Психологические идеи в новом свете

. Общая интеллектуальная и социальная атмосфера

Америка была новой. Ее коренных обитателей считали дикарями, благородными или кровожадными, но в любом случае демонстрировавшими человеческую природу, не затронутую цивилизацией. Первые поселенцы втайне рассчитывали вытеснить ин­дейцев, заменив их примитивные государства своими фермами, деревнями и церк­вями. Дикие земли, обнаруженные поселенцами, открыли возможность для постро­ения новой цивилизации. Пуритане пришли, чтобы создать совершенное христи­анское общество, пример для подражания всему остальному миру. В Америке не было феодальной иерархии, господствующей церкви, древних университетов. Вме­сто этого каждый человек мог идти своим путем по дикой стране.

Это не означает, что европейские переселенцы не привезли с собой никакого интеллектуального багажа. Они сделали это, и главную роль играли две традиции: евангелическая религия и философия Просвещения. Америку с самого начала за­селяли протестанты, а не католики. Фактически, когда католики впервые в боль­шом количестве прибыли в Америку, им пришлось остаться вне основного тече­ния американской жизни. Католиков считали агентами опасной иностранной силы,Римского Папы. Сильнее всего доминирование американского протестантизма проявилось в христианстве евангелического толка. Эта форма христианства име­ла малое теологическое содержание или вообще не имела его, вместо этого она ис­кала спасения отдельных душ в эмоциональной трансформации опыта, во время которой человек воспринимает волю Божью. •

В Европе реакцией на крайний рационализм Просвещения стал романтизм, в Америке же такая реакция носила религиозный характер. Романтизм лишь слегка коснулся Соединенных Штатов в форме философии трансцендентализма. Генри Дэвид Торо, например, порицал вторжение индустрии в романтическую природу. Но большинство людей отвергали материализм Просвещения с позиций протес­тантской церкви.

Не случайно, что многие из первых американских психологов, в том числе Джон Уотсон, основатель бихевиоризма, на первых этапах намеревались посвятить себя церкви. Главным в профессии евангелического проповедника было добиться об­ращения, играя на эмоциях аудитории, с тем чтобы превратить людей из грешни­ков в праведников, изменить и душу, и поведение. Целью многих американских психологов и во времена функционального, и во времена бихевиористского пери­одов было изменение поведения, превращение сегодняшнего человека в нового человека завтрашнего дня. Проповедники-евангелисты писали о способах измене­ниях души посредством проповеди; психологи писали о путях изменения поведе­ния с помощью выработки условных рефлексов.

На заре истории США в стране существовало несколько философов. Был Бен­джамин Франклин, экспериментами которого с электричеством восхищались в Европе, который очаровал Францию как «природный человек» нового мира и кого восхваляли как одну из главных фигур Просвещения, сопоставимую с Вольтером. Томас Джефферсон, еще один философ, пытался применить цифровые вычисле­ния к каждому предмету, начиная от севооборота и заканчивая человеческим сча­стьем. Но это приводило его к игнорированию биологических факторов: возражая против возможности Всемирного потопа, он на основании физических вычислений пытался доказать, что при любом наводнении вода не может подняться выше, чем на 50 футов над уровнем моря, и, следовательно, ископаемые морские раковины, найденные горах Аппалачи, представляют собой всего лишь необычные скальные разрастания (G. Wills, 1978). Но наиболее радикальные идеи французских просве­тителей претили религиозному характеру Америки. В США были усвоены умерен­ные идеи шотландского Просвещения, которое оказало на Джефферсона гораздо большее влияние, чем обычно думают. Как мы видели, философия здравого смыс­ла Рида была абсолютно совместима с религией. В религиозных колледжах Аме­рики, которые составляли большинство высших учебных заведений, шотландская философия обязательно стояла в расписании, господствуя над всеми аспектами высшего образования, от этики до психологии. Шотландская философия была ортодоксией Америки.

Рассматривая интеллектуальный климат американских колоний, к влиянию христианства евангелического толка и умеренного воздействия Просвещения сле­дует добавить третий элемент, бизнес, который тесно взаимодействовал с первы­ми двумя. США шли к тому, чтобы стать нацией бизнесменов, не похожей ни на один другой народ на Земле. Не было аристократии, не было официальной церк­ви, но было частное предпринимательство и личная борьба за выживание в усло­виях противостояния дикой стране и конкуренции со стороны других бизнесме­нов. Бизнес стал призванием Соединенных Штатов.

