Тревожность и совладающее поведение

Среди предикторов совладающего поведения, исследуемых зарубежными авторами много исследований посвящено базисным чертам личности и их влиянию на совладающее поведение, таких, как нейротизм, негативная или позитивная эмоциональность, которые называют "зонтиком тревожности", оптимизм, открытость новому опыту, контроль над ситуацией и другие. Как уже отмечалось, более всего доказана роль нейротизма как предиктора совладающего поведения (P. Hewitt, G. Flett, R. McCrae, 1996). Тревожность также влияет на совладающее поведение как составляющая нейротизма. Уровень тревожности оказывает влияние на чувствительность к стрессу и особенности поведения в стрессовой ситуации. Что же представляет из себя тревожность как один из достоверно доказанных предикторов выбора определенных стратегий совладающего поведения, по мнению зарубежных исследователей?

Уровень тревожности – показатель индивидуальной чувствительности к стрессу и склонности ощущать большинство жизненных ситуаций как угрожающие. C. McLeod и E.M. Rutherford (1992) предположили, что тревожность способствует избирательному вниманию человека к той информации из окружающей среды, которая является для него пугающей. Причем люди могут считать угрожающими и те стимулы, значение которых неопределенно (ср. в русской пословице «У страха глаза велики»). Тревожность, особенно рассматриваемая как личностная черта (ЛТ), считается сложным образованием, и ее связь с копингом сложна. Ситуативная или реактивная тревожность (РТ) может усиливать попытки субъекта справиться со стрессовой ситуацией, сфокусироваться на задаче и тем самым повысить проблемно-ориентированный копинг (Zeidner, Endler, ред., 1996, с. 576-624).

В целом установлено, что там, где индивид склонен справляться с ситуацией, уровень ситуативной тревожности достаточно высок и выраженность проблемно-ориентированного копинга может снижаться.

Существует много зарубежных исследований подтверждающих, что такая выраженная личностная тревожность, которая с большой вероятностью может в последствии приводить к депрессии, связана с эмоционально-ориентированным копингом. В частности, у депрессивных больных зафиксирован острый дефицит проблемно-ориентированных стратегий совладания, хотя в определенных ситуациях они были к нему способны. Если там, где ситуация требует обязательного применения проблемно-ориентированного стиля совладания (например, деятельность на рабочем месте), негибкое и постоянное использование эмоционально-ориентированного копинга чаще связано с психической патологией (М. Somerfield и N. Endler). Заметим вслед за Е.В. Либиной и А.В. Либиным, что под эмоциональным стилем реагирования большинство авторов понимают подверженность исключительно негативным переживаниям, чаще связанным с защитным поведением (1998, c. 193).

Для анализа совладающего поведения, отмечают исследователи, важно понимать, какой уровень тревожности мы имеем в виду – клиническую или "нормальную" тревожность. Приметы клинической тревожности следующие. Это состояние мешает функционированию человека (приступы паники, социальные фобии). Высокий уровень тревожности как личностной черты является показателем уязвимости личности к эмоциональным расстройствам. Такая тревожность ведет к использованию дезадаптивных стратегий. Например, высоко депрессивные личности чаще избирают копинг избегания. Даже в неклинической выборке высокий уровень тревожности в сочетании с низким восприятием своих возможностей, говорит о плохом, деструктивном совладании (Katanzaro, 1993) (см. обзор у Zeidner, Endler, ред., 1996, с. 622).

Итак, люди с выраженной тревожностью как чертой личности (ЛТ) более подвержены эмоциональному стрессу, чем те, у кого тревожность возникает только в опасных ситуациях. По данным обзоров, у них наблюдаются сходные черты: они обычно беспокойны и склонны к цикличности мышления, обладают аналитическим складом ума и подвержены мучительным, навязчивым страхам (Лебединский, ред., 1990). Одобрение других и попытка постоянного самоконтроля становятся важнейшим критерием их самооценки. В трудных ситуациях высоко тревожные люди чаще и дольше стараются быть с другими, чем низко тревожные. Но отсутствие каких-либо проявлений тревожности также симптоматично. В.М. Астапов (2001) показал, что полное отсутствие тревожности, точно также как и завышенная тревожность, находятся в ряду причин, приводящих к дезорганизации деятельности и личности в целом. Заниженная тревожность вызывает недооценку стрессовых ситуаций и излишнюю уверенность в своих возможностях, что в конечном итоге, выливается в ошибки деятельности.

