Роль экономической социологии и социоэкономики

В синтезе экономического и социологического знания

Ключевые слова

«Организационное поведение».	«Человеческие отношения».
Социально-экономическая система.	«Человеческие ресурсы».
Социально-экономические отношения.	Экономическая социология.

 

Стремление социологии к интеграции с экономической наукой закономерно. Области знания как социологии, так и экономики в качестве своего объекта исследования рассматривают людей, их различные виды сообществ, социум в целом. Даже предметная сфера двух наук во многом является пересекающейся (взаимодействие индивидов, организаций; коммуникативные условия, правила и нормы; человеческие ресурсы, условия жизнедеятельности; эффективность функционирования социально-экономических систем и пр.).

Наиболее ярко интегративные функции отмеченных наук проявляются в экономической социологии. Социологическая энциклопедия дает следующее определение данной отрасли социологии: «Социология экономическая – отрасль социологии, предметом которой являются главным образом проблемы социальной эффективности экономической деятельности людей – мотивации этой деятельности, экономическое поведение классов и групп, характер возникающих при этом социальных отношений и форм организации трудовой деятельности, влияние социальных норм и социальных ценностей на производительность общественного труда, улучшение качества производимой продукции.

Развитие экономической социологии было подготовлено предыдущим развитием общества и его научного исследования. «В практике управления разрабатывались и опробовались концепции «человеческих отношений», «человеческих ресурсов», «организационного поведения». В то же время делались попытки добиться повышения отдачи человеческого фактора путем решения организационно-технических проблем – компьютеризации управления, экономико-математического моделирования, количественного анализа хозяйственной деятельности»[96]. В конце XX века особенно обострились проблемы управления поведением людей в трудовом процессе, связанные с усложнением связей между экономикой, с одной стороны, и технологией решения социальных проблем – с другой. Резко повысилась зависимость организационного развития от изменения рынков, общего состояния экономики, государственного регулирования. Внешняя по отношению к экономическим субъектам среда стала развиваться противоречиво и приобрела черты неустойчивости.

«Возникновение экономической социологии было подготовлено также развитием науки. Главными предпосылками явились: 1) широкий круг идей, концепций, выработанных в рамках экономической науки; 2) система социологических категорий, разработанная в рамках общей социологии; 3) достаточно развившаяся к середине 50-х годов конкретная (частная) социология»[97].

Истоки экономической социологии восходят к трудам А. Смита, Д. Риккардо, Милля Дж. Стюарта, К. Маркса. В истории социологической мысли начала экономической социологии имеются в трудах Г. Спенсера и К. Маркса. В дальнейшем эти идеи развиваются в исследовании проблем разделения труда Э. Дюркгейма, разработках теории социальных и экономических организаций М. Вебера, теории предпринимательства Т. Веблена. К. Маркс, М. Вебер, Т. Веблен с разных сторон обосновывали социологическую альтернативу рассмотрению вопросов хозяйствования без социальной компоненты. Карл Маркс обосновывает принцип свободного развития каждого, который станет условием свободного развития всех.
М. Вебер в числе других, делает очень важный вывод о том, что «социализм, формируемый вне сферы действия объективных социально-экономических законов и, в частности, закона конкуренции, приведет к излишней бюрократизации общественного развития»[98].

Т. Веблен «сформулировал тезис о том, что экономическая наука должна стать наукой поведения людей в их отношении к материальным средствам существования. Сферой своих исследований Т. Веблен сделал потребительское поведение разных социальных групп, сосредоточив внимание на проблеме мотивации основных типов этого поведения – «демонстративного» и «подставного» – как непосредственного выражения потребительского образа жизни. Дополняя друг друга, эти концепции создают мощный теоретический фундамент становления экономической социологии как науки»[99].

«Взаимное влияние экономической и неэкономической сфер изучается с помощью «социологических переменных» как инструментов, позволяющих увидеть в связях между этими сферами социологическое содержание: ценности, нормы, мотивацию и др.»[100].

