Осуждение и сожжение магистра Яна Гуса

 

И еще, в 7-й день месяца июня, а это был 6-й день недели после дня св. Бонифация, в 11 часов совершенно затмилось солнце, так что нельзя было совершать богослужения без свечей. Это был знак того, что затуманилось солнце прав­ды — Христос — в сердцах многих прелатов, злопыхавших против магистра Иоанна Гуса, вскоре после этого осужденного собором на умерщвление.

Итак, в субботу, через неделю после дня апостолов Петра и Павла, или, иначе, в 6-й день месяца июля, магистр Иоанн Гус, утвержденный бакалавр священной теологии, муж славной жизни и чистых нравов, верный проповедник евангелия Христова по ложному показанию свидетелей и вследствие не­престанного подстрекательства со стороны богемского духовен­ства, а именно доктора теологии магистра Стефана Палеча и Михаила de Causis, настоятеля храма св. Адальберта в Но­вом Городе Пражском, а также и по настоянию короля вен­герского Сигизмунда, Констанцским собором был приговорен к смерти, после того как ему даже не было предоставлено никакой аудиенции для оправдания себя, как следовало бы сообразно с его невинностью. Будучи осужден несправедли­во, он был на общем собрании самого собора лишен священ­нического сана и передан в руки светских властей. Он был вы­веден из города Констанца и на некоем лугу привязан цепями и веревками к столбу, сделанному наподобие острого кола, воткнутому в землю, и обложен вязанками соломы и дров; он был поглощен пучиной огня, радостно возглашая: «Иисусе, сын бога живого, помилуй мя...» После его сожжения, чтобы не сохранилось на земле никаких от него останков, даже самый прах его брошен был для унижения богемцев в поток Рейна, протекающего там невдалеке (С. 32-34).

 

Осуждение и сожжение магистра Иеронима Пражского

 

И еще, в лето Господа 1416-е, в субботу перед Вознесеньем Господним, иначе в день месяца мая 25-й ¹, вышепоименован­ный магистр Иероним Пражский приведен был на публичную аудиенцию в кафедральный Констанцский собор, и там, в при­сутствии всего собора, снова были выставлены против него со стороны вышеуказанных его обвинителей комиссарами со­бора 107 обвинений, чтобы он не мог избежать сетей смерти, которые они ему расставили. На самой аудиенции, с раннего утра и до полудня, он давал весьма тонкие ответы более чем на 40 обвинений, против него выдвинутых: он отрицал, что впадал в те грехи или совершал те, которые были указаны в особенно опасных и вымышленных обвинениях, и утверждал, что свидетели показывали это против него ложно, как его личные враги. На этом заседании он еще не был присужден к смерти, так как, ввиду наступления полудня, он не смог дать ответы на все обвинения до самого конца; вследствие этого ему был предоставлен собором срок для ответа на оставшиеся обвинения до 28-го дня мая месяца ². Итак, в этот самый день с раннего утра он снова был приведен в кафедральный собор для дачи ответов на оставшиеся обвинения, и там было принято решение о его смерти. Во время этой аудиенции с самого раннего утра говорилось очень глубоко и тонко о различных материях. Среди прочего упомянуто было чрезвычайно много философов и мудрецов древних народов, именно: Платон, Сенека, Катон и другие, а также Исайя, Иеремия со многими другими пророками и святыми Ветхого завета и святые апостолы со многими прочими и разными святыми и мучениками из Нового завета, как все последние и весьма многие из дру­гих невинно подвергались разного рода мучениям за истину и преданы были смерти. Под конец он вновь повторил положе­ние магистра Иоанна Гуса и подтвердил его невинность, за­являя, что сам знал его с юности и что не был тот ни раз­вратником, ни пьяницей, ни грешником, но чистым душой, воз­держанным, святым и верным проповедником святого еванге­лия и что он до самой смерти будет держаться того, чего дер­жались и о чем писали магистр Иоанн Гус и магистр Иоанн Виклеф, особенно же против злоупотреблений клира и против роскоши; при этом он прибавил, что они были святые люди и что он сам верит по всем пунктам католической веры так же, как верит и святая римская церковь. Наконец, он еще доба­вил, что ни от одного своего греха он не чувствует такого угрызения совести, как от того, который он совершил на этой зачумленной кафедре, когда несправедливо говорил в своем показании против этого доброго и святого мужа магистра Иоанна Гуса и его учения, в особенности же, когда соглашался с его несправедливым осуждением. В заключение он сказал, что то свое прежнее покаяние, сделанное им с этой отмечен­ной печатью проклятия кафедры, он целиком берет обратно, потому что, добавил он, сделал он его из-за страха смерти и вследствие малодушия. После этого он снова был отправлен в тюрьму, где руки его, плечи и ноги были жесточайше свя­заны железными цепями.

