Теоретические основы исследования молодежи

Начало активной разработки социологических теорий молодежи относится к 30-40-м гг. XX в. Рассмотрим в соответствующей последовательности наиболее значительные подходы в изучении социальных проблем молодежи: психоаналитический, структурно-функциональный, субкультурный и культурологический.

1. Психоаналитический подход. В основе социологических теорий, изучающих молодежные проблемы в рамках данного подхода, лежит выводимая из психоанализа концепция жизненного пути личности. Она базируется на идеях З. Фрейда, развитых его последователями (Р.Бенедикт, Э.Фромм, Л.Фойер, Л.Шелефф, Э.Эриксон, Д.Рисмен и др.). Сторонники психоаналитического подхода разрабатывали теорию "эдипова комплекса", в соответствии с которой объясняются природа межпоколенных конфликтов, причины агрессивности молодежи и прочие формы сублимации свойственной ей энергии.

Отечественные авторы также развивают данное направление. Так, по И. Кону, одной из важных психологических особенностей молодежного возраста является гетерохронность (разноуровневое развитие). Кон отмечает, что часто именно эта особенность является причиной основных противоречий юношеской психологии. Гетерохронность может рассматриваться на двух уровнях: межиндивидуальном – когда молодые люди одного возраста резко отличаются по уровню как физиологического, так и интеллектуального развития; внутрииндивидуальном – когда по степени развития отличаются разные стороны личности[213].

К психологическим особенностям молодежи социологи относят также: многообразие и остроту переживаний, увеличение числа межличностных контактов, яркость восприятия, быструю смену настроения, неустойчивость суждения и т.д. Биологическая, психодинамическая и социокультурная гибкость, мобильность молодежи дает ей преимущество и большие возможности фиксировать глубокие, но скрытые социальные изменения, выражать их на языке собственного неповторимого стиля жизни.

Именно на стыке социологии и психологии отечественные исследователи подошли к рассмотрению молодежи как социологической категории, определяемой не только возрастными границами, но и специфическим социальным статусом, особенностями сознания и поведения, что продуцировало более глубокое понимание молодежных проблем, выразившееся в научном обосновании дифференциации воспитательной работы, молодежной политики. Несмотря на то, что многие идеи были напрямую связаны с господствовавшей идеологией, попытки их реализации как исследовательской, так и практической, имели важные результаты.

2) Структурно-функциональный подход к изучению молодежи. Основные принципы структурного функционализма применяются исследователями практически во всех научных концепциях, испытывающих необходимость в анализе внутреннего строения и движущих причин объекта исследования.

Структурно-функциональный подход в изучении молодежи был разработан американским социологом Т. Парсонсом[214] во время второй мировой войны в ходе дискуссии о роли возрастных групп в обществе. Исследовательский интерес Парсонса сконцентрировался вокруг мировоззрения, ценностей, поведения, стилей потребления культурных образцов различных групп молодежи. Идея американского социолога заключалась в том, что молодежная культура (в том числе и преступная, как одна из ее форм) имеет социальную функцию снятия напряжения между молодежью и обществом и решает таким образом проблемы, возникшие в результате изменения структуры американского общества. Задача же социологов, изучающих молодежные проблемы, — определить и показать, каким образом молодежная культура способствует поддержанию социального порядка.

Еще один представитель данного направления – Ш.Айзенштадт. Он рассматривает структуру любой молодежной группы как систему структурных позиций, заполняемых индивидами, приобретающими при этом некоторый социальный статус и соответственные социальные роли. Каждая роль служит основной единицей в структурном взаимодействии, регулирующем определенные аспекты поведения молодой личности.

Молодежная «проблема», по Айзенштадту, заключается в маргинальном (т.е. неопределенном, промежуточном, неустойчивом) статусе молодых людей, а молодежная культура как форма проявления досуговой активности ослабляет беспокойство, опасения и сомнения молодежи по поводу своего статуса. Важность молодежной культуры — в ее кодах поведения, одевания, стиля. С этих перспектив все формы молодежной культуры (от студенческого клуба до уличных группировок) имеют схожие функции:

- позитивная адаптация молодежи в обществе;

- присвоение первичного статуса;

- облегчение эмансипации от родителей;

- передача специфических ценностей и представлений;

- удовлетворение потребностей в общении.

Важное место в работе Айзенштадта отведено понятию «группы равных». С точки зрения функционализма, молодежная досуговая активность всегда есть активность групповая. Айзенштадт анализирует не столько содержание «групп равных», какие конкретные формы они принимают, сколько то, в какой вид социального взаимодействия они включены. Активность в группах равных становится центром социальной жизни молодежи, главным пунктом в молодежном поведении. Главный тезис Айзенштадта, следующий из анализа равных групп, состоит в том, что peer groups имеют смысл как источник не новых ценностей, а нового способа нахождения своего места в мире.

