Первоначальные ядра и психосоматические эволюционные линии (L. Kreisler, 1990)

Анализ психосоматических расстройств, проявляющих­ся в раннем возрасте или много позже, позволяет вычленить линии уязвимости, относящиеся к 1) тонкости восприятия; 2) ак­тивности и пассивности; 3) особенностям тонуса; 4) насторожен­ности; 5) эмоциональным и тимическим (от «thymie» — «тимия», индивидуальное поведение.— Примеч. пер.) влечениям, а также к депрессивному реагированию.

Каждая из этих особенностей может обусловить возникно­вение в раннем возрасте психосоматических предрасположений, имеющих определенную специфику; такие предрасположения мы назвали «первоначальными психосоматическими ядрами».

Они могут давать начало эволюционным линиям, закрепля­ющимся в непрерывном функционировании психики на корот­кий, средний или долгий срок.

Термином «первоначальное психосоматическое ядро» я обо­значаю физио- и психопатологические характеристики, закреп­ленные одновременно в организме и в психике под взаимодей­ственным влиянием первых отношений, а также имеющиеся у ребенка биологические и психологические предрасположения.

Эволюционные линии можно определить как векторы, ибо они являются носительницами¹⁷ одновременно соматических, психологических, реактивных и взаимодейственных специфи­ческих качеств. Термин «векторные» предложил М. Fain.

Конкретизируем сказанное на примере астматической болезни.

Этиологическое единство астмы, которую некогда приписы­вали исключительно аллергии, ныне оспаривается многофактор­ной концепцией болезни. По новым представлениям, аллергия виновна в большинстве случаев, но не во всех.

Наиболее постоянным патофизиологическим фактором при астме является повышенная реактивность бронхов, вошедшая в само определение болезни — бронхиальная астма.

Давно известна эмоциональная ранимость астматиков, одна­ко ей не уделялось достаточного внимания.

Французское слово «vecteur» имеет два значения: в физике и матема­тике— «вектор», в медицине и военном деле — «переносчик, носитель». Таким образом, утверждение автора построено на своеобразной тавто­логической игре слов (примеч. пер.).

Существует примечательная психосоматическая согласован­ность между гиперреактивностью бронхов, с одной стороны, и повышенной эмоциональной чувствительностью — с другой: что-то вроде двойной путевой стрелки, возле которой биологические и психические факторы вместе направляют дело к образованию первоначального психосоматического ядра астматической болез­ни— под влиянием отношенческих обстоятельств, выясненных в нашем с М. Fain исследовании (Kreisler, 1987). Некоторые из этих обстоятельств возникают в силу взаимодейственных особеннос­тей, которые препятствуют быстрому развитию самостоятельности маленького ребенка (говорят, что астма — болезнь эмоционально­го роста) и выражению агрессивности. Другие, связанные с ис­ключительно материнской гиперопекой, блокируют участие отца в общении. Наконец, третьи посягают на фундаментальные по­требности ребенка в безопасности и неразрывности, закрепляя в психике уязвимость по отношению к любой ситуации разлуки, воспринимаемой ребенком так, будто его бросили.

Астматическая болезнь — одна из первых патологий, чью непрерывность удалось проследить с детства до зрелого возра­ста. Так называемую эссенциально-аллергическую личность мож­но выявить уже в латентном периоде (Kreisler, 1987). Предвари­тельные формы иногда заметны в самом раннем возрасте.

Итак, можно описать эволюционную линию, свойственную некоторым формам астматической болезни.

Эволюционные линии можно сгруппировать по признаку преобладания того или иного патогенного фактора (табл. 5).

Разумеется, это всего лишь схемы. Они допускают поправ­ки, дополнения и никоим образом не лишают психосоматичес­кую клинику младенчества ее крайнего разнообразия, придаю­щего каждому наблюдению свою оригинальность. Схемы имеют прежде всего нозографическую ценность для будущих исследо­ваний по психосоматическим патологиям раннего возраста.

Линия влечения к господству

Пара «активность — пассивность» появляется на сце­не уже в самый первый период жизни. Неверно утверждение, будто ребенок изначально полностью пассивен по отношению к матери, если она удовлетворяет его нужды. Еще совсем крошеч­ный малыш взглядом, мимикой, а вскоре и голосом добивается общения. Очень рано он выражает неудовольствие по поводу

пришедшихся некстати понуждений — отведением взгляда и го­ловы, гневной или скорбной мимикой, защитными движениями или криками реагируя на ограничения его деятельности.

И активность, и пассивность разнообразны. В пределах нор­мы бывают дети очень бойкие либо вялые, и эти тенденции мо­гут то вызывать у матери-партнерши благоприятный отклик, то сбивать ее с толку.

Таблица 5

Психосоматическая клиника младенчества Эволюционные линии* (Kreisler, 1990)

Преобладание гиперреактивности

Линия влечения к господству

Напр.: оппозиционная анорексия, патологии с аналь­ными проявлениями...

Линия гипертонуса и переполненности страхом.

Напр.: колики первого полугодия; раздражимость обо­дочной кишки, колопатии, функциональные головные боли, нарушения сна...

Так называемая аллергическая линия

Напр.: астма, атоническая экзема...

Преобладание гипореактивности

Линия пассивности

Напр.: пассивные формы тучности...

Преобладание депрессии

Линия пустоты — депрессия, формальное поведение, невроз

поведения, плохо ментализированные неврозы

Напр.: функциональные патологии высокого риска, такие, как мерицизм, депрессивная анорексия; болезненные патологии, могущие затрагивать все си­стемы органов;

аутоиммунные заболевания, ректоколиты; нанизм, вызываемый психологическим страданием.

Линии могут сочетаться,

Равновесие между активностью и пассивностью принимает значительное участие в психосоматической экономике. Откло­нения от него повинны во многих поведенческих и физических расстройствах.

Оппозиционное поведение представляет собою главный пси­хический механизм обычной анорексии второго полугодия и

большинства анорексий у новорожденных. Это отклоняющееся пищевое поведение типично при конфликтном взаимодействии, периодически повторяющемся каждый день на протяжении не­дель, месяцев, иногда лет, между двумя партнерами, упрямо за­нимающими свои позиции: с одной стороны — принуждение, из­бирательно направленное на орально-пищеварительную сферу; с другой стороны — яростное противостояние-сопротивление, яв­ное или скрытое, которое может со временем закрепиться в характере.

Защитные формы поведения дополняют длинный список яв­лений, доказывающих активные способности новорожденных,— вопреки старым работам, где первоначальный нарциссизм трак-товался как прибежище пассивности.

Вопрос об активности и пассивности отсылает нас к поня­тию влечения к господству, значение которого мы, а конкрет­нее М. Soule, подчеркнули в книге «L'enfant et son corps» в свя­зи с произвольной задержкой дефекации, вызывающей в конце концов психогенное растяжение толстого кишечника.

Именно на этой эволюционной линии располагаются и не­врозы характера, как бы спрятанные в детской мегаломании и пробуждаемые «идеальным Я» нарциссического всемогущества.

Достаточно напомнить о том значении, которое приобрело «идеальное Я» в структурах с высоким риском соматизации, с тех пор как его впервые описал и проиллюстрировал впечатля­ющими клиническими наблюдениями Albert Dingli.

Заметим мимоходом, что еще много надо сделать для прояс­нения генезиса «идеального Я» у инфантильных личностей. Мы хорошо знаем патогенную роль подобных личностей — матерей или отцов — в возникновении расстройств у детей.

Итак, линию влечения к господству можно проследить в по­ведении с самого раннего возраста до постоянного закрепления при некоторых неврозах характера у зрелых людей.