Историческое значение земской статистики

Несмотря на естественные для каждой активной развивающейся науки не­достатки и ошибки заслуги земской статистики чрезвычайно велики. Опыт рус­ской земской статистики не прошел бесследно для развития статистической науки. Благодаря ей русские статистики перешли от часто поверхностных, но крупномасштабных описаний народонаселения к конкретному и углубленному исследованию крестьянского хозяйства. А в историческом масштабе надо го­ворить о том, что благодаря земским статистикам отечественная наука впер­вые освободилась от подражания и механического заимствования западных,

Кауфман А.А. Вопросы экономики и статистики крестьянского хозяйства. М., 1918. С. 432. ⁶² «Третий элемент» // WWW.RUBRICON.RU / Большая советская энциклопедия

прежде всего немецких, научных стандартов и создала собственную, во мне том оригинальную статистическую методологию, с которой можно было «сто сывать кружева» уже самим иностранцам. Еще в трудах пионеров земской сте тистики, В.И. Покровского и Н.Н. Романова, была подчеркнута невозмо» ность поставить наши земельные оценки на началах западно-европейског кадастра, т.е. «определения действительной ценности и действительного дс хода всех земельных владений на основании точных по каждому имению оце ночных работ», и неизбежность применения «способа оценки земли, основам ного на приблизительном расчете, что такое-то имущество, в такой-то мест ности, должно стоить столько-то и может давать такой-то доход»; способа, пр котором «получаются цифры недействительной, а нормальной, средней, при мерной ценности или доходности». Эволюция принципов такого рода оцеп ки шла в направлении от сравнительно несложного приема оценки по продаж ным и арендным ценам к гораздо более сложному приему оценки по действи тельному хозяйственному доходу, так называемому приему «выручек и затрат» В конце концов, «путем длинного ряда пробных работ, взаимного обмена мыс лей и опыта, земские статистические бюро — по официальному признанию -выработали довольно стройную систему приемов обследования земель в оце ночных целях», которая и легла в основу закона 8 июня 1893 г.»⁶³

Земства провели огромную работу по детальному изучению всех сторон жиэ ни российского общества, выдвигая новые методы исследования, неизвестны в то время в мировой статистической практике, либо существенно видоизме няя методы последней в соответствии с характером новых объектов изученш Исключительное влияние земская статистика оказала на развитие русской эко номической науки, обогатив ее превосходными во многих отношениях данны ми, ранее отсутствовавшими в системе статистической информации.

К достижениям земских статистиков можно отнести не только собранны! материал, но и инструментарий — новые оригинальные методы сбора и об работки первичной информации, в том числе специальные анкеты и груп повые комбинационные таблицы.

По общему мнению отечественных историков, земская статистика сделал для статистической науки гораздо больше, чем вся официальная, в частно сти академическая, статистическая наука. Она являлась единственным в сво ем роде источником изучения хозяйственной жизни народных масс, какш не располагала ни одна другая страна. По замечанию В.В. Святловского, зем екая статистика — «целая эпоха в русской науке», более того, «и в обществен ной жизни пореформенного периода; это наша гордость, истинная оценк; которой еще не наступила»⁶⁴. По мнению А. Кауфмана, русская земская ста тистика — уникальное явление во всей мировой истории. Ничего подоб ного в других странах никогда не существовало. Она послужила одним и: главных источников обновления и расцвета русской статистической мысл! в последующие три десятилетия⁶⁵.

По сведениям В.Ф. Абрамова и С.А. Живоздрова, статистические публика­ции земств весьма обширны. В библиографическом обзоре В.Ф. Караваева «Из-

_и *^Уфман А.А. Вопросы экономики и статистики крестьянского хозяйства. М., 1918. С. 428.

65 ^^{вятловс}кий В.В. К истории политической экономии и статистики в России. СПб., 1906. С. 161-162

Кауфман А.А. Статистическая наука в России. Теория и методология. 1806-1917. Историко-кри

Тический очерк. М, 1922. С. 52.

