Публика, или потенциальные читатели.

При написании рукописи вопрос о том, для какой публике она предназначается, не должен вызывать особую трудность, так как исследователь обычно в процессе написания обращается к коллегам по его специальности, а также возможно и по соседним дисциплинам. Обращение к ним в отношении выбора стиля не должно для автора быть большой проблемой. Для докторских диссертаций является одной из проблем их презентация в Комитете, так как кандидаты на докторскую степень во всем мире обеспокоены составом диссертационной комиссии и тем, как угодить всем ее членам одновременно. Все это можно встретить не только в презентации основной теории. Однако, имеется несколько вопросов, которые непосредственно связаны с ней.

При написании статей для журналов возможно также негативное их восприятие, как статей, основанных на других видах качественного анализа, при прочтение их специальными обозревателями. Вполне возможно, что разработчики основных теорий могут встретить опасность со стороны обозревателя, знакомого с методами качественного анализа, но не понявшего методы данного теоретика. Использовании терминологию жаргона, предполагающего достаточно близкое знакомство такого обозревателя с ним, не способствует лучшему пониманию со стороны последнего и, скорее всего, будет его раздражать. Цитирование публикаций по основной теории для оправдания своих положений или информации не обязательно поможет в вопросе понимания. Более уместным здесь будет четкое определение точных процедур, применяемых в анализе, и, возможно, несколько примеров (только в сноске), чтобы обозреватели, а позднее читатели лучше поняли, решение каких научных задач представлено в статье. Если, в конце концов, обозреватели все-таки не убеждаются доводами автора и редакторы данного журнала отказывают ему в публикации, то в этом случае статью всегда можно послать в другой журнал (это процедура, которой следует любой ученый; она достаточно обычна для профессиональных писателей). Также, при отказе вам в публикации в одном из журналов, вы сразу же должны просить выслать критические замечания: таким способом вы узнаете, что оказалось не эффективным в написании вашей работы для отдельных представителей читающей публики, которых представляют обозреватели, и конечно же узнаете предполагаемую реакцию этой публики на вашу статью. Это знание может оказаться полезным для переписывания вашей рукописи в сущности для этого же круга читателей, но в другом профессиональном журнале. Отдельные негативные отзывы также помогут вам прояснить ваши цели для редактора, отказывающего вам в публикации: иногда теоретики основной теории после многих прочтений рукописи их статьи, ее переписывания с учетом сделанных по ней замечаний, в конце концов весьма эффективно проводят ее презентацию и она принимается к публикации.

Особенно трудный барьер оказывается перед медсестрами или работками образования и других, которые используя методологию основной теории в написании статьи и послали последнюю в журнал сферы своей специальности. Любой качественный анализ, используемый, как в изучении проблемы ухода за больными медперсонала, становящейся все больше и больше областью научного исследования (по крайней мере в Соединенных Штатах), так и в изучение других проблем здравоохранения, может быть сразу же отвергнут, и конечно же, прежде всего его версия "основной теории". Что еще можно предпринять, кроме использования отрицательных комментариев редакторов в доработке рукописи своей статьи, или посылки ее в редакцию другого журнала? Можно предложить осуществить острую, но вежливую критику, проведенную по каждому пункту комментариев редактора, показывающую ему неправильное его понимания или прочтения содержания вашей работы.

Второй проблемой, с которой приходится сталкиваться, является проблема того, как писать для тех, кто не является социальными учеными, или для комбинированных социальных ученых и другой публике. Эта проблема также остается актуальной и для других общественных ученых. Прежде, чем дать какие-либо рекомендации по ней, рассмотрим более простую работу - написание статьи для определенной публики, не представляющей круга социальных ученых, например, специалистов в медицине. Стиль печатной работы должен подходить к особенностям данного вида читателей; необходимо при этом учитывать их терминологию и так далее - через точно такие же процедуры проходят и другие общественные ученые. В этом отношении нет особых проблем, с которыми приходилось бы сталкиваться теоретикам основной теории. Совет, который можно дать по этому поводу, будет очень простым: изучите журнал, в который вы намерены послать свою работу, и не пишите ее в том стиле, который не подходит к этому журналу (объем самой статьи, длинные цитаты из полевых заметок и так далее); а также необходимо себе представлять мыслительные процессы предполагаемых читателей вашей статьи, направления в их области работы или события в их жизни.

