Внутренняя политика СССР во второй половине 20-х – 30-е гг. Индустриализация. Коллективизация.

 

В первой половине 20-х годов главная задача внутренней политики состояла в восстановлении разрушенного хозяйства, создании матери­ально-технической и социокультурной основы для построения социа­лизма, обещанного большевиками народу.

Экономический и социальный кризис конца 1920 — начала 1921 г.

Политика «военного коммунизма» привела экономику страны к полно­му развалу. С ее помощью не удалось преодолеть разруху, порожден­ную 4 годами участия России в первой мировой войне и усугубленную 3 годами гражданской войны. Население уменьшилось на 10,9 млн. че­ловек. Во время военных действий особенно пострадали Донбасс, Ба­кинский нефтяной район, Урал и Сибирь, были разрушены многие шах­ты и рудники. Из-за нехватки топлива и сырья останавливались заводы. Рабочие были вынуждены покидать города и уезжали в деревню. Петро­град потерял 60% рабочих, когда закрылись Путиловский, Обуховский и другие предприятия, Москва — 50%. Прекратилось движение на 30 железных дорогах. Безудержно нарастала инфляция. Сельскохозяйст­венной продукции производилось только 60% довоенного объема. По­севные площади сократились на 25%, так как крестьяне не были заин­тересованы в расширении хозяйства. В 1921 г. из-за неурожая массовый голод охватил город и деревню.

Провал политики «военного коммунизма» большевистское прави­тельство осознало не сразу. В 1920 г. Совнарком продолжил меры по усилению безрыночных, распределительно-коммунистических начал. Национализация промышленности была распространена на мелкие предприятия. В декабре 1920 г. VIII Всероссийский съезд Советов ут­вердил План восстановления народного хозяйства и его электрификации (план ГОЭЛРО). В феврале 1921 г. Совнарком создал Государственную комиссию (Госплан) для разработки текущих и перспективных планов хозяйственного развития страны. Расширился ассортимент продуктов сельского хозяйства, подлежащих продразверстке. Готовился декрет об отмене денежного обращения. Однако эти мероприятия вступали в про­тиворечие с требованиями рабочих и крестьян. Параллельно с экономи­ческим в стране нарастал социальный кризис.

Рабочих раздражали безработица и нехватка продуктов питания. Они были недовольны ущемлением прав профсоюзов, введением принуди­тельного труда и его уравнительной оплаты. Поэтому в городах в конце 1920 — начале 1921 г. начались забастовки, в которых рабочие выступа­ли за демократизацию политической системы страны, созыв Учреди­тельного собрания, отмену спецраспределителей и пайков.

Крестьяне, возмущенные действиями продотрядов, перестали не только сдавать хлеб по продразверстке, но и поднялись на вооруженную борьбу. Восстания охватили Тамбовщину, Украину, Дон, Кубань, По­волжье и Сибирь. Крестьяне требовали изменения аграрной политики, ликвидации диктата РКП(б), созыва Учредительного собрания на основе всеобщего равного избирательного права. На подавление этих выступ­лений были брошены части Красной Армии и ВЧК.

Восстание в Кронштадте.

В марте 1921 г. моряки и красноармейцы военно-морской крепости Кронштадт потребовали освобождения из за­ключения всех представителей социалистических партий, проведения перевыборов Советов и изгнания их них коммунистов, предоставления свободы слова, собраний и союзов всем партиям, обеспечения свободы торговли, разрешения крестьянам свободно пользоваться землей и рас­поряжаться продуктами своего хозяйства, т.е. ликвидации продразверст­ки. Кронштадтцев поддержали рабочие. В ответ правительство ввело осадное положение в Петрограде, объявило восставших мятежниками и отказалось вести с ними переговоры. Полки Красной Армии, усиленные отрядами ВЧК и делегатами X съезда РКП(б), специально прибывшими из Москвы, штурмом взяли Кронштадт. 2,5 тыс. матросов было аресто­вано, 6-8 тыс. эмигрировало в Финляндию.

Разруха и голод, забастовки рабочих, восстания крестьян и матро­сов — все свидетельствовало о том, что в стране назрел глубокий эко­номический и социальный кризис. Кроме того, к весне 1921 г. была исчерпана надежда на скорую мировую революцию и материально- техническую помощь европейского пролетариата. Поэтому В.И. Ленин пересмотрел внутриполитический курс и признал, что только удовле­творение требований крестьянства может спасти власть большевиков.

