Финансовые источники терроризма

Терроризм как стабильное явление невозможен без «энтузиазма» (=фанатизма), но он зиждется не только на «энтузиазме», но и на «хозрасчете». Для организации действий боевиков и на их «раскрутку» в СМИ нужны крупные финансовые затраты. Казалось бы, откуда они могут взяться у заведомых аутсайдеров? На самом же деле у современного терроризма есть три источника и три составных части (рис. 17-1).

Теневая экономика

 

«Идеологический» терроризм

«Конфессиональный» терроризм

«Национальный» терроризм

 

Помощь «стран-изгоев:

Самоснабжение за счет теневой экономики

Помощь частных лиц

Рис. 17-1. Три финансовых источника и три составных части современного терроризма

Традиционный источник помощи для террористов — это помощь каких-либо стран, использующих террори­стов в качестве инструментов для достижения своих це­лей, которые самим террористам могут быть и совер­шенно чуждыми. Ранее оказанием помощи «идеологи­чески близким» террористам не гнушались и великие державы, но в современном мире этот источник посте­пенно отмирает. Как отмечали в 2000 г. авторы «Докла­да Совета национальной безопасности США», часть террористических организаций получают помощь от та­ких государств, как Иран, Ирак, Сирия, Ливия, Судан, Северная Корея и Куба¹. Что касается Северной Кореи и Кубы, то их спонсорские возможности по отношению к «левым» террористам весьма малы и отнюдь не бес­спорны. Все остальные страны-изгои относятся к миру ислама и, соответственно, поддерживают связи лишь с исламскими экстремистами и палестинскими группи­ровками.

Более важный источник финансирования террори­стов — это спонсорство частных лиц через посредниче­ство разного рода землячеств, обществ гуманитарной помощи, религиозных организаций и т. д. Дело в том, что хотя многие в «третьем мире» яростно отвергают ценности западного мира, это не мешает им осваивать

¹ Оригинальный текст «International Crime Threat Assess­ment» находится в Сети по адресу: http://clinton4.nara.gov/WH/ EOP/NSC/html/documents/puM5270/pub45270index.html.

Часть V. Криминальная глобализация экономики 201

«западный» капитализм и наживать капитал. Знаковой фигурой в этом отношении является Усама бен Ладен, миллионер из Саудовской Аравии, начинавший как спонсор афганских моджахедов, а затем и сам вставший в их ряды. Впрочем, арабский миллионер-террорист — это не совсем типичная фигура. Гораздо больше тех, кто щедро жертвует на «дело ислама», но отнюдь не горит желанием лично браться за автомат. В результате возни­кает парадоксальная картина: Саудовская Аравия — на­дежный союзник США, но многие ее граждане спонси­руют антиамериканский терроризм и лично участвуют в терактах в Америке. Известно также, что ирландские боевики получали активную помощь от ирландских землячеств США (примерно 20% доходов Временной ИРА), хотя официальный Вашингтон всегда категори­чески осуждал террористов-католиков Ольстера. Этот источник подпитывает религиозные и националистиче­ские террористические группировки.

В современном мире, однако, терроризм все менее нуждается в финансовой помощи извне и все более пе­реходит на самоснабжение. Речь идет о втягивании тер­рористических организаций в бурно растущие междуна­родные криминальные промыслы — наркобизнес, неле­гальная миграция, контрабанда ценных ископаемых и т. д. Чтобы «отмывать» криминальные доходы, терро­ристические организации, подобно организованным преступным синдикатам, создают прикрытия в виде вполне легальных бензоколонок, супермаркетов, транс­портных и прочих компаний. В результате подобной коммерциализации терроризм приобретает черты ма­фии, и борьба «за идею» частично вытесняется борьбой за «длинный доллар». С подобным мафиозным терро­ризмом бороться труднее, чем с мафией или с обыч­ным терроризмом: он более воинственен и кровожаден, чем традиционная мафия, и более богат, чем терроризм традиционного типа. Если с «идейными» террористами можно искать и находить какие-то компромиссы, то с мафиозными террористами они принципиально невоз-

202 Теневая экономика

можны. Мафиозизацией сейчас затронуты в той или иной степени практически все разновидности терро­ризма.

Региональные модели экономики терроризма

По аналогии с региональными моделями экономики можно выделить и региональные модели экономики терроризма — латиноамериканскую, африканскую, за­падноевропейскую, ближневосточную и т. д. Охаракте­ризуем более подробно экономику латиноамериканско­го терроризма на примере Колумбии, а также «нашего», чеченского терроризма¹.

/. Колумбийская модель.

Современная Колумбия стала душевной болью и для «левых», и для «правых». Первым стыдно зато, во что вы­родились наследники Че Гевары. Вторым — за то, какие методы вынуждены применять в борьбе с «геваристами».

