Имя «Моисей». Плинфоделание. Фараон книги Исход

Моисей стоял во главе народа Божия в период исхода израильтян из Египта и в продолжение всего странствования по пустыне. Своим име­нем Моисей обязан дочери египетского фараона, которая вынула его из реки (Исх. 2, 5-10). Одни исследователи связывают имя Моисея с древ­неегипетским глаголом mes, что означает «вынимать», другие — со сло­вом mes, которое встречается в именах египетских фараонов (Thot-mes, Ah-mes, Ra-mes, или Rameses, или Рамзес и т. д.) [1]. После множества предложенных толкований этого слова общепринятым стало объясне­ние, принадлежащее археологу У. Олбрайту: имя Моисей — чисто еги­петское и происходит от древнеегипетского Mase².

Один из фактов, имеющих отношение к вопросу о притеснениях Израиля в Египте, который некоторые исследователи склонны подвергать сомнению, — использование израильтянами соломы для производства кирпича. В Священном Писании говорится, что фараон, с целью при­теснить израильтян, приказал не снабжать их соломой, как это было прежде, но повелел, чтобы они сами занялись сбором соломы. Таким об­разом, израильтяне были вынуждены обходить египетские поля в поис­ках жнива (которое остается после уборки хлеба) вместо соломы, кото­рую они использовали при производстве кирпича, причем ежедневная норма его выработки осталась прежней (Исх. 5, 7-13).

Некоторые склонны сомневаться в достоверности этого свидетельст­ва, полагая, что в ту эпоху солома крайне редко использовалась для из­готовления кирпичей и что нильский ил обладает достаточной вязко­стью и нет необходимости прибегать к использованию каких бы то ни было дополнительных материалов для придания кирпичу прочности.

 

Археологические находки позво­лили прояснить и эту проблему: в одном древнеегипетском тексте — папирусе Анастаси — излагается жалоба некоего сановника, которо­му поручили построить здания в приграничном регионе Египта (ве­роятно, в зоне современного Суэц­кого канала). Египтянин жалуется на то, что не может приступить к работе ввиду, как он выражается, «отсутствия необходимого мате­риала. Нет людей, чтобы изготов­лять кирпичи, и нет соломы в этой провинции»¹. Древний папирус с очевидностью доказывает, что этот управляющий строительством был не в состоянии осуществлять рабо­ты из-за отсутствия необходимой для изготовления кирпичей со­ломы.

 

Археолог Дж. П. Фри утвер­ждает, что наличие соломы в стенной кирпичной кладке древнеегипетских храмов доказано. То же самое констатирует и египтолог Джон Уилсон из Чикагского университета. Кроме того, американский химик Эдвард Г. Ачесон на основании прове­денных опытов и наблюдений пришел к заключению, что ил перераба­тывается лучше, если в него добавить определенное количество органи­ческих веществ¹. Поэтому значение того факта, что в Египте были найдены несколько кирпичей, не содержащих соломы, неоправданно преувеличено теми исследователями, которые оспаривают достовер­ность исторических свидетельств Ветхого Завета. Как считает Фри, это говорит лишь о том, что использовалась настолько незначительная часть соломы, что ее невозможно было выявить; либо, продолжает он, при изготовлении этих кирпичей брали воду, настоянную в течение не­скольких часов на соломе, или же для изготовления кирпичей действи­тельно не была использована солома, что, однако, стоило производите­лям этих кирпичей больших затрат труда и времени. Так или иначе, но Священное Писание оказывается точным и в данном случае.

Но кто же из египетских фараонов угнетал израильтян и кто был фараоном времени исхода Израиля из Египта? В тексте Ветхого Завета не упоминаются их имена. По этому поводу существует множество са­мых разных мнений, равным образом как и в связи с вопросом о времени исхода. Если согласиться с датой падения Иерихона около 1400 г. до Р. X., то тогда египетским фараоном-притеснителем следует считать Тутмоса III, который управлял Древним Египтом в течение 54 лет (1501-1447 гг. или 1482-1428 гг. до Р. X.), был одним из самых могуще­ственных правителей (а возможно, и самым могущественным) в истории Древнего Египта и был прозван впоследствии «Наполеоном Древнего Египта». Если же в качестве фараона-угнетателя признать Тутмоса III, то тогда фараоном во времена исхода был Аменофис II (1447-1420 гг. или 1428-1401 гг. до Р. X.). Сторонники другой точки зрения полагают, что фараоном-угнетателем был Рамзес II (1292-1225 гг. до Р. X.), а фа­раоном исхода был его наследник Мернефта (Мернепта, или Мернептах, 1225-1215 гг. или 1234-1225 гг. до Р. X.)².