Внутрипартийная борьба за власть.

Экономические и социально- политические трудности, проявившиеся уже в первые годы нэпа, стрем­ление построить социализм при отсутствии опыта реализации этой цели породили идеологический кризис. Все принципиальные вопросы разви­тия страны вызывали острые внутрипартийные дискуссии.

В.И. Ленин, автор нэпа, предполагавший в 1921 г., что это будет по­литика «всерьез и надолго», уже через год на XI съезде партии заявил, что пора прекратить «отступление» в сторону капитализма и необходи­мо переходить к построению социализма. Он написал ряд работ, на­званных советскими историками «политическим завещанием» В.И. Ле­нина. В них он сформулировал основные направления деятельности партии: индустриализация (техническое перевооружение промышленно­сти), широкая кооперация (в первую очередь в сельском хозяйстве) и культурная революция (ликвидация неграмотности, повышение культур­ного и образовательного уровня населения). При этом В.И. Ленин на­стаивал на сохранении единства и руководящей роли партии в государ­стве. В «Письме к съезду» он дал весьма нелицеприятные политические и личностные характеристики шести членам Политбюро (Л.Д. Троцко­му, Л.Б. Каменеву, Г.Е. Зиновьеву, Н.И. Бухарину, ГЛ. Пятакову, И.В. Сталину). В.И. Ленин также предостерегал партию от ее бюрокра­тизации и возможности возникновения фракционной борьбы, считая главной опасностью политические амбиции и соперничество Л.Д. Троц­кого и И.В. Сталина.

Болезнь В.И. Ленина, в результате которой он был отстранен от ре­шения государственно-партийных дел, а затем и его смерть в январе 1924 г. осложнили ситуацию в партии. Еще весной 1922 г. был учрежден пост Генерального секретаря ЦК РКП(б). Им стал И.В. Сталин. Он унифицировал структуру партийных комитетов разных уровней, что привело к усилению не только внутрипартийной централизации, но и всей административно-государственной системы. И.В. Сталин сосредо­точил в своих руках огромную власть, расставив в центре и на местах преданные ему кадры.

Различное понимание принципов и методов социалистического строительства, личные амбиции (Л.Д. Троцкого, Л.Б. Каменева, Г.Е. Зиновьева и других представителей «старой гвардии», обладавшей зна­чительным большевистским дооктябрьским стажем), их неприятие ста­линских методов руководства — все это вызвало оппозиционные выступ­ления в Политбюро партии, в ряде местных партийных комитетов, в печати. Теоретические разногласия о возможности построения социа­лизма или в одной стране (В.И. Ленин, И.В. Сталин), или только в ми­ровом масштабе (Л.Д. Троцкий) сочетались со стремлением занять в партии и государстве руководящее положение. Сталкивая политических противников и умело интерпретируя их высказывания как антиленин­ские, И.В. Сталин последовательно устранял своих оппонентов. Л.Д. Троцкого в 1929 г. выслали из СССР. Л.Б. Каменев, Г.Е. Зиновьев и их сторонники были репрессированы в 30-х годах.

Первый камень в фундамент культа личности И.В. Сталина заклады­вался в ходе внутрипартийных дискуссий 20-х годов под лозунгом вы­бора верного, ленинского пути строительства социализма и установле­ния идеологического единства.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА

Во второй половине 20-х годов важнейшей задачей экономического развития стало превращение страны из аграрной в индустриальную, обеспечение ее экономической независимости и укрепление обороно­способности. Неотложной потребностью была модернизация экономики, главным условием которой являлось техническое совершенствование (перевооружение) всего народного хозяйства.

Политика индустриализации.

Курс на индустриализацию провоз­гласил в декабре 1925 г. XIV съезд Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) (переименована после образования СССР). На съезде шла речь о необходимости превращения СССР из страны, ввозя­щей машины и оборудование, в страну, производящую их. В его доку­ментах обосновывалась потребность в максимальном развитии произ­водства средств производства (группа «А») для обеспечения экономиче­ской независимости страны. Подчеркивалась важность создания социа­листической промышленности на основе повышения ее технического оснащения. Начало политики индустриализации было законодательно закреплено в апреле 1927 г. IV съездом Советов СССР. Главное внима­ние в первые годы уделялось реконструкции старых промышленных предприятий. Одновременно строились свыше 500 новых заводов, в их числе Саратовский и Ростовский сельскохозяйственного машинострое­ния, Карсакнайский медеплавильный и др. Началось сооружение Туркестано-Сибирской железной дороги (Турксиб) и Днепровской ¦гидроэлектростанции (Днепрогэс). Развитие и расширение промышлен­ного производства почти на 40% велось за счет ресурсов самих пред­приятий. Кроме внутрипромышленного накопления источником финан­сирования стало перераспределение в пользу индустрии национального дохода.