По результатам анализа зарубежной литературы известно, что тревожные личности в стрессовых ситуациях демонстрируют избегающее поведение, направленное на временное облегчение своего беспокойства, а не на устранение внешних стрессоров через проблемно-ориентированное совладание (Rachman и Hodgson, 1996). Carver C., Scheier M., Weintraub J. (1989) выявили положительные корреляции тревожности и таких стратегий совладания, как «обращение к религии», «разрядка», «уход в себя»; были выявлены также отрицательные корреляции тревожности с «активным копингом» и «положительной переоценкой».

Никольская, Грановская (2000) рассматривали проблему соотношения копинг-стратегий с личностными свойствами детей младшего школьного возраста, определяемыми по опроснику R. Cattell (детский вариант). В ходе анализа было выявлено, что для тревожных школьников характерны четыре стратегии совладания со стрессом: «плачу, грушу», «молюсь», «говорю сам с собой», «ем или пью». Последняя из них позволяет преодолеть напряжение и беспокойство. Высокая тревожность выражается в постоянной озабоченности, мрачных опасениях и пониженном настроении. Такие де­ти легко расстраиваются и поэтому часто плачут и гру­стят. Когда они чувствуют себя одинокими, то обычно сидят без дела и вынужденно «говорят сами с собой». Напротив, дети спокойные (с низкой тревожностью) в трудной для себя ситуации не испытывают потребности в поддержке со стороны и, наверное, поэтому используют стратегию совладания «остаюсь сам по себе, один». Исследуя особенности совладающего поведения младших школьников в зависимости от типа личности, авторы обнаружили, что кроме высокой тревожности детей тревожного типа отличают чувствительность, социальная робость, послушание, хороший самоконтроль, добросовестность, осторожность и напряженность. В трудных для себя ситуациях они чаще других копинг-стратегий используют две:«обнимаю, прижимаю, глажу» и «рисую, пишу, читаю».

Повышенная впечатлительность, излишнее волнение, пониженное настроение и постоянное предчувствие угрозы, опасности — главные особенности тревожных детей, что может быть следствием их социальной робости и эмоциональной неустойчивости. Авторы отмечают, что по сравнению с другими детьми, тре­вожные эффективно используют замещающую активность. Это стратегии «рисую, пишу, читаю», «играю», «мечтаю, представляю». Таким образом, они способны снизить уровень своей тревоги через конкретные физи­ческие или умственные действия, которые легко могут организовать взрослые, окружающие таких детей.

Таким образом, рассмотренные исследования свидетельствуют о преобладании у тревожных людей, главным образом, непродуктивных (эмоционально-ориентированных или избегающих) стратегий совладания со стрессом. Немногочисленные исследования отечественных психологов тревожности и копинг-поведения указывают на наличие корреляции между ними (Юрасова, 1996).

Предположив, что совладающее поведение в стрессовой ситуации будет зависеть от уровня личностной тревожности, мы провели ряд эмпирических исследований с общим количеством испытуемых 284 человека (например, Н.А. Смурова, 2003). Приведем основные результаты одного из них.

Целью эмпирического исследования было изучить влияние уровня личностной и реактивной тревожности на особенности совладающего поведения старшеклассников. Эмпирическая гипотеза: уровни личностной и реактивной тревожности по-разному влияют на уязвимость к стрессу и особенности совладания. Старшеклассники с высокой личностной тревожностью предпочитают непродуктивные стратегии совладания, а также ориентируются на социальную поддержку. Старшеклассники с умеренной личностной тревожностью чаще будут выбирать стратегии, направленные на решение проблемы.

Получены результаты на выборке из 127 человек, учащихся лицея. По уровню личной тревожности (по Спилбергеру-Ханину) были сформированы две группы: тревожные (n=58чел.) и нетревожные (контрольная группа: n=69чел.) старшеклассники. В качестве внешних критериев или объективных косвенных показателей совладающего поведения служили: успешность деятельности; состояние здоровья; отношения со сверстниками.

