Ситуационный (контекстуальный) подход Р. Лазаруса

Влияние ситуации на поведение зависит от ее субъективной значимости для индивида. Взаимодействие человека и значимой трудной ситуации отражено в концепции Ричарда Лазаруса и его учеников. В концептуальной статье 1985 года под названием «Если оно изменяется, это, должно быть, процесс?» Lazarus и Folkman заявили основные принципы своего ситуационного или процессуального подхода.

Как уже говорилось выше, данный подход концентрируется на процессе совладания со стрессом и изучении специфических стратегий, которые изменяются в соответствии с изменением конкретных ситуаций. Richard Lazarus подчеркивает непрерывный, реципрокный характер взаимодействия между личностью и средой. Значимость момента взаимодействия определяется контекстом, то есть различные атрибуты ситуации определяют и актуальные эмоции, и когниции, и последующие копинг-действия. Данный подход рассматривает подвижные и изменчивые ситуационно – обусловленные факторы, которые определяют выбор копинг-стратегий.

Lazarus и его последователи спорят о правомерности чрезмерного акцентирования роли личности и значимости личностных черт в совладании. Они доказывают, что не столько личность, сколько сама стрессовая ситуация, главным образом, определяет способы совладания человека со стрессом.

Результаты ряда исследований последних лет показывают, что копинг как процесс может изменяться подобно эмоциям (R. Lazarus, S. Folkman), а его стратегии могут иметь "смещающуюся гибкость" или "shifting flexibility" (I. Seiffge-Krenke, 1990; C. Cheng, 2001). Авторы утверждают, что стратегия совладания реализуется в виде широкого диапазона динамических реакций на различные стрессовые ситуации. Согласно этому подходу, индивид в одних случаях, главным образом, использует одну форму совладания, например, эмоциональные стратегии, а в других – прибегает к стратегиям решения проблемы путем изменения отношения «личность – окружающая среда». Lazarus и Folkman (1984) рассматривают совладание как постоянно изменяющиеся когнитивные и поведенческие усилия, направленные на управление специфическими внешними и/или внутренними требованиями, которые оцениваются с точки зрения соответствия ресурсам индивида. Lazarus утверждает, что во всех случаях будет происходить «развивающийся, динамический процесс когнитивной оценки, переоценки, совладания и эмоциональной переработки» (1984, с. 75). Контекстуальный подход, к которому относится когнитивная теория Р. Лазаруса, рассматривает копинг как динамический процесс. В его основе лежат модели личностно-ситуативного взаимодействия (интеракции) и психологического жизненного пространства Kurt Lewin (1936). Согласно R. Lazarus, существует связь: как человек оценивает ситуацию, так он с ней и совладает, то есть оценка есть первичная детерминация совладания.

Копинг-усилия индивида изменяются в процессе развертывания ситуации (Carver, 1989; Folkman, 1992), поэтому данный подход предполагает изучение специфики самих стрессовых ситуаций или событий. Другая последовательница Лазаруса Carolyn Aldwin предлагает всегда анализировать эффективность и различия копинг-стратегий контекстуально, то есть в контексте, в зависимости от ситуации. Так, например, эффективность социальной поддержки в случае болезни опосредуется видом болезни, реакцией людей из окружения индивида, его потребностями. Она считает, что наилучшее решение проблемы может стать неэффективным, если получит враждебную реакцию со стороны значимых других в ситуации взаимодействия с ними. Без исследования динамических или ситуационных факторов (природы стрессора, продолжительности его действия, эффекта и последствий и т.д.) невозможно определить, насколько адаптивны какие-либо копинг-стратегии (1994. с. 158).