Осуществление политики индустриализации потребовало изменений в системе управления промышленностью. Наметился переход к отрасле­вой системе управления, укреплялось единоначалие и централизация в распределении сырья, рабочей силы и производимой продукции. На базе ВСНХ СССР были образованы наркоматы тяжелой, легкой и лесной промышленности. Сложившиеся в 20-30-х годах формы и методы управления промышленностью стали частью механизма хозяйствования, сохранявшегося в течение длительного времени. Для него была харак­терны чрезмерная централизация, директивное командование и подавле­ние инициативы с мест. Не были четко разграничены функции хозяйст­венных и партийных органов, которые вмешивались во все стороны дея­тельности промышленных предприятий.

Развитие промышленности.Первый пятилетний план.

На рубеже 20-30-х годов руководством страны бьш принят курс на всемерное ус­корение, «подхлестывание» индустриального развития, на форсирован­ное создание социалистической промышленности. Наиболее полное воплощение эта политика получила в пятилетних планах развития на­родного хозяйства. Первый пятилетний план (1928/29-1932/33 гт.) всту­пил в действие с 1 октября 1928 г. К этому времени еще не были ут­верждены задания пятилетки, а разработка некоторых разделов (в част­ности, по промышленности) продолжалась. Пятилетний план разрабаты­вался при участии крупнейших специалистов. К его составлению были привлечены А.Н. Бах — известный ученый-биохимик и общественный деятель, И.Г. Александров и А.В. Винтер — ведущие ученые-энергетики, Д.Н. Прянишников — основатель научной школы агрохимии и др.

Раздел пятилетнего плана в части индустриального развития бьш создан работниками ВСНХ под руководством его председателя В.В. Куйбышева. Он предусматривал среднегодовой прирост промышленной продукции в объеме 19-20%. Обеспечение столь высоких темпов разви­тия требовало максимального напряжения сил, что хорошо понимали многие руководители партии и государства. Н.И. Бухарин в статье «Заметки экономиста» (1929 г.) поддержал необходимость высоких тем­пов индустриализации. По его мнению, осуществлению таких темпов могли способствовать повышение эффективности и снижение себестои­мости производства, экономия ресурсов и уменьшение непроизводи­тельных затрат, повышение роли науки и борьба с бюрократизмом. Од­новременно автор статьи предостерегал против «коммунистических» увлечений и призывал к более полному учету объективных экономиче­ских законов.

План был утвержден на V Всесоюзном съезде Советов в мае 1929 г. Главная задача пятилетки заключалась в том, чтобы превратить страну из аграрно-индустриальной в индустриальную. В соответствии с этим началось сооружение предприятий металлургии, тракторо-, автомобиле- и авиастроения (в Сталинграде, Магнитогорске, Кузнецке, Ростове-на- Дону, Керчи, Москве и других городах). Полным ходом шло строитель­ство Днепрогэса и Турксиба.

Однако очень скоро начался пересмотр плановых заданий индустрии в сторону их повышения. Были «откорректированы» задания по произ­водству строительных материалов, по выплавке чугуна и стали, по вы­пуску сельскохозяйственных машин. Пленум ЦК партии, состоявшийся в ноябре 1929 г., утвердил новые контрольные цифры развития про­мышленности в сторону их резкого увеличения. По мнению И.В. Ста­лина и его ближайшего окружения, можно было к концу пятилетки вы­плавить чугуна вместо планируемых 10 млн. тонн — 17 млн., выпустить 170 тыс. тракторов вместо 55 тыс., произвести 200 тыс. автомобилей вместо 100 тыс. и т.д. Новые контрольные цифры не были продуманы и не имели под собою реальной основы.

Руководство страны выдвинуло лозунг — в кратчайший срок догнать и перегнать в технико-экономическом отношении передовые капитали­стические страны. За ним стояло желание в кратчайшие сроки любой ценой ликвидировать отставание в развитии страны и построить новое общество. Промышленная отсталость и международная изоляция СССР стимулировали выбор плана форсированного развития тяжелой про­мышленности.

