Военные реформы В России В 60-70 гг. XIX В.

Поражение России в Крымской войне 1853—1856 гг. не только показало политическую, экономическую и военную слабость Рос­сии, но и обнажило ряд серьезных недостатков в организации ар­мии. Важнейшие из них: несовершенство организационной струк­туры вооруженных сил и управления ими; устаревшее вооружение и отсталость официальных взглядов на систему обучения войск; низкий уровень боевой подготовки офицерского состава.

Сохранение такой военной системы в дальнейшем становилось совершенно невозможно. Уже в период Крымской войны, в 1855 г., была образована Особая комиссия «для улучшения по во­енной части» под руководством генерала Ф.В. Ридигера (после его смерти в 1856 комиссию возглавил генерал Н.Ф. Плаутин), кото­рой предписывалось разработать план усовершенствования ар­мии, подготовить проекты новых уставов и предложить меры по улучшению быта войск. Однако деятельность этой комиссии огра­ничилась лишь незначительными изменениями в области обуче­ния войск и системы организации полкового хозяйства.

Между тем обострение международной обстановки, образование относительно устойчивых военных коалиций, рост вооружений главнейших европейских государств требовали ускоренного прове­дения военных реформ. Практически это стало возможным лишь в 1861 г., когда в стране было отменено крепостное право и во главе Военного министерства встал Дмитрий Алексеевич Милютин.

Свою деятельность в должности военного министра генерал Милютин начал с составления общей программы деятельности Во­енного министерства, что потребовало, по его словам, «всесторон­него пересмотра всех частей военного устройства». Менее чем за два месяца была разработана обширная программа военных преоб­разований в армии, представленная Александру II 15 января 1862 г. ^в форме «всеподданнейшего доклада», состоявшего из 10 разделов, посвященных различным аспектам реформирования военного Управления.

После императорского одобрения доклад лег в основу всех бу­дущих преобразований по военному ведомству. Суть реформы со­стояла в превращении русской армии в массовые вооруженные силы европейского типа с большим обученным резервом, способ­ные обеспечить в военное время путем мобилизации численность, Необходимую для обороны страны, а в мирное время — качествен­ную подготовку войск.Реформы 60—70-х гг. затронули все области военного дела — центральное, местное, строевое и полевое управление, организа­цию и комплектование армии, вооружение, материальное обеспе­чение, подготовку офицерского состава, обучение и воспитание войск, а также некоторые другие стороны.Одной из первоочередных задач стало переустройство системы военного управления в целях устранения основного ее недостат­ка — чрезмерной централизации. В Военном министерстве наряду с централизацией, доведенной до абсурда, имели место несогласо­ванность действий и параллелизм в работе центральных ведомств, несоответствие многих их руководителей занимаемым должнос­тям, злоупотребления и казнокрадство, особенно в комиссариат­ском и провиантском департаментах.

В России фактически не было единого высшего органа, спо­собного направить развитие вооруженных сил соответственно тре­бованиям обстановки, так как наряду с Военным министерством существовали и независимые от него органы руководства отдель­ными родами войск, замыкавшиеся непосредственно на царя. Во­енное министерство в начале 1855 г. включало в себя: Главный штаб Его Императорского Величества; Военный совет; гене-рал-аудиториат; канцелярию Военного министерства; 9 департа­ментов (инспекторский, Генерального штаба, артиллерийский, инженерный, комиссариатский, провиантский, медицинский, во­енных поселений, аудиторский); 2 главных управления (иррегу­лярных войск и военно-учебных заведений).

Реорганизация центрального военного управления была закон­чена в 1869 г. В том же году издано «Положение о Военном мини­стерстве», определившее его структуру, а также права и обязанно­сти как министерства в целом, так и отдельных его управлений. «В Военном министерстве сосредоточивается как в высшей инстан­ции заведование всеми отраслями военного управления», — гово­рилось в «Своде военных постановлений», изданном в 1869 г.

Принципы, положенные в основу преобразования центрально­го военного управления, заключались в следующем:сосредоточение в Военном министерстве общего направления и высшего контроля за деятельностью всех административных ор­ганов;установление единства управления путем включения в состав министерства тех учреждений, которые были с ним в связи в по­рядке высшего управления;возложение всей распорядительной части на местные органы;пробуждение самодеятельности в низших инстанциях;сокращение состава министерства путем упразднения некото­рых учреждений или соединения с другими, с ними однородными;образование при Военном совете особых комитетов;расширение прав начальников главных управлений.

