Ян Длугош о грюнвальдской битве (1410).

Ян Длугош – польский хронист и дипломат, краковский каноник. В своем главном труде – «История Польши» осветил отношения Польского королевства с Тевтонским орденом, особенно подробно Великую войну 1409 – 1411 гг. и Грюнвальдскую битву, участником которой был его отец.

 

…Во вторник..., 15 июля Владислав, король польский, решил на заре выслушать святую обедню... Пройдя две мили, откуда видны были пылающие вокруг поместья неприятеля, он остано­вился на полях Танненберга и Грюнвальда, которым предстояло в этот день прославиться битвой, и приказал разбить шатры между рощами и чащами леса, которые со всех сторон закры­вали это место; походную же часовню [велел] поставить на воз­вышенности над озером Любно, для того чтобы, пока войско бу­дет занимать свои позиции, он мог выслушать богослужение.

Уже магистр Прусского ордена Ульрих из Юнгингена¹ прибыл в деревню Грюнвальд, которую ему предстояло увековечить своим поражением, и остановился со своим войском около нее.

Король Владислав, никак не смутившись от столь внезап­ного и неожиданного прибытия неприятеля, счел самым глав­ным, прежде чем начать войну, отдать сначала должное богу: поэтому он направился в походную часовню, где с большой на­божностью выслушал две обедни; [в то время, когда он] слу­шал обедню, королевское войско под руководством Зындрама из Машковиц краковского мечника,² литовское же под командой великого князя Александра, построенные в регулярные колонны и хоругви, с удивительной быстротой выступили в полном порядке и расположились в вооружении против неприятеля: поляки - на левом крыле, литовцы - на правом.

Когда Владислав, король польский, окончил совсем свои мо­литвы, [в ответ] на настойчивые просьбы и призывы не только Александра, великого князя литовского, но и своих рыцарей, которые торопили его к битве, привстал и, облачившись ору­жием, покрылся с головы до ног замечательными воинскими до­спехами. В то время как рыцари опять начали взывать и настаи­вать, чтобы [король] поскорее дал знак к битве, и король одевал уже на голову шлем, имея намерение начать битву, довели до его сведения, что от крестоносцев прибыли два герольда, из ко­торых у одного на щите был герб римского короля, т. е. черный орел на золотом фоне, у второго же герб штеттинского князя, гриф на белом фоне, и что они держали в руках два меча на­голо, без ножен, требуя, чтобы их допустили к королю, к кото­рому их и привели польские рыцари, стоявшие в дозоре.

Те, приветствуя короля, едва изъявляя перед ним знаки ува­жения, изложили свое посольство следующими словами...: «Пресветлейший король! Великий магистр Прусского ордена Ульрих шлет тебе и твоему брату через нас, своих герольдов, два меча для предстоящей битвы, чтобы ты с их помощью и с оружием твоего народа с большей решительностью и с большим муже­ством, чем ты проявляешь, приступил к битве, и чтобы ты не прятался в этих рощах и чащах, а выступил бы бороться в от­крытом поле. Если же ты полагаешь, что у тебя слишком мало места для движения твоих отрядов, то магистр Прусского ордена Ульрих уступит тебе то поле, которое он занял своим войском, сколько захочешь, лишь бы он мог вытащить тебя на борьбу; или же, наконец, выбери себе сам место, на котором хочешь бо­роться, лишь бы не откладывал битву». Так королю говорили герольды. Было заметно, что в то время, как они выполняли свое поручение, войско крестоносцев заняло позиции на более широ­ком поле, желая этим как бы подтвердить то, о чем магистр ор­дена предупреждал.

...Владислав же, король польский, выслушав столь высоко­мерное и полное надменности посольство, принял из рук героль­дов оба меча, и, без проявления по отношению к ним гнева или какого-либо презрения, спокойно ответил: «Хотя в моем войске достаточно оружия и я не нуждаюсь в том, чтобы получить его от врагов, но для большего усиления безопасности защиты вер­ного моего дела я принимаю во имя бога эти два меча от вра­гов, алчущих крови моей и моего народа...»

Когда раздался боевой сигнал, все королевское войско... с при­поднятыми копьями бросилось в битву...

Когда они сошлись в бою, поднялся столь ужасный шум и треск от ударов копий, бряцания оружия и лязга мечей, что он слышен был на несколько миль в окружности. Витязь шел на ви­тязя, оружие ломалось с треском, попадали в лицо направлен­ные друг против друга острия стрел...

...Так оба войска сражались почти целый час с равным ус­пехом, и так как одно другому не уступало поля битвы, муже­ственно добиваясь победы, трудно было предвидеть, кто победит. Крестоносцы, заметив, что на левом крыле, где было польское войско, было им трудно и опасно бороться, так как перед­ние отряды уже подались назад, они направили оружие на пра­вое крыло, состоящее из литовцев, которых они надеялись легче разбить, потому что они шли менее густыми колоннами, имели более слабых лошадей и худшее вооружение. Их намерением было, разбив литовцев, приняться за поляков. Но им не совсем удалось исполнить их намерение. Когда закипела битва с ли­товцами, русскими и татарами, литовские отряды, не будучи в состоянии выдержать натиска врагов, начали колебаться и от­ступили. Тем смелее стали на них наступать крестоносцы, а тесня их все сильнее, заставили бежать...