В первые два года пятилетки, пока не иссякли резервы нэпа, про­мышленность развивалась в соответствии с плановыми заданиями и да­же превышала их. В начале 30-х годов темпы ее роста значительно упали: в 1933 г. они составили 5% против 23,7% в 1928-1929 гг. Уско­ренные темпы индустриализации потребовали увеличения капиталовло­жений. Субсидирование промышленности велось в основном за счет внутрипромышленного накопления и перераспределения национального дохода через госбюджет в ее пользу. Важнейшим источником ее финан­сирования стала «перекачка» средств из аграрного сектора в индустри­альный. Кроме того, для получения дополнительных средств правитель­ство начало выпускать займы, осуществило эмиссию денег, что вызвало резкое углубление инфляции. И хотя было объявлено о завершении пя­тилетки в 4 года и 3 месяца, «откорректированные» задания плана по выпуску большинства видов продукции выполнить не удалось.

Вторая пятилетка.

Второй пятилетний план (1933-1937 гг.), утвер­жденный XVII съездом ВКП(б) в начале 1934 г., сохранил тенденцию на приоритетное развитие тяжелой индустрии в ущерб отраслям легкой промышленности. Его главная экономическая задача заключалась в завершении реконструкции народного хозяйства на основе новейшей техники для всех его отраслей. Задания плана — но сравнению с преды­дущей пятилеткой — выглядели более реалистичными и умеренными. За годы второй пятилетки были сооружены 4,5 тыс. крупных промыш­ленных предприятий. Вошли в строй Уральский машиностроительный и Челябинский тракторный, Ново-Тульский металлургический и другие заводы, десятки доменных и мартеновских печей, шахт и электростан­ций. В Москве была проложена первая линия метрополитена. Ускорен­ными темпами развивалась индустрия союзных республик. На Украине были возведены предприятия машиностроения, в Узбекистане — заводы по обработке металла.

Завершение выполнения второго пятилетнего плана было объявлено досрочным — снова за 4 года и 3 месяца. В некоторых отраслях про­мышленности действительно были достигнуты очень высокие результа­ты. В 3 раза выросла выплавка стали, в 2,5 раза — производство элек­троэнергии. Возникли мощные индустриальные центры и новые отрасли промышленности: химическая, станко-, тракторо- и авиастроительная. Вместе с тем развитию легкой промышленности, производящей предме­ты потребления, не уделялось должного внимания. Сюда направлялись ограниченные финансовые и материальные ресурсы, поэтому результа­ты выполнения второй пятилетки по группе «Б» оказались значительно ниже запланированных (от 40 до 80% по разным отраслям).

Масштабы промышленного строительства заражали энтузиазмом многих советских людей. На призыв XVI конференции ВКП(б) органи­зовать социалистическое соревнование откликнулись тысячи тружени­ков заводов и фабрик. Среди квалифицированных рабочих возникло стахановское движение. Его участники показывали пример небывалого подъема производительности труда. На многих предприятиях выдвига­лись встречные планы производственного развития, более высокие по сравнению с установленными. Трудовой энтузиазм рабочего класса имел большое значение для решения задач индустриализации. Вместе с тем рабочие нередко поддавались нереальным призывам, таким, как призывы выполнить пятилетку за четыре года или догнать и перегнать капиталистические страны. Стремление к установлению рекордов имело и оборотную сторону. Недостаточная подготовленность вновь назначен­ных хозяйственных руководителей и неумение большинства рабочих освоить новую технику порой приводили к ее порче и к дезорганизации производства.

Аграрная политика.

Индустриальный рывок тяжело отразился на положении крестьянских хозяйств. Чрезмерное налоговое обложение возбуждало недовольство сельского населения. Непомерно увеличива­лись цены на промышленные товары. Одновременно искусственно за­нижались государственные закупочные цены на хлеб. В результате рез­ко сократились поставки зерна государству. Это вызвало осложнения с хлебозаготовками и глубокий хлебный кризис конца 1927 г. Он ухуд­шил экономическую ситуацию в стране, поставил под угрозу выполне­ние плана индустриализации. Часть экономистов и хозяйственников видели причину кризиса в ошибочности курса партии. Для выхода из создавшегося положения предлагалось изменить взаимоотношения меж­ду городом и деревней, добиться их большей сбалансированности. Но для борьбы с хлебозаготовительным кризисом был избран иной путь.