В Колумбии действуют две основные повстанческие организации: «Революционные вооруженные силы Ко­лумбии» (РВСК) и «Национальная армия освобожде­ния» (НАО). Сейчас, в начале 2000-х гг., их ряды насчи­тывают около 20 тыс. бойцов, что примерно соответст­вует численности профессионального контингента колумбийской армии. Повстанцы контролируют около трети территории страны (в основном отдаленные сель­ские районы). Помимо регулярной армии и партизан в стране действуют частные «эскадроны смерти» и нарко­картели. Несчастная страна превратилась в арену вяло­текущей гражданской войны, где все воюют со всеми. Ежегодно в Колумбии гибнет несколько тысяч человек, причем 2/3 из них — гражданское население.

Доходы повстанцев Колумбии достигают 600 млн дол­ларов в год (около 1,5 млн в день), что ставит их в один ряд с крупнейшими национальными корпорациями.

¹ По данному вопросу см., например: Suaret A. R. Parasites and Predators: Guerrillas and the Insurrection Economy of Co­lombia // Journal of International Affairs. 2000. Vol. 53. No. 2. P. 577-601.

Часть V. Криминальная глобализация экономики 203

С начала 1980-х гг. партизаны систематически соби­рают «дань» с наиболее процветающих сфер экономики Колумбии. Сейчас едва ли не все экономические субъ­екты выплачивают повстанцам-рэкетирам определен­ные налоги за безопасность своей деятельности. Отказ платить может закончиться похищением бизнесмена или членов его семьи. Впрочем, похищения, которым подвергаются ежегодно сотни людей, не обязательно связаны с неуплатой налогов, это еще и самостоятель­ный источник доходов. Кроме этого, повстанцы обога­щаются за счет контроля за выращиванием, производст­вом и переправкой наркотиков — кокаина и героина. На «освобожденных» территориях наркоторговцы от­крыто занимаются своим бизнесом, выплачивая «рево­люционерам» налоги за покровительство.

4000 3750 3500 3250 3000 2750 2500 2250 2000 1750 1500 1250 1000. 750 500 250

/ \ л

/ V

1980 1982 1984 1986 1988 1990 1992 1994 1996 1998 2000

Рис. 17-2. Динамика похищения людей в Колумбии, 1980—2000 гг.

Источник: The Kidnap Industry in Columbia: Our Business? Pax Christ! Netherlands, 2001.

204 Теневая экономика

Сегодня на Колумбию приходится около половины всех похищений людей в мире. Число похищений с се­редины 1990-х гг. устойчиво и резко растет, и в 2000 г. в Колумбии был отмечен «рекорд» — 3706 официально зарегистрированных случаев (рис. 17-2). Это означает, что ежедневно в среднем похищают 8 человек.

Если в других странах террористы похищают людей в целях борьбы с государством, то для колумбийских рево­люционеров это самостоятельный источник дохода. Для РВСК похищения людей — третий по значению источ­ник дохода после контроля над наркотиками и вымога­тельства, а для НАО — второй после вымогательства. От индивидуальных похищений партизаны стали перехо­дить к массовым. Так, 30 мая 1999 г. партизанами из НАО в одной из церквей Кали было захвачено сразу 150 человек.

Колумбийский пример, когда террористические ор­ганизации образуют «государство в государстве», ис­ключителен, но не так уж уникален. В литературе мож­но найти информацию, что ФАТХ (Движение освобож­дения Палестины) имеет годовой бюджет в 7—8 млрд долларов, что вдвое больше, чем ВНП Иордании'. Впрочем, большинство других террористических орга­низаций имеют более скромные доходы: так, на конец 1990-х гг. бюджет Временной ИРА оценивали в 3,5 млн долларов в год, «Тигров освобождения Тамила» (Шри-Ланка) — 82 млн.²

2. Чеченская модель.

Для россиян среди проблем экономики терроризма, конечно же, наиболее интересен вопрос о финансиро­вании чеченских террористов.

К настоящему времени наиболее хорошо изучен во­прос об источниках доходов чеченских «борцов за неза­висимость» в 1992—1999 гг., когда «Чечня превратилась в

¹ См.: Хорос В. «Крона», «корни» и «климат» терроризма //
Мировая экономика и международные отношения. 2002. № 3.
С. 48.

² См.: Борьба с преступностью за рубежом. 2002. № 6.
С. 25.

Часть V. Криминальная глобализация экономики 205

криминальный «заповедник», живущий на основе воров­ства, контрабанды, незаконной торговли оружием и нар­котиками»¹. Максимальных масштабов незаконные опе­рации достигли в межвоенный период (1997—1999 гг.), когда на территории «независимой Ичкерии» совершен­но отсутствовали какие-либо федеральные правоохрани­тельные органы, а местные власти имели полную свобо­ду в распоряжении как местными ресурсами, так и дота­циями из федерального центра «на восстановление экономики Чечни». Основными отраслями чеченской теневой экономики стали операции, связанные с хище­ниями нефтепродуктов и финансовыми махинациями.