К сожалению, наши знания относительно этого вопроса, несмотря на все достижения археологической науки, являются пока недостаточны­ми. Поэтому мы можем пока определить время исхода лишь приблизи­тельно, как, впрочем, и имена фараонов, один из которых притеснял из­раильтян, а другой управлял страной во времена их исхода [2].

В конце 1995 г. появилось сообщение о том, что неподалеку от Луксора был найден ряд захоронений членов семьи Рамзеса II. Это открытие, которое археологи считают одним из самых значительных в XX в., по-новому освещает шестидесятисемилетнее правление (1279-1213/1212 гг. до Р. X.) великого фараона Рамзеса II, умершего в возрас­те девяноста двух лет. Найденная гробница включает 67 помещений, в которых захоронены 50 из 52 сыновей Рамзеса И, и является самой большой гробницей из всех обнаруженных когда-либо на территории Египта. Этот археологический памятник уникален по величине и цен­ности. Хотя это и не царское захоронение, каждое из погребальных по­мещений занимает площадь до 80 кв. м! В прошлом только в гробнице фараона Сети I, отца Рамзеса II, было найдено помещение подобных размеров. Археологи питают надежду, что исследование археологиче­ских находок некрополя поможет ответить на вопрос, кто был фарао­ном во времена исхода. Французский археолог Пьер Кортэжьяни, со­трудник Французского института восточной археологии в Каире, проявляет большую сдержанность в отношении тайн, которые раскры­вает гробница сыновей Рамзеса II. Он заявил: «Вероятность того, что могут быть обнаружены свидетельства о Моисее, существует, посколь­ку никому еще до конца не довелось разгадать всего, что скрывается в египетской пустыне»¹. Итак, нам следует еще подождать.

 

Примечания

1. В современной науке действительно принято мнение, что имя Моисей произведено от египетского корня со значением «сын», встречающегося в име­нах фараонов (Тутмос, Яхмос и т.д.), но не следует забывать, что это имя имеет вполне ясную этимологию, указанную в Библии, — от глагола «вынимать» (Исх. 2, 10).

2. Что касается имени фараона, при котором был исход, то древние авторы указывали разные имена. Например, Татиан называл Амазиса (Яхмоса) (см. гл. 38 его «Речи против Эллинов»), св. Феофил Антиохийский считал, что это был Тетмозис («К Автолику», кн. III, гл. 20). Оба ссылались на египетских истори­ков-жрецов: Татиан — на Птоломея, св. Феофил — на Манефона. Манефон свя­зывал исход с изгнанием гиксосов. Птоломей, по свидетельству Татиана, хотя и не делал этого, но косвенно соглашался с Манефоном. Дело в том, что именно Яхмос изгнал гиксосов из Египта. Тетмозис, то есть Тутмос I, третий фараон той же 18-й династии, завоевал Палестину. Если действительно фараоном ис­хода был тот фараон, который изгнал гиксосов, то это был все-таки Яхмос (Амазис). В пользу этого мнения свидетельствует и совпадение времени его царствования с традиционной датой исхода (начало XVI в. до Р. X.), и то об­стоятельство, что его мумия не найдена и не существовало его заупокойного культа и гробницы (египтяне строили в честь умерших фараонов храмы, как в честь богов). Этот последний, удивительный для египтологов, факт легко объ­яснить, если учесть древнее предание, согласно которому фараон утонул в море вместе со своими воинами (см. кн. св. Феофила «К Автолику», кн. III, гл. 21).

Десять казней

Еще до повествования об исходе израильтян из Египта Ветхий Завет упоминает о следующих двух событиях: а) о том, что фараон отказался отпустить израильтян для совершения служения истинному Богу в пус­тыне; б) о десяти казнях, которые Бог насылает в наказание на египтян. Теперь посмотрим на эти события в свете археологических открытий.