По новому «Положению» Военное министерство состояло из следующих частей: Императорской Главной квартиры, Военного совета, Главного военного суда, канцелярии Военного министерства, Главного штаба и 7 главных управлений (интендантского, артиллерийского, инженерного, военно-учебных заведений, воен­но-медицинского, военно-судебного и иррегулярных войск).

В «Положении» права военного министра были значительно расширены. Если раньше значительная часть войск ему не подчи­нялась, то теперь он являлся главным начальником всех отраслей военно-сухопутного управления, однако, как и прежде, по ряду вопросов, находившихся в ведении Военного совета, руководил не единолично, а лишь как его председатель.

Реформы 1860-х гг. затронули и Генеральный штаб, место ко­торого в военно-управленческой системе страны, роль в решении вопросов, связанных со строительством армии, подготовкой к войне и ее ведением, внутреннее устройство и престиж далеко не в полной мере соответствовали предназначению этого института как вспомогательного органа центрального военного управления и высшего командования.

В сентябре 1863 г. Департамент Генерального штаба был преоб­разован (в виде опыта на 2 года) в Главное управление Генераль­ного штаба (ГУГШ), при нем оразован совещательный комитет с целью «дать более рациональное и систематическое направление военно-ученой деятельности Генерального штаба по частям стати­стической, военно-исторической и топографической». Подчинено ГУГШ было генерал-квартирмейстеру Главного штаба Его Импе­раторского Величества.

Для сосредоточения всех важнейших вопросов, связанных с ру­ководством сухопутной армией в мирное и военное время, в од­ном учреждении, а также с тем, чтобы, как указывал военный ми­нистр Д.А. Милютин, «дать офицерам Генерального штаба более средств к ближайшему ознакомлению со службой войск, их бытом и потребностями, а с другой стороны, приобрести в них хорошо подготовленных деятелей по всем частям военной администра­ции», в конце 1865 г. ГУГШ и Инспекторский департамент Воен­ного министерства были слиты в одно целое под названием Глав­ного штаба. При этом должности генерал-квартирмейстера и дежурного генерала Главного штаба Его Императорского Величества, как и в целом этот штаб, были упразднены, а вновь образованный Главный штаб вверен непосредственно его началь­нику. Взамен генерал-квартирмейстера и дежурного генерала, воз­главлявших ранее ГУГШ и Инспекторский департамент соответ­ственно, начальнику Главного штаба было определено иметь двух помощников.

Функции Генерального штаба в «Своде военных, постановлений» издания 1869 г. определялись следующим образом: 1) составление Дислокации, маршрутов и диспозиций для боя и для движения:

2) производство военных обозрений, съемок и рекогносцировок;

3) вождение колонн на театре войны вообще и на поле сражения в особенности; 4) избрание совместно с военными инженерами по­зиций и пунктов для крепостей и укреплений; 5) выполнение военно-статистических, военно-исторических и военно-админист­ративных работ.

В последующем, вплоть до конца XIX в., структура Главного штаба, его место и роль в системе военного управления оставались в основном без изменений.

Одновременно с преобразованиями в центральном военном управлении на протяжении 1860-х гг. осуществлялась и реоргани­зация местного военного управления. Эта задача — создание стройной системы местного управления войсками — была одной из главных в деятельности Военного министерства.

В мае 1862 г. Военным министерством была разработана, а за­тем и представлена Александру II записка под заглавием «Главные основания предполагаемого устройства военного управления по округам», получившая высочайшее одобрение. В ней указывалось на необходимость осуществления следующих преобразований:

1. В мирное время уничтожить деление на армии и корпуса, а высшей тактической единицей считать дивизию.

2. Разделить территорию всего государства на несколько воен­ных округов.

3. Во главе округа поставить начальника, на которого возло­жить и высший надзор за регулярными войсками, и командование местными частями войск, расположенными в пределах округа, а также поручить ему заведование всеми местными военными уч­реждениями.