Из ученых-социологов 90-х годов прошлого века, в трудах которых важное значение придается проблемам взаимоотношения экономики и общества можно назвать Т. Парсонса, Н. Смелсера и У. Мура. По мнению
Н. Смелсера, экономическая социология представляет собой приложение общей системы отчета, переменных и объяснительных моделей социологии к исследованию комплекса различных видов деятельности, касающихся производства, распределения, обмена и потребления ограниченных материальных ресурсов[101].

Было наиболее распространенным представление роли экономической социологии, которая видится «как система ролей и статусов, связанных с производством и распределением товаров и услуг». Сама экономическая социология «рассматривается скорее как одна из интегративных, теоретических отраслей социального познания, нежели как дисциплина, имеющая определенную область исследования. Материалы и выводы специалистов конкретных областей знания – экономистов, экспертов по трудовым отношениям, промышленных психологов, демографов, антропологов и др. – социология использует с целью выявления влияния экономических факторов на различные формы социального поведения[102], казуальных взаимосвязей между ними такого типа, как, например, взаимосвязи между уровнем индустриализации данной страны и степенью политической активности тех или иных социальных слоев и групп»[103].

«Интеграция «экономического» и «социального», формирование системы социоэкономических отношений привели к качественно новым сдвигам в системе управления, как на макро-, так и на микроуровнях. Таким образом:

· экономическая политика государства обретает все более социальную ориентацию. В процессе глобализации для национальной экономики определяющее значение приобретают не объемы прибыли, а конкурентная способность страны, позволяющая ей занять достойное место в международном сообществе;

· в теории и практике менеджмента появилось и получает свое развитие новое направление – социальный менеджмент, предметом которого выступают социоэкономические отношения;

· конкурентная способность предприятия как основной критерий эффективности его деятельности становится приоритетным по сравнению с прибылью;

· достижение конкурентной способности является общей целью участников хозяйственной деятельности и их объединяющим фактором, что делает возможным регулирование социоэкономических отношений путем социального диалога;

· финансовый аудит уже недостаточен для того, чтобы иметь объективное представление о хозяйственной деятельности предприятия, организации. Он должен быть дополнен социальным аудитом, который в контексте социоэкономики, может стать наиболее эффективным инструментом управления человеческими ресурсами на разных уровнях – корпоративном, локальном, региональном, межотраслевом, национальном»[104].

Социоэконо́мика (англ. socioeconomy[105]) – научное направление, основанное Амитаи Этциони[106], развивается параллельно экономической социологии, в основном опираясь на критику неоклассического подхода. Этциони не отрицает неоклассическую парадигму, но пытается включить ее в деонтологическую парадигму, синтезировать их. Неоклассическая парадигма является утилитарной (потребностной), рационалистической и индивидуалистской. Она представляет индивидов, как стремящихся максимизировать полезность (максимально обеспечить свои потребности (maximize utility), рационально выбирая лучшие средства для достижения своих целей. Рациональные индивиды являются единицами, принимающими решения. Сообщество, в той степени, в которой оно представлено в неоклассической парадигме, часто рассматривается как сумма всех индивидуальных рациональных решений.

Объектом нового научного направления Этциони определил хозяйствование, вышедшее за границы традиционной экономической формы (A.Etzioni «Essays in Socio-Economics (Studies in Economic Ethics and Philosophy)».

Этциони предлагает в своей работе межпарадигмальную схему (pattern). Эгоистичное (self-oriented), рациональное поведение, «смоделированное» неоклассицистами, воспринимается им не просто как отраженная сумма индивидуальных действий, но как сформированные, в значительной степени, некими силами и динамикой, которые коренным образом отличаются от тех, что приняты в неоклассической парадигме.

Используемый здесь подход можно назвать соопределяющим (codetermination), рассматриваемый в контексте общества и личностной структуры. Он содержит в себе факторы, которые определяют общество и личность наравне с неоклассическими факторами, характеризующие рынки и рационально принимаемые решения. В данном подходе социоэкономика рассматривается в контексте ее взаимодействия и соперничества с неоклассической экономической теорией. Сравниваются познавательные и объяснительные возможности этих двух парадигм, рассматриваются вопросы инфраструктурного развития социоэкономики.