1. Моисей и Аарон попросили у фараона разрешения отпустить их народ в пустыню, чтобы они совершили свое служение Богу. Однако фараон отказал им на том основании, что он не знает Бога израильтян и что их просьба — всего лишь предлог для уклонения от работы (Исх. 5, 1-9). На сегодняшний день в распоряжении археологии имеются мно­гочисленные доказательства, свидетельствующие о том, что в Египте работникам полагалось иметь выходные дни (и не только по религиоз­ным мотивам). На глиняных черепках из области Дейр-эль-Медина и из долины Царей в Фивах (Верхний Египет) подробно перечисляются выходные дни. На одном из черепков (40-й год правления Рамзеса II) приводится полный перечень рабочих дней и указывается на отсутствие пятидесяти человек. На другом (6-й год правления Сети II) упоминают­ся группы работников, бездействовавшие от 8 до 15 дней. В других тек­стах указаны лица, которые ушли «принести жертвы своему богу»; а другие источники упоминают четыре праздничных дня, предоставлен­ных работникам царского некрополя по случаю какого-то местного празднования¹.

2. Десять казней египетских (Исх. гл. 7-12), в сущности, имели нравственную цель. С их помощью Бог хотел продемонстрировать пол­ное бессилие египетских божеств, заставить фараона узнать и признать одного, единственного и истинного, Бога и сделать Израиль прообразом Христа Спасителя, Который придет как Искупитель мира. Десять каз­ней, и особенно последняя из них (смерть первенцев), были чудом, про­явлением божественного всемогущества, и в качестве таковых они и представлены в Священном Писании.

Однако археология позволяет прийти к убеждению, что это не были просто фантазии или мифы, сочиненные автором книги Исход. В этих событиях не было ничего невозможного и необычного. То есть Бог, как создатель и хранитель природы, использовал для Своего домострои­тельства вполне естественные явления, причем характерные для Егип­та. Немецкая исследовательница Грета Хорт в своем замечательном ис­следовании² решительно настаивает на том, что первые девять казней представляют собой последствия редкостных и значительных природ­ных явлений, начавшихся с некоего впечатляющего разлива Нила. Од­нако, и мы особо обращаем на это внимание, даже если девять казней и явились результатом использования Богом природных явлений, нам необходимо иметь в виду следующее: а) Моисей, который повествует об этом, является очевидцем событий; б) Каждая из казней начиналась, когда того хотел Моисей, и прекращалась опять же по желанию Моисея; который действовал, конечно, по велению Божию.

По мнению Хорт, тот, кто рассказывает о десяти казнях, является их очевидцем и свидетелем и, следовательно, рисует нам реальную карти­ну происшедшего. Итак, Хорт склоняется к той точке зрения, что десять казней являлись чудесами божественного всемогущества, взявшего на вооружение природные явления Египта. Огромный разлив Нила, по всей вероятности, принес с собой некие микроорганизмы, известные под названием Flaggellates, которые превратили воды Нила «в кровь» и тем самым вызвали гибель рыб в реке (Исх. 7, 21). Разложившуюся дох­лую рыбу прибило к берегу, что вынудило жаб, пораженных микроорга­низмом Bacillus anthracis выпрыгивать из воды на сушу. Третьей каз­нью скорее всего могла стать мошкара (скнипы), а четвертой — «песьи мухи» (Исх. 8, 16, 21) — Stromoxys calcitrans. Они с легкостью и быстро­той множились в тех условиях, которые возникли в результате наводне­ния. Под пятой казнью, поразившей только животных (Исх. 9, 3), мож­но было бы представить «сибирскую язву», причиной возникновения которой стали погибшие жабы. Мухи Stromoxys (четвертая казнь) вы­звали у людей и животных «воспаление с нарывами» (шестая казнь). Град и молнии в феврале, возможно, уничтожили полностью посевы льна и ячменя, однако не причинили никакого вреда пшенице и полбе: а пшеница и полба не побиты, говорится в Священном Писании (Исх. 9. 31-32), поскольку к тому времени еще не успели созреть. В свою оче­редь, пшеница и полба стали добычей полчищ саранчи (восьмая казнь), вторжению которой способствовали обильные абиссинские ливни, как раз и вызвавшие невиданный разлив Нила. Осязаемая тьма (Исх. 10, 21) (девятая казнь), вероятно, была вызвана массой мелкой пыли, кото­рая образовалась из высохшей грязи. Эту пыль поднял хамсин, мартов­ский ветер в Египте, вместе с песком пустыни¹ [1].

Последовательность казней согласуется с естественным чередовани­ем стихийных бедствий, которые еще и сегодня можно наблюдать в Египте. Доктор Джеймс Джонси, комментируя десять казней, пишет, что ему лично довелось стать свидетелем стихийного бедствия, а имен­но нашествия саранчи, столь многочисленной, что это парализовало жизнь целого города с населением в триста пятьдесят тысяч человек². Кроме того, египетские слова и названия, которые мы встречаем лишь в данном месте Ветхого Завета (гл. 6-12) и нигде больше, подтверждают тот факт, что это историческое повествование написано человеком, жившим в данной стране и хорошо ее знавшим³. И этим человеком, не­сомненно, был Моисей.