В 1864 г. после всестороннего обсуждения было утверждено «Положение о военных округах». В соответствии с ним вся терри­тория делилась на 15 военных округов во главе с командующими, которым подчинялись все расположенные в округе воинские час­ти и военные учреждения. В приграничных округах, как правило, на командующего войсками возлагались обязанности генерал-гу­бернатора. Таким образом, в его лице сосредоточивалась как вы­сшая военная, так и гражданская власть. Военно-окружные управ­ления являлись промежуточными между министерством и местными органами управления. Они сосредоточивали в себе все командные и военно-административные функции в отношении войск, военных учреждений и заведений, расположенных в преде­лах округа.

Военно-окружное управление состояло из военно-окружного совета и 6 отделов:

окружного штаба;

окружного интендантского управления;

окружного артиллерийского управления;

окружного инженерного управления;

окружного военно-медицинского управления;

окружного инспектора военных госпиталей.

Командующие округами, обладая значительной властью как в вопросах командования войсками, так и в области военно-адми­нистративной, получили возможность больше внимания уделять совершенствованию строевой и боевой подготовки войск, а также

улучшению их материально-технического обеспечения. Военный округ представлял собой своеобразное Военное министерство в миниатюре.

Образование военных округов привело к значительному сокра­щению штата местных военных управлений и вместе с тем освобо­дило Военное министерство от решения военно-административ­ных вопросов местного характера. В нем, как в высшей инстанции, сосредоточивалось теперь заведование всеми отрасля­ми военного управления.

Военно-окружная система давала большие преимущества в оперативном руководстве войсками. Система управления стала более гибкой, приблизилась к войскам, сократились сроки моби­лизации. В случае войны военно-окружное управление легко пре­вращалось в штаб действующей армии.

Одновременно с изданием «Положения о военно-окружных управлениях» было утверждено и «Положение об управлении местными войсками военного округа». В 1869 г. для заведования хозяйственной частью местных войск в губернских городах были учреждены при управлениях губернских воинских начальников хозяйственные комитеты. Управления округов корпуса внутрен­ней стражи были ликвидированы и заменены новыми органами, подчиненными территориальному начальству — командующему войсками военного округа. Начальникам местных войск в округах была предоставлена власть распорядительная, а губернским воин­ским начальникам — исполнительная.

' С учетом всех этих соображений в 1873 г. Особое совещание в своем заключении сделало вывод о необходимости учредить дол­жности уездных воинских начальников с тем, чтобы им передать всю исполнительную власть, а распорядительную и наблюдатель­ную оставить за губернскими воинскими начальниками и началь­никами местных войск. Выработанное на этих основаниях новое «Положение об управлении местными войсками» было утверждено 26 августа 1874 г.

По новому «Положению» управление местными войсками и местное военное управление состояли из трех инстанций: уездно­го воинского начальника, губернского воинского начальника и начальника местных войск округа.

Ко времени вступления Д.А. Милютина в должность военного министра сухопутные войска были сведены в дивизии и корпуса. Помимо Кавказской армии существовала также 1 -я, или Действу­ющая, которая располагалась на территории Царства Польского и западных губерний России. Став министром, Д.А. Милютин пред­ложил упразднить в мирное время корпусные и армейские Управления. Мотивировал он это предложение тем, что, как пока­зал опыт последних войн, корпуса из-за своей громоздкости (3 ди­визии по 16 батальонов) никогда не применялись в полном соста­ве, в том числе и в ходе войны 1853—1856 гг.

В своем докладе от 15 января 1862 г. Милютин писал, что хотя существовавшей системе и «приписывалась та выгода, что, в случае приведения на военное положение, армия имела уже готовые штабы и войска выступали в поход под начальством знающих и известных им начальников, командующих ими постоянно и в мирное время, однако это не вполне осуществлялось на практике: весьма редко случалось, чтобы не только армии, но даже и корпуса действовали на театре войны совокупно, в нормальном своем со­ставе мирного времени. Гораздо чаще, по разным стратегическим соображениям, на самом театре войны формировались отряды из войск разных корпусов, для которых учреждались отрядные шта­бы. Так, в войну 1853—1856 гг. ни один корпус действительно не оставался в полном своем составе... Вообще же опыт нескольких последних войн указал, что наши корпуса представляли слишком крупные тактические единицы для постоянного употребления на театре войны в целом их составе».

