Вторая крупная волна джихада: турки, 1071-1683 гг. Н. Э.

За 25 лет до того, как первая армия крестоносцев выступила из центральной Европы на Святую Землю, турецкие (османские) армии начали атаковать христианскую Византийскую империю, которая правила там, где сейчас находится Турция, со времен переноса столицы Римской империи в Константинополь в 325 г. н.э. В битве при Манцикерте в 1071 г. христиане потерпели поражение, которое оставило большую часть Анатолии открытой для вторжения. Эта вторая волна джихада была временно остановлена армией латинян в период крестовых походов, но к началу XIV века турки снова угрожали Константинополю и Европе.

 

На западе армии римских католиков наносили им поражение за поражением, заставляя мусульман отступать с Пиренейского полуострова, пока в 1492 г. они не были окончательно вытеснены в ходе Реконкисты. В Восточной Европе, тем не менее, ислам продолжал господствовать. Одной из наиболее важных битв между вторгшимися мусульманами и коренными народами была битва на Косовом поле в 1389 г., где турки победили многонациональную армию под предводительством Св. Лазаря, сербского князя, хотя их продвижение в Европу было существенно замедлено.

 

После многочисленных попыток захвата, начавшихся в VII столетии, Константинополь, жемчужина восточного христианского мира, окончательно пал в 1453 г. под натиском армий султана Магомета II. Дабы зверства первой волны джихада не объяснялись арабским происхождением преступников, турки показали, что они тоже действуют в полном соответствии с принципами Корана и сунны. Пол Фрегоши в его книге «Джихад»[59] описывает сцену, последовавшую за финальной атакой на Константинополь:

 

«Несколько тысяч выживших укрылись в соборе: знать, слуги, простые жители, их жены и дети, священники и монахини. Они закрыли огромные двери, молились и ждали. Халиф Магомет II дал войскам приказ зачистить квартал. Они, конечно, изнасиловали монахинь, которые были первыми жертвами, и перерезали их. По крайней мере, четыре тысячи человек было убито, пока Магомет в полдень не остановил резню. Он приказал муэдзину (тому, кто созывает мусульман на молитву) подняться на кафедру проповедника в Соборе Св. Софии и освятить храм именем Аллаха. С тех пор собор стал мечетью. 50 тысяч жителей, больше половины населения, были угнаны в рабство. В течение многих месяцев рабы оставались самым дешевым товаром на рынках Турции.

Магомет попросил, чтобы тело мертвого императора принесли к нему. Несколько турецких солдат нашли груду трупов и узнали Константина XI по золотым орлам, вышитым на его обуви. Султан приказал отрезать голову императора и положить ее между ногами лошади под конной статуей императора Юстиниана. Позже голова была забальзамирована и отправлена по главным городам Османской Империи для демонстрации жителям. Затем Магомет приказал привести выжившего великого дуку (главнокомандующего византийским флотом) Нотараса и спросил у него имена и адреса высокопоставленных дворян, чиновников и граждан, и Нотарас дал ему их. Все они были арестованы и обезглавлены. Также Магомет купил высокопоставленных пленников, обращенных в рабство, у их хозяев (мусульманских военачальников), после чего они были казнены на глазах у Магомета ради его же удовольствия».

 

Кульминацией этой второй, турецкой волны джихада стали неудачные осады Вены в 1529 и 1683 гг. В последнем случае исламская армия под командованием Кары Мустафы была отброшена назад католиками под командованием польского короля Яна Собеского. В последующие десятилетия турок оттеснили еще дальше за Балканы, однако они не были полностью изгнаны из Европы. Тем не менее, даже когда имперский джихад замедлился, исламские сухопутные и морские набеги на земли христиан продолжились, и христиане вплоть до XIX века захватывались в рабство даже в Исландии.

 

ЗИММИ

Джихад ни в коей мере не ограничивается исламским преследованием немусульман, хотя это и является основным видом взаимоотношений между исламским и неисламским миром. После того, как джихад завершается завоеванием конкретной территории, неверным и «людям Писания» – христианам, евреям, зороастрийцам – может быть предоставлена зимма (соглашение о покровительстве). Зимма означает, что жизнь и собственность неверных ограждаются от джихада в той мере, в какой это разрешают исламские правители, на практике – в той мере, в какой покоренные немусульмане (зимми; ахль аль-зи́мма, буквально «люди договора») могут быть экономически полезны исламскому государству.