При написании статьи для публики, состоящей из ваших коллег, или других специалистов (представителей правительственных кругов, медицинских работников, общественных работников, юристов, инженеров и т.п.) задачей для теоретика основной теории является написание теории таким образом, что бы вся эта читающая публика восприняла вашу статью, как работу, содержащую некие "находки", или отражающую "реальность". Например, медицинские работники, прочитав работы Осведомленность о смерти и Время для смерти часто соглашались с тем, что в них представлено: "Ведь так все и есть!" (возможно затем добавляя что-то, не увиденные ими в представленной в них теории). Главным, что необходимо запомнить при написании работы для коллег и другой публики, будет то, чтобы против вашу работу данная публика смогла бы понять ее по-своему 3.

Так как совершенно необходимо добиться того, чтобы читатели понимали содержание работы так, как этого желал бы исследователь, (в любом случае они этого не могут сделать сами), то есть читая его работу они не просто должны кивать головой и говорить при этом "да", показывая тем самым, что работа является подтверждением их взглядов, но исследователи должны стремиться к тому, чтобы читатель также при этом больше обдумывал с других уже позиций события из своей собственной жизни и взгляды на них, как это показано в работе. "Мне ни когда не приходило в голову подумать об этом таким образом", - это тот метафизический гонг, который необходимо заставить звенеть. В терминах Джона Долли (хотя он имел в виду реакцию непрофессионалов на искусство) хотелось бы отметить, что м не следует искать "признания": "Просто признание достигается в том случае, когда найден "подходящий" ярлык... это не приводит ни к каким внутренним волнениям" (1934 год, стр.53). Нам необходимы более активные, продуманные, более глубокие ответы, реакции - в противном случае, зачем писать для такой публики?

Написание теории.

Когда вы пишите рукопись или обширные статьи, где желаете представить свою теорию и достаточно детально, широко изложенные в ней находки, то в этом случае приходится сталкиваться с вопросом, с которым сталкиваются все общественные ученые, описывающие теорию, то есть представляют ее формальными способами. Например, некоторые авторы представляют формальные предпосылки следующим образом: "если X, то Y", давая их вместе с незначительными пояснениями, хотя и их делают только немногие качественные исследователи, по причинам, которые мы скоро обсудим. Теоретические предпосылки могут даваться и в менее формальных терминах, но тем не менее, они не воспринимаются как необходимые предпосылки для научной работы. Не смотря на то, что некоторые назовут данную проблему больше связанную с идеологией, чем с необходимостью, или скорее всего просто будут воспринимать строгий стиль в представлении предпосылок, как не возможный для написания их работы, тем не менее он является весьма скучным для чтения, если его применяют в действительности. Качественные исследователи обычно пишут свои теории сбивчиво, и, как было отмечено ранее (например главы 1 и 13) увлекаются цитированием предложений, абзацев и даже, целых страниц из собранных данных. Это остается даже в том случае, если целью их работы является описание, но они желают максимально передать точку зрения отвечающего, или если они хотят убедить читателя в правильности своей интерпретации данных. В рукописи или статье может быть очень много представлено настоящих предпосылок, предложений, но довольно редко они бывают представлены как формальные предпосылки (даже в виде индексов), тем не менее они постоянно включаются в насыщенный контекст обсуждения или интерпретаций.

Те из исследователей, которые пишут способом, характерным для основной теории, (с акцентом на сложную теорию, с обычной для этого целью передать точки зрения зрения действующих лиц, добиться правдивости объяснения и так далее), то они также отказываются от формальной формы представления теоретических предпосылок, и в изложении своего материала включают подразумеваемые предпосылки в контекст обсуждения или описания. Ко всему сказанному необходимо привести пример (я цитирую одну, недавно написанную работу, Штраус и др. авторы, 1985 год, стр.296):

 

В наших работах... мы стараемся проводить тщательный анализ данных..., для построения связанной и плотной теории. По этому, цитаты из интервью и полевых записей обычно даются в краткой форме и часто бывают вплетены в анализ того же самого предложения или тесно связанное с этим предложение. Более длинные цитаты (особенно из полевых записей) используются для иллюстрации случаев... или же в том случае, когда события или действия, представленные в полевой записи могут помочь читателю представить их лучше вместе с аналитическими замечаниями, сопровождающими их, особенно, если в противном случае очень трудно понять эти события и действия... Так как многие читатели может быть и не представляют, что происходит в госпиталях, то описательные материалы иногда используются для заполнения этого пробела, хотя на самом деле эту проблему должны решить наши собственные высказывания.