Целью этого преобразования ставилось: освобождение некото­рого количества денежных средств, что способствовало бы более скорому проведению в жизнь военно-окружной реформы, и пре­доставление возможности командирам дивизий, получившим бо­льшую самостоятельность, быстрее проявить свои способности. Этим до известной степени гарантировался лучший выбор началь­ников на эти должности и, кроме того, обеспечивался подбор со­ответствующих лиц для начальствования над более крупными, чем дивизии, тактическими соединениями в военное время.

В 1868 г. было утверждено «Положение о полевом управлении армиями, корпусами и отрядами в военное время». Высшей такти­ческой единицей в пехоте и кавалерии стала дивизия. Это давало ряд преимуществ. Во-первых, при мобилизации они могли своди­ться в корпуса или отряды небольшой силы и состава. Во-вторых, в случае войны имелась возможность формировать штабы армий, корпусов и отрядов из наиболее способных офицеров всей армии.

По новому «Положению» войска, предназначенные для дейст­вий на театре войны, могли теперь образовывать одну или неско­лько армий. Во главе каждой из них стояли главнокомандующие с одинаковыми правами и обязанностями. Главнокомандующий ар­мией назначался императором и подчинялся непосредственно ему. Главнокомандующему предоставлялись большие права, его приказы должны были выполняться «как высочайшие повеления». «В направлении военных действий, — говорилось в «Положе­нии», — главнокомандующий распоряжается по своему непосред­ственному усмотрению, руководствуясь высочайше утвержден­ным общим планом войны». Таким образом, в отношении ведения военных действий ему предоставлялась полная свобода. В случае крайней необходимости главнокомандующему было дано также право заключать самостоятельно перемирие.

Главнокомандующий руководил войсками армии через полевое управление, состоявшее из четырех главных отделов: полевого штаба, полевого интендантского управления, полевого артилле­рийского управления и полевого инженерного управления. При армии в военное время учреждался полевой главный военный суд.

В мирное время все распоряжения Военного министерства приводились в исполнение военно-окружными управлениями. Они же значительно облегчали работу полевого управления дейст­вующей армии по материальному обеспечению ее в военное вре­мя поскольку снабжение армии в соответствии с «Положением» 1868 г. должно осуществляться через военные округа, находивши­еся на театре войны и представлявшие собой своеобразные тыло­вые управления.

Одновременно с реорганизацией управления Военным мини­стерством осуществлялась и реорганизация армии. В 1863 г. число дивизий было увеличено с 28 до 47, увеличено также число артил­лерийских бригад — с 28 до 47. Подготовка новобранцев как в мирное, так и в военное время возлагалась на резервные войска, тогда как раньше этим занимались полевые войска. Уменьшен был нестроевой состав армии и упразднены части, не имеющие боевого назначения, сокращены местные войска.

К началу Русско-турецкой войны 1877—1878 гг. сухопутные силы России состояли из войск регулярных, иррегулярных и госу­дарственного ополчения.

Регулярные войска делились на полевые, тыловые, запасные и вспомогательного назначения. В состав полевых войск входили пехота, кавалерия, артиллерия и инженерные войска.

Тыловые войска подразделялись на крепостные (оборонявшие крепости), резервные и местные. Резервные войска формирова­лись лишь в военное время с целью пополнить полевые войска. Местные войска размещались в губернских и уездных городах и служили для несения караульной службы.

Запасные войска формировались в военное время. В состав вспо­могательных войск входили учебные войска, корпус жандармов, местные артиллерийские команды при окружных артиллерийских складах, мастеровые и рабочие команды инженерного ведомства, госпитальные команды. В иррегулярные войска входили войска ка­зачьи, дагестанские, грузинские, башкирские, крымских татар и др.

Государственное ополчение было предназначено служить ис­точником пополнения армии и флота и созывалось только в воен­ное время. В нем состояло все мужское население страны, способ­ное носить оружие и не зачисленное на военную службу. Лица, состоявшие в государственном ополчении, именовались ратника­ми и разделялись на 2 разряда. Ратники 1 -го разряда предназнача­лись не только для формирования ополченческих частей, но и для усиления и пополнения частей регулярных войск в случае необхо­димости. Ратники 2-го разряда предназначались исключительно Для укомплектования ополченческих частей.

