Старение населения в контексте поколенческого анализа

Уменьшение удельного веса молодых возрастных групп, и увеличение доли пожилых людей в населении в научной литературе обозначается термином демографическое старение. Оно может быть результатом снижения рождаемости (старение снизу) или увеличения средней продолжительности жизни (старение сверху). Российская специфика демографического старения заключается в том, что имеет место старение населения снизу. По данным переписей населения, индекс демографического старения России составил: в 1959 г. 9,0%, в 1970 г. – 11,9%, в 1979 г. – 13,3%, в 1989 г. – 15,3%, в 2002 г. – 18,7%, в 2010 г. - 20,3%. При этом в ряде субъектов Российской Федерации он превышает 30%[222].

В международной практике используются преимущественно две методики определения уровня старения населения:

1. Шкала Ж. Боже-Гарнье – Э. Россета: критерием демографического старения служит удельный вес в населении лиц в возрасте 60 лет и старше. По шкале Ж. Боже-Гарнье – Э. Россета население молодое, если в нем лица 60 лет и старше составляют менее 8%; 12% и выше - рубеж демографической старости. При этом средний уровень демографической старости определяется в пределах от 14 до 16%, высокий уровень – от 16 до 18%, показатель свыше 18% берется за очень высокий уровень демографической старости.

2. Шкала демографического старения, используемая структурами ООН: критерием демографической старости считается доля в населении лиц в возрасте 65 лет и старше. Согласно этой методике расчета демографического старения население молодое, если в нем указанная доля меньше 4%; если выше 4%, но меньше 7%, то население находится на пороге старости; если она достигла 7% и старше, то население является старым. По данным ООН, к началу 2000-х гг. доля населения в возрасте 65 лет и старше составляла в экономически развитых странах 14%, в наименее экономически развитых странах – 4% (в последней группе стран – за счет высокой рождаемости и низкой продолжительности жизни).

Республика Татарстан – типичный субъект РФ, и процессы старения ее населения отражают общероссийские тенденции. В российских официальных статистических источниках часто дается абсолютная численность населения по отдельным возрастным группам или приводится информация о демографической нагрузке на общество соответственно трем категориям населения – дотрудоспособное, трудоспособное, послетрудоспобное. Поскольку в последнем случае послетрудоспрособный возраст определяется для женщин и мужчин неодинаково, то на интерпретацию этих данных вышеприведенные методики не распространяются. Поэтому расчет доли групп населения, требуемых для характеристики уровня демографического старения Республики Татарстан следует производить дополнительно на основании источников официальной статистики[223]. По производимым расчетам провлеживается, что население Республики Татарстан (и городское, и сельское) «не выдерживает» критериев обеих общепринятых методик расчетов:

- по шкале Ж. Боже-Гарнье – Э. Россета для населения республики в советский период (по данным последней всесоюзной переписи населения 1989 г.) был характерен средний уровень старения, тогда как в настоящее время – высокий уровень. Если городское население республики по данным последней всесоюзной переписи еще лишь перешло рубеж старения, то в настоящее время уровень старения может быть определен уже как средний. Сельское население республики и согласно переписи 1989 г., и по современным данным может быть охарактеризовано как очень старое;

- согласно шкале демографического старения ООН, татарстанское население давно перешло порог демографической старости.

Ранее считавшиеся молодыми татарстанские города Нижнекамск и Набережные Челны уже прошли «пик своей молодости». В частности, в городе Набережные Челны условное поколение первых строителей автограда вступило в пенсионный возраст десять лет назад. Пока это два единственных из 21 татарстанского города, в которых сохраняется естественный прирост населения в положительных значениях, где выше уровень брачности, соответственно – и разводимости, меньше доля одиноких женщин, так как сложившийся в этих городах «брачный рынок» предлагает возможности повторной («серийной») брачности. Однако уже в обозримой перспективе эти города столкнутся с теми же демографическими проблемами, что и другие города республики.

Нами эмпирически выявлена тенденция к омоложению, при всем остающемся высоком уровне демографической старости, казанских пригородов: если 15 лет назад (1998 год) доля лиц старше трудоспособного возраста в Верхнеуслонском районе составляла 30,2%, в Высокогорском и Пестречинском районах – по 24,4%, в Лаишевском районе – 24,7%, то в настоящее время - соответственно 21,1%, 21,4%, 19,0%, 25,4%. Такую положительную динамику мы объясняем не столько резким улучшением демографической ситуации в этих районах, столько урбанизацией указанных поселенческих структур (присоединением части их территории к Казани и, как следствие, улучшением их инфраструктуры, позволяющим молодежи, живя там, работать в Казани, строительством в пригороде загородных домов состоятельными людьми в трудоспособных возрастах.

