Общественно-политические идеи петрашевцев

Не сумев найти какие-либо свидетельства намерений свергнуть государственный строй, следственная комиссия по делу петрашевцев

Анджей Валицкий. ИСТОРИЯ РУССКОЙ МЫСЛИ...

ГЛАВА 9. Петрашевцы

охарактеризовала это движение как «идейный заговор». Для Нико­лая I, которого привели в ужас только что прогремевшие в Западной Европе революции, такое обвинение было достаточно серьезным для того, чтобы назначить самое суровое наказание. До чего доходила в то время реакция в правительственных кругах России от одного лишь подозрения в свободомыслии показывает тот факт, что главное пре­ступление, в котором обвинялся Достоевский, было чтение вслух знаменитого письма Белинского к Гоголю на собрании петрашевцев.

Петрашевцы самым серьезным образом занимались изучением идей. Они начали собирать книги и скоро имели в своем распоряже­нии самую большую в России библиотеку произведений на многих языках по философии, экономике и общественно-политической мыс­ли. Больше всего их интересовали французские социалисты, включая Фурье и его последователей (особенно В. Консидерата), Блана, Пру-дона и Леру. Прочитанные книги, так же как свои собственные идеи и планы, петрашевцы постоянно обсуждали на своих собраниях. Эти регулярные встречи по пятницам посещали не только члены кружка, но и большой круг приглашенных гостей. В отличие от собраний кружка Станкевича, собрания петрашевцев имели характер не спон­танных дискуссий среди близких друзей, но были периодически устраивавшимися собраниями: пришедшие часто даже не знали друг друга, они оказывались в одном месте с силу общности интересов и желания провести необходимые реформы. Известно, что в этих дис­куссиях принимали участие несколько сот человек, так что влияние кружка было значительным. Петрашевцы представляли гораздо более широкий социальный спектр, чем однородное декабристское движе­ние, основную опору которого составляло офицерское сословие. В кружок петрашевцев входили богатые землевладельцы и ряд из­вестных писателей и профессоров но, согласно донесению И. Лип-ранди, чиновника министерства внутренних дел, бывали там и недо­учившиеся студенты, купцы и даже мелкие торговцы.

Самым важным начинанием, предпринятым петрашевцами для распространения их идей в печати, был «Карманный словарь ино­странных слов, вошедших в состав русского языка»², два выпуска которого были опубликованы в 1845 и 1846 гг. Первый номер редак­тировал литературный критик Валериан Майков (с помощью Петра-шевского), а второй, гораздо более явно идеологический, редактиро-

¹ В кружок петрашевцев входили среди прочих поэт А. Плещеев, поэт Аппо-лон Майков, его брат Валериан, известный экономист В.А. Милютин и молодой М.Е. Салтыков-Щедрин (будущий сатирик).

² Из-за вмешательства Цензурного комитета «Словарь» прекратил свое суще­ствование на букве «О».

вал один Петрашевский. Многие названия статей в «Словаре» факти­чески были короткими статьями, искусно высказывавшими запретные идеи. Статьи «Натура», «Натурализм» и «Натуральная философия» были использованы Петрашевским для того, чтобы изложить его фи­лософские взгляды; статьи «Оунизм», «Организация производства», «Неохристианизм» и «Нормальное государство» были использованы для того, чтобы представить социалистические идеи; статьи «Неоло-гия» и «Инновация» содержали размышления о роли революционных изменений в истории; а ряд других статьей - такие как «Нация» и «Оппозиция» - выражали политические убеждения автора. Власти слишком поздно осознали происходящее: министр народного про­свещения Уваров издал суровое порицание цензору и приказал кон­фисковать «Словарь», но это уже не могло помешать тому, что все издание было распродано.

