Идеологического противостояния и политической конфронтации двух последних десятилетий «холодной войны».

Речь идет об обвинениях СССР в злоупотреблениях психиатрией с политиче­скими целями. Первые публикации на эту тему появились на Западе в 1960-х гг. (Интересно, что в это же время немало западных психиатров в своих работах по­ложительно оценивали достижения советской психиатрии, особенно систему ухода, лечения, социально-трудовой реабилитации психически больных.) Был выдвинут тезис о существовании в СССР «карательной психиатрии», суть которой, по мнению западных критиков, состояла в следующем.

Граждане Союза ССР, не согласные с официальной идеологией, привлекались органами государственной безопасности к уголовной ответственности за антигосу­дарственную деятельность (по статьям 70 и 190-1 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик¹).

Обвиняемых направляли на судебно-психиатрическую экспертизу, где якобы специально подобранные для этой цели психиатры либо просто эксперты-психиатры, на которых оказывалось соответствующее давление, выносили заключение о невме­няемости, хотя обвиняемый был психически здоров, с рекомендацией подвергнуть его принудительному лечению в психиатрической больнице специального типа МВД СССР. Суды, также покорно исполнявшие волю «всесильного КГБ», «соглашались» с экспертами и направляли заведомо здоровых лиц в больницы, которые предназна­чались для душевнобольных, особо опасных для общества².

Обвинения в злоупотреблениях предъявлялись официальному руководству со­ветской психиатрии, т.е. Минздраву СССР, Всесоюзному обществу невропатологов и психиатров, Всесоюзному НИИ судебной психиатрии им. В. П. Сербского и ряду других психиатрических учреждений, а также отдельным психиатрам, прежде всего руководителям перечисленных учреждений и организаций. В официальных заявле­ниях советской стороны эти обвинения отвергались и квалифицировались как грубая политическая провокация.

В 1977 г. на VI Конгрессе Всемирной психиатрической ассоциации (ВПА), в состав которой входило Всесоюзное общество невропатологов и психиатров, вопрос об использовании в СССР психиатрии в политических целях был одним из основных в повестке. Многие участники конгресса выступили с резкими нападками на своих советских коллег; были предложены резолюции, осуждающие практику злоупотре­бления психиатрией в СССР. Зная о том, что на конгрессе будет поставлен вопрос об исключении из ВПА Всесоюзного общества невропатологов и психиатров, последнее заявило о своем выходе из этой международной организации.

¹ Ст. 7 «Антисоветская агитация и пропаганда», ст. 190-1 «Распространение заведомо ложных из­
мышлений, порочащих советский государственный и общественный строй».

² В качестве примеров злоупотребления психиатрией западные критики приводили также случаи
недобровольной психиатрической госпитализации граждан, приезжавших в Москву в высшие партийные
и государственные учреждения с жалобами на действия местных властей; недобровольное помещение
в психиатрическую больницу определенного контингента граждан к государственным праздникам и
важным мероприятиям (съезды КПСС, Московская Олимпиада и т.п.). Однако такого рода случаи, как
правило, не имели отношения к судебной психиатрии.

Часть I. Теоретические и организационные основы судебной психиатрии

Положение дел изменилось во второй половине 1980-х гг., когда провозглашенная в нашей стране политика открытости и гласности затронула и психиатрию. В советской печати появились статьи, где критиковались разные стороны отечественной психи­атрии. Сначала речь шла преимущественно об отдельных случаях необоснованной постановки психиатрического диагноза; необоснованных ограничениях, налагаемых на людей с таким диагнозом (например, профессиональные ограничения); трудностях, с которыми столкнулись эти люди, пытавшиеся защитить свои права, и т.п. Чуть позже в публичных выступлениях и публикациях появились высказывания об использовании советской психиатрии в политических целях — для борьбы с инакомыслием и по­давления политической оппозиции.

В конце 1980-х гг. в СССР организуются психиатрические объединения, заявив­шие о своей независимости от государственных органов управления здравоохранением и от Всесоюзного общества психиатров.

Ряд шагов в области государственного управления и правотворчества свиде­тельствовал об изменении политического курса в СССР в рассматриваемой сфере. В 1988 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР принимается «Положение об условиях и порядке оказания психиатрической помощи». Специальные психиатри­ческие больницы передаются из МВД СССР в ведение органов здравоохранения. Предусматривается уголовная ответственность за незаконное помещение в психиа­трическую больницу. Годом позже отменяется уголовная ответственность за антисо­ветскую агитацию и пропаганду (ст. 70 УК РСФСР) и распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй (ст. 190¹ УК РСФСР). Лица, осужденные по названным статьям, освобождаются от дальнейшего отбывания наказания.

На Конгрессе Всемирной психиатрической ассоциации в Афинах (октябрь 1989 г.) от СССР в эту организацию были приняты Всесоюзное общество психиатров и оп­позиционная ему Независимая психиатрическая ассоциация (НПА). Представитель МИД СССР публично признал, что существовавшие в Советском Союзе полити­ческие условия привели к использованию психиатрии в немедицинских, в том числе политических, целях. Однако ряд членов Всесоюзного общества не разделял таких оценок прошлого, утверждая, что злоупотреблений психиатрией в СССР не было.