 

Коран устанавливает выплату джизьи (подушный налог; сура 9:29), что является самой заметной формой проявления господства мусульман над зимми. Но джизья преследует не только экономические цели, но также и цели унижения зимми и внушения им превосходства ислама. Аль-Магхили, исламский теолог XV века, объясняет:

 

«В день выплаты (джизьи) они (зимми) должны собраться в публичном месте, таком как сук (торговый центр города, рынок). Они должны стоять в ожидании в самом плохом и грязном месте. Чиновники, представляющие закон, должны располагаться выше них и обращаться к ним в угрожающей манере, чтобы им казалось, что наша цель – унизить их, отобрать их имущество. Они поймут, что мы оказываем им большую услугу, принимая от них джизью и позволяя им уйти».

(Аль-Магхили, цитата по Бат Йеор, «Падение восточного христианства: от джихада к зимми»).

 

Исламские законы предусматривают множество других ограничений для зимми, все они вытекают из Корана и сунны. Аль-Даманхури, глава каирского университета Аль-Азхар, самого престижного центра обучения в исламском мире, в XVII в. описывает несколько веков обращения ислама с зимми:

«... Помимо того, что зимми запрещено строить храмы, им запрещены и другие вещи. Они не должны помогать неверному в конфликте с мусульманином, демонстрировать крест в присутствии мусульман, показывать хоругви по своим праздникам, носить оружие или хранить его у себя дома. Если они сделают что-либо в этом роде, они должны быть наказаны, а их оружие изъято. Соратники пророка соглашались с этими мерами, чтобы посредством их подчеркнуть унижение неверных и защитить веру сомневающихся мусульман. Если верующий видит зимми униженными, он не будет склонен к их неправедной вере, если же он видит их при власти, гордости и в роскоши, то это побудит его уважать их и пытаться стать ближе к ним ввиду собственной бедности. Но уважение к неверному – это отказ от веры».

(Аль-Даманхури, цитата по Бат Йеор, «Падение восточного христианства: от джихада к зимми»).

Христианские, иудейские и зороастрийские народы Ближнего Востока, Северной Африки и большей части Европы веками страдали от репрессивной системы зиммы. Положение этих народов – зимми – во многом сравнимо с положением бывших рабов на послевоенном Юге Америки. Запрет на возведение и восстановление религиозных святынь, экономическое давление – джизья, социальное унижение, дискриминация посредством закона, поддерживаемое исламскими захватчиками состояние постоянной слабости и уязвимости, – стоит ли удивляться, что численность населения падала, а во многих местах оно было на грани исчезновения. Обычно не объясняемый упадок исламской цивилизации за прошедшие несколько веков легко объяснить демографическим упадком народов зимми, которые обеспечивали ее техническую и административную состоятельность.

 

Стоило зимми нарушить условия договора, зиммы – например, открыто исповедовать свою религию или не показать требуемого уважения к мусульманину, – и джихад возобновлялся. В разные периоды истории ислама народы-зимми преодолевали свое угнетенное положение, и это часто становилось поводом для репрессий со стороны мусульман, видевших в действиях неверных нарушение условий зиммы. Средневековая Андалусия (Мавританская Испания) часто описывается апологетами ислама как некая мультикультурная страна чудес, где евреи и христиане были допущены к обучению и государственной службе. Однако умалчивается, что ослабление ограничений вело к масштабным восстаниям части исламского населения и убийствам сотен зимми, в основном евреев.

Отказываясь принимать ислам и отходя от традиционных ограничений зиммы (даже по воле исламских государств, нуждающихся в способных трудовых ресурсах), зимми однозначно выбирали для себя единственную другую альтернативу, разрешенную Кораном – смерть.