дания земств 34 губерний по общеэкономической и оценочной статистике» (1911) учтено свыше 8 тыс. земско-статистических изданий. По данным В.Н. Григорьева — 3 425 томов только фундаментальных статистических изда­ний. В земской коллекции Вольного экономического общества Российской На­циональной библиотеки (С.-Петербург) отражено свыше 15 тыс. земско-стати­стических изданий. Последний показатель наиболее достоверен. Правда, в кол­лекции и изданиях Караваева учтены и некоторые делопроизводительные материалы земских статистических бюро. По своему характеру и содержанию статистические публикации земств различны. Прежде всего следует выделить публикацию итогов подворных переписей и бюджетных обследований — они опубликованы более чем в 400 томах. Основные единовременные и оценочные исследования составляют свыше 5 тыс. названий. Остальные издания являются продуктом текущей и отраслевой земской статистики (народного образования, здравоохранения, пожарно-страховогодела, ветеринарии и т.п.).

По оценке крупнейшего русского экономиста А.И. Чупрова, никогда рань­ше русский народ не был предметом столь обширного и многостороннего изу­чения: сотни томов исследований останутся для последующих поколений живым памятником того страстного воодушевления, которое охватило русское образованное общество во второй половине XIX в. По единодушному мнению историков, русская земская статистика явилась уникальным институтом, ка­кого не знала ни одна страна мира. Бывший министр финансов, председатель Комитета министров (1886 — 1895) Н.Х. Бунге так резюмировал значение зем­ской статистики для государства: «Если бы побольше было таких материалов, может быть, легче было бы управлять Россиею». Любая сфера государствен­ного управления, центрального и местного, опиралась на материалы земской статистики, особенно в 80-е гг.

Речь о земстве вновь зашла в 1990-е гг., когда наше общество повернуло от социализма в сторону капитализма. Ныне на общественных началах уже сформировались Российское земское движение, Ассоциация земских союзов России, начали действовать региональные земские движения. К идее и спо­собам возрождения земства обратились участники Всероссийского совеща­ния о местном самоуправлении, состоявшегося в Кремле в 1995 г.⁶⁶

Возникнув практически на пустом месте, в отрыве от своих историчес­ких корней и живых носителей идеи земства, новое, уже постсоветское зем­ское движение стремилось ввести в нашем обществе институт земства. Но как это сделать конкретно, что взять из земского опыта, лидеры земского движения не знали. Например, идея группового представительства по сосло­виям, существовавшая в досоветском земстве, современным земским движе­нием не используется. Нет и самих сословий, они были уничтожены в 1917 г. попытка механически перенести социальные институты, существовавшие в историческом прошлом, на современную почву, безосновательны еще и по­тому, что возродить духовную основу прежнего земского движения, а имен­но земскую статистику, сегодня уже невозможно.

⁶⁶ Матвеев М. Драма волжского земства // Новый мир, 1997. № 7.

ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕЧТЕНИЕ

П.И. Куркин

Московская рабочая молодежь

О материалах

Материалы по обследованию подростков по г. Москве и губернии собраны в количестве около 20 тысяч (19 569) лич­ных анкетных карт. Отсюда на г. Москву приходится немно­го меньше половины, 9446 карт, и на губернию немного более — 10 123 карты¹.

По губернии материалы поступили из 15 уездов, из 117 районов обследования. Наибольший материал дали крупнопромышленные уезды: Богородский (1738 карт), Московский (1647), Орехово-Зуевский (1480); дальше — Серпуховской (944), Егорьевский (831), Коломенский (800), Подольский (746), наименьший — Можайский (74), Сергиевский (131); про­чие уезды (Воскресенский, Клинский, Ленинский, Дмитровский и Нара-Фо-минский) собрали небольшие числа наблюдений (от 200 до 300).

По г. Москве материалы поступили из 6 районов, в которых функциони­ровал 31 пункт осмотра. Наибольшее количество карт дал Краснопресненс­кий район — 2417 (10 пунктов); затем следуют по порядку: Замоскворецкий — 2252 (4 пункта), Баумановский — 1328 (3 пункта), Хамовнический — 1306 (8 пунктов), Сокольнический — 1176 (4 пункта) и Рогожско-Симоновский район — 967 (2 пункта).

О качественной стороне этих материалов приходится говорить с некоторою осторожностью. В общем программа оказалась, на наш взгляд, очень широка для исполнительного персонала, считавшегося, по-видимому, с особою спешнос­тью исполнения; в результате — очень много пробелов (особенно в части, каса­ющейся врачебного исследования) и нередко поверхностный характер работы; по некоторым пунктам возникают сомнения, — были ли в достаточной мере ин­структированы и согласованы между собою отдельные исполнители. Кстати сказать, самая программа не лишена вопросов, имеющих второстепенное зна­чение и в то же время с трудом поддающихся статистической сводке.