Одновременно с реорганизацией военного управления в армии была проведена военно-судебная реформа. В ее ходе ставилась за­дача изменить взгляд на солдатскую службу, поднять нравствен­ное состояние армии и сформировать чувство долга и чести. В 1867 г. введены: Дисциплинарный устав, Устав внутренней службы. Основы военно-судебного дела были изложены в Воен­но-судебном уставе и Воинском уставе о наказаниях.В воинских уставах указывалось, что воинская служба является высшим служением Родине. Они провозглашали охрану чести и достоинства солдата и определяли главным проступком наруше­ние долга.В 1863 г. в армии отменили шпицрутены, плети, клеймения и другие телесные наказания, позорящие человеческое достоинство (розги сохранялись как «временная мера»). В этом же году было утверждено «Положение об охранении воинской дисциплины и взысканиях дисциплинарных», учрежден суд общества офицеров, предоставлявший офицерам право удалять из своей среды недо­стойных носить военный мундир.

В 1867 г. стал действовать новый Военно-судебный устав. С его введением создавалось Главное военно-судебное управление, вхо­дившее в состав Военного министерства, Главный военный суд и при нем главный военный прокурор.

Военно-судебный устав предусматривал 3 рода военно-судеб­ных инстанций: полковые суды, военно-окружные суды и Глав­ный военный суд. Первые учреждались в каждом полку, команди­рам полков предоставлялось право утверждения приговора суда. Тем самым полковой суд находился в полном подчинении коман­дира части.

Военно-окружные суды создавались при каждом военном округе. Приговор военно-окружного суда считался окончатель­ным и подлежал обжалованию лишь в кассационном порядке.

Главный военный суд являлся высшей военно-судебной частью.

Помимо указанных судебных учреждений в случае войны при полевом штабе армии существовал полевой главный военный суд с правами Главного военного суда.

Для подготовки военных юристов в 1867 г. создана Воен­но-юридическая академия.

Новая организация судопроизводства предусматривала глас­ность, отмену принципа «совершенных» и «несовершенных» дока­зательств и т.д. Вместе с тем следует отметить, что военные суды находились в зависимости от военного начальства, что лишало их самостоятельности.

С середины 60-х гг. XIX в. осуществлялось реформирование подготовки офицерских кадров России. Преобразования в органах управления, усовершенствование техники, изменения в боевой подготовке войск потребовали от офицера не только знания стро­евой службы, но и общего и специального образования, умствен­ного развития и высоких нравственных качеств.

В ходе реорганизации военно-учебных заведений были ликви­дированы кадетские корпуса (за исключением Пажеского и Фин­ляндского). Специальные классы кадетских корпусов, куда прини­мались лица, имевшие среднее образование, преобразовывались в военные училища с 2- или 3-годичным сроком обучения. На основе

общеобразовательных классов кадетских корпусов открылись воен­ные гимназии с 7-летним сроком обучения (подготовительный и щесть основных классов), представлявшие собой передовые по своей организации и программе учебные заведения. Их выпускни­ки поступали затем в военные училища.

Бывшая Школа гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров превратилась в Николаевское кавалерийское училище, а младшие ее классы, соответствовавшие гимназическому курсу, вы­делялись в особое заведение под названием Приготовительного пансиона при кавалерийском училище.

Особое положение занимало Военно-топографическое учили­ще, обучение в котором носило практический уклон. В нем обще­образовательные предметы в учебный план не входили, так как туда принимались лица, имевшие среднее образование.

Из военных училищ ежегодно (в 1863—1869) выпускалось в среднем по 464 человека. Однако армия продолжала испытывать недостаток в офицерских кадрах. В связи с этим был создан еще один вид военно-учебных заведений — юнкерские училища с 2-годичным сроком обучения. Они создавались с целью «доста­вить низшим чинам регулярных войск из числа обер-офицерских детей, а также урядникам из дворян научное и строевое образова­ние, необходимое для офицера». В юнкерские училища принима­лись лица, имевшие подготовку в объеме 4 классов средней обще­образовательной школы. Эти училища подчинялись начальникам штабов военных округов. Юнкерские училища служили основным источником пополнения офицерского корпуса. В 1869 г. из них выпущено с правом на производство в офицеры 641, а в 1870 г. — 829 человек.