В целом совладание со стрессом у старшеклассников обеих групп протекает достаточно успешно. Результаты отражают возрастные тенденции выбора копинг-стратегий, но обнаружены и некоторые отличия. Так стратегия Работа, достижения занимает 2-е место в нетревожной группе и 6-е место в группе тревожных старшеклассников; стратегия Беспокойство на 1-е место поставили в тревожной группе и на 8-е место в контрольной группе; стратегия Друзья занимает 2 место в тревожной группе и 6-е в контрольной группе; стратегия Позитивный фокус занимает 11-е место среди тревожных и 4-е среди их сверстников (см. рис. 1).

Рис. 1. Групповые профили выбора копинг-стратегий тревожными (ЛТ) и не тревожными (контрольная группа) старшеклассниками

Выявлены значимые различия в особенностях копинг-поведения тревожных и нетревожных старшеклассников (по U-критерию Манна-Уитни). Они представляют следующий рейтинг: 1. у тревожных учащихся выше: Несовладание (U =805, р< 0.000); Самообвинение (U=1350, p< 0.0001); Чудо (U =1370, p<0.002); Беспокойство (U=1400, p< 0.0003); 2. у не тревожных выше: Решение проблемы (U =1340, p< 0.001), Позитивный фокус (U =1544, p<0.002). Все полученные различия иллюстрирует рисунок 2.

Рис. 2. Значимые различия в выборе копинг-стратегий (по ЮКШ) тревожными (n=58) и нетревожными (n= 69) старшеклассниками

Значимые различия в совладающем поведении тревожных старшеклассников и их сверстников с умеренной тревожностью существуют. Лица с высокой личностной тревожностью чаще используют стратегии Социальная поддержка, Беспокойство, Друзья, Принадлежность, Чудо, Несовладание, Самообвинение, Духовность. Таким образом, можно говорить, что совладающее поведение личностно тревожных юношей и девушек имеет определенную специфику. В трудной напряженной ситуации эта категория реже ориентируется на выбор продуктивного копинга и чащена социальный копинг (получение социальной поддержки), использует непродуктивный стиль совладания, тогда как их сверстники нацелены на выбор продуктивного копинга.

Тревожные старшеклассники в сложной ситуации стремятся поделиться своей проблемой с другими, как правило, близкими друзьями. Испытуемые с высокой тревожностью чаще и дольше стараются быть с другими, чаще, чем низко тревожные, объединяются с такими же людьми как они сами. Абсолютно противоположная картина характерна для старшеклассников с умеренной тревожностью. Они в большей степени не склонны посвящать других людей в свои заботы, решают свои проблемы самостоятельно. Наши результаты совпадают с неоднократно упоминаемым в литературе подтверждением данного факта (Астапов, 2001).

Отдельно хотелось бы остановиться на такой стратегии как Духовность. Поиск духовной опоры относится к социально-ориентированному стилю совладающего поведения. Она занимает одно из последних мест в рейтинговых оценках, и ее выбор составляет лишь 22%. Этот факт может быть связан с особенностями возрастного этапа испытуемых и с особым отношением современной молодежи к православию. Наряду с этим выявлено большее предпочтение данной стратегии личностно тревожными школьниками: они чаще обращаются к молитве, просят высшие силы о помощи и наставлении, чаще читают духовную литературу. Можно предположить, что таким образом они реализуют потребность в защите со стороны более сильной фигуры (Бога). Известно, что молитва может быть мощным копингом у верующих (Ш. Тейлор, 1995). Результатов исследования данной стратегии совладания на отечественной выборке нам неизвестно.

Интересно также то, что для этой категории старшеклассников характерна в сложных ситуациях надежда на чудо, на то, что все само по себе уладится. Этот факт является еще одним подтверждением того, что тревожность снижает уровень субъектности человека, стремление взять на себя ответственность за ход событий и полагаться в разрешении стрессовой ситуации только на свои возможности. Сходным образом влияет на совладание и уровень интернальности/экстернальности, что было проверено в исследовании взрослых (см. ниже).