Подобная система воззрений породила ряд важных идей. Одна из них утверж­дала ценность практического знания. Просвещение со всей определенностью заяв­ляло, что знание должно служить нуждам человека и должно быть практическим, а не метафизическим. Американские протестанты пришли к пониманию изобре­тений как средства прославления изобретательности Бога, создавшего человече­ский разум. Слово «технология» появилось в США. Но негативным последствием этой установки стал антиинтеллектуализм. Абстрактную науку в каком-то смысле считали европейской и дегенеративной. Ценились практические достижения, ко­торые одновременно обогащали предпринимателя, являли собой принципы Бога и приближали американскую мечту. Предприниматель ценил тот же самый твер­долобый «здравый смысл», которому учили в колледжах. Философия здравого смысла говорила обычному человеку, что его собственные идеи, в основном, пра­вильные, что лишь усиливало американский антиинтеллектуализм.

При использовании термина «бизнесмен» ударение следует делать на слоге «мен» (мужчина). Это был мужчина, который сражался за выживание в мире биз­неса и который ценил ясный здравый смысл и практические достижения. Чувства и сантименты были уделом женщин, которые в XIX в. все дальше отходили от мира работы, поскольку такие домашние занятия прошлого, как выпечка хлеба, варка пива, приготовление сыра, прядение и ткачество, становились индустриализован­ными. Эти изменения лишили женщин их былой экономической роли, оставив им для управления лишь сферу эмоций.

При этом в США доминировала точка зрения о том, что человеческая личность в полной мере формируется окружающей средой: причиной особенностей челове­ка и его достижений являются условия жизни, а не гены. Американцы верили, что их среда, свободная от европейских предрассудков, — лучшая в мире и породит ге­ниев, который затмят собой Ньютона. Эта вера была отражением эмпиризма Про­свещения и гибких убеждений предпринимателей. В Новом Свете возможностям совершенствования людей нет границ и ничто не препятствует индивиду в его до­стижениях. Прогресс был в порядке вещей. Культ самосовершенствования восхо­дил к первым дням американской республики. В 1830-х гг. выходил ежемесячный журнал The Cultivator, ставивший своей целью «возвысить душу и разум». Человек мог усовершенствовать не только свой фермерский бизнес, но и свой разум. Фак­тически ожидалось, что хороший христианин обязательно будет и хорошим пред­принимателем или фермером.

На эти тенденции обратил внимание француз Алексис Токвиль, который посе­тил США в 1831-1832 гг. и написал книгу «О демократии в Америке». Он писал: «Чем дольше нация будет демократической, просвещенной и свободной, тем боль­ше будет людей, заинтересованных в содействии научному гению, и тем больше будет сделано открытий, которые незамедлительно могут быть использованы в промышленности, что принесет ей прибыль, славу и даже власть». Но Токвиль беспокоился, что «в обществе, организованном таким образом... человеческий разум неосознанно может впасть в пренебрежение теорией». С другой стороны, на­личие аристократии «облегчает естественное влечение к высшим областям мыш­ления». Токвиль обладал замечательным даром предвидения. Американская пси­хология с момента своего возникновения пренебрегала теорией, а временами ис­пытывала к ней открытую враждебность. В то время как европейцы, например Жан Пиаже, трудились над грандиозными, почти метафизическими теориями, Б. Ф. Скиннер утверждал, что теория научения не нужна.

Философская психология

Старая психология: психология в религии. С собой в Америку пуритане принес­ли средневековую психологию способностей. Но она умерла в начале XVIII в., ко­гда первый великий философ Америки, Джонатан Эдварде (1703-1758), прочитал Локка. Энтузиазм Эдвардса по отношению к эмпиризму был так велик, что гений увлек его в направлении идей Беркли и Юма. Подобно Беркли, он отрицал разли­чие между первичными и вторичными свойствами и пришел к выводу, что разум знает только свои перцепции, а не внешний мир. Подобно Юму, он расширил роль ассоциаций в функционировании разума, обнаружив, как и Юм, что законами ас­социации являются смежность, сходство, а также следствие и причина (A. L. Jones, 1958). Наконец, как и Юм, он обратился к скептицизму и стал утверждать, что при­чину нельзя рационально объяснить и что эмоции, а не рассудок — истинный ис­точник действий человека. Но Эдварде, в отличие от Юма, остался христианином, и в этом отношении его можно считать больше средневековым, чем современным ученым (P. Gay, 1969).