Для активизации хлебозаготовок руководство страны прибегло к чрезвычайным мерам, напоминающим политику периода «военного коммунизма». Запрещалась свободная рыночная торговля зерном. При отказе продавать хлеб по твердым ценам крестьяне подлежали уголов­ной ответственности, местные Советы могли конфисковывать часть их имущества. Особые «оперуполномоченные» и «рабочие отряды» изымали не только излишки, но и необходимый крестьянской семье хлеб. Эти действия привели к обострению отношений между государст­вом и сельским населением, которое в 1929 г. уменьшило посевные площади.

Переход к коллективизации.

Кризис заготовительной кампании 1927/28 гг. и тенденция части работников аппарата ЦК ВКП(б) к цен­трализованному, административно-командному руководству всеми от­раслями экономики ускорили переход к всеобщей коллективизации. Проходивший в декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б) принял специальную резолюцию по вопросу о работе в деревне. В ней шла речь о развитии на селе всех форм кооперации, которые к этому времени объединяли почта треть крестьянских хозяйств. В качестве перспективной задачи намечался постепенный переход к коллективной обработке земли. Но уже в марте 1928 г. ЦК партии в циркулярном письме в местные парт­организации потребовал укрепления действующих и создания новых колхозов и совхозов.

Практическое проведение курса на коллективизацию выразилось в повсеместном создании новых колхозов. Из госбюджета выь. лялись значительные суммы на финансирование коллективных хозяйств. Им предоставлялись льготы в области кредита, налогообложения, снабже­ния сельхозтехникой. Принимались меры по ограничению возможностей развития кулацких хозяйств (ограничение аренды земли и т.д.). Непо­средственное руководство колхозным строительством осуществлял сек­ретарь ЦК ВКП(б) по работе в деревне В.М. Молотов. Был создан Колхозцентр СССР, возглавляемый Г.Н. Каминским.

В январе 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О темпе кол­лективизации и мерах помощи государства колхозному строительству». В нем намечались жесткие сроки ее проведения. В основных зерновых районах страны (Среднее и Нижнее Поволжье, Северный Кавказ) ее должны были завершить к весне 1931 г., в Центральной Черноземной области, на Украине, Урале, в Сибири и Казахстане — к весне 1932 г. К концу первой пятилетки коллективизацию планировалось осуществить в масштабе всей страны.

Несмотря на принятое решение, и Политбюро ЦК ВКП(б), и низо­вые партийные организации были намерены провести коллективизацию в более сжатые соки. Началось «соревнование» местных властей за ре­кордно быстрое создание «районов сплошной коллективизации». В мар­те 1930 г. бьш принят Примерный устав сельскохозяйственной артели. В нем провозглашался принцип добровольности вхождения в колхоз, определялся порядок объединения и объем обобществляемых средств производства. Однако на практике эти положения повсеместно наруша­лись, что вызвало сопротивление крестьян. Поэтому многие первые колхозы, созданные весной 1930 г., быстро распались. Потребовалась отправка на село отрядов «сознательных» рабочих-партийцев («двадца­типятитысячники»). Вместе с работниками местных парторганизаций и ОПТУ, переходя от уговоров к угрозам, они убеждали крестьян вступать в колхозы. Для технического обслуживания вновь возникавших кресть­янских производственных кооперативов в сельских районах организо­вывались машинно-тракторные станции (МТС).

В ходе массовой коллективизации была проведена ликвидация ку­лацких хозяйств^[1]. (В предшествующие годы осуществлялась политика ограничения их развития.) В соответствии с постановлениями конца 20-х — начала 30-х годов прекращалось кредитование и усиливалось налоговое обложение частных хозяйств, отменялись законы об аренде земли и найме рабочей силы. Было запрещено принимать кулаков в колхозы. Все эти меры вызывали их протесты и террористические дей­ствия против колхозных активистов. В феврале 1930 г. бьш принят за­кон, определивший порядок ликвидации кулацких хозяйств. В соответ­ствии с ним слой кулачества разделяли на три категории. В первую включались организаторы антисоветских и антиколхозных выступлений. Они подвергались аресту и суду. Наиболее крупных кулаков, отнесен­ных ко второй категории, надлежало переселять в другие районы. Ос­тальные кулацкие хозяйства подлежали частичной конфискации, а их владельцы — выселению на новые территории из областей прежнего проживания. В процессе раскулачивания были ликвидированы 1—1,1 млн. хозяйств (до 15% крестьянских дворов).