Обнаружено некоторое противоречие в результатах. С одной стороны, тревожные старшеклассники видят причину своих проблем во внешнем мире, с другой стороны, они склонны к самообвинению, т. е. строгому отношению к себе, ощущению ответственности за проблему. В связи с этим можно предположить, что причину трудностей они действительно ищут в себе, а вследствие страха что-либо изменить возлагают ответственность за их разрешение на внешние обстоятельства и других людей.

Также мы установили, что в условиях напряженности такие люди склонны беспокоиться о том, что есть и будет дальше. Высокий уровень развития рефлексии, который отмечается многими исследователями у тревожных личностей, лишь усугубляет эту склонность. Постоянная рефлексия приводит к “застреванию” на своих переживаниях, чрезмерному “самокопанию”, долгому обдумыванию даже незначимых проблем, что сказывается на продуктивности деятельности и личности в целом.

В репертуаре копинг-стратегий личностно тревожных старшеклассников часто фигурирует отказ от каких-либо действий по решению проблемы, а также уход в болезнь. Естественно, такая поведенческая реакция не способствует совладанию со стрессом. «Опуская руки», юноши и девушки изначально не верят в свои потенциальные возможности и резервы для разрешения трудной ситуации. В этом, несомненно, есть связь выбора способа совладания с заниженной самооценкой и самоэффективностью, пессимизмом. Среди самых ярких выявленных связей между уровнем личностной тревожности и стратегиями совладающего поведения (по Спирмену): Несовладание (r=0,53, р= 0,0001), Чудо (r=0,29, р=0,001), Решение проблемы (r= -0,35, р= 0,000). Таким образом, чем выше уровень ЛТ, тем выше склонность в стрессовой ситуации беспокоиться, надеяться на чудо, уходить в болезнь и вообще отказываться от каких-либо усилий, обвинять в случившемся самого себя, вымещать свои неудачи на других, а также искать утешения в молитве, чтении духовной литературы. Наряду с этим, чем ниже уровень ЛТ, тем чаще в трудных обстоятельствах старшеклассники сосредотачиваются на решении проблемы, замыкаются и не посвящают других людей в свои заботы, а также занимаются физкультурой и спортом.

Важной задачей исследования было изучение степени влияния уровня ЛТ на выбор стратегий совладающего поведения при помощи регрессионного анализа (табл. 1).

Табл. 1. Влияние уровня ЛТ старшеклассников на выбор ими копинг-стратегий (n=127 чел.)

Шкалы ЮКШ	Работа, достижения	Решение проблемы	Позитивный фокус	Несовладание
Уровень ЛТ	β = - 0,26, R =0.301, р=0,03	β= - 0,50, R=0.486, р=0,00003	β=- 0,33, R =0,335, р=0,01	β= 0,54, R=0.563, р=0,0001

Как видим, значения коэффициента β позволяют с высокой вероятностью говорить о том, что уровень ЛТ оказывает позитивное влияние на Несовладание и негативное – на Решение проблемы. В остальных двух случаях значения β - коэффициента не позволяют сделать качественный прогноз. Уровень личностной тревожности может оказывать влияние на выбор стратегий Работа, достижения, Позитивный фокус, но не в абсолютном большинстве случаев.

В данном исследовании установлено, что старшеклассники с повышенным уровнем тревожности в большей степени, чем их сверстники в стрессовых ситуациях используют непродуктивными стратегиями совладания и ориентированы на социальную поддержку. Лица с умеренной тревожностью направляют свои усилия непосредственно на решение проблемы.

Для исследования нейротизма и тревожности в связи с совладанием нами проделано всего 5 эмпирических исследований (общее количество испытуемых 396 человек). Выше мы привели пример лишь одного из них.

Обобщая полученные результаты, следует сказать об основных тенденциях участия вышеназванных черт в копинг-усилиях. От 22% до 55% всех связей между нейротизмом и выбором подростками копинг-стратегий оказались значимыми. Участие тревожности сложнее и опосредуется также спецификой выборки исследования (которая, в свою очередь, определяется спецификой проживаемой трудной ситуации). В исследованиях участвовали старшеклассники, студенты-первокурсники университета, переживающие развод люди, беременные женщины, в том числе, с угрозой выкидыша. Этим же обусловлено и разное место в структуре детерминант совладания личностной и реактивной тревожности у подростков и взрослых. Наибольшая связь обнаружена между ЛТ и выбором эмоционально-ориентированного копинга именно у беременных женщин группы риска – 80% значимых корреляций, наименьшая положительная – между ЛТ и субстилем отвлечение (по КПСС). Реактивная тревожность (умеренная) положительно связана с выбором проблемно-ориентированного стиля копинга у студентов, продуктивного и социального стиля у подростков.