Важнейшее место в ситуационном подходе занимает оценочная модель R. Lazarus, в которой раскрыт процессуальный характер взаимовлияния, взаимодействия личности и окружающей среды (1970, 1984, 1991). Понятие оценки является центральным. Описывается три типа когнитивной оценки, которые влияют на процесс копинга. Первичная оценка определяется степенью воспринимаемой угрозы, свойствами стрессора, психологическими особенностями индивида. Она позволяет сделать выводы об оценке ситуации как угрожающей или как о ситуации изменения. Вторичная оценка определяет, какими методами можно влиять на негативные события и их исход, т. е. на процесс выбора механизма и ресурсов копинга. Вторичная оценка – это процесс, посредством которого индивид оценивает, что может быть сделано для того, чтобы преодолеть или предотвратить вред или улучшить позитивное состояние дел, т. е. оцениваются возможности совладания со стрессом. И третий вид оценки – переоценка, которая основывается на обратной связи от результата взаимного сопоставления первых двух оценок, что может привести к изменению первичной оценки и, вследствие этого, к пересмотру своих возможностей, способностей воздействовать на данную ситуацию, т. е. к коррекции вторичной оценки. После когнитивной оценки ситуации индивид разрабатывает механизмы совладания со стрессом или процесс совладания, который включает когнитивно-поведенческие процессы с целью адаптации или преодоления. Таким образом, на копинг влияют: оценка степени угрозы; оценка ресурсов, необходимых для совладания с ситуацией; оценка собственных действий, их успешности в преодолении стресса.

Основная критика данного подхода заключается в том, когнитивное оценивание противопоставляется эмоциям. Оппоненты утверждают, что человек осознает существование проблемы только потому, что эмоционально реагирует на ситуацию (Zajonc, 1984). Уже упоминалось выше, что Лазарус признал существование разных уровней оценки – сознательной и бессознательной, рациональной и интуитивной, которые могут действовать одновременно (Aldwin, с. 56).

Согласно этому подходу, копинг должен пониматься как динамический процесс, специфика которого определяется не только ситуацией, но и стадией развития конфликта, столкновения субъекта с внешним миром.

Динамичность совладающего поведения совладания проявляется в изменчивости действий индивида, которые в различных конкретных ситуациях перестают быть относительно стабильными и трансформируются в соответствии с особенностями этих ситуаций. С помощью этого непрерывного процесса индивид определяет новые для себя условия и требования возникшей задачи и проблемной ситуации, соответственно используя и преобразуя уже имеющиеся у него способы совладания, формируя новые действия.

Изучению ситуационно - личностных детерминант копинг-стратегий посвящено много эмпирических работ, причем нередко они осуществляются по схеме сравнительно - генерационного, кросскультурного или лонгитюдного исследования. В результате большинства проведенных исследований было обнаружено, что выбор стратегии совладания действительно коррелирует с оценкой ситуации (ее воспринимаемой важностью, стрессогенностью и контролируемостью со стороны субъекта) и личностными переменными (самооценкой, самопринятием и самоконтролем). Обнаруженные закономерности, как отмечают некоторые исследователи (например, K. Nakaho), не подвержены влиянию культурных традиций (Zeidner, Endler, ред., 1996, с. 25). Конечно, отмеченные связи отнюдь не универсальны, они во многом зависят от специфики ситуации.

Одним из самых современных направлений исследований динамической природы копинга является изучение его гибкости в реальной жизни по сравнению с условиями эксперимента. Cecil Cheng из университета в Гонконге изучала адаптивную природу гибкости (flexibility) совладающего поведения, концептуализируя его как динамический процесс (2001). Она особо отмечает методические трудности измерения изменяющегося феномена и предлагает изучать его, сравнивая результаты, полученные в условиях естественного и лабораторного экспериментов. Фиксировалась гибкость индивидов в когнитивной оценке стрессоров (степень их контролируемости) и собственно паттернах копинг-поведения (последовательность в ориентации на проблему или эмоции). Выделились группы “гибких” и “негибких” испытуемых, последовательно/непоследовательно точных в оценке контролируемости ситуации и активных/пассивных в совладании.

