Представление материалов по случаям: данные и интерпретация

 

 

Каждый, кто знаком с качественными исследованиями, знает, что их публикация почти всегда содержит "живые" данные. Рукописи, отчеты, статьи и даже публичные выступления, основанные на качественном исследовании, всегда полны примеров: цитаты отвечающего, отрывки из полевых записей, выдержки из исторического материала, краткие рассказы о различных случаях, биографии или история карьеры и даже целые книги, состоящие из рассказов различных случаев, или из изучения этих случаев какой-либо организацией. Такие иллюстрационные данные используются во всех общественных науках и в таких профессиях, как общественная работа, образование и работа медсестер.

Причины этого были достаточно подробно объяснены в соответствующей литературе. Например, Дизел (1971 год) - научный философ, обсудил то, что он называет метод по случаем, или холистический метод, проведение и презентация исследования по сравнению с другими вариантами, такими как эксперименты и обозревательные исследования.1 Им систематически были изучены предпосылки, которые лежат в основе этого холистического образа мышления и действия, а также и то, как их этого вытекают методы исследования. Однако, нет никакого смысла в повторении того, почему так обильно используются в различных презентациях примеры данных. Вместо этого стоит во-первых кратко обсудить некоторые вопросы, связанные с использованием примеров данных, и затем отметить некоторые правила большого пальца, которые могут быть полезными в направлении исследования по случаям, а также различных историй по ним, не зависимо от того, опубликованы ли они отдельно от общей рукописи исследования, или входят в нее как составные части.

Иллюстрирующие данные, приведенные в качестве примера.

 

Так как качественные исследователи обычно не используют в большом количестве статистических данных, то перед ними раскрывается интересный набор других возможностей. Они, конечно, могут сделать презентацию своей работы довольно абстрактной, или могут изложить не незначительное количество теоретических комментариев, но при этом представить большое количество данных, которые будут говорить сами за себя. Можно найти некоторый баланс между этими двумя крайностями. Возможность представления, выбираемого для каждой конкретной публикации, зависит не только от личного предрасположения, но также и от целей презентации и ожидаемой реакции читателей. Традиционно подразумевается, что иллюстрирующие данные будут использоваться для того, чтобы предать чувство реальности рассказу, таким образом, чтобы читатели в некотором смысле ощущали себя участниками события, так же как исследователи, которые били этими участниками. В другом случае иллюстрирующие данные могут быть намеренно использованы для передачи точки зрения действующих лиц, особенно в том случае, когда эта точка зрения значительна удалена от точки зрения читателей. Данные также могут быть использованы для подтверждения достоверности теоретического комментария автора (или его аргумента), то есть вкратце представить этому доказательства. Иногда, данные, включенные в статью должны представлять информацию, помогающую читателям в понимании того, что происходит там, где проводится исследование, анализируемого явления, так как в противном случае, все это будет ему не очень понятно.

Такая традиционная группа причин использования данных указывают на общий вопрос, на который ранее только намекалось: "как проводится интерпретация данных?" Однако, на самом деле этот общий вопрос включает в себя целый набор подвопросов. Среди них есть следующие:

 

1.Какие данные следует включать в публикацию?

2.В какой форме это делать?

3.Куда их необходимо поместить?

4.Как комбинировать интерпретацию с данными?

 

Несомненно, очень много исследователей не задумываются над этими вопросами, они делают только то, что им кажется правильным, учитывая при этом интерпретацию данных, сами данные и читателя, которому будет адресовано эта информация. другая часть исследователей достаточно много размышляет над этими вопросами при составлении рукописи, как ветераны в этом деле (сравните с Беккером, 1982г.), так и начинающие разрабатывать относительно неизведанный для них путь (сравните с Польского, 1983г.).

Главные теоретики сталкиваются, как правило, с теми же самыми вопросами и часто отвечают на них (на требования достоверности, взгляд действующих лиц и т.д.) практически во многом также, как это делают другие качественные исследователи. Тем не менее черты такого стиля анализа оказывают влияние (или, по крайней мере, должны оказывать!) на их практику. Среди черт этого анализа, кончено же существует: достаточно открытое кодирование и теоретическое кодирование, акцент на основные категории, требование к концептуальной плотности, использование теоретических наработок и постоянного сравнительного анализа. Также понятно, что уделяется особое внимание к представлению теории, по сравнению к так называемому написанию низкого уровня, или просто описания, не допускается включение значительного массива сырых данных с относительно небольшим аналитическим комментарием. В общем, гораздо больше доверия, как будет видно ниже, имеется к сочетанию предположений (используя результаты кодирования и составления заметок) с внимательно отобранными данными. Последние могут быть представлены просто фразами, или цитатами в комбинации с теоретическими замечаниями; или очень краткими цитатами или разделами из полевых записей, следующие за систематическими теоретическими замечаниями. В другом случае сам анализ может быть встроен в описательное резюме, построенной на определенном количестве полевых заметок, включающие полевые наблюдения, интервью и др. Далее последуют два соответствующих примера подобного использования.