В субботу после Вознесения господня, иначе в день месяца июня первый ³, он был приведен в сопровождении большого количества вооруженных людей к кафедральному храму на публичное заседание собора. Там был вынесен ему приговор: он был присужден к смерти. На его голову был надет широ­кий и высокий бумажный колпак, разрисованный по бокам красными дьяволами, и он был выведен из города. Он шел на смерть, возглашая символ веры: «Верую во единого бога-отца», отпустительную молитву и «Блажен бо еси», и обра­щался к народу на тевтонском наречии со следующими сло­вами: «О возлюбленные дети, в том, что я ныне возглашаю, я убежден глубоко, и такова есть моя вера. Иду же я на смерть оттого, что я не хотел согласиться с собором и вместе с ним утверждать и распространять то, что магистр Иоанн Гус этим собором осужден свято и справедливо. Я хорошо, знал его и убежден, что был он человек святой и верный проповедник евангелия Иисуса Христа». И когда он прибыл на место казни, на то самое место, на котором невинно принял гмерть магистр Иоанн Гус, он был привязан веревками и железными цепями к сделанному наподобие заостренного кола и врытому в землю столбу, с него были сорваны одежды и он был обложен кругом дровами. Радостным голосом возглашая; Слава тебе, показавшему нам свет» и «В руки твои, господи, предаю дух мой», он был охвачен пучиной огня. Затем сож­жено было его покрывало и остальные его одежды, и весь, пепел на тачках был свезен к протекавшему поблизости Рейну и сброшен в его поток, чтобы не осталось на земле ничего из его останков (С. 38-41).

Примечания: 1. Правильно —23 мая. 2. Правильно—26 мая. 3 Правильно —30 мая.

Начало таборов

 

И еще, в лето господа 1419-е священники-евангелисты, последователи магистра Иоанна Гуса, распространявшие при­чащение чашей среди народа, называвшиеся тогда виклефистами, а иначе гуситами, начали собираться с народом того и другого пола из городов и сел с разных частей королевства Богемского со святыми дарами евхаристии на некую гору близ замка Бехине, названную ими горой Табор ¹. Там они с вели­ким благоговением причащали простой народ святой евхари­стии, особенно же в дни праздничные, в то время как против­ники такого причащения в близлежащих храмах не разрешали так причащать простой народ.

В праздник же св. Марии Магдалины ², когда на вышеука­занную гору собралось из разных частей вышеназванного королевства великое множество народа обоего пола с малыми детьми, они с большим усердием причастили святых тайн тела и крови господней под обоими видами, т. е. хлеба и вина, со­гласно заветам Христа и обычаю, соблюдавшемуся ранней христианской церковью, свыше 40 тысяч человек. Этим силь­но был встревожен богемский король Венцеслав, который бо­ялся, что может быть свергнут с королевского престола, подо­зревая, что на его место может быть поставлен Николай из Гуси ³, которого он как-то раньше изгнал из Праги за то, что тот однажды, когда король, остановившись со своими придвор­ными у храма св. Аполлинария ⁴, оказался окруженным со всех сторон громадной толпой людей обоего пола, хотя, правда, и безоружных, выступил перед королем от лица народа и стал отстаивать свободу причащения под обоими видами как для взрослых, так и для младенцев (С.42-43).

 

Примечания: 1. О причинах и ходе паломничества на горы см. М а ц е к. Табор, т. I, М., 1956, стр. 313. Гора Табор находилась на нынешних Бурковцах у Немеиц, недалеко от Бехини на Лужнице. Название Табор было взято из Библии (книга Судей 4, 6). 2. То есть 22 июля 1419 г. 3. Николай (Микулаш) из Гуси. Это был бедный шляхтич, весьма ученый муж, выдающийся военный. Он служил и воевал на службе у пана Рожмберка, в Австрии, у Ченека из Вартемберка и, наконец, был на службе чешского короля Вацлава IV как бургграф в крепости Гуси. Рано стал участником гуситсткого движения. Был одним из выдающих­ся его организаторов, считался одним из четырех гетманов Табора. 4. Костел св. Аполлинария находился в Новом Городе Пражском, где часто бывал король Вацлав IV со своим двором.

 

Расправа с коншелами Нового Города Пражского

 

И еще, в том же году, в воскресенье после дня св. Якова, в 30-й день месяца июля, бургомистр и некоторые консулы ¹ Нового Города с подсудком ² —все противники причащения чашей — были выброшены простым народом и Иоан­ном Жижкой ³, человеком, близким вышеназванному королю богемскому, из ратуши Нового Города, сильно избиты и умерщвлены за то, что были непочтительны по отношению к процессии, возвращавшейся со святыми дарами досточтимой евхаристии от св. Стефана на Рыбничку ⁴, мимо ратуши к монастырю присноблаженной девы на Писку ⁵, в то время как король Венцеслав находился со своим двором в Новом граде ⁶, всего на расстоянии одной мили от Праги. Вследствие этого происшествия противников истины в Праге охватил великий страх. Ибо все и каждый в отдельности, как коренные жители, так и вновь поселившиеся в Новом Городе, были призваны теми, которые убили вышеупомянутых консулов, под страхом смерти или изгнания из города явиться к ратуше со своим оружием. Поэтому многие, главным же образом хулители истины, опасаясь, как бы им самим не стала угрожать опасность смерти, бежали из города. Сама же община впредь до нового избрания будущих консулов избрала себе четырех капитанов ⁷ и предоставила им печать и знаки консульской власти, причем ратуша Нового Города охранялась в течение этого времени днем и ночью громадной толпой вооруженных людей. Вследствие этого король богемский Венцеслав, движимый великим гневом, охваченный жалостью и скорбью от происшедшего ущемления его власти, задумал уничтожить всех виклефистов, или гуситов, главным же образом священников.

