Основные принципы этнометодологии и ее разновидности

Вместе с символическим интеракционизмом и феноменологической социологией этнометодология составляет своеобразную «триаду», которую можно назвать гуманистической парадигмой. И действительно ее разработчики (Г. Гарфинкель, Х. Сакс, И. Щеглофф, А. Сикурель, Э. Ливингстон) во многом опираются на феноменологическую традицию, согласно которой люди в своей жизни и деятельности не являются пленниками социальных структур, а напротив, в процессе своего взаимодействия они их постоянно создают и укрепляют (или разрушают). Это, естественно, выводит на первый план вопрос о значении и роли субъекта социальной деятельности. В этой связи приоритет отдается человеческой субъективности, а не объективным структурам.

Разделяя указанную позицию с феноменологами, этнометодологи критикуют сторонников объективизма, которые утверждают, что действия индивидов обусловлены социальными структурами и институтами, а потому они (индивиды) не способны к независимым суждениям. По едкому замечанию представителей этнометодологии, социологи-объективисты склонны относиться к действующим субъектам как к «остолопам». И в противовес их объективизму они полагают, что порядок и закономерность, выраженные в социальных феноменах, являются «результатом интерактивных операций, осуществленных в ситуации». Поэтому «объективная реальность социальных фактов», если таковая и существует, мыслится ими как «постоянная работа по согласованию текущей жизни». В итоге этнометодологов интересуют не микро- или макроструктуры сами по себе, а действия, создающие структуры обоих типов.

Вторым важным моментом близости этнометодологии к феноменологии является то, что ее приверженцы опираются на разработанную А. Шюцем концепцию здравого смысла. Поэтому этнометодологические исследования часто направлены на то, чтобы посредством анализа будничных разговоров, происходящих между людьми, добраться до содержания и функции знания, полученного при помощи здравого смысла, и продемонстрировать их. Причем осуществляемый этнометодологами анализ повседневных знаний имеет три аспекта. Первый из них — это само количество знаний (т. е. «объем знаний, находящихся под рукой». Он состоит из типизаций «жизненного мира». Примерами таких типизаций могут выступать социальные типы служащего или просто мужчины, воспитательницы детского сада и вообще любых лиц, составляющих окружение человека. Эти типизации могут быть также представлены привычными правилами действий в определенных ситуациях. Типизации редко бывают однозначными и простыми; наоборот, они воспринимаются по-разному. Всё зависит от соответствующего контекста. Поэтому, чтобы вложить однозначное содержание в то, о чем говорится, требуется установить связь высказываемого с местом и временем. Для реализации этого существуют специальные слова, маркирующие контекст (маркеры). Они называются еще «индексалиями», или индексированными выражениями. В обиходном языке в качестве «индексалий» могут использоваться личные местоимения, слова «здесь», «теперь» или «тогда». Иногда они заменяются жестами, которые вполне могут выражать смысл указанных слов.

Анализ индексированных форм обыденного языка и разговорной речи, по мнению этнометодологов, позволяет раскрыть то, что находится на заднем плане повседневного поведения людей и поэтому не видно «невооруженному глазу». Таковыми является социальные порядки (или «социальные структуры»), которые признаются как существующие только в связи с наличием целей и мотивов взаимодействия.

Другим аспектом знаний, полученных благодаря здравому смыслу, является то, что конкретное окружение воспринимается как социально организованное («ощущение социальной структуры») вместе с историческим прошлым и будущим. И предпосылкой этого является интерсубъективный характер знаний, добытых с помощью здравого смысла.

Третий аспект составляет практический разум, или процедура интерпретации. Здесь внимание сосредоточивается на том, как интерпретируются людьми полученные ими сообщения. Таковы общие установки, сближающие этнометодологию с феноменологией. Еще более наглядно это видно из определения, которое дается этой отрасли социологического знания. Так в одной из весьма солидных работ можно прочитать, что этнометодология изучает «остов знаний, которые люди называют здравым смыслом, ряд соответствующих процедур и соображений, благодаря которым члены социума придают обстоятельствам, в которых они оказываются, смысл, определяют свой способ действий в этих обстоятельствах и воздействия на них».