Итоги коллективизации.

Ломка сложившихся в деревне форм хо­зяйствования вызвала серьезные трудности в развитии аграрного секто­ра. Среднегодовое производство зерна в 1933-1937 гг. снизилось до уровня 1909-1913 гг., на 40-50% уменьшилось поголовье скота. Это было прямым следствием насильственного создания колхозов и неуме­лого руководства присланных в них председателей. В то же время росли планы по заготовкам продовольствия. Вслед за урожайным 1930 г. зер­новые районы Украины, Нижней Волги и Западной Сибири охватил неурожай. Для выполнения планов хлебозаготовок вновь вводились чрезвычайные меры. У колхозов изымалось 70% урожая, вплоть до се­менного фонда. Зимой 1932-1933 гг. многие только что коллективизи­рованные хозяйства охватил голод, от которого умерло — по разным данным — от 3 до 5 млн. человек (точная цифра неизвестна, информа­ция о голоде тщательно скрывалась).

Экономические издержки коллективизации не остановили ее прове­дения. К концу второй пятилетки было организовано свыше 243 тыс. колхозов. В их составе находилось свыше 93% от общего числа кресть­янских дворов. В 1933 г. была введена система обязательных поставок сельскохозяйственной продукции государству. Устанавливаемые на нее государственные цены были в несколько раз ниже рыночных. Планы колхозных посевов составлялись руководством МТС, утверждались ис­полкомами районных Советов, затем сообщались сельскохозяйственным предприятиям. Вводилась натуральная оплата (зерном и сельхозпродук­тами) труда механизаторов МТС; ее размеры определялись не колхоза­ми, а вышестоящими инстанциями. Введенный в 1932 г. паспортный режим ограничивал права крестьян на передвижение. Административно- командная система управления колхозами, высокие размеры государст­венных поставок, низкие заготовительные цены на сельхозпродукцию тормозили экономическое развитие хозяйств.

Советское общество начала 30-х годов.

Экономические преобразо­вания конца 20-х — начала 30-х годов коренным образом изменили структуру населения.

7% сельских жителей работали на государственных сельскохозяйст­венных предприятиях — в совхозах и МТС. Интенсивное промышленное строительство привело к рождению новых городов. Численность город­ского населения в 1929-1931 гг. увеличивалась ежегодно на 1,6 млн. человек, в 1931-1933 гг. — на 2,04 млн. К 1939 г. в городах насчитыва­лось 56,1 млн. жителей (32,9% общего числа населения).

Значительно выросла численность рабочего класса: с 8,7 млн. в 1928 г. до 20,6 млн. в 1937 г. Была ликвидирована безработица. Главним источником пополнения рабочего класса являлись крестьяне, по­кинувшие деревню бывшие единоличники. В годы первой пятилетки выходцы из деревни составили 68%, а в период второй — 54% общего числа новых пополнений. В социальной психологии новых рабочих преобладали черты крестьянского менталитета и традиций.

Приток вчерашних крестьян на стройки пятилеток пополнял ряды неквалифицированной рабочей силы, что приводило к текучести кад­ров, падению дисциплины, производственному травматизму, выпуску бракованной продукции, многим негативным нравственно-социальным последствиям. Однако часть квалифицированных рабочих в связи с пе­реходом на сдельную оплату достигала высоких показателей в результа­тах своего труда. Появились рабочие-выдвиженцы, которых направляли на учебу или на руководящие хозяйственно-управленческие посты.

Сложным было положение городской инженерно-технической ин­теллигенции, врачей, юристов и других специалистов. Без опыта обра­зованных кадров невозможно было осуществить индустриализацию страны, ликвидировать неграмотность, улучшить здравоохранение. В то же время у властей и у части населения отношение к ним было насто­роженным.

Изменилась структура сельского населения. В несколько раз сокра­тилась численность крестьян-единоличников. Исчезли такие социальные группы, как кулаки и батраки. Свыше 90% общего числа крестьян тру­дились в колхозах. Они составили новую социальную категорию насе­ления («крестьяне-коллективисты», класс колхозного крестьянства).

Форсированная индустриализация ухудшила жизненный уровень на­селения. Высокие цены на продукты сельского хозяйства делали их труднодоступными для значительной части городских жителей, полу­чавших низкую заработную плату.