 

В. Келлер свидетельствует, что в казнях фараона «нет ничего невоз­можного и необычного. Они вполне характерны для природных усло­вий Египта(...). Хотя град на Ниле выпадает редко, но подобные случаи известны. Время года, когда имели место описываемые в Библии собы­тия, — январь или февраль. Нашествие саранчи — привычное для этих мест бедствие. И внезапно наступившая тьма также не является ново­стью. Хамсин поднимает огромные массы песка (...), которые застилают солнце (...) и делают светлый день темным. Только смерть первенцев остается казнью, для которой нельзя найти объяснение»⁴. Археолог Дж. Томпсон из Мельбурнского университета также отмечает: «Сего­дня в нашем распоряжении имеется множество материалов, дающих информацию относительно казней, наведенных на фараона»⁵.

 

Примечание

1. Объяснение, которое дает г-жа Хорт десяти египетским казням, как и во­обще все толкования библейских чудес протестантами, основаны на полной неспособности рационалистического протестантского ума к восприятию феноме на чуда. Чудо не было бы чудом, если бы его можно было запросто объяснить законами природы. Оно как раз и является их нарушением, причем таким на­рушением, которое нельзя интерпретировать, исходя из явлений обычного по­рядка. В этом ощутимо и ярко обнаруживается не только всемогущество Божие, но и то обстоятельство, что Он, как Творец мироздания, является его полновластным Хозяином, распоряжающимся всем по Своему усмотрению: «Бог идеже хощет, побеждается естества чин: творит бо, елика хощет» (Богородичен четвертой песни Великого покаянного канона св. Андрея Критского). Если бы все, или даже большинство казней, описанных в книге Исход, легко объяснялись особенностями египетской природы, то египтяне не обратили бы на них должного внимания и не поверили бы вовсе Моисею. Например, зной­ный ветер хамсин дует в Египте из пустыни регулярно в определенное время года в течение 50 дней (почему и называется по-арабски хамсин, т.е. пятьдесят (дней)), и если бы описываемая в Библии тьма была вызвана именно им, то здесь не было бы никакого чуда. Произвольным является и мнение г-жи Хорт, что первые восемь казней были вызваны необычным разливом Нила. Священ­ное Писание ничего не говорит об этом разливе в связи с казнями, а если бы он имел место, то это непременно было бы отражено в библейском тексте. Утвер­ждение же, что нашествие саранчи было вызвано обильными ливнями в Эфио­пии, свидетельствует о плохой осведомленности автора в области биологии. Дожди, и тем более ливни, крайне неблагоприятны для размножения и разви­тия саранчи, напротив, для этого необходимы сильная засуха и жара, когда и происходят нашествия саранчи, причем это бывает обычно летом, а не зимой. Поэтому появление ее в то время года, когда был исход, необычно. Град и осо­бенно упоминаемый в Священном Писании наряду с ним дождь (Исх. 9, 33-34) — явления уникальные для Египта. Дождей в Египте в норме не бывает, и они настолько непривычны для египтян, что в одном древнеегипетском тексте, чтобы объяснить факт орошения Сирии и Палестины дождями, говорится, что там «Нил падает с неба». Примеров того, что десять казней были явлением не­обычным для данного времени года и для данного региона (т.е. Египта), можно было бы привести достаточное количество. Но необходимо подчеркнуть, что некоторые из казней (не только смерть первенцев, но и превращение воды в кровь, которое было мгновенным, а стало быть, не было вызвано размножени­ем каких бы то ни было бактерий, а также, например, «осязаемая тьма»), не просто необычны, а вообще необъяснимы с точки зрения законов природы. Это обстоятельство и вынудило даже египетских волхвов оценить эти казни как перст Божий (Исх. 8, 19).

