Ч.О. Бирд о послевоенной Европе

 

Итоги Первой мировой войны, условия послевоенного урегулирования являлись объектом интенсивного изучения и обсуждения представителями различных экспертных сообществ. Степень участия интеллектуалов в разработке мирных инициатив во время войны и проектов мирных соглашений по ее окончании была беспрецедентна в мировой истории, никогда ранее в решении политических вопросов не участвовало такое количество выдающихся специалистов в области экономики, политической теории, истории и т.д. Однако их роль и влияние на принятие решений на различных стадиях обсуждения проблем мирных договоров претерпела существенные изменения. Если в период подготовки проектов им принадлежала важная роль экспертов, мнение которых лежало в основе разрабатывавшихся документов, то уже в ходе самой Версальской конференции они фактически превратились в советников, чья точка зрения носила лишь рекомендательный характер, а критика могла не учитываться. Наиболее характерными примерами тому являлись У. Липпман и Дж. М. Кейнс, которые были крайне разочарованы итогами конференции и потерей возможности влиять на ее решения. По окончании же конференции активная критика Версальского договора и послевоенного порядка со стороны интеллектуалов, раздававшаяся по обе стороны Атлантики, попросту игнорировалась.

Одним из ярких примеров подобного игнорирования стала работа выдающегося американского историка Чарльза Остина Бирда «Противоречия современной Европы» [1]. Эта работа представляла собой переработанный текст лекций, прочитанных Бирдом в Дартмутском колледже в июне 1922 г. На момент выхода книги Ч.О. Бирд являлся одним из наиболее известных американских историков, обладавшим высокой и одновременно довольно противоречивой репутацией исследователя, опиравшегося на методы экономической интерпретации истории. Первая мировая война стала важным и в какой-то степени переломным моментом в его жизни и карьере. Являясь преуспевающим, популярным профессором Колумбийского университета, в октябре 1917 г. он подал в отставку в знак протеста против увольнения двух профессоров, обвиненных в нелояльности за критику закона о призыве в армию, принятому в связи со вступлением США в войну. Этот демонстративный поступок Бирда вызвал широкий резонанс, укрепил его репутацию радикала, стал завершением его конфликта с администрацией университета, ограничивавшей, как он считал, академические свободы под патриотическими лозунгами [2]. Освободившись, таким образом, от университетской рутины, Бирд больше не возвращался к преподавательской деятельности, сосредоточившись на том, что он полагал делом своей жизни – исследовательской работе. При этом Бирд выделялся среди американских историков активной социальной позицией и широтой своих научных и общественных интересов [3]. Им созданы десятки трудов по различным проблемам истории США, Европы, международных отношений, интерес к которым выходил далеко за рамки академического сообщества; он занимался вопросами философии истории и текущей политики, оставаясь при этом независимым мыслителем, способным жестко отстаивать свое мнение, даже если оно не разделяется большинством.

Экономические и социально-политические изменения, происходившие в мире во время Первой мировой войны и по ее окончании, стали одним из важных объектов этих исследований. В 1919 г. он стал соавтором работы, посвященной анализу формирования системы государственного регулирования в США во время войны [4], а затем его внимание привлекли проблемы развития послевоенной Европы. Обосновывая этот интерес, он утверждал, что изучение европейских событий для американцев имеет не просто академический интерес, «оно затрагивает основы нашей национальной судьбы». С этой точки зрения объективный анализ происходивших в Европе процессов необходим для выработки разумной американской внутренней и внешней политики [5].

Итоги войны изучались и анализировались в это время многими экспертами, видимо, наиболее знаменитыми являются работы Дж.М. Кейнса «Экономические последствия мира» и «Пересмотр договора». В отличие от Кейнса, Бирд, в целом опираясь на его экономический анализ, не ограничивается рассмотрением лишь экономических аспектов. Не менее важными ему представляются политические и социальные последствия войны, к которым он относит возникновение новых государств и демократических режимов, революцию в России, подъем социалистического и рабочего движения. В своем анализе Бирд опирался на обширный круг разнообразных источников информации, что позволило ему выдвинуть ряд положений, существенно расходившихся с официальной позицией как европейских столиц, так и Вашингтона.

Он приходит к парадоксальному выводу о том, что «к концу четвертого года мира Европа во многих отношениях находится в худшем состоянии, чем к концу четвертого года войны» [6]. Причиной этого, по мнению Бирда, стало экономическое соперничество ведущих держав мира, которое породило войну и не только не исчезло после ее окончания, а многократно усилилось, что является главной угрозой будущему восстановлению Европы, безопасному и демократичному миру [7]. Следствием продолжения этой политики могут стать новые военные союзы и новые еще более страшные и разрушительные войны. Единственной альтернативой этому Бирд считал только создание новой межнациональной конституции, большой Европейской лиги, причем Соединенные Штаты, заинтересованные в обеспечении международной безопасности в Европе, должны принять участие в создании системы сотрудничества всех стран мира [8].