Что же касается населения глубинных или экономически малоперспективных сельских районов (Мензелинский, Апастовский, Тетюшский, Атнинский и ряд других), а также Заинского района, близлежащего к трем городам-промышленным центрам развития нефтехимической и машиностроительной промышленности республики (Набережные Челны, Нижнекамск, Елабуга) с высоким оттоком молодежи в эти города, является очень старым. В них низки показатели рождаемости, высока смертность, имеет место естественная убыль населения, предельно повышена демографическая нагрузка.

Демографическим старением в значительной мере детерминируется динамика движения населения, выражаемого в показателях рождаемости, смертности, брачности, детности: во всех сельских районах, за исключением Балтасинского, смертность стабильно превышает рождаемость. Уровень брачности в сельских районах существенно не отличается от общереспубликанского, но показатели разводимости значительно ниже. В качестве причин этого обозначим: приверженность сельского населения, ввиду известной его консервативности в положительном оттенке этого термина к семейно-брачным ценностям: отсутствие в сельской местности развитого брачного рынка, или ограниченность возможностей вступить в повторный брак; проблематичность раздельного проживания бывших супругов в селе в случае развода; более примиренческое отношение сельских жителей к личным недостаткам друг друга.

Соотношение долей дотрудоспособного и послетрудоспособного и трудоспособного возрастов является показателем демографической, или иждивенческой, нагрузки на общество. Для определения уровня иждивенческой нагрузки на трудоспособное население Республики Татарстан обратимся к данным последних трех всеобщих переписей населения (табл.8):

Таблица 8

Показатели иждивенческой нагрузки на трудоспособное население Республики Татарстан по данным переписей 1989, 2002 и 2010 годов (в расчете на каждую тыс. чел. трудоспособного возраста)

	Дотрудоспособное население	Посттрудоспособное население	Трудоспособное население
			1000:775
			1000:681
			1000:584

 

Согласно вышеприведенным данным иждивенческая нагрузка на общество в республике сокращается. Этот феномен можно было бы рассматривать как положительный, если не считать следующих факторов: а) высокая рождаемость в советский период, которая увеличила долю дотрудоспособных возрастов в населении, б) снижение рождаемости в начале 2000-х гг., что также привело к снижению иждивенческой нагрузки, в) рост смертности среди населения в пожилых возрастах («эхо» высокой рождаемости в 1950-е гг.), г) рост населения трудоспособного возраста за счет интенсивной миграции в страну.

Перспективы демографических процессов в рассматриваемом контексте недостаточно оптимистичны: численность дотрудоспособного населения, находящегося на пороге вступления в трудоспособный возраст, недостаточно высока, а это значит, что потенциал компенсации трудовых ресурсов пока будет невелик. В связи с повышением рождаемости, начиная с 2007 года, иждивенческая нагрузка будет расти.

Есть поселенческая специфика процессов демографического старения: в городах ниже уровень иждивенческой нагрузки, чем в селе; в селах с преобладанием нерусского населения такая нагрузка выше, чем в русских;два города, Набережные Челны и Нижнекамск, ранее считавшиеся молодыми, хотя и сейчас занимают соответственно 44-е и 45-е места из 45 поселенческих структур по числу лиц пенсионного возраста, уже переступили порог демографического старения и в перспективе в их населении соотношение молодых и пожилых будет меняться в пользу лиц послетрудоспособного возраста.

Старение населения предопределяет течение не только демографических, но и социальных процессов:

- пожилые люди нуждаются в постоянной заботе близких родственников или патронаже государства;

- требуются дополнительные инвестиции в сферы социального обеспечения, в том числе пенсионного, медицинского обслуживания;

- возрастает иждивенческая нагрузка на общество;

- неизбежны социально-психологические проблемы, связанные с социальным одиночеством пожилых людей, их отчуждением от социальных связей, с конфликтом поколений.

Подвергнем вышеприведенные суждения социологической интерпретации. В странах с высокими показателями продолжительности жизни (самый высокий показатель – в Монако – 90 лет; в Японии- 84 года, Италии - 82 года,США – 78 лет, в России – 66 лет, и она занимает 164 место среди 222 стран по продолжительности жизни) в настоящее время последняя рассматривается как большая экономическая проблема. В связи с чем голландский Институт здоровья опубликовал сенсационное исследование, согласно выводам которого чрезмерно высокая продолжительность жизни сейчас экономически невыгодна: стоимость здоровья очень высока, а на лечение лиц преклонного возраста приходится тратить огромные средства. Следовательно, растут расходы государства на содержание этой части населения.

В России пока показатели продолжительности жизни не очень высоки, однако проблема социального обеспечения лиц пенсионного возраста не менее реальна. Меры, предпринимаемые российским правительством по повышению размеров пенсий и социальных пособий пожилым, следует рассматривать как гуманную цель общества по отношению к этой части населения.