Нельзя не отметить, что значительная часть городских санитарных карт была доставлена в довольно беспорядочном ряде, перепутанными, без обо­значения пунктов осмотра и вместе с неотобранными дубликатами, что, ко­нечно, внесло немало лишних затруднений при разработке.

Однако по существенным пунктам программы возможно по данным ма­териалам представить определенный ответ, характеризующий существующее

Само исследование по г. Москве производилось между 15 марта и 15 мая, в уездах— несколько озже. Выполнение его вытекало из постановления Совнаркома от 13 октября 1922 г. (о периоди- ском медицинском осмотре всех подростков до 18 лет, работающих в предприятиях и учреждени-^госУД^аРственных и частных — в целях выяснения соответствия их здоровья с выполняемою рабо-ю и перевода, если окажется необходимым, на более легкие работы, а также для направления об- РУЖенных больных в дома отдыха, санатории, курорты и проч.)

положение жизни и быта подростков из трудового населения — их общий состав, санитарно-жилищное и продовольственное положение, главнейшие профессиональные моменты, болезненность и физическое развитие.

I. Общее распределение по полу, возрасту, национальности, месту рожде­ния и детства, общему обучению

Вся масса обследованных подростков на две трети (66%) состоит из муж­чин и на одну треть (34%) — из женщин; в г. Москве относительно несколь­ко больше мужчин (79%), в губернии — несколько меньше (60%).

По возрасту максимальные числа приходятся на 17-леток и за ними на 16-леток, одинаково у мужчин и у женщин; в общем к этим двум классам принадлежит почти три четверти всех подростков (74%), примыкающие сюда группы кверху и книзу, т.е. возрасты 15 и 18 лет, занимают каждые 10— 11% общего числа; около 3% падает на 14-леток; незначительный остаток, 1—2%, приходится на крайние группы, менее 14 лет и старше 18 лет.

Различие в этом отношении между городом Москвою и губерниею лишь в том, что в городе нет такой резкой концентрации центральных групп, 16— 17 лет, как в губернии: их процентное содержание несколько меньше, чем в губернии; для прочих же групп оно в городе больше, чем в губернии; про­мышленный труд в Москве как бы отбирает с большею равномерностью все возрасты подростков, чем это имеет место в губернии, где для той же цели отбор больше направлен на центральные группы 16—17 лет.

По национальности подавляющее большинство (97%) составляют русские; евреи составляют: 2,3% мужчины и 2,6% женщины; прочих национальностей (татары, латыши, чуваши и т.д.) менее 1%.

По месторождению из общего состава подростков почти половина (47,2% мужч. и 54,6% женщ.) принадлежит к уроженцам Московской губернии, немно­го менее одной четвертой части — к уроженцам г. Москвы (23,6% и 22,2%) и по­чти столько же (28% и 22%) происходят из других губерний. Среди подростков г. Москвы преобладают уроженцы города (42% и 56%) и прочих губерний (39% и 33%); на уроженцев Московской губернии приходится несколько меньше (19% и 11%). Наоборот, среди подростков, зарегистрированных по губернии, преоб­ладают уроженцы губернии (80% и 81 %); прочие губернии представлены в весь­ма небольшом количестве (16% и 15%); г. Москва — еще менее (около 3% и 2%).

Где провели детство?Из городских подростков большинство относятся к коренным горожанам (62% муж. и 81 % женщ.); лишь одна третья часть (жен­щины — около одной пятой) провели детство в деревне (36% и 18%). Губерн­ские подростки наполовину провели детство в деревне (48% и 55%), почти на одну третью часть (29% и 31 %) — в городе и частью — при фабрике (7% и 13%).

Где обучались? Большая часть подростков обучалась в городских и сельс­ких школах (82,9% муж. и 75,1% жен.); некоторая часть — в фабричных и других школах (14,3% и 17,3%). Совсем не обучались весьма малый процент представителей мужского пола (0,7% в городе и 1,3% в губернии) и несколько более женского пола (1,5% в городе и 6,7% в губернии).

Где обучаются во время исследования? По этому пункту сведения имеются лишь в половине анкетных листов (не показано у 49% муж. п. и 55% жен. п.). По положительным показаниям большая часть относится к фабзавучу (26% муж. и 12% женщ.); некоторая часть занимается в профессиональных шко­лах (6,5%), на курсах (5,2% и 5,4%), в прочих школах (5%); довольно замет­ная часть собственно в губернии нигде не занимается (17,3% и 24,9%).