На собраниях и в дискуссиях петрашевцев преобладало умона­строение социалистическое, а некоторые члены кружка даже считали себя «коммунистами». Особой популярностью пользовалось учение французского социалиста-утописта Фурье. Сам Петрашевский был убежденным учеником Фурье и в 1847 г. даже пытался превратить одну из своих деревень в «фаланстер» - живущую собственным тру­дом коммуну по рецепту Фурье. Правда, недоверчивые крестьяне по­ложили конец этому проекту: они подожгли дома, где должно было разместиться утопическое сообщество. На банкете в честь дня рожде­ния Фурье, организованном самыми активными петрашевцами в ап­реле 1849 г., речи произносили сам Петрашевский, Александр Ханы-ков, Дмитрий Ахшарумов и Ипполит Дебу. Ханыков, по-видимому, выразил общее для всех собравшихся настроение энтузиазма и веры в грядущее возрождение мира, предсказанного Фурье, когда охарак­теризовал праздничный обед как «событие, влекущее за собой преоб­разование всей планеты и человечества». «Изменения близки, - гово­рят, выкрикнул он, а Ахшарумов ему ответил в своем выступлении: «Мы здесь, в нашей стране начнем преобразованье, а кончит его вся земля»'.

Социальная философия Фурье привлекала петрашевцев в особен­ности защитой им законов природы, свободной и гармонической игры человеческой страстей - его видением такой общественной системы, которая освободит человеческую природу от всех искусственных ограничений и даст возможность людям вести «нормальную» жизнь впервые в истории. В этом отношении фурьеризм петрашевцев был только еще одним воплощением идеи полной эмансипации и гармо-

Философские и общественно-политические произведения петрашевцев. М., 1953. С. 507, 691.

АнджеЛ Валицкий. ИСТОРИЯ РУССКОЙ МЫСЛИ.

нического развития личности - центральной идеи в воззрениях рус­ских западников. Однако, принимая во внимание характерную для петрашевцев острую критику западноевропейского капитализма, бы­ло бы ошибкой рассматривать их в качестве западников. Сам Пет-рашевский говорил, что капитализм противоречит человеческой при­роде, потому что он стимулирует антиобщественные инстинкты и потворствует только богатым, превращая бедных людей в обездолен­ных. С другой стороны, социализм для Петрашевского «не есть изоб­ретение новейшего времени, хитрая выдумка XIX века»; напротив, «он всегда был в природе человека и в ней пребудет до тех пор, пока человечество не лишится способности развиваться и усовершенство­ваться». Либерализм Петрашевский отвергал как учение, защищавшее капитализм и «прямо противуположное» социализму'.

Эти убеждения можно было примирить с самыми разными поли­тическими программами. А.П. Беклемишев и Н.Я. Данилевский (бу­дущий панславист) считали, что фурьеризм - это аполитическая док­трина, которую русское правительство должно принять в своих же собственных интересах; Беклемишев, например, полагал, что фурье-ристские ассоциации могли бы помочь найти мирное решение в кон­фликте между крестьянами и помещиками. Однако такие взгляды не были типичными: подавляющее большинство петрашевцев ненавиде­ло самодержавие и соединяло веру в социалистические идеи с мечта­ми о демократической республике или, по крайней мере, о конститу­ционной монархии, которая гарантировала бы свободу слова, свободу печати и законодательные реформы и которая уменьшила бы вмеша­тельство государства в частную жизнь людей. По-настоящему ори­гинальным в движении петрашевцев была принятая ими программа, сочетавшая социалистические идеи с борьбой за демократические

права.

Когда вставал вопрос о реализации этой программы, петрашевцы -в отличие от Фурье и его последователей во Франции - не осуждали и не исключали возможности силой свергнуть правительство. Однако на практике петрашевцы считали, что надежд на победоносную рево­люцию в России очень мало, и они опасались, что революционное движение может привести к еще одной дикой жакерии вроде пугачев­ского бунта. Поэтому они одобряли политику легальной борьбы за частичные реформы. Петрашевский, который был более предан духу фурьеризма, принципиально поддерживал реформизм: «Фурьеризм доводит до того постепенно и естественно, чего желает установить

¹ Там же. С. 423, 429. Под либерализмом Петрашевский понимал в основном такое учение, которое защищало неограниченную конкуренцию и выступало против вмешательства правительства в экономическую сферу.