Большое место в своей работе Бирд отводит проблеме восстановления экономики Европы, необходимым условием которого считает сокращение германских репараций и межсоюзнических долгов, существенное снижение внутренних долгов и восстановление золотого стандарта валют. В этом он не оригинален, а следует за рекомендациями Кейнса и ряда других, в том числе американских, экономистов. Но Бирд идет дальше, утверждая, что для достижения этих целей необходимо осуществление общеевропейской экономической политики или, по его словам, Европа должна будет в скором времени выбирать между какой-либо формой всеобщей экономической конституции и перегруппировкой держав для еще более разорительных и смертоносных конфликтов. При этом речь идет не просто об экономических интересах или благосостоянии, а о сохранении самой европейской цивилизации. «Восстановление Европы без конституции, созданной для смягчения соперничества, будет означать возвращение к тайной дипломатии и вооруженному миру, подготовку к возобновлению великой драмы, свидетелями которой мы только что были. Что останется от европейской цивилизации после нескольких повторов этого цикла, остается только догадываться» [9]. Фактически Бирд предлагает программу формирования Европейского экономического и политического союза как альтернативы новой европейской войне.

Важнейшим вопросом для Ч. Бирда в связи с его анализом состояния послевоенной Европы являлся вопрос о целях и интересах Соединенных Штатов, о вызовах и угрозах, с которыми они сталкиваются в новых условиях и, в конечном счете, о наиболее эффективном политическом курсе по отношению к ним. Рассуждения автора по этому поводу могут быть сведены к нескольким тезисам. США не могут не участвовать в решении проблем послевоенной Европы. В связи с этим он выделяет два возможных пути этого участия. Первый – войти в состав европейской организации и попытаться с помощью международного давления внести необходимые изменения в соглашения о репарациях, долгах, тарифах и валютах. Однако это означало бы взять на себя ответственность за восстановление Европы, выступить в роли «генерального управляющего или большого брата для Европы», что, по мнению Ч. Бирда, было бы неправильно и могло принести вреда больше, чем пользы. Другой курс – позволить Европе привести свой дом в порядок в соответствии со своими потребностями и опытом. Характерное для Бирда скептическое отношение к политикам проявилось в следующем комментарии: «Ее (Европы) политики, возможно, мало что знают, но они знают Европу лучше любых эмиссаров, присланных из Вашингтона» [10]. Поэтому политика дистанцирования от прямого участия в решении европейских дел, проводившаяся администрацией США, в целом получила одобрение со стороны автора. Единственным исключением стало лишь отношение к России. Бирд посвятил русской революции специальную главу, в которой пришел к выводу об отсутствии в современной России иных реальных политических сил, кроме большевиков, предсказал переход от коммунистической идеологии к государственному капитализму, охарактеризовал формирующийся режим как крестьянскую демократию и призвал к политическому реализму и прагматизму в отношениях с Россией [11].

Основные же угрозы интересам США, по его мнению, исходили не из Европы, они концентрировались на Тихом океане, регионе, который в обозримом будущем должен был занять ключевое место в американской внешней политике. При этом степень вовлеченности Соединенных Штатов в мировую экономическую систему, роль, которую они играли в мировой торговле и финансах, означали, что любой кризис или военный конфликт неизбежно затрагивал интересы США, и чем масштабнее был этот конфликт, тем большим ущербом для США он грозил. В результате Америка оказывалась в противоречивом положении, с одной стороны, после войны она стала крупнейшим инвестором, промышленной, торговой, морской державой; с другой стороны, экономический паралич Европы приводил к сокращению спроса на американские товары, что придавало особое значение азиатским рынкам для экономических интересов США [12].

Таким образом, Соединенные Штаты переживали судьбоносный момент своей истории, когда наиболее вероятной, по мнению Бирда, могла стать политика «позитивного империализма», неприкрытого и бесстыдного. В соответствии с ней правительство будет обеспечивать любую поддержку (военную, политическую, экономическую и т.д.) американским торговцам, банкирам и производителям во всех частях света. Это потребует наличия армии и флота, достаточно сильных для выполнения всех решений, принятых в соответствии с национальными экономическими интересами. Главным аргументом в поддержку такой политики является ее необходимость для процветания Америки. Однако империализм будущего неизбежно породит риск соперничества, несопоставимый со всем, что ранее знала история [13].

В итоге прогнозы Ч. Бирда носили достаточно пессимистический характер, перспективы успешного разрешения европейского кризиса оценивались им как весьма проблематичные, и США вряд ли могли сыграть здесь существенную роль: «если Европа не может учиться на своем опыте, то маловероятно, что призывы из Вашингтона смогут повлиять на ход событий» [14]. Этот пессимизм основывался на глубоком анализе происходивших в послевоенной Европе процессов и являлся серьезным предостережением европейским и американским политикам. Однако, подобно другим критикам Версальской системы, прогнозы и предостережения Бирда были не услышаны.

 

Примечания

 

1. Beard Ch.A. Cross Currents in Europe Today. Boston, 1922.

2. Об обстоятельствах отставки Ч. Бирда см.: Nore E. Charles A. Beard. An Intellectual Biography. Carbondale, 1983. P. 81-83; Barrow C.W. More Than Historian: The Political and Economic Thought of Charles A. Beard. New Brunswick, 2000. P. 9-10; Moley R. Realities and Illusions, 1886–1913. The Autobiography of Raymond Moley. N. Y.; L., 1980. P. 85-88.

3. Ogg F.A., Beard Ch.A. National Government and the World War.
N. Y., 1919.

4. См. подробнее: Дементьев И.П. Чарлз Остин Бирд // Новая и новейшая история. 1995. № 3.

5. Beard Ch.A. Op. cit. P. 1.

6. Ibid. P. 84.

7. Ibid. P. 138.

8. Ibid. P. 139.

9. Ibid. P. 264.

10. Ibid. P. 265.

11. Ibid. P. 177-178.

12. Ibid. P. 251-252.

13. Ibid. P. 267-269.

14. Ibid. P. 264.

Жуковская Н.Ю.