Принципы структурно-функционального анализа в изучении молодежи применяли и отечественные социологи. Предметом их анализа явились тенденции формирования молодых поколений рабочего класса, крестьянства, интеллигенции; их социальное положение, трудовая и общественная активность; несоответствие профессионального статуса и квалификационной подготовки; уровня образования и материального обеспечения; формальной включенности в структуры управления и реальное участие в принятии решений — фундаментальные противоречия, определившие характер отношений молодежи и общества.

Одним из примеров применения структурно-функционального анализа отечественными социологами является стратегия лонгитюдных исследований, с введением которой был не только проанализирован процесс включения молодых людей в общественную жизнь, но и прослежено меняющееся поведение когорты, ее социальное расслоение. Стратегический план лонгитюдного исследования состоит в том, чтобы проводить опросы в одной и той же группе выпускников школ каждые несколько лет, через сменяющие друг друга этапы жизненного пути, по крайней мере, до достижения 30-летнего возраста, когда большинство молодых людей вписывается во все основные сферы "взрослой" жизни.

Первый опыт применения лонгитюдной стратегии в СССР был предпринят М. Титма[215] в 1970-е – 80-е гг. В начале 1990-х гг. полученные за 20 лет данные были обобщены в сравнительном межрегиональном лонгитюдном проекте (З. Голенкова, Е. Знобищева, Р. Муракас, Э. Саар, С. Сивуха, О. Терещенко, М. Титма). Цель крупномасштабного исследования – проанализировать как субъективные детерминанты жизненных карьер молодежи, так и социальные процессы, интегрирующие поколение во взрослую социальную жизнь социалистического общества, проследить реальные различия данных процессов на региональном уровне.

Именно в рамках лонгитюдного проекта под руководством М. Титмы была предпринята наиболее продуктивная попытка изучения влияния перемен, происходящих в нашем обществе, на молодое поколение. Представители изучаемой когорты пережили распад СССР примерно в 25 лет. Перестройка идеологической сферы, дезинтеграционные процессы, шоковые реформы в экономике, разбалансировка социальных, экономических и прочих систем общества особым образом повлияли на "взросление" данного поколения. Данные макросоциальные процессы фактически отодвинули, по сравнению с предыдущим поколением, возраст, когда молодые люди приобретают некоторую стабильность в области трудовой занятости и социальных позиций.

В целом, структурно-функциональный анализ как стратегия социальных исследований в изучении как отечественной, так и западной молодежи, имеет свои недостатки. Акцентируя значимость возрастной дифференциации в общественном самовоспроизводстве, исследователи обычно не видят в молодежи источника социальных изменений. Более того, любые действия, направленные на осуществление каких-либо перемен, не вписываются в разрабатываемую ими равновесно-интеграционную модель общества. Поэтому структурно-функциональный метод, хотя и расширял возможности системного исследования молодежных проблем, оказался малоэффективным в анализе динамики социальных процессов в молодежной среде и прогнозировании тенденций ее развития.

Волна молодежного протеста, прокатившаяся в 1950-60-х гг. по Западной Европе и США, активное развитие молодежных субкультур поставили социологов перед проблемой разработки методологических основ изучения молодежи, отличных от принципов структурного функционализма.

3) Субкультурный (конфликтно-радикальный, классовый) подход, выступил в качестве альтернативы структурно-функционального подхода в рассмотрении молодежи, и активно разрабатывался в 60-70-х гг. ХХ века.С точки зрения приверженцев данного подхода, главная ошибка структурных функционалистов заключалась в том, что молодежь рассматривалась как однородная масса, не имеющая классовых измерений; предполагалась одинаковость жизненного опыта и проблем, переживаемых молодежью.

Представители субкультурного подхода обратили внимание на девиантное поведение различных групп молодежи; они исходили из положения, что классовая принадлежность играет ключевую роль в социализации молодого поколения, будучи связанной с социальной стратификацией и степенью доступа к материальным благам.

А. Коэн подчеркивал компенсаторную функцию подростковой группировки применительно к социальному происхождению учеников: например, подростки рабочего класса входили в «антишкольные» группировки – преступные субкультуры, чтобы развить альтернативные формы самоутверждения. Подростки же из среднего класса чаще объединялись в «прошкольные» – законопослушные группы. Подобное поведение вызвано неравностью жизненных шансов выходцев из рабочего и среднего классов, по Коэну[216].

В 1960-х гг. П. Уиллмот заключил, что идея бесклассовой молодежной культуры, на существовании которой настаивали структурные функционалисты, была преждевременной и необоснованной. П. Уиллмот проанализировал стили свободного времяпрепровождения, доступные молодежи различных социальных слоев общества, и пришел к выводу, что данные стили отражают противоречия и разногласия классового общества[217].

