Найти что-нибудь другое, чтобы замаскировать чудовищную бессмыслицу своего

существования. И однако... так ли уж необходимо себя морочить?

Я окидываю взглядом зал. Ну и фарс! Все эти люди с самым серьезным

Видом восседают на своих местах и едят. Да нет, не едят -- они подкрепляют

Свои силы, чтобы успешно выполнять лежащие на них обязанности. У каждого из

Них свой конек, и это не дает им почувствовать, что они существуют; нет

Среди них ни одного, кто не считал бы, что без него не может обойтись кто-то

или что-то. Разве не сказал однажды Самоучка: "Никто не мог бы успешнее

Нусапье предпринять такой обобщающий труд". Каждый из них занят каким-то

Крохотным делом, которое никто не мог бы делать успешнее. Никто не может

успешнее вон того коммивояжера распродать зубную пасту "Сван". Никто не

Может успешнее этого интересного молодого человека шарить под юбкой своей

Соседки. Я тоже один из них, и, глядя на меня, они, должно быть, думают, что

Никто успешнее меня не сделает то, что я делаю. Но я-то ЗНАЮ. Я держусь как

Ни в чем не бывало, но я знаю, что существую и что они существуют. И если бы

Я владел искусством убеждать, я подсел бы к этому седовласому красавцу и

Объяснил бы ему, что такое существование. Представив, какое у него сделалось

Бы при этом лицо, я разражаюсь хохотом. Самоучка смотрит на меня с

Удивлением. Я хотел бы перестать смеяться, но не могу -- я хохочу до слез.

-- Вам весело, мсье, -- осторожно замечает Самоучка.

-- Просто я думаю, -- говорю я ему смеясь, -- что все мы, какие мы ни

На есть, едим и пьем, чтобы сохранить свое драгоценное существование, а

Между тем в существовании нет никакого, ну ни малейшего смысла.

Самоучка посерьезнел, он тщится меня понять. Я смеялся слишком громко

-- многие обернулись в мою сторону. К тому же я жалею, что наговорил

Лишнего. В конечном счете это никого не касается.

Самоучка медленно повторяет:

-- В существовании нет никакого смысла... Вы, конечно, хотите сказать,

Мсье, что жизнь не имеет цели? Кажется, это и называют пессимизмом, не так

Ли? -- Подумав немного, он мягко добавляет: -- Несколько лет назад я читал

книгу одного американского автора, она называлась: "Стоит ли жизнь того,

чтобы ее прожить?" Не правда ли, вы задаете себе именно этот вопрос?

Ясное дело, нет, я задаю себе совершенно другой вопрос. Но я не

Собираюсь пускаться в объяснения.

-- Автор в своих выводах склоняется к сознательному оптимизму, -- тоном

Утешителя говорит Самоучка. -- Жизнь приобретает смысл, если мы сами придаем

Его ей. Сначала надо начать действовать, за что-нибудь взяться. А когда

Потом станешь размышлять, отступать поздно -- ты уже занят делом. А вы что

Думаете на этот счет, мсье?

-- Ничего, -- отвечаю я.

Вернее, я думаю, что это и есть та самая ложь, которой себя постоянно

Тешат коммивояжер, молодая чета и седовласый господин.

Самоучка улыбается чуть плутовато и весьма торжественно.

-- Вот и я вовсе так не считаю. Я думаю: в поисках смысла жизни незачем

Ходить так далеко.

-- Вот как?

-- Цель у жизни есть, мсье, цель есть... есть люди.

Верно, я совсем забыл, что он гуманист. Он помолчал -- ровно столько

Времени, сколько ему понадобилось, чтобы тщательно и неумолимо расправиться

с половиной порции тушеного мяса и большим ломтем хлеба. "Есть люди..." Ну

Что ж, этот слюнтяй нарисовал свой исчерпывающий автопортрет, только он не

Умеет выразить свою мысль словами. Спору нет, в его глазах душа, она так и

Льется через край, -- да только одной души тут мало. Было время, я

встречался с гуманистами-парижанами, они тоже сотни раз твердили мне: "Есть

люди", но то был совсем другой коленкор! В особенности неподражаем был

Вирган. Он снимал очки, словно обнажая себя в своей человеческой плоти,

Впивался в меня своими трогательными глазами, своим тяжелым, усталым