Диапазон значимых корреляций между тревожностью и совладанием велик, особенно, для ЛТ, и составляет 30.2% - 80%; для РТ значимые корреляции находятся в диапазоне от 12.5% – 30%.

Интернальность и копинг

Локус контроля является устойчивым личностным конструктом, который без сомнения можно отнести к субъектным свойствам человека. Вера индивида в то, что его поведение детерминируется по преимуществу либо им самим (интернальный локус контроля), либо его окружением и обстоятельствами (экстернальный локус контроля) формируется в процессе социализации.

Известно, что существуют два интегральных типа людей-экстернальный и интернальный, - личностные образования, которых во многом определяют поведение в ситуации стресса (Rotter, Aspinwall и Taylor, 1992). Они отличаются друг от друга специфическим отношением к миру, самооценкой, когнитивными стилями, переживанием успехов и неудач, имеют разные модели идентификации и стили сотрудничества с другими людьми.

В работах зарубежных психологов экстернальность/интернальность определяется как один из важных предикторов копинга (Hewitt, Flett, 1996): интерналы склонны к выбору более продуктивных копинг-стратегий, экстерналы предпочитают менее продуктивные. Однако в большинстве публикаций экстернальность и интернальность представлены как два полярных человеческих типа, хотя в то же время утверждается, что каждому человеку свойственна определенная позиция на континууме, простирающемся от одного к другому типу, что и детерминирует уровень его субъективного контроля (УСК). Общий (интегральный) локус контроля рассматривается как универсальный, устойчиво характеризующий поведение человека в разных областях социальной жизни.

Проведенные нами эмпирические корелляционные исследования интернальности как предиктора копинг-поведения юношества (студентов университета – 98 человек и старшеклассников – 42 человека, всего n=140 человек) позволили отойти от такого традиционно полярного толкования влияния УСК на совладание личности с жизненными трудностями. Используя копинг-шкалы ЮКШ, КПСС и методику УСК (диагностики уровня субъективного контроля) J. Rotter, в адаптации Е.Ф. Бажина и др., удалось получить результаты, которые позволяют утверждать следующее:

1. Между интегральными показателем УСК (общая интернальность) и показателем и интернальности в области достижений, а также показателем интернальности в области неудач выявлены высокие корреляционные связи (соответственно: r=0.86 и r=0.72 при р > 0.01 везде). Однако корреляция между общим показателем УСК и интернальностью в области межличностных отношений – невелика (r=0.34). Следовательно, считать общий интегральный показатель интернальности предиктором копинг-поведения в ситуациях межличностного общения, на наш взгляд, следует лишь после дополнительной диагностики, строго дифференцировано, с учетом поведенческих показателей.

2. Корреляция показателей интернальности в области достижений и в области межличностных отношений невысока (r =0.23), и это позволяет говорить о том, что в студенческом социуме целеустремленность и деловая успешность человека, с одной стороны, и неформальные его отношения с однокурсниками, с другой, их уважение и симпатия, не находятся в выраженной взаимозависимости. Это же, хотя и в меньшей степени, отражает коэффициент корреляции интернальности в области неудач и в области межличностных отношений (r=0.51). Очевидно, поведение человека в негативных эмоционально окрашенных (для него) ситуациях общения в большей степени связано с качеством межличностных отношений с однокурсниками, чем общение с ними в ситуации успеха. Это может объясняться довольно высокой конкуренцией в студенческой среде, завистью и соперничеством в демонстрации жизненного успеха, связанных с продолжающимся расслоением нашего общества.