Опираясь на накопленную теоретико-методологическую базу, Ф. Коэн интерпретировал различные молодежные стили как "групповую адаптацию", компромисс между двумя противоположными потребностями: потребность воспроизводить и выражать автономность от родителей и потребность в поддержании родительского образа жизни. По Ф. Коэну, "скрытая функция" молодежных субкультур заключается в выражении и разрешении, хотя и "на магическом уровне", противоречий, которые сохраняются в скрытом виде в родительской культуре[218].

Идеи Ф. Коэна развил, опираясь на теорию «наклеивания ярлыков» к молодежной девиации, С. Коэн[219]. Средства массовой информации, по С. Коэну, преувеличивают опасность различных молодежных группировок и провоцируют возникновение в обществе моральных паник. В результате моральной паники на молодежные субкультуры «наклеивается ярлык» преступников, и все их последующие действия воспринимаются сквозь призму ярлыка. Волны «моральной паники», согласно Коэну, неизменно заканчиваются диффузией и «обеззараживанием» субкультурного стиля. Средства массовой информации, тиражируя субкультурные образцы, делают их все более узнаваемыми, постепенно включая их в систему ценностей различных групп населения. При этом субкультурные ценности оказывают подрывное влияние на доминирующие системы, вызывая расширение и трансформацию последних. Так, в результате моральной паники по поводу движения хиппи в обыденную жизнь вошли такие образцы этой культуры, как длинные волосы у мужчин, джинсы, «фенечки» и т. п. В настоящее время все эти атрибуты являются достаточно распространенными в молодежной (и не только молодежной) среде и уже не вызывают паники в обществе.

Обобщающей работой субкультурного подхода в социологии молодежи является коллективная монография Бирмингемского центра современных культурных исследований «Сопротивление через ритуалы. Молодежные субкультуры в поствоенной Англии»[220] (1976). При всей различности, субкультурные движения, по мнению бирмингемских социологов, одинаковы в своем ритуальном сопротивлении господствующей культуре. Если для молодежи рабочего класса — это классово чуждая культура, то для молодежи среднего класса — это изживающая себя, «обуржуазившаяся» массовая культура, ведущая к упадку общества в целом. Иначе говоря, все, определяемое как угроза общественным ценностям, берет свое начало как из честолюбивой молодежи рабочего класса, так и из в основном мужской, не социализировавшейся молодежи среднего класса.

Субкультурная теория практически не использовалась отечественными социологами применительно к отечественной молодежи. Большинство исследователей ограничивалось анализом западных молодежных движений, отрицая возможность распространения при социализме субкультур и контркультур в формах, традиционных для западных стран. Субкультурный подход, господствовавший в западной социологии молодежи до начала 1980-х гг., по мнению критиков, драматизирует моменты субкультурного сопротивления, так как в поле зрения исследователей попадает лишь зрелищные аспекты молодежной культуры. Рассмотрение "обычной" молодежи, составляющей большинство в любом обществе, в более ординарном контексте работы, досуга, школы, семьи подрывает большинство основных положений данного подхода. Существующие аспекты "сопротивления" во многом уравновешиваются "инкорпорированностью" в доминирующие системы ценностей, традиционных образцов потребления, этнических и сексуальных стереотипов.

4) Культурологический подход. В настоящее время наиболее распространенным методом изучения социальных проблем молодежи является культурологический подход. Методология культурологического подхода базируется на идеях А. Шюца, П. Бергера, Т. Лукмана, согласно которым мир индивида необходимо осмысливать в его повседневном бытии, в соотнесении с конкретными представлениями, целями и поведенческими мотивами, ориентируясь на изучение формальных структур повседневных человеческих взаимодействий. Данные субъективные действия рассматриваются как последствия объективных социальных процессов, отражающихся в определенных типах культуры. Исследования в рамках культурологического подхода ориентируются на два наиболее важных фактора, влияющих на характеристику изучаемых социальных объектов. Первый фактор связан с рассмотрением всех сторон жизнедеятельности общества с точки зрения общего культурного фона, преобладающего в данном обществе (с точки зрения «культурной перспективы»). Второй фактор связан с использованием эклектического подхода, который заключается в использовании различных теорий, качественных и количественных методов для получения более подробной характеристики исследуемого объекта.

Среди классических образцов использования культурологического подхода в изучении молодежи – работы К. Манхейма, М. Мид, С. Фриса. Социальные проблемы молодежи в рамках культурологического подхода социологи связывают не столько с индивидуальным психологическим опытом, сколько с опытом социальным. Как отмечал К.Манхейм, «проблема молодежи в современном обществе имеет два аспекта, которые можно сформулировать следующим образом: что может дать нам молодежь и что может ждать от нас молодежь»[221]. Молодежь, по его мнению, является важной частью скрытых резервов, присутствующих в каждом обществе. Социальная структура определяет, будут ли эти резервы мобилизованы и интегрированы в общественную функцию.

В целом, социология накопила богатый теоретико-методологический опыт изучения молодежи. Кроме того, молодежь активно изучается и в рамках прикладной социологии.