Из Египта на Синай

 

Когда израильтяне собрались покинуть Египет, Бог повелел, чтобы каждый из них заколол по ягненку и его кровью окропил косяки дверей в своем доме (Исх. 12, 3-7). Рационалисты и те, кто отрицает историчность свидетельств Священного Писания, утверждали, что все это было заимствовано из какого-то земледельческого праздника, по всей види­мости, из языческого, ханаанского. Однако данные археологии убеди­тельно свидетельствуют, что между языческими празднествами ханане-ев и праздниками израильтян существует огромная пропасть. Одним из сенсационных открытий, проливающим яркий свет на языческие рели­гиозные обычаи Ханаана и Сирии, стали таблички с письменами из Рас-Шамры, которая в древности называлась Угаритом. В 1929 году в этой средиземноморской гавани (расположенной на финикийском побере­жье, в Северной Сирии) какой-то крестьянин случайно обнаружил под­земный ход, а в нем — глиняные таблички. Благодаря этим табличкам стало известно о сладострастном, совершенно плотском языческом культе бога Эла, обладателя множества жен¹. Олбрайт, отмечая боль­шое значение сведений, которые содержат таблички из Угарита в отно­шении интересующего нас вопроса, пишет следующее: «С каждой новой публикацией мифологических текстов хананеев пропасть, отделяющая религию хананеев от религии израильтян, увеличивается все больше и становится еще более очевидной»².

Когда израильтяне покинули Египет, они не пошли «по пути земли Филистимской» (Исх. 13, 17), то есть по общеизвестной и проторенной в те времена дороге, соединявшей Египет с Палестиной и ведущей в Азию. Этот путь был для них опасен, как изрек им Господь. Израильтя­не двинулись в южном направлении. Из Раамсеса (Таниса), который находился в восточной части Дельты, они направились на юг к городу Сокхоф, а затем в Ефам и достигли Ваал-Цефона, расположенного не­подалеку от побережья Красного моря (Исх. 12, 37; 13, 20; 14, 2). Этот маршрут подвергается сомнению со стороны рационалистов и крити­ков. Однако и в данном случае библейская археология помогает под­твердить точность Священного Писания.

Археологическая наука доказала, что упомянутые в Священном Пи­сании в связи с этим путем города находились в северной части побере­жья Красного моря. Сегодня в этой местности расположены Телль-эль-Маскута (отождествляемая с Сокхофом), Вади-Тумилат (отождествля­емый с древнеегипетским словом hetem, что означает «крепость, баш­ня») и холм Джебель Абу-Хасан (в 25 км к северу от Суэца), отождеств-ляемый с городом Мигдолом (Исх. 14, 2)¹. Благодаря новейшим ар­хеологическим данным египтолог Алан Гардинер, который прежде отвергал историческую достовер­ность маршрута исхода, опираясь на топографические наблюдения, в 1933 году снял все свои возраже­ния². В связи с изменением точки зрения Гардинера Олбрайт пишет: «То, что сегодня известно о топо­графии восточной части дельты, позволяет считать рассказ об от­правной точке пути израильтян, как он представлен в Ветхом Заве­те (Исх. 12, 37 и 13, 20), совершен­но логичным и убедительным в отношении топографии... Сейчас можно легко и в преизбытке пре­доставить свидетельства о действительной историчности повествования об исходе и странствиях по Си­наю, Мадиаму и Кадесу, поскольку наши знания в области исторической топографии и археологии за последнее время весьма увеличились. Нам только остается с удовлетворением отметить, что больше нет поводов для серьезной научной критики, восстававшей на исторические преда­ния Израиля»³.

Более того, археолог Кайл в связи с затрагиваемой темой отмечает следующее: те путешественники, которые двигались вдоль побережья Красного моря, пытаясь повторить путь исхода, не нуждались ни в ка­ких иных путеводителях, кроме Священного Писания. Вся топография этой местности полностью соответствуют тому, что изложено в библей­ском рассказе⁴.

Чудесный переход через воды Красного моря (Исх. 14, 21-22) за­нимает умы не одного поколения. В этой связи В. Келлер пишет: «То, на что наука и научные исследования до сего дня бессильны пролить свет, — это вовсе не бегство, для которого имеется множество действительных подтверждений. Спорным остается лишь место данного исторического события, которое трудно определить с точностью»¹.

