И он стал уговаривать меня поехать с ним. С какой целью, я теперь и сам не

Пойму. Может, он не доверял Порталю и надеялся, что я буду за ним

Присматривать. У меня не было причин для отказа. Даже если бы в ту пору я

Догадался об этой маленькой хитрости насчет Порталя, тем больше оснований у

Меня было с восторгом принять предложение. А меня точно разбил паралич, я не

Мог вымолвить ни слова. Я впился взглядом в маленькую кхмерскую статуэтку на

Зеленом коврике рядом с телефонным аппаратом. И мне казалось, что я весь до

Краев налился то ли лимфой, то ли теплым молоком. Мерсье с ангельским

терпением, маскировавшим некоторое раздражение, втолковывал мне:

-- Вы же понимаете, мне надо все официально оформить. Я уверен, что в

конце концов вы скажете "да", так лучше уж соглашайтесь сразу.

У него была черная с рыжеватым отливом сильно надушенная борода. При

Каждом движении его головы меня обдавало волной духов. И я вдруг очнулся от

Шестилетней спячки.

Статуэтка показалась мне противной и глупой, я почувствовал страшную

Скуку. Я никак не мог взять в толк, зачем меня занесло в Индонезию. Что я

Тут делаю? Зачем говорю с этими людьми? Почему я одет в этот дурацкий

Костюм? Страсть моя умерла. Она заполняла и морочила меня много лет подряд

-- теперь я был опустошен. Но это еще не самое худшее: передо мной,

Раскинувшись с этакой небрежностью, маячила некая мысль -- обширная и

тусклая. Трудно сказать, в чем она заключалась, но я не мог на нее глядеть:

Так она была мне омерзительна. И все это слилось для меня с запахом, который

Шел от бороды Мерсье.

Я встряхнулся, преисполненный злобы на Мерсье, и сухо ответил:

-- Спасибо, но я уже слишком давно разъезжаю, пора возвращаться во

Францию.

И через два дня сел на пароход, идущий в Марсель. Если я не ошибаюсь,

Если все накапливающиеся симптомы предвещают новый переворот в моей жизни,

Скажу прямо -- я боюсь. И не потому, что жизнь моя так уж богата, насыщена,

Драгоценна. Я боюсь того, что готово народиться, что завладеет мной и

Увлечет меня -- куда? Неужели мне опять придется уехать, бросить, не

Закончив, все, что я начал -- исследования, книгу? И потом через несколько

Месяцев, через несколько лет вновь очнуться изнуренным, разочарованным среди

Новых руин? Я должен разобраться в себе, пока не поздно.

Вторник, 30 января

Ничего нового.

С девяти до часа работал в библиотеке. Привел в порядок XII главу и

Все, что касается пребывания Рольбона в России до смерти Павла I. Эта часть

Работы закончена -- к ней нужно будет вернуться только при переписке набело.

Сейчас половина второго. Сижу в кафе "Мабли", ем сандвич, все почти в

Порядке. Впрочем, в любом кафе все всегда в порядке, и в особенности в кафе

"Мабли" благодаря хозяину мсье Фаскелю, на лице которого с успокоительной

определенностью написано: "прохвост". Близится час, когда он уходит поспать,

Глаза у него уже покраснели, но повадка все такая же живая и решительная. Он

прохаживается между столиками, доверительно наклоняясь к клиентам:

-- Все хорошо, мсье?

Я с улыбкой наблюдаю его оживление -- в часы, когда его заведение

Пусто, пустеет и его голова. С двух до четырех в кафе никого не остается,

Тогда мсье Фаскель сонно делает несколько шагов, официанты гасят свет, и

Сознание его выключается -- наедине с собой этот человек всегда спит.

Но пока в кафе еще остается десятка два клиентов -- это холостяки,

Невысокого ранга инженеры, служащие. Обычно они наспех обедают в семейных

Пансионах, которые зовут своей столовкой, и поскольку всем им хочется

Позволить себе шикнуть, они, пообедав, приходят сюда выпить по чашечке кофе

И поиграть в кости. Они шумят, негромко и нестройно, -- такой шум мне не

Мешает. Им тоже, чтобы существовать, надо держаться кучно.

А я живу один, совершенно один. Не разговариваю ни с кем и никогда;