Одновременно были открыты и военные прогимназии с 4-лет­ним сроком обучения, готовившие к поступлению в юнкерские училища.

В системе военно-учебных заведений функционировали и раз­личные школы военного ведомства, готовившие оружейников, пиротехников, писарей, топографов, чертежников, граверов и др. Их выпускники обязаны были по своей специальности прослу­жить нижними чинами 10—12 лет. Позднее эти школы подверга­лись дальнейшим преобразованиям. Так, подготовка писарей была возложена на резервные батальоны.

Подготовкой унтер-офицерских кадров занимались в отдель­ных частях и полках, в специальных учебных командах или рот­ных школах с 2-летним сроком обучения. Занятия в них проводи­лись в период между лагерными сборами, Кандидаты в Унтер-офицеры кроме грамоты и общеобразовательных предметов изучали воинские уставы, устройство войск, знакомились с воен­но-уголовными законами и другими вопросами службы в армии. Благодаря принятым мерам армия получила значительное количе­ство унтер-офицеров.Таким образом, военные училища покрывали от 35 до 50 % по­требности кадровых частей в офицерах.Подготовка офицерских кадров высшего звена осуществлялась в Николаевской академии Генерального штаба, Николаевской ин­женерной, Михайловской артиллерийской и Медико-хирургиче­ской академиях.

В 1860-х гг. произошли некоторые изменения в положениях об академиях. Были повышены требования при приеме в Акаде­мию Генерального штаба. К вступительным экзаменам в нее ста­ли допускаться лишь офицеры, имевшие стаж службы в войсках на строевых должностях не менее 4 лет. При этом время, прове­денное в отпусках, не учитывалось. Кроме того, поступающие обязаны были представить положительные характеристики от начальства. В Академии Генерального штаба был образован до­полнительный курс для самостоятельных научно-практических занятий офицеров. Для выпускников академии вводился обяза­тельный стаж командования отдельными строевыми частями.

В Михайловской артиллерийской и Николаевской инженерной академиях существенно изменился способ их комплектования. В дореформенное время в эти академии поступали офицеры, толь­ко что окончившие курс артиллерийского и инженерного училищ и кадетских корпусов. После реформы к приему в названные ака­демии стали допускаться лишь лица, исправно прослужившие в строю не менее двух лет. При этом имелось в виду, что офицеры уже хорошо ознакомлены с армейской службой.

Главной целью Михайловской артиллерийской академии явля­лась подготовка командных кадров с высшим специальным обра­зованием для службы в артиллерии. В 1865 г. было принято реше­ние возложить эту задачу на артиллерийское училище, а из академии выпускать лишь «хорошо подготовленных техников».

Особое внимание в академиях обращалось на улучшение каче­ства преподавания, изучение военного искусства с учетом опыта последних войн, большое внимание уделялось практическим за­нятиям.Несмотря на принятые меры, число слушателей, окончивших академии, было невелико и не могло удовлетворить потребности армии в офицерах с высшим военным образованием.

В 1872 г. при Медико-хирургической академии открылись пер­вые, не только в России, но и в Европе, женские врачебные курсы, где слушательницы получали высшее медицинское образование. С самого начала эти курсы привлекли большое количество желаю­щих поступить на них. Профессора академии сообщали, что редко видели такое прилежание среди студентов, такую жажду знаний, какую проявляли слушательницы.

Реорганизация военно-учебных заведений, безусловно, была прогрессивным явлением. Она позволила значительно увеличить подготовленный состав офицерского корпуса, повысить его обра­зовательный уровень.

Если в 1865 г. в России имелось 24 военно-учебных заведения, которые окончило 1032 человека, то в 1870—1871 гг. их стало 52 и было подготовлено 1477 офицеров. Однако не было создано запа-

_са офицерского состава для резервных войск. По-прежнему обра­зование получали главным образом выходцы из дворян. Для пред­ставителей других сословий доступ в военно-учебные заведения практически был закрыт.

Крупные изменения в военном деле, боевой опыт, приобретен­ный в ходе войн 2-й половины XIX в., оснащение армии новым, более совершенным оружием потребовали повышения боевой подготовки войск. Ставилась задача учить войска лишь тому, что необходимо на войне.