 

Члены обслуживающего персонала, при условии их неопытности, должны тщательно следить за тем, чтобы не показывать лишний раз своей реакции на нависшую угрозу смерти, чтобы не зародить у пациента подозрения о смертельности его болезни. Например, обычно, на молодых медсестер оказывает влияние смертельно больные пациенты примерно одного с ними возраста, чья смерть может им постоянно напоминать, что они потенциально тоже могут умереть ("Я обнаружила, что смерть женщины моего возраста затрагивала меня более всего..."). Определение такого рода весьма обычно и персоналу бывает довольно сложно в этом случае контролировать линию своего поведения (Глейзер и Штраус, 1965 год, стр. 38).

 

Подавление этих ощущений, используя различные методы, уменьшают вероятность высказываний, которые могут вызвать у пациента нежелательное подозрение. За этим внимательно следят и разговор о смертельно больном пациенте происходит вне его присутствия. Если медсестре кажется, что ее участливое отношение к пациенту может выдать этот секрет, то она сразу же удаляется с поля его зрения. В этом случае, она даже дает ему указание в будучи вдалеке от него. Возможность произнесения фраз, могущих выдать секрет, снижается путем уменьшения количества времени, проводимого с этим пациентом. Персонал, который боится, что может не намеренно раскрыть тайну, общаются с пациентом очень непродолжительное время, или больше уделять внимания работе с его организмом, чем разговорам с ним. Этот персонал может вести учет его физического состояния только заглядывая время от времени в его палату, и таким образом держать уровень общения с ним на минимуме... Если пациент становится коматозным, то медсестры и помощники врачей могут свободно заходить в его палату (Глейзер и Штраус, 1965 год, стр. 37).

 

Вид презентации к которому не прилагаются большие отрывки, цитаты, интервью из полевых записей кажется иногда разочаровывает читателей, которые воспитаны на традициях того, чтобы "позволить действующему лицу говорить", или чтобы "данные должны говорить сами за себя". Однако, сделанный соответствующим образом, такой вид представления рукописи тесно сплетенных теоретических интерпретаций и описательных данных, подходит к классическим требованиям точки зрения действующего лица, его доверия, чувства реальности и понимания со стороны читателя. К тому же это придает конкретность и возможность для вариаций, что должно быть заботой каждого, кто действительно серьезно занимается выработкой теории и ее презентацией. (По поводу "чувства реальности", как было упомянуто в разделе 1, надо отметить, что хорошо написанная рукопись скорее будет прочитана теми, кто являлся объектом исследования и другими активными читателями, не имеющими отношения к науке, и даже некоторыми учеными по общественным наукам как описательный материал; "на самом деле так и происходит" с подобным видом презентации по сравнению с представлением теории, сопровождаемой информирующими данными. Цитирую иллюстрирующую фразу из обзора одной из наших рукописей: "Почему и как это происходит, очень подробно и очень осмыслено описано" (Шарль Стейн, 1985 год.)).

Случай истории и изучение по случаю.

Среди примеров постоянного использования описательных данных имеются история жизни и биографии, рассказы, собранные из интервью респондентов, рассказывающих о своей жизни. Однако, это только один вид истории по случаям. Основной чертой всех историй по случаю является то, что они охватывают некоторый промежуток времени в социальной жизни (в биографиях, профессиональной карьере, болезни, бедствии). В историю по случаю входит также история одной социальной единицы (человек, группа, организация, взаимоотношения). Необходимо различать историю по случаям от исследования по случаям. В случае последнем исследователь сосредоточивается на аналитических абстракциях и извлечениях с целью презентации теории на том или ином уровне. Сначала, перед тем, как обратиться к сходным вопросам в историях по случаям, мы обсудим построения изучения по случаям. (См. также Штраус и Глейзер, 1970 год, где впервые были представлены материалы из следующего раздела).