Некоторые же советники короля, поддерживающие сторонни­ков причащения под обоими видами и приверженные маги­стру Иоанну Гусу, со старейшинами Старого Города начали вести переговоры о примирении короля с общиной Нового Города для пресечения многих бедствий. В конце концов, с со­гласия той и другой стороны, было решено, чтобы община Но­вого Города сама принесла извинения королю за то преступ­ление, которое она допустила, выбросив из ратуши и убив с позором им самим назначенных скабинов ⁸, а король чтобы утвердил новых скабинов, избранных тогда самой общиной; так это и было сделано (С. 43-44).

 

Примечания: 1. Консулы (чешск. коншелы) — члены городского совета (ратуши). 2. Подсудок — чешск, подрихтарж, заместитель городского судьи. 3. Иоанн (Ян) Жижка был обедневшим шляхтичем. Он воевал в вой­сках высшей шляхты, долгое время командовал отрядом в южной Чехии, нападавшим на прелатов и высшую шляхту, и, наконец, стал командиром в чешском войске, которое воевало в Польше на стороне польского короля против ордена немецких рыцарей; участник Грюнвальдской битвы (1410), По возвращении из Польши поступил на службу ко двору коро­ля Вацлава IV и стал приверженцем учения магистра Яна Гуса. С начала гуситского движения встал во главе таборитского войска. Умер в 1424 г. 4. На Рыбничку –селение, находившееся около своременного костела св. Стефана в Новом Городе Пражском. 5. Монастырь кармели тов в Новом Городе Пражском у костела присноблаженной девы на Писку (девы Марии Снежной), основан Карлом I (IV) в 1347 г. 6. Новый град – крепость на юг от Праги у деревни Кунратице. 7. Капитаны – гетманы. 8. Скабины – члены городского совета

.

Призыв таборитскими священниками народа в пять городов…

И еще, в те же времена некоторые священники таборитские проповедовали народу новое пришествие Христа, при котором должны погибнуть и будут истреблены все злые и ненавистники истины, а добрые сохранятся только в пяти городах. По этой причине некоторые города, в которых свободно применялось причащение чашей, не хотели вступать ни в какие соглашения со своими противниками и особенно с городом Пльзень. В самом деле, упомянутые выше таборитские священники, распространяя в Бехинском крае, а также и в других местах много заблуждений, противоречащих вере христианской, писания пророков толкуя ложно, из своей головы и пренебрегая католическими установлениями святых ученых мужей, проповедями своими явно обманывали народ, призывая его, чтобы все и каждый в отдельности, желая укрыться от гнева всемогущего господа бога, каковой [гнев], согласно их предположению, должен был разразиться в скором времени над всем миром, бежали из городов, замков, сел и местечек... и укрывались в пяти городах. Названия же этих городов следующие: Пльзень, названный ими самими городом солнца, Жатец, Лоуны, Слави и Клатовы. Господь всемогущий, говорили они, хочет уничтожить весь мир, исключая только тех, которые укроются в пяти названных городах... Много простого народа, верившего их пустым письмам как правдивым... распродавало имущество свое по дешевым ценам и стекалось к ним из разных краев королевства Богемского и маркграфства Моравского с женами и детьми и приносило деньги к ногам этих священников.

Когда они, как только что было сказано, собрались в г. Пльзень, многие ревнители причащения чашей, и особенно г-н Брженек из Швигова, г-н Валкун из Адлара ¹, а также и Иоанн Жижка... с верными их последователями, прибыли (туда) из Праги и, изгнав из Пльзня ненавистников правды, заперлись в этом городе... не пожелав никоим образом заключать с ними мир, как с врагами бога и его закона. По наущению же священников, и особенно Венцеслава, по прозвищу Коранда ², который был тогда среди них главным, монастыри самого города, церкви и некоторые подворья, расположенные близ города, были разорены и разрушены... Поэтому королева Софья и бароны, и чины королевства послали немалое число людей для осады г. Пльзня. И люди, засев с разных сторон в различных защищенных местах, с той и другой стороны обстреливали друг друга и взаимно увечили друг другу руки и ноги.

И еще, в те же дни, король венгерский Сигизмунд разослал по всему королевству Богемии всем баронам и в особенности чиновникам королевства... письма с приказом, чтобы всех виклефистов и гуситов и совершающих причащение чашей всякими способами теснить, преследовать и по мере возможности уничтожать (С. 55—56).

 

Примечания: 1. Валкун изАдлара – бедный рыцарь из Витни у Клатов. 2. Вацлав Коранда, таборитский священник. До 1417 г. был приходским священником в Пльзени. Он оставался духовным главой таборитского движения вплоть до подчинения Табора Иржи из Подебрад. После поражения таборитов подвергся преследованию (См. Й. Мацек. Табор. Т.1. С. 376-377).