3. Интернальность в области достижений слабо положительно коррелирует с предпочтением продуктивных копинг-сратегий, проблемно-ориентированных на решение жизненных затруднений (r=0.14). Практически отсутствует связь этого проявления интернальности с предпочтением студентами копинг-стратегий избегания, ухода от трудностей и неудач. Однако выявленная нами выраженная отрицательная корреляция (r= -0.31) позволяет говорить о том, что, чем выше показатели экстернального УСК, тем чаще студенты выбирают непродуктивные эмоционально ориентированные стратегии совладающего поведения.

Итак, по результатам этого исследования нельзя определенно утверждать, что интерналы в области достижений выбирают продуктивные, прежде всего проблемно-ориентированные стратегии, а экстерналы – непродуктивные, что, прежде всего, относится к стратегиям избегания.

4. Интернальность в области неудач на среднем уровне положительно коррелирует с выбором копинг-стратегий, направленных на решение проблем (r=0.46). Связи интернальности в области неудач с предпочтением эмоционально-ориентированных копинг-стратегий нам не удалось обнаружить. Связь уровня УСК с предпочтением стратегий избегания незначительна. Это говорит о том, молодые люди с внутренним локусом контроля чаще всего не выбирают непродуктивный стиль совладания с трудной ситуацией.

5. Интернальность в области межличностных отношений слабо положительно коррелирует с предпочтением проблемно- (r=0.23) и слабо отрицательно с предпочтением эмоциально-ориентированных копинг-стратегий (r=-0.13). Связь интегрального УСК с предпочтением стратегий избегания более выражена (r=0.37). Мы обнаружили, что конкретно это проявляется в том, что с повышением интернального УСК студенты чаще имеют высокие показатели по субстилю социальное отвлечение, т.е. в ситуациях совладания с жизненными трудностями они предпочитают искать и получать поддержку от других - чаще бывать на людях, разговаривать с теми, чей совет они особенно ценят, звонить или идти в гости к другу, проводить время с дорогими людьми. Корреляция интернальности в этой области с предпочтением социального отвлечения составляет r=0.64. Однако следует подчеркнуть, что это интересное явление фиксируется преимущественно у девушек, и дальнейшее изучение половых и гендерных различий может внести некоторые коррективы в представленную статистику.

6. Проявления субъективного контроля, связанные с выбором совладающего поведения, имеют своеобразие у старшеклассников (выбор ими копинг-стратегий измерялся при помощи методики ЮКШ). Установлено, что все подростки, предпочитающие рациональные стратегии совладания (Решение проблемы и т.п.) имеют повышенный уровень интернальности; склонные к непродуктивному совладанию субъекты, в основном, экстерналы. Социальный стиль совладающего поведения присущ тем подросткам, чей уровень интернальности, по Дж. Роттеру, является оптимальным для жизнедеятельности (16 – 20 баллов).

Итак, уровень значимых корреляций между интернальностью и выбором совладающего поведения составляет 34% у студентов, у подростков-старшеклассников он ниже. Интернальность-экстернальность, диагностируемая как система компонентов УСК, таким образом, является фактором совладающего копинг-поведения в юношеском возрасте.

Нельзя, глубоко изучая эту проблему, оперировать только интегральными показателями УСК. Различные структурные компоненты УСК имеют неоднозначные корреляции с основными копинг-стратегиями, избираемыми человеком в ситуациях совладания с жизненными трудностями. В целом, надежность представленных результатов подтверждается тем, что они воспроизводят основную тенденцию западных исследований личностных предикторов копинга, в частности, связь интернального локуса контроля и проблемно-ориентированного копинга (P. Hewitt, G. Flett, 1996).

Социальный интеллект, самоэффективность и совладающее поведение

Социальный интеллект в работах зарубежных и отечественных авторов определяется как устойчивая, основанная на специфике мыслительных процессов, аффективного реагирования и социального опыта способность понимать самого себя, а так же других людей, их взаимоотношений и прогнозировать межличностные события.

На основе созданной кубической модели интеллекта Д. Гилфорд и его единомышленники предсказали существование различных социальных или поведенческих умений, связанных со способностью понимать мысли, чувства и намерения другого человека. Авторы выяснили, что уровни развития социального и реального интеллектов не совпадают, и данные виды интеллекта развиваются относительно независимо друг от друга.

