Другие объясняли, что в мире сохраняется неизменное количество энергии, Да,

Я стоял у окна, стекла которого имели строго определенный коэффициент

преломления лучей. Но какие хрупкие это были преграды! По-моему, мир только

Потому не меняется до неузнаваемости за одну ночь, что ему лень. Но сегодня

У него был такой вид, словно он хочет стать другим. А в этом случае может

Случиться все, решительно все.

Нельзя терять ни минуты: в основе моей тревоги то, что произошло в кафе

"Мабли". Надо вернуться туда, надо увидеть мсье Фаскеля, убедиться, что он

Жив, в случае необходимйсти дотронуться до его рук или бороды. Тогда, может,

Я приду в себя.

Я поспешно схватил пальто, не надел его, а просто накинул на плечи, и

Бросился вон. В городском саду на той же самой скамейке я увидел человека в

Пелерине: между двумя пунцовыми от холода ушами белело громадное мертвенное

Лицо.

Издалека сверкало своими огнями кафе "Мабли" -- на сей раз, наверно,

Были зажжены все двенадцать ламп. Я ускорил шаги: надо покончить с этой

Историей. Сначала я заглянул в кафе через огромное окно -- зал был пуст. Ни

Кассирши, ни официанта, ни мсье Фаскеля.

Мне пришлось сделать над собой громадное усилие, чтобы войти; садиться

я не стал. "Официант!" -- окликнул я. Никакого ответа. На одном из столиков

Пустая чашка. На блюдечке кусок сахара.

-- Есть тут кто-нибудь?

На вешалке висело пальто. На круглом столике валялись журналы в черных

Картонных папках. Удерживая дыхание, я старался уловить хоть какой-нибудь

Звук. Легонько скрипнула лестница в жилые комнаты. С улицы донесся гудок

Парохода. Я вышел, пятясь и не спуская глаз с лестницы.

Я все понимаю: в два часа дня посетителей мало, мсье Фаскель

Простудился, официанта он послал с каким-нибудь поручением -- может быть за

Врачом. Все правильно -- и все-таки мне необходимо увидеть мсье Фаскеля. На

Углу улицы Турнебрид я обернулся и с отвращением посмотрел на искрящееся

Огнями безлюдное кафе. На втором этаже ставни были закрыты.

Меня охватила самая настоящая паника. Я уже не соображал, куда я иду. Я

Помчался вдоль доков. Свернул в пустынные улицы квартала Бовуази -- дома

уставились на мою бегущую фигуру своими угрюмыми глазами. "Куда идти? Куда?

" --тоскливо повторял я. Случиться может все. Время от времени я с бьющимся

Сердцем резко оборачивался назад. Что происходит за моей спиной? Может, это

Начнется позади меня, и, когда я внезапно обернусь, будет уже поздно? Пока я

В состоянии держать предметы в поле моего зрения, ничего не случится, вот я

И пожирал глазами мостовую, дома, газовые рожки; взгляд мой перескакивал с

Одного предмета на другой, чтобы захватить их врасплох, остановить в разгар

Их превращения. Вид у них был какой-то неестественный, но я настойчиво

убеждал себя: "Это газовый рожок, это водоразборная колонка" и пытался

Властью своего взгляда вернуть им их повседневный вид. Часто на моем пути

попадались бары: "Бретонское кафе", "Морской бар". Я останавливался, в

Нерешительности медлил перед их розовыми тюлевыми занавесками: может, эти

Плотно занавешенные пивнушки метаморфоза обошла стороной, может, в них еще

Осталась частица вчерашнего мира, огражденная и забытая. Но чтобы убедиться

В этом, надо открыть дверь, войти. Я не решался; я продолжал свой путь. В

Особенности меня пугали двери домов. Я боялся, что они откроются сами собой.

В конце концов я зашагал посреди улицы.

Внезапно я оказался на набережной Северных Доков. Рыбачьи лодки,

Маленькие яхты. Я поставил ногу на бухту веревок в каменном гнезде. Здесь,

Вдали от домов, вдали от дверей, я воспользуюсь минутной передышкой. На

Спокойной, испещренной черными горошинами воде плавала пробка.

"А ПОД водой? Ты подумал о том, что может находиться ПОД водой?"

Скажем, какое-то животное. Огромный панцирь, наполовину увязший в грязи.