В предлагаемой Этциони парадигме описывается тот контекст, в котором силы, на которых фокусируется неоклассический подход, уже не действуют; контекст, который ставит ограничение действию этих сил и определяет направления их движения. Неоклассическая парадигма дает представление о человеке, который пытается максимально удовлетворить свои потребности (будь то удовольствие, счастье, потребление или просто формальное чувство общей единой цели). Этциони же предлагает рассматривать человека как имеющего по крайней мере две базовые потребности и два источника оценки: удовольствие и мораль. Неоклассическое предположение о том, что люди принимают решения рационально, замещается Этциони предположением, что люди обычно выбирают средства, не только цели, в первую очередь на основе своих ценностных установок и эмоций. Это касается как социального, так и экономического поведения (A. Etzioni «The Moral Dimension. A. Toward «New Economics»).

«Появилась эта теория, с одной стороны, в качестве ответа научного сообщества (прежде всего социологов) на запрос рыночной экономики, на стремительное развитие рынков и их потребителей. А с другой стороны, распространение за рубежом этой концепции обязано укреплению в 80-х –90-х годах прошедшего столетия в западном научном и образовательном сообществе такого направления как «новая экономическая социология» (авторы – социологи Р. Сведберг и М. Гранноветер[107]). Суть его заключается в том, чтобы «объяснить, как общество выбирает среди широкого круга альтернатив те, которые позволяют с наибольшей выгодой использовать ограниченные производственные ресурсы» для воспроизводства самого общества» [108].

Социоэкономика изучает двусторонние связи между экономическими и социальными аспектами воспроизводства хозяйственных систем разных уровней и типов и пытается дать экономическую оценку этим связям. Рассматривается потенциал данной версии социоэкономики для разработки более эффективной социально-экономической политики (СЭП), а также препоны в использовании экономических оценок как инструмента СЭП, связанные с социальными особенностями России. Социоэкономика в данном случае выступает как научная дисциплина, синтезирующая идеи и результаты всех социальных наук, которые изучают различные аспекты экономического и других форм поведения людей, базирующиеся на свободе выбора [109].

­Исследователи корпоративизма (Герцберг, Макгрегор, Луи Блан и др.) анализировали отдельные формы соединения интересов людей, однако единая корпоративная форма ими еще не выработана. В известной мере корпоративизм противостоит модели хозяйственного развития, которую можно условно обозначить как «индивидуалистическую». Его, с определенной степенью допущения, можно рассматривать как модель социально-экономического поведения организованной группы людей, где главное – баланс социальных, экономических, политических, духовных интересов участвующих субъектов всех категорий и уровней. Это позволяет формировать наиболее благоприятную социально-экономическую среду, т.к. во главу корпоративных отношений ставится не только справедливое перераспределение доходов между участниками единого процесса, а и предоставление каждому реальных возможностей получения благ и услуг.

Такие страны, как Германия, Швеция, Япония добились успехов в конце ХХ века во многом благодаря использованию принципов корпоративизма. Естественно, что они трансформировались в них по-разному, учитывая исторические и природно-экономические особенности развития этих стран. Корпоративизм, основанный на «порядке и организованности», в Германии отличается от корпоративизма Японии, в основе которого «японский дух» и менталитет ее народа. Тем не менее все это – различные модификации корпоративных отношений. Последние снижают уровень противостояния (борьбы), присущего нерегулируемой рыночной экономике, т.к. ключевым элементом становится не борьба, а защита своих социально-экономических интересов. Корпоративный потенциал обладает огромными возможностями и при рациональном использовании способен обеспечить значительный синергетический эффект, что касается не столько экономики, сколько социальной сферы. Этот процесс можно рассматривать в качестве специальной социальной трансформации, ведущей к созданию современной, сложной системы отношений, отвечающей принципам открытой рыночной социально-ориентированной экономики, росту числа фирм, корпораций, которые в формировании корпоративной культуры большое внимание уделяют социальным проблемам своих работников: например, затра­ты фирм на социальные программы во Франции состав­ляют примерно 33 франка на 100 франков заработной платы, в компа­нии Procter&Gamhle - до 50-52 франков на 100 франков зарплаты.