 

 

По поводу того, что Красное море расступилось, воды встали стеной по правую и по левую сторону, чтобы облегчить проход народу Израи­ля, специалисты отмечают, что аналогичные явления случались и преж­де. Так, например, генерал Туллох сообщает, что как-то напор ветра за­ставил отступить воды в озере Мензале на семь миль. По словам археолога М.Г. Кайла, подобные разделение-отступление воды и возвы­шение-преграда, возникающие в результате сильного напора ветра, из­вестны и в других случаях; Кайл обращает внимание на то, что вода, бы­вает, поднимается и на 2,1-2,4 м². Но особенно замечательно то, что в библейском повествовании указаны время и продолжительность этого явления. В этом месте Священного Писания ясно говорится, что в тече­ние ночи Господь наслал на море стремительный южный ветер, сделал море сушею и расступились воды (Исх. 14, 21). Очевидно, что в данном случае мы имеем дело с непредвиденным вмешательством всемогущего Бога-Творца в действие законов природы, Им же самим установленных. Так что речь идет не об обычном природном явлении, а о чуде. О чуде, которое имело место тогда, когда пожелал всемогущий Господь, а имен­но тогда, когда Моисей, подняв свой жезл, разделил Красное море. О чуде, которое длилось ровно столько, сколько необходимо было для прохода через море богоизбранного народа, по численности приближав­шегося к двум миллионам, поскольку море вновь стремительно сомкну­лось, как только в него вошли египтяне!

Была предпринята не одна попытка уточнить маршрут пути, проде­ланного израильтянами по Синайскому полуострову и занявшего сорок лет. Все эти попытки, основанные на обнаружении стоянок, о которых сообщается в Ветхом Завете, не приносили результата, хотя еще с древ­нейших времен пользовалась известностью дорога, ведущая из дельты Нила на Синай, по которой проследовал богоизбранный народ и кото­рая, вне сомнения, пролегала вдоль западного побережья Синайского полуострова. Одну из наиболее удачных попыток составить представле­ние о маршруте Израиля содержит «Вестминстерский исторический ат­лас». По мнению археолога Дж. П. Фри, Мерра (Исх. 15,23) с горькой водой отождествляется с современным селением Айн Хавара. В этой местности расположено озерцо диаметром 1,5 м с солоновато-сернистой водой [1]. Местечко Елим, в котором находились двенадцать источников воды и семьдесят финиковых дерев (Исх. 15, 27), некоторые из ис­следователей отождествляют с Вади Гарадел (7,5 км от Хавары). Гора Синай, или гора Хорив, отождествляется без каких-либо серьезных воз­ражений с горой Джебель Муса (что значит «гора Моисея»). У ее осно­вания находится равнина площадью около 1,5 кв. км, где, вероятно, и раскинули свои шатры израильтяне¹.

Помимо этого, английский археолог сэр Уильям М. Флайндерс Пет­ри отождествляет библейскую Дофку, или Рафаку (Чис. 33,12), с совре­менным Серабит-эль-Хадемом, где находились «древнеегипетские мед­ные и бирюзовые копи». Рефидим (Исх. 17, 1, 8) отождествляется с современным Фейраном, или Фарраном, который арабы называют «жемчужиной Синая». «Защищенный голыми и разноцветными скала­ми, окружающими его, этот миниатюрный рай на протяжении многовековой истории выглядит застывшим во времени. В рощице финиковых пальм можно скрыться от палящего солнца. Сегодня, как и в эпоху да­леких предков, кочевники пригоняют сюда стада на водопой и для от­дыха на мягком травянистом ковре». По мнению Флайндерса Петри, амаликитяне, совершившие в этом месте нападение на израильтян (Исх. 17, 8), «стремились защитить Вади-Фейран от вторжения чуже­земцев», то есть от израильтян.¹

В раннехристианскую эпоху в том месте, где Израиль одержал побе­ду над амаликитянами, поселилось множество монахов и пустынников. Впоследствии они выстроили в Фейране храм, а в сорока километрах южнее оазиса, у подножья горы Джебель Муса — небольшую часовню. В период правления Юстиниана, в 530 г., эта часовенка была перестрое­на и окружена стенами, с тем чтобы обеспечить безопасность монахов, и это место превратилось в знамени­тый монастырь святой Екатерины, который по сей день находится у подножия горы Синай.

 

 

На вершине горы Синай Бог передал Моисею скрижали с деся­тью заповедями. Так благодаря божественному откровению Мои­сей, рожденный и выросший в Египте, где почитали бога солнца Амона и где почиталось мно­жество других языческих божеств, провозгласил веру в Одного и Единственного Истинного Бога. Как видим, археологическая наука

предоставляет многочисленные сведения о той среде, где родился, воз­мужал, вступил на путь свершения великих дел великий Моисей, и та­ким образом эта наука весьма обогатила наши знания.

Примечание

В тексте книги Исход говорится, что Моисей, бросив дерево в воды Мерры, сделал их сладкими, но не говорится, что они после того вновь стали горькими. Поэтому отождествление источника в Айн Хавара с Меррой не бесспорно.