Направленная против советской психиатрии обличительная кампания достигла своего апогея на рубеже 1980—1990-х гг. В средствах массовой информации психиа­тров стали именовать «преступниками в белых халатах». Говорилось о существовании особой «психиатрической мафии», на счету которой будто бы множество престу­плений. Резко возросла напряженность между психиатрами и частью их пациентов. Увеличилось число нападений на психиатров со стороны психически больных. Они приводили к тяжелым последствиям — увечьям и гибели жертв.

События последующих лет (августа 1991 г. и октября 1993 г., распад Советского Союза, война на Кавказе и пр.) несколько заслонили собой психиатрические про­блемы, снизили интерес к ним со стороны общественного мнения. Одновременно наступила и пора более спокойных, взвешенных оценок.

Сегодня очевидно, что для установления истины одинаково неприемлемо как огульное обвинение всех психиатров бывшего Советского Союза в злоупотреблениях

Глава 2. История судебной психиатрии

своими профессиональными знаниями, так и полное отрицание каких бы то ни было нарушений с их стороны. В каждом конкретном случае требуется индивидуальный подход с учетом сложностей рассматриваемой предметной области (возможная ди­намика течения некоторых психических заболеваний с постепенным утяжелением или ослаблением болезни; сочетание периодов обострения со светлыми промежутками и даже полным выздоровлением; давность исследуемого случая, способная сильно за­труднить установление истины; различия в психиатрической квалификации отдельного клинического случая в пределах научно допустимых расхождений во мнениях между специалистами и т.д.).

С распадом СССР произошел разрыв налаженных за десятилетия профессио­нальных связей между научными и практическими учреждениями судебной психи­атрии бывших союзных республик, что отрицательно сказалось на их деятельности. Положение дел усугубил тяжелейший экономический кризис, которого не избежало ни одно государство СНГ. В России недостаток финансирования осложнил работу правоохранительных органов по назначению судебно-психиатрической экспертизы, равно как и работу самих экспертов. В ряде мест месяцами не выделялись средства на содержание психически больных, находящихся на принудительном лечении. Все это приводило к грубейшим нарушениям закона, попранию конституционных прав граждан. Лишь в последние несколько лет наметился поворот к лучшему и в области финансирования, и в сфере организации судебно-психиатрической службы в стране. В начале XXI в. значительно усилилась социальная направленность политики Рос­сийского государства, включая политику в сфере усиления охраны здоровья граждан.

Указанные позитивные процессы соответствуют задачам правовой и судебной реформы, начатой в России еще полтора десятилетия назад. Реформа призвана существенно укрепить гарантии защиты основных прав и свобод человека, при­вести отечественное законодательство в соответствие с международно-правовыми стандартами в этой области. Так, с 1993 г. вступили в действие Закон РФ «О психи­атрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» и Основы законо­дательства РФ об охране здоровья граждан. Оба законодательных акта учитывают требования международно-правовых норм к деятельности по оказанию медицин­ской помощи. В 1995-2001 гг. было принято новое гражданское законодательство (ч. 1-3 Гражданского кодекса РФ). В 1997 г. вступили в действие Семейный кодекс России (заменивший Кодекс о браке семье и опеке РСФСР), новый Уголовный кодекс РФ, Уголовно-исполнительный кодекс РФ (вместо предшествовавшего ему Исправительно-трудового кодекса РСФСР).

С июня 2001 г. действует Федеральный закон «О государственной судебно-экс­пертной деятельности в РФ» — законодательный акт, не имевший аналогов в нашей стране и существенно преобразивший организационно-правовую сторону государ­ственной судебно-психиатрической экспертной службы. На его основе приняты подзаконные нормативные документы, которыми впервые введена специальность «судебно-психиатрическая экспертиза», организована система лицензирования го­сударственных судебно-психиатрических экспертных учреждений (отделений) на федеральном уровне и пр.

50 Часть I. Теоретические и организационные основы судебной психиатрии

В 2001-2003 гг. вступили в силу Трудовой кодекс РФ (вместо прежнего КЗоТ РСФСР), новый Кодекс об административных правонарушениях (КоАП РФ) и новое процессуальное законодательство — Уголовно-процессуальный и Граждан­ский процессуальный кодексы РФ. С их принятием было завершено формирование обновленной законодательной базы всей судебно-психиатрической деятельности.

Наконец, за отмеченный период времени произошел переход отечественной психиатрии, включая судебную, на новую Международную классификацию болез­ней - МКБ-10.

Психиатрическая систематика в МКБ-10 претерпела заметные изменения по сравнению с предыдущими классификациями, которые касаются, прежде всего, введения некоторых новых рубрик, сужения границ шизофрении, использования гораздо более подробных характеристик психических расстройств и четких диагно­стических критериев, определяющих количество и соотношение симптомов, необхо­димых для достоверной диагностики. Важно отметить, что в МКБ-10 применяется термин «расстройство» (а не «болезнь»), под которым подразумевается клинически определенная группа симптомов или поведенческих признаков, причиняющих в большинстве случаев страдание и препятствующих личностному функционирова­нию. Изолированные социальные отклонения или конфликты без личностной дис­функции не должны включаться в группу психических расстройств. Есть основания полагать, что переход к МКБ-10 будет способствовать более глубокой интеграции отечественной общей и судебной психиатрии в мировую психиатрическую науку.

 

ГЛАВА3

 

 

 

 

Правовые основы

Судебно-психиатрической

Экспертизы