Cheng подчеркивает, что гибкость копинга проявляется не просто в изменениях стратегий вместе с ситуацией, но, что более важно, в адекватности актуальной фазе ситуации и способствует достижению человеком цели. Она доказала, что гибкость копинга – это: 1) вариативность в когнитивном оценивании и в выборе стратегий в течение трудной ситуации, 2) полное соответствие копинг-стратегий требованиям ситуации, 3) субъективное отслеживание эффективности собственных усилий по достижению желаемых целей (Cheng, 2001, с. 816). Оказалось, что группа испытуемых с гибким (изменяющимся), активно-последовательным копингом отличалась более точной оценкой стрессогенности и контролируемости ситуации, большим разнообразием адекватных ситуации стратегий. Такие испытуемые с большей эффективностью использовали как проблемно - так и эмоционально-фокусированные стратегии в достижении своих целей.

Интересно, что в качестве испытуемых исследовательницы в естественном эксперименте (реальной жизни) выступили китайские студенты 1-го семестра университета (шесть любых самых трудных дней), молодожены в течение первого месяца после свадьбы и молодые люди, получившие не более 3 месяцев назад свою первую постоянную работу. Корреляция между результатами двух серий экспериментального исследования оказалась высокой (r= 0.87), степень их приближенности – конвергентности также высока (χ2=59.6, p<0.001).

Таким образом, была доказана динамическая природа ситуационно-адекватного копинга в различных ситуациях. Cheng предполагает, что этническая принадлежность ее испытуемых (китайцы) во многом обусловливает подтвержденную в исследовании важность ситуативных факторов копинга, а также то, что жители Азии более чувствительны, восприимчивы к изменяющейся ситуации, в том числе, в ее оценке, чем американцы (с. 829).

В отечественных исследованиях отсутствует единство в понимании сущности ситуации, в частности, ситуации, выделяющейся из разряда повседневных. Авторы описывают ситуации социальные, жизненные (Л.Ф. Бурлачук, Н.Б. Михайлова; Е.Ю. Коржова), конфликтные (Н.В. Гришина, М.М. Кашапов), критические (Ф.Е. Василюк), трудные (К. Муздыбаев), фрустрирующие (И.М. Никольская), значимые (В.Н. Мясищев), стрессогенные (Л.А. Китаев-Смык, В.А. Бодров). В работах Коржовой (1994), Бурлачука и Коржовой (1998), рассматривается восприятие человеком ситуации и личностно-ситуационное взаимодействие, когда человек выбирает ситуацию, но и ситуация «выбирает» человека.

По существу, любая ситуация может стать трудной, если как таковая будет интерпретирована субъектом (Василюк, 1984, Муздыбаев, 1998). Это означает переоценку переменных жизненной ситуации (повышение значимости), эффективное взаимодействие с которой возможно только после устранения рассогласования в работе оценочной системы субъекта. В другом случае люди, наоборот, не способны признать важности ситуации и ее воздействия на поведение: «фундаментальную ошибку атрибуции» исследовали Росс и Нисбетт (1977 - 1986). Они же определили важные причины недооценки человеком трудности ситуации, среди которых «сила и тонкий, подчас скрытый характер ситуационных влияний», важность субъективной интерпретации и влияние социальной группы или «поля» (2001, с. 35 – 42).

Л.И. Анцыферова (1994), Л.Г. Дикая и А.В. Махнач (1996), анализируя зарубежные исследования, подчеркивают продуктивность изучения трудной ситуации с позиции ее внутренней реальности или субъективной интерпретации в восприятии индивида. Процесс восстановления равновесия во взаимодействии с ситуацией, выравнивания взаимодействующих сил до уровня устранения противоречия и есть совладание как адаптационная активность и саморегуляция (Л. А. Китаев-Смык, И.М. Никольская и Р.М. Грановская, В.И. Моросанова, С.А. Шапкин и Л.Г. Дикая).