 

Наш взгляд на формулировки и написание сложной теории, как понятной читателю, полезной и развивающейся теории, привел к тому, что несколько лет тому назад мы написали (Глейзер и Штраус, 1968 год, стр.32) следующее:

 

Дискуссионная тип формулировки теории дает представление о том, что теория "постоянно развивается", позволяет теории стать богаче, более развитой, усложненной и плотной, необходимость которой бывает легче понять. С другой стороны, представление теории в форме предложения, кроме возможно нескольких, разбросанных основных предложений, делает ее менее развитой, плотной и богатой и более трудной для восприятия. По этой причине теория будет "замораживаться" или "застывать" вместо того, чтобы возбуждать чувство необходимость дальнейшего ее развития. Если возникнет необходимость, то для проверочных изучений на любом этапе части теоретического обсуждения могут быть сформулированы в виде набора предложений. Хотя такая формулировка будет просто формальным упражнением, так как концепции уже связаны между собой в обсуждении. Также из основной теории, представленной в виде предложений и в виде дискуссии, можно вывести дальнейшие гипотезы. Действительно, выводы из основной теории по мере ее развития являются методами, с помощью которых в исследовании... руководят теоретическими наработками.

 

Важно, чтобы вы, как качественный аналитик, или основный теоретик, поняли эти замечания. Так как их понимание придаст вам уверенности, по крайней мере, в этом аспекте написания работы; избавит вас от ощущения того, что вы недостаточно научно пишите, то есть улучшит вашу способность сопротивляться стандартным методам презентации идеи и, таким образом, приведет вас к способности обнаружения обнаружения частично радикальных новых форм презентации комплексной, или сложной теории.4

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

В течение многих лет на наших студенческих семинарах студенты постоянно задавали одни и те же вопросы, когда озадачивались, запутывались, или пока не улавливали или психологически не воспринимали некоторые особенности обучения анализу вида основной теории. Некоторые вопросы возникает по причине того, что уровень знаний студентов не позволяет им самим ответить на них: например, "как узнать, нашел ли я категорию?", затем: "основную категорию?" Другие виды вопросов возникают по причине того, что студента мучают сомнения относительно правомерности и эффективности основной теории (и всего качественного анализа), так как в учебных заведениях студентов обучают в основном количественным методам. Таким образом, возникают также вопросы о принятых стандартах, надежности и так далее. Связанные с ними вопросы относятся к проблеме убеждения тех, кто использует количественные методы, в правомерности и надежности качественных методов, которые изучаются студентами. Имеются вопросы, которые возникают из-за не понимания некоторых процедур таких, например, как конвертирование вопроса психологической мотивации в социологические вопросы и анализ. Понятно, что есть и другой ряд вопросов, связанных с записью результатов анализа для их опубликования и для устного их представления.

Все сказанное, конечно же, не исчерпывает список источников вопросов, но объясняет, почему возникает такое огромное количество вопросов, и обычно, более одного раза у одного и того же студента, *который или же не понял предоставленного на его вопрос ответа, или не удовлетворен им. Основная часть вопросов уже была рассмотрена в этой книге, но так как у читателя могли возникнуть подобные же вопросы, то будет полезно представить здесь, по крайней мере, краткие дополнительные ответы на наиболее часто возникающие из них.

 

"Есть ли необходимость в том, чтобы аналитик имел опыт в интервьюировании и проведении полевых наблюдений?"

 

Этот вопрос не обязательно имеет отношение к нашим студентам, которые в течение одного или двух семестров обучаются данным методам. Однако, есть большая опасность, что люди, слышавшие об "основной теории", или читали открытия или теоретическую чувствительность, попытаются основывать свой анализ на не адекватных интервью или полевых записях. Хороший анализ, как правило, происходит из хороших данных: в начальном развитии анализа даже не столь важны категории их связи между ними, сколь в более позднем его периоде определения и проверки возникающей теории. В этом отношении методы основной теории не отличаются от методов любого другого вида анализа. Необходимо при этом помнить, что не всегда качественный анализ, ведущий к полезной теории, должен основываться на интервью или полевых наблюдениях, если только только альтернативные выборки данных (документы, записанные на магнитофон занятия и так далее) являются адекватными и кажутся надежными. В этом случае у аналитика не будет ни каких трудностей при развитии этих данных, связанных с наличием или отсутствием опыта. Но все же большинство социологов, проводящие качественные исследования, и такого же рода исследователи в областях антропологии, образования, социального обеспечения, медицины основываются на собранных ими самими данных. По этой причин,е вопрос об адекватности данных больше относится к результатам их исследования.

"Необходимо ли записывать с кассет все сделанные вами интервью и полевые записи?"