 

 

Зимми в Испании (Пиренейский полуостров)

Пиренейский полуостров был завоеван в 710-716 гг. арабскими племенами, происходящими из северной, центральной и южной Аравии. За завоеванием последовала массивная берберская и арабская иммиграция и колонизация Пиренейского полуострова. Большинство церквей были превращены в мечети. Хотя завоевание было запланировано и осуществлено вместе с группой местных христианских диссидентов, включая епископа, оно представляло собой классический джихад с массовыми ограблениями, захватом рабов, депортациями и убийствами. Толедо, который вначале сдался арабам в 711 или 712 г., восстал в 713 г. В наказание город был предан грабежам, все высокопоставленные лица убиты. В 730 г. провинция Сердань (в Септимании, около Барселоны) была разорена, епископ сожжен заживо.

 

В регионах, управляемых мусульманами, порабощенные зимми – евреи и христиане – были, как и везде, лишены права строить и восстанавливать церкви и синагоги. Они жили в специальных кварталах и должны были носить особую одежду. Обложенное большими налогами, христианское крестьянство сформировало рабский класс, эксплуатируемый арабскими правящими элитами. Многие оставляли свою землю и бежали в города. Взывание зимми о помощи к христианским королям наказывались жестокими казнями с четвертованиями и распятиями. Более того, если один зимми причинил вред мусульманину, вся община утрачивала свое защищенное положение и оставалась открытым грабежам, порабощениям и убийствам.

 

В конце VIII века правители Северной Африки и Андалусии ввели строгую и суровую правовую систему – Маликитский мазхаб (мазхаб – школа шариатского права в исламе), в качестве господствующей школы мусульманского права. Три четверти века назад, когда политкорректность еще не довлела над исторической наукой, Эварист Леви-Прованасль, известный ученый из Андалузии, писал: «Исламское андалузское государство, начиная с самого раннего времени, предстает перед нами как ревнитель абсолютной ортодоксальности, все более и более косной в слепом уважении к четкой доктрине, заранее подозревающей и обвиняющей малейшие рациональные размышления».

 

Шарль-Эммануэль Дюфурск приводит примеры религиозного и правового ущемления зимми и сопутствующие усилия для побуждения их перейти в ислам: приняв ислам, неверный больше не будет ограничен конкретным районом проживания, не будет жертвой дискриминационных мер, не будет переносить унижения. Более того, весь исламский закон, как правило, одобряет принятие ислама неверными. Становясь мусульманином, неверный немедленно получал полную амнистию по всем совершенным ранее преступлениям, даже если он был приговорен к смерти, даже если оскорблял пророка и хулил Слово Божье – переход в ислам оправдывал все его прежние грехи.

 

Очень поучительно судебное решение, вынесенное муфтием аль-Андалуса в IX веке. Христианин-зимми похитил и изнасиловал мусульманку; когда он был арестован и приговорен к смерти, то немедленно принял ислам и автоматически был помилован с единственным условием – жениться на женщине и обеспечить ее приданым в соответствии с ее статусом. Муфтий, который давал консультации по этому делу (возможно, брату пострадавшей), нашел, что решение суда совершенно законно, но сделал оговорку, что если новообращенный не станет добросовестным мусульманином и останется в душе христианином, то должен быть подвергнут бичеванию, зарезан и распят.

 

Аль-Андалус представлял собой землю джихада в полном смысле слова. Каждый год (иногда дважды в год) совершались набеги на христианские испанские королевства на севере, на земли басков или на Францию и долину Роны, принося с собой добычу и рабов. Андалузские корсары нападали и вторгались на берега Сицилии и Италии, равно как и на Эгейские острова, грабя и сжигая все на своем пути. Много тысяч пленников-немусульман были отправлены в рабство в Андалусию, где халиф держал ополчение из десятков тысяч христианских рабов со всех частей христианской Европы, и гарем, заполненный захваченными христианскими женщинами. Общество было строго разделено по этническому и религиозному признаку: арабские племена на вершине иерархии, затем берберы, которые, несмотря на принятие ислама, никогда не признавались равными, затем новообращенные и, в самом низу пирамиды, христиане и евреи – зимми.