В последнее время социальный интеллект рассматривается как комплекс социальных способностей вместе с интеллектом в межличностных отношениях, социальным воображением, социальной проницательностью, социально-психологической наблюдательностью, социально-перцептивными умениями и навыками. Социальный интеллект имеет огромное значение в жизнедеятельности людей. Некоторые люди отличаются высокими достижениями в изучении явлений материального мира (имеют высокий общий предметно-ориентированный интеллект), но оказываются беспомощными в области межличностных отношений.

Социальный интеллект, понимаемый широко, – это интегральная интеллектуальная способность, определяющая успешность общения и социальной адаптации. Он объединяет и регулирует познавательные процессы, связанные с отражением социальных объектов (человека как партнера по общению, группы людей). К процессам, его образующим, относятся: социальная сензитивность, социальная перцепция, социальная память и социальное мышление. С возрастом, по мере достижения личностной зрелости, происходит гармонизация структуры социального интеллекта, выравнивание способностей к познанию поведения. При этом ведущими являются способности к расшифровке невербальной экспрессии и пониманию структуры и логики развития межличностных коммуникаций. Таким образом, структура социального интеллекта позволяет судить о личностной зрелости человека.

Эмпирическая гипотеза: социальный интеллект и выбор копинг-поведения связаны между собой. Поскольку оба феномена генерируют задачи для адаптации, социальный интеллект является одним из личностных факторов совладающего поведения, важной стороны социально-психологической адаптации личности.

Чтобы проверить, существует ли взаимосвязь между предпочитаемыми субъектом копинг – стратегиями/стилями и уровнем его социального интеллекта, который определяет способность правильно понимать поведение людей, осуществлять эффективное межличностное взаимодействие и социальную адаптацию, мы провели серию эмпирических исследований.

Исследование 1. В выборку вошли учащиеся 10 – 11 классов (46 человек) и студенты университета специальности «психология» (52 человека).

МЕТОДИКА

В соответствии с целями нашего исследования применялись: опросник КПСС; шкала самоэффективности Р. Шварцера и др. (1996); методика исследования социального интеллекта J. Guilford и M. Salliven в адаптации Е.С. Михайловой (1996). Методика содержит 4 субтеста:

Субтест № 1 - "История с завершением".

Диагностирует умение предвидеть последствия поведения, способность предвосхищать дальнейшие поступки людей на основе анализа реальных ситуаций общениия; ориентироваться в невербальных реакциях участников взаимодействия и знание ролевых моделей, правил, регулирующих поведение людей.

Субтест № 2 - "Группы экспрессии".

Диагностирует способность правильно оценивать состояния, чувства, намерения других людей по их невербальным проявлениям: мимике, позам, жестам.

Субтест № 3 - "Вербальная экспрессия".

Обнаруживает наличие или отсутствие чувствительности к характеру и оттенкам человеческих взаимоотношений, быстроту и правильность понимания того, что люди говорят друг другу (речевая экспрессия) в контексте определенной ситуации, определенных взаимоотношений.

Субтест № 4 - "Истории с дополнением".

Исследуется способность распознавать структуру межличностных ситуаций в динамике. Умение анализировать сложные ситуации взаимодействия людей, понимать логику их развития, умение предсказывать, как поведет человек себя в дальнейшем.

Обе группы испытуемых показали разные, но в целом невысокие уровни социального интеллекта: у старшеклассников 83% имеют средние показатели композитной оценки, а 17% - среднеслабые. У студентов среднесильные показатели у 46% и у 54% - средняя тестовая возрастная норма социального интеллекта. Мы предполагаем, что расхождение в результативности выполнения отдельных субтестов, могут позволить говорить об определённой взаимосвязи преобладающих копинг – стратегий и уровня различных факторов социального интеллекта. Наиболее комплексным и информативным по общему факторному весу в структуре социального интеллекта является 4-й субтест теста J. Guilford. Результаты выполнения субтеста «Истории с дополнением» позволяют судить о способности человека распознать структуру межличностных отношений в динамике, анализировать сложные ситуации взаимодействия людей, понимать их смысл и предвидеть последствия.

