Концепция социокультурной динамики П. А. Сорокина

Значительное внимание в своем творчестве Сорокин уделил объяснению изменений, происходящих в мире. В этой связи им была разработана теория социокультурной динамики, в которой ставилась задача проанализировать источники и движущие силы социальных изменений, происходивших в разные эпохи.

Не отрицая роль географического, биологического, психологического и даже космического факторов в становлении социума, ученый все же подчеркивал значение тех социологических теорий, которые рассматривали «различные социальные и культурные факторы как главные движущие силы социокультурного изменения».

Разработке данной проблемы Сорокин посвятил свой четырехтомный труд «Социальная и культурная динамика», где утверждал, что историческая действительность представляет собой иерархию в различной степени интегрированных систем — от мелких до самых крупных. Последние он называет «суперсистемами», поскольку они охватывают значительные массы людей и их взаимодействий, а также определяют все виды их нравственно-духовной деятельности.

Таким образом, категория «культурная суперсистема» является у Сорокина исходной для типологизации культурного развития человечества. Каждая суперсистема ценностей — это особый вид исторической целостности, интегрированный в некий духовный идеологический стиль, который структурно определяется ответом на четыре вопроса: каковы преобладающие представления о природе бытия? каковы основные потребности человека, степень их реализации и методы их удовлетворения?

Соответственно, и классификация ценностей представлена в концепции социолога четырьмя группами. Первая из них содержит в себе ценности, возникающие в результате познавательной деятельности (где основополагающей ценностью является истина); вторая — охватывает ценности эстетического удовлетворения (поэтому центральной ценностью здесь оказывается красота); третья — включает ценности социальной адаптации и морали (неудивительно, что в этой группе доминирует добро); четвертая группа охватывает ценности, объединяющие всё в единое целое (польза). Неслучайно поэтому наиболее интегральной среди всех этих ценностей, по мнению Сорокина, является именно польза.

В каждую историческую эпоху, считает социолог, доминирует какая-то одна из культурных суперсистем, в структуре которой в то же время можно обнаружить как остатки ее «предшественницы», так и ростки «наследницы». Причем история имеет не прогрессирующий, а циклический характер попеременного господства культурных суперсистем, каковых насчитывается три. Они получают, соответственно, названия идеациональная (умозрительная), сенситивная (чувственная) и идеалистическая.

Идеациональная культура (и основанная на ней цивилизация) характеризуется тем, что ее высшие ценности восходят к сверхчувственному миру и его абсолютной доминанте — Богу. Что касается этики данной культуры, то ей свойственно пренебрежительное отношение к социальным ценностям — власти, материальным благам, богатству, телесным удовольствиям. Поэтому земная жизнь рассматривается здесь как нечто второстепенное и малозначительное. Главная цель и высший смысл жизни в этом типе культуры неотрывны от идеи служения Богу.

К идеациональной этике и морали непосредственно примыкает идеациональное право, в котором своды законов предстают как данные свыше. И поскольку юридические нормы рассматриваются как божественные заповеди, то они приобретают характер безапелляционных предписаний, требующих неукоснительного исполнения, а посему в них запрещено вносить какие бы то ни было изменения. В идеациональном праве повиновение закону равнозначно послушанию Богу, а нарушение юридических норм расценивается как грех. Самыми страшными преступлениями считаются проявления непочтительного отношения к Богу в виде святотатства, богохульства, ереси, нарушений религиозных обрядов и священных запретов.

И коль скоро судьи в идеациональной цивилизации являются одновременно и священниками, а многие юридические процедуры оформляются как священные ритуалы, то присущему ей правосознанию запрещена критика судей и законов. Ему также не дозволены сомнения в правомерности существующих норм-заповедей. В государствах, принадлежащих к цивилизации данного типа, легитимностью обладают лишь те правители, чья родословная восходит к богам, а также те, кто имеет прямую божественную санкцию на правление. Поэтому в таких государствах монархия, как правило, является одновременно и теократией.

Второй тип культуры (и, соответственно, цивилизации) Сорокин называет сенситивным по той причине, что систему ценностей здесь венчают земные радости и чувственные удовольствия. Сенситивная этика также носит гедонистический характер: она призывает наслаждаться и веселиться, ловить каждое мгновение земной жизни, поскольку последняя скоротечна, а дальше тлен и пустота. Поэтому главный смысл человеческого существования для представителей данной культуры состоит в стремлении к удовольствиям и обретению счастья в этом изменчивом мире.