Из сказанного явствует, что этнометодология сосредоточивает свое внимание на двух областях. Во-первых, ее интересует, как осуществляются интерпретация и понимание окружающего мира людьми. Во-вторых, она задается вопросом, как происходит научное осмысление этого понимания при помощи здравого смысла. И здесь, по мнению этнометодологов, важно выяснить, каким образом знания, полученные посредством здравого смысла, соотносятся с научными знаниями. И пока эта проблема не решена, ничто не отделяет профессиональных знаний социолога от знаний дилетанта. Именно в этой связи представители этнометодологии пытаются разработать теоретически обоснованный набор методов, которые бы учитывали и поднимали статус знаний, приобретенных посредством здравого смысла.

Два вышеуказанных ракурса рассмотрения как раз и фиксирует введенный Г. Гарфинкелем термин «этнометодология», происходящий от греческих слов «этнос» (народ, люди, т. е. члены общества, обладающие обыденным знанием о нем), и «методология», т. е. наука о правилах, а точнее, «наука, исследующая правила повседневной жизни людей».

Обобщенно говоря, этнометодология имеет дело с повседневными или обыденными действиями людей и их практическим мышлением в ходе осуществления этих действий. Поэтому этнометодологические исследования рассматривают «повседневные виды деятельности в качестве методов, используемых членами общества для того, чтобы сделать эти виды деятельности отчетливо рациональными и поддающимися описанию» (Г. Гарфинкель). Для решения этой задачи важно не допускать разрыва между субъектом и объектом изучения. А значит, социолог должен быть включен в ситуацию исследования, или, иначе говоря, он не может смотреть на нее отстраненным взглядом. И такое взаимодействие, опирающееся на коммуникацию между исследователем и объектом изучения, дает, по мнению этнометодологов, неизмеримо более богатую информацию, чем всякий другой способ ее получения.

С учетом этого, этнометодология призвана раскрыть механизмы социальной коммуникации между людьми и разработать методы социологического исследования, связанного с корректным языковым описанием повседневных социальных взаимодействий индивидов. Не случайно сторонники этого направления уделяют большое внимание анализу «объяснений», дающихся человеком своим действиям, а также способам, каким эти «отчеты» воспринимаются (принимаются или отклоняются) другими. Кроме того, ими анализируются методы, необходимые как говорящему, так и слушающему, чтобы выдвигать или принимать данные истолкования.

Поскольку практические методы истолкования привлекаются людьми не только для свершения повседневных дел, но и для воспроизводства социальных структур (институтов), то в этнометодологии принято выделять два типа исследований. Первая их разновидность — анализ разговоров, целью которого является детальное понимание фундаментальных структур взаимодействия в процессе коммуникации. При этом утверждается, что разговоры составляют фундамент других форм межличностных отношений и предстают как самая распространенная форма взаимодействия между индивидами.

Вторая разновидность этнометодологических исследований занята изучением контекста социальных институтов. Это могут быть суды, медицинские учреждения, учебные заведения, полицейские департаменты и т. д. Цель данных исследований — выяснить, как люди исполняют возложенные на них задачи и как в процессе этого создаются ими институты, способствующие эффективному выполнению данных задач. При этом подчеркивается, что не люди находятся в зависимости от социальных институтов как внешних для них сил, а скорее наоборот, они сами создают эти институты для успешного решения поставленных задач.

Одним словом, как и феноменологи, этнометодологи склонны считать, что социальная реальность не есть некая объективная данность, жестко детерминирующая поведение людей; напротив, именно люди в процессе взаимодействия выступают как активные субъекты, «конституирующие» окружающий их социальный мир. В итоге само общественное устройство рассматривается ими как продукт человеческих действий.