У студентов, независимо от предпочтения копинг-стратегий, показатели по этому субтесту выше, чем у группы старшеклассников. Наиболее высокие характеристики этой способности выявлены у группы с предпочтением проблемно-ориентированного копинга (m = 6.7 при SD = 1.04); несколько ниже – у представителей эмоционально- ориентированного копинга (m=5.81 при SD=1.3); у студентов, чей копинг ориентирован на избегание, показатели m=4.8 при SD=1.7. У этой же группы школьников (в нашей выборке самой многочисленной) аналогичные показатели m=4.2 при SD = 2.5. Среднеслабые результаты выполнения 4-го субтеста получены у группы студентов и школьников с высокими характеристиками по шкале социального отвлечения при достаточно высоких коэффициентах отклонения.

Особую группу составляют школьники, предпочитающие в равной степени (< 4.0) рациональные копинг-стратегии и стратегии избегания, что на наш взгляд, является следствием незрелости, амбивалентности юношеских убеждений. В наших исследованиях эта группа проявилась как наименее успешная в условиях социально – психологической адаптации в новых коллективах. Именно эта группа в 4-м субтесте D. Guilford даёт устойчивые среднеслабые результаты (m =3.8 при SD = 1.5)

Таким образом, можно утверждать, что существует определённая взаимосвязь между предпочтением стратегий совладающего поведения субъекта и уровнем и спецификой его социального интеллекта. Однако назвать социальный интеллект надежным фактором выбора определенного способа совладания по результатам данного исследования нельзя.

Социальный портрет другой выборки, участвовавшей в Исследовании 2 – это две группы молодых людей: студенты, получающие высшее образование в государственных университетах на бесплатной основе, и работающая одновременно с обучением молодежь, все живут в городе и преимущественно не имеют собственной семьи (n= 111 человек).

В результате изучения социального интеллекта, самоэффективности и стилей совладающего поведения у работающей и неработающей молодежи получено следующее. В таблице 2 показаны связи социального интеллекта и совладающего поведения.

Таблица 2. Значимые корреляции между стилями совладающего поведения (по КПСС) и показателями социального интеллекта у молодежи (n =111 чел.)

КОПИНГ-СТИЛИ	ПОК	ЭОК	КОИ	О	СО
СИ: СУБТЕСТ №2			-0,172*		-0,272**
СИ: СУБТЕСТ №4		0,172*	-0,220*		-0,210*

Примечание: * уровень значимости p £ 0,05; **уровень значимости p£ 0,01; ***уровень значимости p£ 0,001.

Установлена достоверная отрицательная выраженная связь между субстилем социальное отвлечение и результатами по субтесту 2, диагностирующему способность правильно оценивать состояния, чувства, намерения других людей по их невербальным проявлениям: мимике, позам, жестам. Оказалось, что, чем выше уровень социального отвлечения, тем ниже у молодых людей способность понимать собеседника по невербальным проявлениям.

Установлена так же отрицательная связь на низком уровне значимости между субстилем социальное отвлечение и результатами 4-м субтеста социального интеллекта, исследующего способность распознавать структуру межличностных ситуаций в динамике. Исходя из этого, можно предполагать, что чем выше уровень социального отвлечения, тем менее выражена способность анализировать сложные ситуации взаимодействия людей, понимать логику их развития, умение предсказывать, как поведет человек себя в дальнейшем.

Связи социального интеллекта с определенным стилем совладающего поведения установлено не было.

Анализируя средние показатели социального интеллекта у молодежи обеих групп, нужно отметить, что все они находятся в пределах средней нормы и несколько ниже нормы. Уровень социального интеллекта незначительно выше у неработающей молодежи, чем у работающей. Возможно, это связано с тем, что обучение в университете способствует более интенсивному общению с разнообразными людьми и развивает коммуникативную компетентность молодых людей.

Показатели совладающего поведения выше у работающей молодежи. Трудности, с которыми приходится сталкиваться работающей молодежи, чаще встречаются в их повседневной жизни и способствуют более выраженному проявлению совладающего поведения.

Установлены различия между уровнем социального интеллекта у работающей и неработающей молодежи на уровне значимости p=0.05 (социальный интеллект выше у неработающей молодежи), проблемно-ориентированного копинга - на уровне значимости p=0.01.