 

ГЛАВА 9. Петрашевцы

мгновенно и насильственно коммунизм. <...> Он не хочет в одну ми­нуту, пожалуй, величественного, но тем не менее болезненного, лихо­радочного потрясения утратить результаты тысячелетних кровных трудов человечества»¹. Поэтому Петрашевский придавал больше зна­чения правовым реформам - они должны были подготовить хотя бы минимальные условия для легальной борьбы за общественные ре­формы, - чем отмене крепостного права и передаче крестьянам земли, хотя он и вполне сознавал неотложность этих мер.

Лагерю реформистов среди петрашевцев противостояла группа радикалов во главе с Николаем Спешневым (1821-1882), прототипом Ставрогина в «Бесах» Достоевского. Цель Спешнева состояла в том, чтобы превратить движение петрашевцев в революционную органи­зацию, которая могла бы подготовить почву для вооруженного бунта, апеллирующего - в отличие от декабристов - прямо к крестьянской массе. Спешнев не был последователем Фурье, но считал себя комму­нистом: он читал, среди прочего, Дезами, Вейтлинга и «Нищету фи­лософии» Маркса. Во время своих заграничных путешествий он уста­новил контакты с демократическими кругами польской эмиграции.

Характерной особенностью наиболее активных петрашевцев (сре­ди них - самого Петрашевского и Спешнева) было то, что они смот­рели дальше ограниченных национальных целей и считали космопо­литизм необходимым предусловием подлинного прогресса. Взгляды Петрашевского по этому вопросу, выраженные в статье «Нация» в «Карманном словаре иностранных слов», не отличались от взглядов Майкова. В другой работе Петрашевский писал, что социализм -«доктрина космополитическая, стоящая выше национальностей: для социалиста различие народностей исчезает, есть только люди». Хотя в задачи петрашевцев не входило способствовать искусственному стиранию национальных различий, они, тем не менее, провозглашали абсолютный приоритет общечеловеческих целей (но при этом оправ­дывали принцип национального самоопределения для национальных субъектов российской империи). На одном из собраний ведущий польский участник кружка петрашевцев Ян Ястржембский заявил, что он «поляк душой и телом, что за свободу Польши готов позволить выпустить себе всю кровь по капле, но если бы он был уверен, что самостоятельность Польши вредна развитию общечеловеческой идеи, то он первым одним взмахом топора отрубил ей голову»³.

В истории прогрессивного движения в России петрашевцы зани­мают промежуточное место между дворянскими революционерами

¹ Философские и общественно-политические произведения петрашевцев. С. 379.

² Там же. С. 432.

³ Дело петрашевцев. М.; Л., 1951. Т. 3. С. 431.

 

и радикальными движениями второй половины девятнадцатого столе­тия - движениями, в которых ведущую роль играла недворянская ин­теллигенция. Типичным пережитком декабристских идей была у не­которых петрашевцев (Ханыков, например) тенденция идеализиро­вать республиканизм Древней Руси. С другой стороны, сближение деревенской общины и «фаланстера» Фурье, а также мысль о том, что деревня в зачаточном виде заключает в себе коммуну (взгляды такого рода высказывали Петрашевский, Головинский, Ханыков и Баласог-ло), явным образом, предвосхищали народнические идеи. Социальная философия петрашевцев, вновь утверждавшая взгляд Просвещения на человеческую природу и «естественные» общественные отношения, проложила путь «просветителям» 1860-х гг. Наконец, роль петрашев­цев в появлении социалистических идей в России трудно переоце­нить; существенно, например, что молодой Чернышевский первона­чально воспринял социалистические идеи от Ханыкова во время со­браний и дискуссий, происходивших в доме Иринарха Введенского -друга и во многих отношениях ученика самого Петрашевского.