Система обучения и воспитания войск, существовавшая в доре­форменный период, была рассчитана лишь на подготовку солдат, способных действовать на смотрах и парадах, а не в боевой обста­новке.

Тупая муштра, процветавшая в армии, воспитывала в солдате слепого исполнителя приказов начальства. С развитием техники от личного состава стало требоваться сознательное отношение к своим обязанностям, проявление инициативы. Как результат это­го усиливается и подвергается изменению одиночная подготовка, направленная на подготовку солдата к самостоятельным действи­ям. Отсюда в целях повышения боевой подготовки войск призна­валось необходимым обратить особое внимание на практическую сторону. Обучение войск требовалось проводить в условиях, близ­ких к боевым. Для этой цели устраивались учебные маневры, стре­льбы, изучалось инженерное и саперное дело.

В 1862 г. при Военном министерстве был создан специальный Комитет по устройству и образованию войск, разработавший и из­давший Воинский устав о строевой пехотной службе, где большое внимание уделялось одиночному обучению. Особое значение при­давалось знанию и совершенному владению боевым оружием. В 1863 г. был издан приказ по обучению новобранцев, в котором предписывалось обучать их упражнению с ружьем, заряжанию и стрельбе, правилам рассыпного и шереножного строя. Указыва­лось на важность строевой и огневой подготовки, обучения сапер­ному делу.

Новые принципы боевой подготовки требовали развития физи­ческих качеств солдата. С начала 1860-х гг. ввели обучение гимна­стике и фехтованию. Почти во всех воинских частях построили гимнастические городки, соорудили укрепления со рвами и вол­чьими ямами, которые солдаты обязаны были штурмовать в пол­ной боевой амуниции. Проводилось обучение солдат саперному Делу, разрабатывались новые воинские уставы.

Большое внимание уделялось распространению грамотности среди солдат. В дореформенное время только 10 % солдат умели чи­тать и писать. Чтобы обеспечить потребность в грамотных солдатах, ^в армии стали создаваться ротные школы. Роль учителей выполня­ли в них командиры взводов и рот.

К середине 1870-х гг. доля грамотных солдат в пехоте состави­ла 36 %.Важную роль в боевой подготовке играли тактические учения и занятия. Их цель — совершенствовать полевую выучку в раз­личных видах боя в условиях, приближенных к боевым. В 1875 г. в приказе по Военному министерству вводились систематиче­ские упражнения в решении письменных и устных тактических задач.

Военные реформы 1860—70-х гг. в целом значительно улучши­ли боевую подготовку войск, приблизили обучение к характеру боевых действий (маневры, практические стрельбы, саперные ра­боты). Однако следует отметить, что, несмотря на усилия передо­вых военных деятелей, к началу Русско-турецкой войны 1877—1878 гг. войска не были полностью охвачены новой систе­мой обучения и боевой подготовки.

Во 2-й половине XIX в. остро стоял вопрос о необходимости перевооружения армии. «Тяжкий опыт Восточной войны, — писал Милютин, — выказал крайнюю необходимость коренных преоб­разований в нашей артиллерии и в вооружении наших войск».

Сразу после окончания Крымской войны началась работа по перевооружению армии нарезным оружием. «Россия не может, — говорилось в одном из докладов того времени Главного артилле­рийского управления военному министру, — да и не должна отста­вать от других первостепенных европейских держав в деле радика­льного перевооружения своей армии, каких бы чувствительных пожертвований это ни потребовало от государства».

С 1868 г. на вооружение армии поступила малокалиберная казнозарядная винтовка системы Бердана № 1 с откидным затво­ром, разработанная американским конструктором X. Берданом совместно с русскими офицерами А.П. Горловым и К.И. Гуниу-сом. В дальнейшем винтовка была усовершенствована Горловым и Гуниусом. В нее было внесено свыше 30 поправок и, кроме того, изменена система затвора (вместо откидного — скользя­щий). Она получила известность как винтовка Бердана № 2, име­ла дальность стрельбы 1500 шагов и скорострельность 8—9 вы­стрелов в минуту. К ней впервые был принят четырехгранный штык, заменивший трехгранный. Существовало три типа этой винтовки: пехотная, драгунская И казачья, отличавшиеся по дли­не и массе. По многим качествам эта винтовка превосходила ру­жья, принятые на вооружение в западноевропейских армиях. В 1870 г. были приняты на вооружение образцы кавалерийского карабина.