 

Маликатский правовед Ибн Абдун (умер в 1134 г.) из Андалузии предложил следующие красноречивые юридические заключения в отношении евреев и христиан в Севилье около 1100 г.: «Никакому еврею или христианину не разрешено носить платье аристократа, законника или богатого человека; напротив, этих людей (евреев и христиан) следует ненавидеть и избегать. Запрещено [приветствовать] их [словами] "мир вам". На самом деле, сатана одолел их и заставил забыть о предупреждении Бога. Они – последователи сатаны и, несомненно, окажутся среди проигравших (Коран 58:19). Они должны носить на себе опознавательный знак, чтобы их можно было отличить, и чтобы это было для них формой унижения».

 

Ибн Абдун также запретил продавать зимми арабские научные книги под предлогом, что зимми ранее переводили их и приписывали авторство своим единоверцам и епископам. Фактически, плагиат трудно доказать, так как целые библиотеки евреев и христиан были разграблены и уничтожены. Другой видный андалузский правовед, Ибн Хазм из Кордовы (умер в 1064 г.), писал, что Аллах дал право собственности неверным только для того, чтобы она затем стала добычей мусульман.

 

Еврейский визирь Гранады Шмуэль ха-Нагид (Абу-Ибрахим Самуэль ибн Нагрела) и его сын Иосиф, которые защищали еврейское сообщество, были оба убиты в 1056 или 1056 г., после чего последовало уничтожение еврейского населения местными мусульманами. По оценкам, при погроме погибло до 5000 евреев. Это число равняется или даже превосходит количество евреев, предположительно убитых крестоносцами через тридцать лет во время их нападения на Рейнскую область в начале Первого крестового похода.

Гранадский погром был отчасти вдохновлен резкой антиеврейской одой Абу-Исхака, хорошо известного исламского правоведа и поэта того времени, который писал: «Поставьте их на место и верните их в самое униженное положение. Они бродили вокруг нас в лохмотьях, покрытые презрением и оскорблением. Они рылись в кучах навоза в поисках грязной тряпки, в которой они могли бы быть похоронены. Не считайте, что убить их – предательство. Нет, предательством было бы оставить их жить».

 

Берберская мусульманская династия Альмохадов в Испании и Северной Африке (1130-1232) принесла огромное разорение как еврейскому, так и христианскому населению. Это опустошение – убийства, захват пленных, насильное обращение в ислам – описано еврейским историком Абрахамом Ибн Даудом и поэтом Абрахамом Ибн Эзрой. Сомневаясь в искренности еврейских новообращенных в ислам, мусульманские «инквизиторы» (опередив своих христианских коллег на три века) изымали детей из таких семей, помещая их под опеку исламских воспитателей.

 

Маймонид, известный философ и врач, на себе испытал преследования Альмохадов, был вынужден бежать из Кордовы со всей семьей в 1148 г. и временно жил в Фесе под видом мусульманина, пока не нашел убежище в Египте. Действительно, хотя Маймонид часто упоминается как человек, обязанный своими достижениями просвещенной власти Андалусии, его собственные слова разоблачают утопическое представление об обращении мусульман с евреями: «Арабы свирепо преследовали нас, принимали губительные и дискриминационные законы против нас. Ни одна нация не досаждала, не убивала, не ненавидела нас столько, сколько они».

 

 

Османские зимми

Даже Жан-Анри-Абдолоним Убичини, путешественник и писатель XIX в., симпатизировавший туркам, признавал жестокое бремя османской зиммы в следующем волнующем описании:

«История порабощенных народов везде одна и та же – или, скорее, это отсутствие истории. Годы и столетия шли, оставляя ситуацию неизменной. Поколения приходили и уходили в тишине. Можно было бы подумать, что они боялись разбудить своих хозяев, спящих рядом. Однако если изучить ситуацию ближе, то вы увидите, что эта неподвижность лишь кажущаяся. Безмолвное и постоянное волнение охватывает народы. Вся их жизнь сосредоточилась в сердце, подобно рекам, что ушли под землю: если вы приложите к ней ухо, то сможете услышать приглушенный звук их вод, а потом они вновь появятся на поверхности через несколько лье. Таково было состояние христианского населения под турецким владычеством».