Акцент Эдвардса на эмоциях как основе религиозного обращения помог от­крыть путь американской форме романтизма и идеализма: трансцендентализму. Трансцендентализм представлял собой мятеж Новой Англии против того, что ста­ло удобной, удушающей и сухой формой пуританства. Трансценденталисты хоте­ли вернуться к живой, эмоциональной религии времен Эдвардса, к страстной встрече с Богом, в которого верил Эдварде. Такое отношение было совместимо и с романтизмом, и с посткантовским идеализмом. Первый превозносил чувства от­дельного человека и слияние с природой, что получило выражение в знаменитой книге Г. Д. Торо «Уолден, или Жизнь в лесу», посвященной опыту уединенной жизни на лоне природы самого автора. Второй утверждал, что трансцендентные ноумены Канта познаваемы; Джордж Рипли, ведущий трансценденталист в «Письме, адресованном конгрегационалистской церкви на улице Покупок» писал: «Мы ве­рим в существование того уровня истин, который лежит за пределами внешних чувств» (цит. по: L. White, 1972). Таким образом, в некоторых отношениях транс­цендентализм вторил европейскому романтизму и идеализму.

Однако в других отношениях трансцендентализм выглядел очень американ­ским. Он поддерживал евангелическое, эмоциональное христианство, ставящее чувства отдельных людей и совесть выше иерархии власти. Ральф Уолдо Эмерсон (Ralph Waldo Emerson, 1950) проповедовал независимость, вечный американский идеал. Он осуждал радикальный эмпиризм как «негативный и отравляющий». Тем не менее в европейской ли, в американской ли тональности, влияние транс­цендентализма на основное течение американской мысли было ограниченным.

Американский интеллектуальный истеблишмент с ужасом смотрел на трансцен­дентализм, кантианство и идеализм, поэтому будущие ученые и философы очень мало соприкасались с этими направлениями.

Бастион шотландской философии здравого смысла не ослаблял своей власти над американской мыслью. Кроме того, в XIX в. американцы начали писать соб­ственные книги по психологии способностей. Американские книги по психологии повторяли аргументы теоретиков шотландского нравственного чувства. Например, Томас Уфам в своем произведении «Элементы психической философии» учил, что можно построить нравственный характер «посредством ознакомления с эмоция­ми и страстями» (Upham, p. 25), которое и дает психология. Нравственное чувство, которое Уфам называл совестью, даровано Богом, «чтобы вызывать в нас эмоции одобрения... [или] эмоции неодобрения», когда нам случается видеть поступки других людей. По поводу вопроса «Почему мне следует поступать правильно?» Уфам писал, что «истинный источник моральных обязательств — это природные импульсы в сердце человека» (Upham, p. 306).

Френология в США. Одним из самых показательных эпизодов в истории до­научной американской психологии представляется увлечение френологией. В начале XIX в. коллега Галля, Иоганн Спурцгейм, начал триумфальное турне по Соединенным Штатам, во время которого скончался. За Иоганном Спурц-геймом последовал британский френолог Джордж Комб, встретивший теплый прием издателей и президентов колледжей. Но его лекции были слишком тео­ретическими для американской аудитории, и френология попала в руки двух тру­долюбивых и предприимчивых братьев, Орсона и Лоренцо Фаулеров. Они све­ли к минимуму научное содержание френологии, расширив ее практическое при­менение, и основали собственный офис в Нью-Йорке, где клиенты за плату могли получить описание своих качеств. Они бесконечно писали о достоинствах фре­нологии и издавали френологический журнал, просуществовавший с 1840-х гг. до 1911 г.

Популярность френологии Фаулеров принесло то, что она отвечала американ­скому характеру. Френология пренебрегала метафизикой, предпочитая практиче­ское применение. Она претендовала на то, чтобы поведать предпринимателям, ка­ких работников следует нанимать, а мужьям — каких женщин брать в жены. Галль провел первое в США тестирование интеллектуальных способностей, сопровож­давшееся вниманием к интеллектуальным различиям. Он считал, что умственные способности передаются по наследству. Братья Фаулер, однако, утверждали, что слабые способности можно существенно улучшить за счет практики, а чрезмерно сильные — контролировать усилием воли. Множество людей обращались к брать­ям Фаулер, чтобы спросить у них совета о том, какую жизнь следует вести; они стали первыми консультантами. Они также утверждали, что можно улучшить на­род и весь мир, если подвергнуть каждого человека френологическому обследова­нию. Наконец, братья Фаулер искренне верили, что служат религии и нравствен­ности. Они побуждали своих клиентов совершенствовать нравственные качества и верили, что существование способности к почитанию демонстрирует существо­вание Бога, поскольку существование способности подразумевает существование объекта.