Пистолеты русской армии в 1-й половине XIX в. были гладко­ствольными, заряжались с дула. В 1870-х гг. на вооружение посту­пил револьвер системы Смита и Вессона, заряжавшийся с казен­ной части, с запасом патронов в барабане. Его скорострельность составляла 6 выстрелов в минуту, в то время как у гладкостволь­ных — один выстрел.

С 1863 г. в русской армии, как и в других, появились ружейные пули, предназначенные для взрыва неприятельских зарядных ящиков. Пуля воспламенялась от удара капсюля о какое-либо

твердое тело. Через 4 года появилось новое изобретение — разрыв­ные пули, воспламенявшиеся без капсюля и без удара о твердое тело.

Одновременно с перевооружением русской армии стрелковым оружием военное ведомство принимало меры к улучшению артил­лерии. Австро-прусская война 1866 г. указала на необходимость перевооружения артиллерии нарезными орудиями, заряжавшими­ся с казенной части, с клиновыми затворами.

Русские ученые-артиллеристы своими изобретениями просла­вили русскую артиллерийскую науку. Профессор Михайловской артиллерийской академии Н.В. Маиевский, написавший выдаю­щиеся труды по баллистике, сконструировал орудия, превосхо­дившие по своим качествам иностранные. Профессор той же академии А.В. Гадолин создал теорию крепления орудия специа­льными кольцами, что повышало мощность и дальнобойность артиллерии. И.А. Вышнеградский изобрел способ изготовления пороха, обладавшего лучшими баллистическими свойствами. Ис­следования Д.К. Чернова, Н.В. Калакуцкого, А.С. Лаврова дали возможность поставить на научную основу изготовление стальных орудий не только в России, но и во всем мире. Благодаря откры­тию П.М. Обухова в России впервые в мире стали производиться стволы орудий из литой стали. Разработанная Обуховым стальная нарезная пушка получила первую премию на Всемирной промыш­ленной выставке в 1862 г. Однако ее внедрение в войска шло мед­ленно, и поэтому в армии одновременно имелось несколько типов орудий (12-фунтовые гладкоствольные пушки, 2-, 4- и 9-фунтовые нарезные медные, 4-фунтовые стальные, заряжавшиеся с казен­ной части).

В 1873 г. на вооружение поступили сконструированные рус­ским изобретателем B.C. Барановским первая в мире скорострель­ная пушка и 6-ствольная картечница. Пушка имела противооткат­ное приспособление и была снабжена оптическим прицелом.

Военное ведомство добилось больших успехов в области созда­ния артиллерии большого калибра из особой высококачественной стали. В течение 1867—1869 гг. перевооружение артиллерии в основном закончилось.

В 60—70-х гг. XIX в. реконструируются Тульский, Ижевский и Сестрорецкий оружейные заводы, строятся крупные сталелитей­ные заводы — Обуховский и Мотовилихинский. Сталь, отлитая на них, обладала высокими качествами. Она превосходила лучшие заграничные образцы по упругости и вязкости.

В Петербурге в 1869 г. был построен самый большой в Европе патронный завод, оснащенный лучшими по тому времени маши­нами и станками, часть которых разрабатывалась русскими артил­лерийскими офицерами и техниками. Кроме того, работали мас­терские по производству патронов в Петербурге, Киеве, Варшаве, Либаве. При этом качество выпускаемой продукции было выше американского и английского Для металлических патронов требовались новые капсюли, ко­торые в стране не изготовлялись. Это было делом совершенно но­вым не только в России, но и в Европе, и тем не менее началось строительство новых мастерских для производства гильз, а также для изготовления капсюлей к металлическим патронам.

Реформы не решили основного вопроса реорганизации армии, ее способности быстро развертываться в случае войны. Были сделаны лишь первые шаги в этой области. В первую очередь предусматрива­лось значительно сократить численность армии и создать необходи­мые резервы обученного запаса.

1 января 1874 г. император Александр II у