Ухудшение материально-бытовых условий населения, перебои с про­довольствием обостряли социальную напряженность в обществе. Поло­жение усугублялось участившимися срывами в области хозяйственного развития. Не выполнялись планы капитального строительства. Падала производительность труда. Ухудшалось качество производимой продук­ции. Все это усиливало критические настроения людей по отношению к проводимой политике. Силовая коллективизация, сопровождаемая рас­кулачиванием, вызвала вооруженные выступления крестьянства. Только в январе — начале марта 1930 г. состоялось свыше 2000 антисоветских выступлений в деревне. Уменьшение норм снабжения хлебом по кар­точкам (1932 г.) привело к массовым демонстрациям протеста в городах и рабочих поселках (Вичуга, Лежнево, Пучеж Ивановской области, Бо- рисполь и др.). Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И.В. Сталин объяснял причины общественных противоречий и кризисных явлений в эко­номике происками «классовых врагов».

Чрезвычайщина, превратившаяся в метод построения нового общест­ва, встречала противодействие части партийно-государственного аппа­рата. Против применения чрезвычайных мер при проведении коллекти­визации выступил член Политбюро ЦК Н.И. Бухарин. Использование средств административного и экономического нажима на крестьянство не были поддержаны членами Политбюро ЦК А.И. Рыковым и М.П. Томским. В целях социалистического строительства они предлагали использование принципов нэпа. Не нашло одобрения с их стороны ут­верждение И.В. Сталина о неизбежности обострения классовой борьбы по мере продвижения к социализму. Однако большинство партийных лидеров расценило взгляды противников официального политического курса как ошибочные. Н.И. Бухарин и М.П. Томский были выведены из состава Политбюро ЦК, А.И. Рыков освобожден от обязанностей пред­седателя Совнаркома. В руководстве страной все более утверждались авторитарные подходы. Главным фактором, определяющим политику И.В. Сталина и поддерживающих его лиц, становилось стремление ге­нерального секретаря к установлению единоличной власти.

Борьба с инакомыслием.

Параллельно с формированием режима личной власти И.В. Сталина развертывалась борьба с инакомыслием. Увеличивались масштабы репрессий в отношении «классово-враждеб- ных» лиц. Карательные меры коснулись практически всех слоев насе­ления. Вслед за раскулачиванием были проведены репрессивные меры в отношении городских слоев населения. В категорию «врагов народа» попали многие ответственные работники Госплана, ВСНХ, наркоматов. Виновниками срывов промышленных планов были объявлены хозяйст­венники и инженеры, прежде всего, представители старых (буржуазных) специалистов. В конце 1930 г. по делу «Промпартии» была привлечена к суду и осуждена группа научно-технической интеллигенции во главе с директором научно-исследовательского Теплотехнического института JI.K. Рамзиным. За принадлежность к Трудовой крестьянской партии — несуществовавшей политической организации — на скамье подсудимых оказались ученые-экономисты Н.Д. Кондратьев, А.В. Чаянов и другие. «Вина» ученых заключалась в том, что их взгляды на проводившуюся коллективизацию отличались от официальных. Аресту подверглась группа бывших деятелей партии меньшевиков, а также бывшие царские генералы и офицеры, служившие в Красной Армии.

Расширение масштабов репрессий сопровождалось нарушением за­конности. ЦИК СССР принял несколько постановлений, ставших осно­вой проводимых беззаконий. Создавалось особое совещание — внесудеб­ный орган в системе госбезопасности. Решение им вопросов об основа­нии и мерах репрессий не подлежало контролю. На таком же принципе строили свою работу и другие внесудебные неконституционные орга­ны — «тройки» и «двойки» НКВД. Устанавливался новый порядок веде­ния дел о террористических актах. Их рассмотрение проводилось в де­сятидневный срок без участия защиты и обвинения. Одним из теорети­ков права, подводивших «научную базу» под произвол 30-х годов, был генеральный прокурор СССР АЛ. Вышинский.

Усиливались административно-командные методы руководства соци­ально-политической и культурной жизнью страны. Были ликвидированы многие общественные организации. Причины их упразднения были раз­личными. В одних случаях — малочисленность или финансовые неуря­дицы. В других — пребывание в составе обществ «врагов народа». Были ликвидированы Всесоюзная ассоциация инженеров, Российское общест­во радиоинженеров, Общество любителей российской словесности, Об­щество истории и древностей российских. Прекратили существование Общество старых большевиков и Общество бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев, объединявшие, кроме большевиков, бывших анар­хистов, меньшевиков, бундовцев, эсеров и т.п. Продолжали действовать, в основном, те объединения, которые могли быть использованы в инте­ресах государства (ОСОАВИАХИМ, Общество Красного Креста и Красного Полумесяца, Международная организация помощи борцам революции — МОПР и др.). Профессиональные объединения творческой интеллигенции были поставлены под контроль партийно-государствен­ных чиновников.