Уже при Д. Дудаеве (1992—1994 гг.) из Чечни ежегод­но нелегально вывозилось нефтепродуктов на 2—3 млн долларов. С августа 1996 г. по Чечне прокатилась «ди­кая» приватизация: отдельные граждане и вооруженные группы самовольно и фактически бесплатно захватыва­ли нефтяные скважины, промышленные предприятия и т. д. Возникшие частные предприятия стали основой теневой экономики Чечни, занявшись повальным во­ровством сырья. После первой чеченской войны нефте­добыча вообще постепенно вышла из-под контроля го­сударства и к 1999 г. полностью перешла в руки «тене-виков», связанных с полусамостоятельными полевыми командирами. Так, в 1998 г. в Чечне было добыто около 846 тыс. т нефти (для сравнения: в 1990 г. — 4,2 млн т, в 1994 г. -- 1,2 млн т), но заводским способом перераба­тывалось лишь 230 тыс. т, остальное же разворовыва­лось из нефтепроводов и прямо из скважин, а затем ли­бо сразу продавалось за пределами Чечни в сыром виде, либо перерабатывалось на частных мини-заводах. В 1999 г. таких мини-заводов, кустарно производящих бензин, насчитывалось свыше тысячи, их продукция реализовывалась через Ставрополье и Дагестан.

¹ См., например: Косиков И. Г., Косикова Л. С. Чеченская республика: итоги и проблемы постсоветской социально-эко­номической эволюции // Российский экономический журнал. 2000. № 8. С. 36—51; № 10. С. 22-36.

206 Теневая экономика

Когда в первой половине 1999 г. по проходящему по Чечне нефтепроводу попытались переправить из Азер­байджана в Новороссийск 120 тыс. т нефти, то 2/3 расхи­тили в процессе транспортировки при помощи кустар­ных врезок и ответвлений от «трубы», а остальное вывез­ли в качестве якобы чеченской нефти через Туапсе. До Новороссийска из этой партии не дошло ни грамма, те­невые же доходы от такого «реэкспорта» составили около 1 млн долларов. После этой истории для транспортиров­ки азербайджанской нефти была сооружена новая ветка через Дагестан и Ставрополье, в обход Чечни.

Еще до первой чеченской войны действовала систе­ма крупных хищений централизованных бюджетных средств, проходящих через российские и чеченские бан­ки. Нашумевшая история с фальшивыми чеченскими авизо — это, по мнению авторов статьи, лишь верхушка тех теневых капиталов, что циркулировали между Чеч­ней и Россией как в системе сообщающихся сосудов.

В 1995—1996 гг. новым источником доходов стало разворовывание средств, выделяемых из бюджета «на восстановление Чечни». Из-за отсутствия финансовой отчетности о расходовании этих средств точно не из­вестна даже величина этих средств (ее оценивают в ин­тервале от 1,5 до 5,5 млрд долларов), не говоря уже об их использовании.

Сверхдоходы от разворовывания бюджетных средств получали главным образом чиновники и связанные с ними коммерческие структуры Чечни и России. Полу­самостоятельные полевые командиры поступали про­ще — с 1996 г. почти все они наладили изготовление фальшивой валюты, организуя собственные «монетные дворы». За 1997—1999 гг. в Чечне было выпущено около 10 млрд долларов, и сейчас почти «каждая третья под­дельная долларовая купюра в стране имеет чеченское происхождение»'.

¹ Согласно публикации в журнале «Эксперт», ущерб рос­сийской экономике от фальшивых денег доказанного чечен­ского происхождения превышает 1 млрд долларов (Киричен­ко Н. Экономика войны // Эксперт. 1999. 20 сент.).

Часть V. Криминальная глобализация экономики 207

Чечня стала базой около 100 организованных пре­ступных группировок. Они не только грабили проходя­щие через Республику поезда (лишь за 1993—1994 гг. на Грозненском отделении Северо-Кавказской железной дороги было разграблено около 1700 вагонов) и похи­щали людей, но и занимались рэкетом и финансовыми махинациями по всей России. Так, в 1999 г. Федераль­ная служба налоговой полиции выявила около 2000 рос­сийских фирм и коммерческих банков, которые либо платили «дань» чеченскому криминалитету, либо прово­дили в его пользу незаконные банковские операции.

Таким образом, Чеченская Республика в 1992— 1999 гг. была «свободной криминальной зоной», выпав­шей из-под контроля Правительства России и специа­лизировавшейся на криминальных промыслах, связан­ных с общероссийским и отчасти с мировым рынком. Необходимость прекращения этого «экономического эксперимента» стала несомненной, когда чеченские по­левые командиры попытались осуществить экспорт сво­ей «национальной модели».

Итак, если в Колумбии произошла мафиозизация террористов, то в Чечне — террористическая трансфор­мация мафии.

Современные источники финансирования чеченских боевиков еще не стали объектом подробного анализа. Очевидно, что в самой разоренной Чечне такие источ­ники найти практически невозможно. Можно лишь строить предположения, в какой степени чеченский терроризм подпитывается помощью от российской че­ченской диаспоры, а в какой — от зарубежных ислам­ских спонсоров.

•