Функционирование производственных организаций свя­зано со взаимодействием двух составляющих: средств про­изводства и рабочей силы. Качество работы связано с удовлетворением разнообразных по­требностей работников предприятии, осуществляемым в рамках социальной политики производст­венных организаций.Количественные и качественные показатели реализации социальной политики предприятии, представляют собой важнейшую организационную ценность общего плана.

Помимо общих ценностей, определяющих функциониро­вание производственных организаций, существует еще целый набор внутриорганизационных ценностей: функциональный и структурный порядок, трудовое поведение работни­ков, включая соблюдение ими технологической дисципли­ны.Исполнительность, высокое чувство ответственности за выполнение своих профессиональ­ных и статусных обязанностей, являются как бы интегрирующими качествами производственной организации. Но у организаций есть по­требность во внедрении новшеств, в изменении структуры, технологий, отношений, функций. Новаторство, инициативность, творческие наклонности также в определенной мере представляют собой внутриорганизационные ценности.

Ценности предприятии, объективно вы­текающие из условий осуществления предпринимательской деятельности являются составной частью культуры пред­приятий. Однако на каждом предприятии эти ценности име­ют свои модификации. Способность предприятия создать ключе­вые ценности, которые объединят усилия всех структур того или иного предприятия, по мнению Т. Питерса и Ф. Уотермена, является одним из самых глубоких источников про­цветания предприятий.

Корпоративизм – естественное стремление человека удовлетворять свои интересы при содействии других людей, причем не за их счет, а с их помощью и поддержкой и, отдавая при этом свой вклад другим, через развитие взаимодействующего сообщества. Если учесть, что жизнь общества протекает в рамках, по крайней мере, двух групп отношений, складывающихся между людьми: социально-экономических, в основе которых лежат отношения собственности, и организационно-экономических, связанных с реальным взаимодействием людей в области организации деятельности и производства, методами их регулирования, хозяйствования, - то корпоративные отно­ше­ния могут рассматриваться как в качестве одной из составляющих организационно-экономических отношений рыночной экономики, так и в качестве способа (метода) регулирования совместной деятельности. Каждая страна имеет собственную модификацию социально-экономического развития, которая отличается не только инструментами и механизмами, но, прежде всего, уровнем эффективности их функционирования. И появление понятий «шведская модель», «японская модель», «американская модель» обусловлено становлением определенных систем социально-экономических отношений в отдельных государствах в рамках формирования мировых рыночных отношений.

В условиях постоянного усложнения хозяйственной жизни, ускорения темпов изменений зачастую не замечаются взаимосвязи между экономическими и социальными аспектами развития хозяйственных и социальных систем разных уровней, что приводит к огромным потерям. Решению этой задачи и содействует развивающееся научное направление – социоэкономика (руководитель направления А.А. Шулус). Она призвана интегрировать достижения «неэкономических» наук (прежде всего, социологии и психологии) в познании влияния на экономическое поведение «неэкономических» факторов. В связи с этим требуется проводить комплексное исследование проблем и закономерностей экономической жизни и, прежде всего, – роли психологических переменных в экономическом поведении, воздействия на него имеющихся у экономических факторов ресурсов: культурных, политических, административных, правовых и неформальных силовых, широкого спектра социальных ресурсов (статусных и сетевых) и др. Такой анализ должен проводиться с учетом двусторонней связи между экономикой и обществом. Социоэкономика должна выработать механизм экономической оценки тех или иных социальных ресурсов экономического развития (роль социальных институтов, стратегий и пр. в экономической системе; социальные факторы трудовых отношений и др.).