В период пребывания российского общества в состоянии аномии подверглись девальвации, наряду со многими прежними доминирующими социальными ценностями, и такие, как почтительное отношение к старости. Однозначно негативная оценка социальных достижений советского периода, к которым имеют отношение трудовые биографии еще живущих представителей старшего поколения, стала фактором социально-психологической травмы этой части общества. Одним из последствий деформации патриотического сознания общества стало отсутствие должного уважения памяти тех, кто защищал Родину в годы Великой Отечественной. Эти негативные явления в духовно-нравственном состоянии общества не могут не вызвать чувства социального одиночества и социальной эксклюзии у значительной части представителей старшего поколения.

Конфликт поколений, который стал объектом повышенного интереса западных социологов в 1960-е гг., настиг и российское общество 2000-х гг. Он усугублен падением планки общей нравственности общества. Молодое поколение, как справедливо в свое время отмечал Э. Эриксон, «больше не нуждается в своих родителях»[224]. Это кажущееся на первый взгляд спорное положение Э. Эриксона находит реальное подтверждение и в российском обществе: молодежь экономически перестала зависеть от своих родителей, тогда как подобная зависимость родителей от своих взрослых детей стала фактом российской реальности. Происходит смена социальных ролей. В ходе одного из наших исследований в интервью один из информантов (мужчина, 75 лет, человек большой эрудиции, поскольку вся его трудовая биография была связана с творческой деятельностью), отметил, что в семье его сына теперь он сам – сын, а сын – отец, поскольку он вынужден соглашаться с любым решением семьи сына. Часто его только ставят перед фактом, не считая нужным спрашивать его мнения. Подобная смена социальных ролей стала институционализированной практикой во взаимоотношениях в системе: «дети- родители».

Истоки драмы старшего поколения следует искать в том, что оно в силу возрастного фактора оказалось неспособным к адаптации к жизни в условиях неожиданных социальных перемен 1990-х годов. При этом, в отличие от столичных и других крупнейших городов, в провинции уровень, качество, образ и стили жизни пожилых людей обусловлены не только их настоящим личным социальным статусом, но и материальным положением их детей, их повышенной экономической зависимостью от последних.

В настоящее время в России из совокупного дохода за всю жизнь человека 15% тратится в дотрудоспособном возрасте, 70% -в трудоспособном, 15% - в послетрудоспособном возрастах. Оптимальным же принято считать соответственно 18%, 60% и 22%.

К 2029 г. по прогнозам каждый четвертый житель России будет пенсионером. С учетом начавшегося роста продолжительности жизни (мужчин – 66,2года, женщин – 77,3 года) к этому времени доля пенсионеров будет еще выше. Это значит, что будет расти и человеческий капитал людей в старших возрастах, и этот капитал будет использоваться в перспективе. Международная организация труда (МОТ) определяет экономическую активность человека в пределах до 72 лет, в российской практике считается, что она зщаканчивается у женщин в 60 лет, у мужчин – в 65 лет.

А. Маслоу отмечал: «Человек начинает осознавать себя как социальную личность после 60 лет». В России проблемы людей пожилого возраста рассматриваются в контексте поддержки их здоровья и социального обеспечения, тогда как настало время ставить задачу иного качественного уровня – создания условий для самореализации человека.

Таким образом, старением населения, являющимся собственно-демографическим фактором, коррелируются не только демографические, но и многие социальные явления – от экономических, политических, духовно-нравственных до повседневной жизни людей.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ:

1. Раскройте специфику поколенческого анализа общества. Каков вклад К.Манхейма в разработку методологии поколеческого анализа?

2. В чем сущность функционального подхода в его применении к молодежной культуре? Что общего и что различно во взглядах Т. Парсонса и Ш. Айзентшадта в анализе перехода от поколения к поколению?

3. Какова сущность подхода к анализу поколений М.Мид.

4. Охарактеризуйте специфику преемственности и конфликта поколений в условиях информационного общества. Приведите примеры из собственной практики.

5. Опишите объект и предмет социологии молодежи.

6. В чем состоит регулирующая функция молодежной культуры?

7. Сравните различные подходы в социологии молодежи: психоаналитический, структурно-функциональный, субкультурный, культурологический. Что в них общего и что специфически отличного? Какой из подходов кажется Вам наиболее адекватно отражающим реальность? Обоснуйте свой ответ.

8. Какова роль семьи, института образования и сферы досуга в процессе взросления?

9. Проведите экспресс-интервью со школьниками или студентами. Охарактеризуйте их представления о взаимоотношениях со сверстниками и со старшими поколениями.

10. Раскройте общепринятые критерии определения старения населения.

11. Каковы социальные последствия старения населения?

 

 

КЛЮЧЕВЫЕ ПОНЯТИЯ:

Поколения, поколенческий анализ, конфликт поколений, разрыв поколений, преемственность поколений, энтелехия поколений? цифровой барьер. Молодежь, молодое поколение. Обряд инициации. Конформизм, нонконформизм. Разрешительная ответcтвенность и регламентирующая ответственность. Нарратив. Молодежная культура и субкультура. Социализация, агент социализации, этапы социализации.

Старение населения, критерии определения демографического старения.