Конституция СССР 1936 г.

Преобразование экономики и усиление централизаторских начал в управлении привели к формированию новой модели общества, к почти полному «огосударствлению» народного хо­зяйства. Произошедшие изменения в экономическом, социально-полити­ческом и национально-государственном развитии Советского Союза с середины 20-х годов потребовали изменения Основного Закона.

5 декабря 1936 г. VIII Чрезвычайный съезд Советов утвердил новую Конституцию СССР. Она зафиксировала характерные черты сформиро­вавшейся в стране административно-командной системы. Советский Союз провозглашался социалистическим государством.

В Основном Законе были отражены перемены в национально- государственном устройстве СССР, появление новых союзных и авто­номных республик и областей. В связи с ликвидацией ЗСФСР возникли самостоятельные республики: Армянская, Азербайджанская и Грузин­ская ССР. Казахская АССР и Киргизская АССР были преобразованы в союзные республики. Общее число союзных республик, непосредствен­но входящих в состав СССР, возросло до 11. Подтверждалась добровольность государственного объединения советских социалистических республик.

Политическую основу страны составляли Советы депутатов трудя­щихся. Изменялась структура государственной власти: ее высшим зако­нодательным органом становился Верховный Совет, состоявший из двух палат (Совета Союза и Совета Национальностей). В число его задач входило утверждение состава правительства СССР. Расширялись обя­занности общесоюзных наркоматов в области законодательства, народ­нохозяйственного развития, укрепления обороноспособности страны. Одновременно были неоправданно сужены права некоторых республи­канских органов власти, в частности, в законодательной сфере.

Социальная основа государства декларировалась как союз рабочих и крестьян при сохранении диктатуры пролетариата. (На практике это выражалось в диктатуре ВКП(б), ее аппарата.) Социалистическая сис­тема хозяйства и социалистическая собственность на орудия и средства производства объявлялись экономической основой СССР. Эта собствен­ность существовала в двух формах: государственной (шахты, заводы в промышленности, совхозы на селе) и колхозно-кооперативной.

В связи с ликвидацией бывших эксплуататорских классов и частной собственности были внесены изменения в избирательную систему. От­менялись ограничения избирательного права для сельского населения. Упразднялись система многоступенчатости выборов в государственные органы власти и открытое голосование. Конституция законодательно зафиксировала всеобщие, тайные, равные и прямые выборы в Советы всех уровней.

Гражданам СССР гарантировались права на труд, отдых, образова­ние, материальное обеспечение в старости. Труд объявлялся обязанно­стью каждого способного к нему гражданина по принципу: «Кто не ра­ботает, тот не ест». Провозглашалась свобода отправления религиозных культов. Одновременно вводилась свобода антирелигиозной пропаганды.

В книге «История Коммунистической партии большевиков. Краткий курс», подготовленной при непосредственном участии И.В. Сталина и опубликованной в 1938 г., новый Основной Закон был назван Консти­туцией «победы социализма и рабоче-крестьянской демократии». Одна­ко сложившаяся в стране социально-политическая система и практиче­ская деятельность руководителей государства опровергали эту оценку.

Политические процессы 30-х годов.

Политический курс И.В. Ста­лина, концентрация в его руках неограниченной власти вызывали оппо­зиционные настроения у многих руководящих партийных работников и рядовых членов ВКП(б). «Злым гением русской революции» называли И.В. Сталина противники репрессий, стремившиеся противодействовать им. Группа московских партработников («Союз защиты ленинизма») во главе с М.Н. Рютиным обратилась с манифестом «Ко всем членам ВКП(б)». В нем предлагалось отстранить И.В. Сталина от должности Генерального секретаря ЦК и внести коррективы в систему управления народным хозяйством. В 1932 г. участники группы были арестованы, обвинены в попытке реставрации капитализма и расстреляны. Насажде­ние методов произвола и беззакония создавали в стране обстановку страха, подозрительности, взаимного недоверия друг к другу.