Международное сообщество для решения поставленных задач объединилось в Международное общество развития социоэкономики (SASE)[110].

Междисциплинарная версия социоэкономики (в том виде, который позиционирует сегодня Society for the Advancement of Socio-Economics, SASE) имеет ограниченные познавательные и прикладные возможности. Их расширение научная школа Академии труда и социальных отношений связывает с формированием собственно экономической версии социоэкономики. Социоэкономика изучает двусторонние связи между экономическими и социальными аспектами воспроизводства хозяйственных систем разных уровней и типов и пытается дать экономическую оценку этим связям. Рассматривается потенциал данной версии социоэкономики для разработки более эффективной социально-экономической политики (СЭП), а также препоны в использовании экономических оценок как инструмента СЭП, связанные с социальными особенностями России[111].

Социоэкономика – сложная, по ряду вопросов дискуссионная, но очень интересная наука, имеющая межотраслевой характер. В социоэкономике важную роль играют два ключевых понятия: человек и общество. Это многогранные, взаимосвязанные категории, которые можно рассматривать с разных позиций. Однако очень важно выделить три основные ипостаси существования человека с точки зрения его активности.

Во-первых, благодаря неолитической революции, когда произошел переход от присваивающего хозяйства к производящему, он стал существом производящим.

Во-вторых, человек является существом, которое обустраивает то общественное пространство, в котором живет. Он привносит в него порядок, устанавливая определенные правила поведения как для тех, кто обладает властью, так и для тех, кто ей подчиняется.

В-третьих, человек – духовно творящее существо, и в этом случае принципиальное значение приобретает создание им уникальных, невоспроизводимых духовных ценностей, а не материальных благ и услуг.

«Подобное видение принципиально отличается от смитовского учения об «экономическом человеке», деятельность которого, независимо от его воли, осуществляется по закону «невидимой руки» рыночной экономики, создающей равновесное состояние экономики и гармонию социальных отношений»[112].

Данные ипостаси существования человека позволяют обозначить три главные сферы его жизнедеятельности – экономическую, политическую, духовную. Экономическая – это сфера, в которой люди действуют как производители. Между ними завязываются экономические отношения по поводу производства, обмена, распределения и потребления материальных благ и услуг массового характера. В политической сфере между людьми устанавливаются отношения по поводу власти, то есть распределения властных полномочий и установления определенной иерархии. В основе духовной сферы лежат отношения по поводу создания неповторимых духовных ценностей и невоспроизводимых материальных благ. Между экономической и духовной сферой существует принципиальная разница. В первой – производство товаров и услуг ставится на поток, то есть носит массовый характер. Во второй – также происходит создание материальных предметов, но оно носит единичный творческий характер. Картина, написанная художником, есть материальный и уникальный предмет в одно и то же время. Но как только она печатается во множестве экземпляров и продается на рынках, то попадает в поле действия экономической сферы.

Главным действующим субъектом трех сфер жизнедеятельности выступает человек. Однако возникает простой вопрос: откуда появляется он сам как субъект экономической, политической и духовной жизни? Это заставляет думать о том, что в обществе существует еще одна сфера, которая отвечает за то, что она воспроизводит человека в качестве субъекта общественного действия.

Итак, четвертая важнейшая подсистема общества – социальная сфера, в которой формируются социальные отношения по поводу воспроизводства человека как субъекта экономической, политической и духовно-творческой жизни. Ее можно охарактеризовать с помощью следующего афоризма: «Социальное – это взращивание в человеке человеческого».

Все четыре сферы находятся в тесном взаимодействии и располагаются в строго определенном порядке, который обуславливает ряд серьезных теоретических выводов. Например, если расположить их параллельно друг другу, то получается, что воспроизводство человека для экономической (Э), политической (П) и духовной (Д) сфер выносится за их пределы. Такой порядок нарушает взаимодействие, существующее между ними. Однако, если разместить указанные три сферы так, чтобы они проходили сквозь социальную сферу (С), то на точках их пересечения возникают особые, более конкретные виды социальных отношений (схема 1).