Чувственное право, опирающееся на принцип гедонистического мироотношения, выступает в качестве инструмента подчинения и эксплуатации одних социальных групп другими. Поэтому цели его норм и законов сугубо утилитарны и заключаются в том, чтобы обеспечивать элиту, имеющую наибольший доступ к разнообразным жизненным удовольствиям, охранять ее собственность и благосостояние, а также поддерживать стабильный правопорядок в обществе, гарантирующий все эти прерогативы.

Нормы сенситивного права по преимуществу относительны, изменчивы и условны. Не содержащие в себе ничего высшего, вечного и священного, они полезны одним и вредны для других, ибо защищают права одних социальных групп и ущемляют права и свободы других. В силу этого правовые нормы чувственной культуры игнорируют вопросы высшей нравственности, индифферентны по отношению к Богу, душе и бессмертию.

В уголовных кодексах, создаваемых в условиях чувственной цивилизации, нет места для религиозных преступлений — ересей, отступничества, святотатства, колдовства и т. д. В перечне наказаний отсутствуют сверхчувственные санкции. При этом цель уголовных наказаний состоит не в искуплении вины, а задается утилитарными мотивами — воздаяние за содеянное, перевоспитание преступника и безопасность общества. Личные и имущественные отношения в системе сенситивного права регулируются соображениями целесообразности, полезности и взаимной выгоды. Судьями здесь являются не жрецы, а светские лица.

И, наконец, третий тип культуры — идеалистическая — занимает, согласно Сорокину, промежуточное место между идеациональной и сентитивной культурами и играет переходную роль, представляя собой своеобразное сочетание двух выше рассмотренных ценностных систем. Поэтому она предписывает видеть высшую ценность в Боге и одновременно положительно относится к тем чувственным ценностям, которые не противоречат и не препятствуют почтительному отношению к Абсолюту. Ее наиболее характерным проявлениям может считаться протестантское морально-правовое сознание, поскольку в нем мирно уживаются любовь к Богу, честность, трудолюбие, бережливость с умением «делать деньги» и готовностью пользоваться земными благами, приносимыми материальным достатком. В этой связи социолог не без иронии замечает, что протестант по воскресеньям способен верить в Бога и вечность, а в будни — в фондовую биржу.

Поскольку каждый тип культуры стремится предельно расширить присущий ей способ мышления, то в чувственном обществе, в конце концов, настолько возрастает роль ощущений, что оно создает основу для своей собственной гибели. Поэтому неслучайно в настоящее время западная (европейская и американская) «чувственная», т. е. основанная преимущественно на материальных ценностях, культура находится в глубоком кризисе, который затрагивает одновременно почти все сферы жизни общества, все его главные институты. Речь идет о кризисном состоянии искусства и науки, философии и религии, права и морали, образа жизни, брака и семьи, социальной, политической и экономической областей жизнедеятельности.

Таким образом, Сорокин, с одной стороны, подтверждает сделанный Шпенглером в «Закате Европы» вывод о глубоком кризисе, поразившем культуру Запада; однако, с другой стороны, в отличие от немецкого культуролога, он не склонен слишком драматизировать ситуацию, поскольку, по его мнению, «настоящий кризис представляет собой лишь разрушение чувственной формы западного общества и культуры, за которым последует новая интеграция, столь же достойная внимания, каковой была чувственная форма в дни своей славы и расцвета». Более того, полное разрушение западного типа общества и его культуры, которое предрекают пессимисты, невозможно по той причине, что общая сумма социальных и культурных феноменов данного общества никогда не была интегрирована в одну унифицированную систему, а то, что никогда не было соединено, не может быть и разъединено.

И тем не менее, несмотря на некоторый оптимизм, всё последующее творчество Сорокина строилось так или иначе вокруг темы кризиса современной культуры и общества западного типа. Он настойчиво указывал на неизбежность деградации и мировой катастрофы при сохранении существующих в нем норм взаимоотношений между людьми и пытался показать способы преодоления кризисного состояния, ведущие к «моральной реконструкции человечества». Эта мысль настойчиво звучит таких работах социолога, как «Кризис нашего времени» и «Общество, культура, личность».