...После бегства литовцев, когда пыль, которая мешала сра­жающимся узнавать друг друга, благодаря мелкому дождю не­много улеглась, началась между поляками и рыцарями во мно­гих местах ожесточенная и упорная битва. Наступали кресто­носцы, упорно добиваясь победы, и в общей свалке большое знамя польского короля Владислава со знаком белого орла... упало на землю, но более смелые и испытанные в боях польские рыцари, которые боролись под этим знаменем, заметив это, под­няли знамя и отнесли куда следует. Польское рыцарство, желая смыть с себя эту обиду, ударило с яростью на врага, разбило его наголову и заставило бежать... те отряды, которые с ними сра­жались. Тем временем прибыли те крестоносцы, которые возвращались с погони за литовцами и русскими, ведя с торжеством и триумфом к своему лагерю большое количество пленных. Но, заметив, что дела складываются неблагоприятно для них, они доставили пленных и обозы и бросились скорее в битву, чтобы поддержать своих, которые уже слабо сопротивлялись победителям. После прибытия свежего подкрепления отчаянная схватка закипела с новой силой. С обеих сторон непрестанно падали мертвые. Крестоносцы в смятении и беспорядке, терпя большой урон в людях и потеряв вождей, кажется, уже собирались уда­риться в бегство, когда чешское и немецкое рыцарство поддержало их... и, хотя крестоносцы некоторое время выдерживали наступление, в конце концов, однако, окруженные со всех сторон подавляющими силами королевских войск, они были разбиты наголову... Погибли также великий магистр Прусского ордена Ульрих, маршалки³, комтуры⁴, рыцари и самые знаменитые в прус­ском войске погибли, остальные пустились в бегство... Неприя­тельские лагери с большой добычей, возы и весь обоз магистра ордена и прусского рыцарства захватили и обобрали польские воины. Было также найдено в лагере крестоносцев несколько во­зов, нагруженных оковами, которые крестоносцы, уверенные в победе, приготовили для того, чтобы вязать поляков...

Кроме того, было найдено в лагере и на подводах крестонос­цев много бочек вина, к которым солдаты после разгрома врага, усталые от битвы и от летней жары, бросились было с поспеш­ностью, чтобы утолить жажду: одни колпаками, другие перчат­ками, третьи башмаками черпали вино и пили. Но Владислав, король польский, опасаясь, чтобы войско, опьяненное вином, не было обессилено..., приказал разбить все бочки и вылить вино на землю...

Ограбив возы и лагери неприятеля, королевское войско взоб­ралось на возвышенность, на которой раньше занимали позицию тевтонские рыцари, и оттуда оно увидело толпы и многочислен­ные отряды бегущих врагов со сверкающими на солнце латами, которыми были покрыты почти все рыцари. Преследуя затем врага, поляки очутились у какого-то болота и трясины и насели на пруссаков; немногие из них осмеливались оказать сопротив­ление, поэтому их легко одолели; остатки войска, которые были пощажены по приказанию короля, были взяты в плен. Отсюда Владислав, король польский, велел преследовать бегущих прус­саков дальше, но он наставлял рыцарей, чтобы они воздержа­лись от убийств. Врага преследовали на протяжении от 10 до 20 миль. Немногим из тех, которые раньше удрали с поля битвы, удалось спастись бегством. Значительная часть рыцарства по­пала в плен, а когда [пленников] привели в лагерь, победители обращались с ними милостиво... Многие утонули в пруду, нахо­дящемся в двух милях от побоища, вследствие большой давки и натиска. Наступившая ночь помешала продолжать погоню. Пало в этой битве пятьдесят тысяч врагов, а сорок тысяч взято в плен. Знамен было захвачено, как говорят, пятьдесят одно. Победоносное войско получило богатую добычу. Так ли велико было, однако, количество убитых, утверждать с уверенностью осмелюсь. Но на несколько миль дорога была устлана трупами, а земля была пропитана кровью; в воздухе раздавались крики и стоны умирающих…

 

Примечание: 1. Ульрих фон Юнгинген - великий магистр (гроссмейстер) Тевтонского ордена (1407-14010). Был избран после смерти старшего брата, великого магистра Конрада фон Юнгиенгена (1393-1407). Вел агрессивный внешнеполитический курс. Был убит на Грюнвальдском поле.2. Мечник - сановник, носящий королевский меч. Зындрам из Машковиц (ум ок. 1413) в Гоюнвальдской битве командовал краковской хоругвью. 3. Маршалки - командующие подразделениями орденских вооруженных сил. 4. Комтуры - главы комтурий, территориально-административных единиц Орденского государства.

 

Ян Длугош. Грюнвальдская битва. М., 1962. С. 86 – 109.