 

Общее правило большого пальца заключается в том, чтобы записывать только столько интервью и полевых записей, сколько этого требуется. Но не всегда бывает легко решить, сколько же нужно, и сделать это сразу и разумно, также является весьма трудным. Наверное это лучше всего делать не раньше такого, как вы окажитесь на более продвинутой стадии исследования. "Только столько, сколько необходимо", некоторые советы предлагаемые ниже, не следует рассматривать как правило, рекомендующее включать в анализ только немногие из ваших интервью и полевых записей. И действительно, если вы еще не очень опытны в таком виде исследования, или, если вы проводите небольшое изучение при наличие относительного небольшого числа интервью и полевых записей, то тогда уместнее будет использовать просто 1все 0 эти материалы. При наличии большего опыты в исследовании, и большего количества материала вам помогут следующие советы.

Вам может понадобиться для вашего конкретного исследования, а может и не понадобиться, использование всех магнитофонных записей ­или только абзац из них, или только строчки из каждого интервью, или записи полевых наблюдений. Сама обработка записей, на которое требуется достаточное время и силы, должна быть выборочной. Способ работы с типом анализа, базирующегося на основной теории, обычно бывает следующим. Самые первые интервью и полевые записи, как уже вам это известно, предварительно анализируются и, если возможно это проводиться перед тем, как берется следующее интервью и проводятся дальнейшие полевые наблюдения. Такое предварительное кодирование направляет последующие полевые наблюдения или интервью. Предположим, что вы провели четыре интервью, записывая каждое из них по-возможности быстрее для облегченного кодирования: возможно вы примете решение использовать и все последующие интервью, а возможно и нет. Но почему это может быть так? Какая альтернатива есть у нас? Единственным возможным разумным ответом здесь будет: прослушать кассеты, сделать по ним заметки и затем проанализировать их. Другая возможность - это записать только выборочные выдержки (предложения, абзацы или целые разделы) для дальнейшего интенсивного анализа в соответствии с вашей развивающейся теорией. Запись этих выборочных частей материала не обязательно избавит вас позднее от дальнейшей обработки, записанных на магнитофон материалов, но это может быть. Эта последняя фраза прямо напоминает об обстоятельствах направления теорией вашими поисками не только того, что вы ищите и в какой части области вашего исследования, но также что и где вы ищите в области ваших данных. Это обстоятельство предоставляет вам возможность сбора данных уже близко к концу вашего исследования, когда ваш анализ указывает на то, где есть пробелы в ваших теоретических формулировках, которые необходимо заполнить с помощью этого дальнейшего сбора данных. Что касается вопроса обработки записей на кассетах, то это означает, что вам может быть понадобиться использовать те части интервью на необходимую полевую запись, которые особенно имеют отношение к теоретическому пробелу, направившему вас опять в эту часть исследования.

В конечно итоге вы сами должны решить (если только Комитет по диссертации и ваш научных руководитель не будут настаивать на обратном), так как это должно быть только вашим решением. Вы должны решить, какова цель вашего исследования, какой дополнительный аналитический вклад (теоретически чувствительный, а также "психологически" чувствительный) внесут во все исследование включаемые в него материалы, по отношению к не включаемым. Может быть вам придется для достижения плотности в теории, к которой вы обычно стремитесь, включить их целиком. Может быть вам представится возможность получить полную запись обработанного материала с кассеты, если вы имеете достаточно денег, чтобы это кто-то сделал, но в этом случае вы должны (обратите внимание на курсив!) прослушать очень внимательно и более, чем один раз кассету с этой записью. Почему? Чтобы вспомнить ситуацию, которую вы наблюдали, и что вам на самом деле удалось записать по ней; или чтобы напомнить себе то, что было замечено вами во время интервью, но теперь забыто, или может быть никогда и не замечали до этого. Прослушивание материала и его включение в рукопись является существенной частью полного и развитого анализа. Конечно же, если ваше исследование требует интенсивного анализа интонаций и других тонких словесных аспектов речи человека, у которого вы взяли интервью, то в этом случае вы также отбираете запись, но при этом необходимо прослушать ее неоднократно. Последнее замечание: все Правило большого пальца в этой ситуации будет выглядеть следующим образом - лучше больше, чем меньше, но в конечном итоге ответственность, суждения и соображения должны быть ваши.

В анализе строчка за строчной: "Что на самом деле означает эта строчка или слово?"

 

Этот вопрос, как правило, является одним из первых препятствий, которое необходимо преодолеть при обучении проведения качественного анализа. Как было замечено ранее (главы 1 и 3), анализ строчка за строчкой позволяет исследователю разделить данные; держать между ними аналитическую дистанцию; и таким образом, избежав соблазна, свойственного их занимательности, начинать кодирование, поднимая начальные вопросы, стимулирование изученными строками или словами, а также стимулирование формулировками предварительных ответов на эти вопросы. Конечно, микроскопический анализ также может способствовать полезному сравнительному анализу и теоретическим наработкам. Но все же начинающие исследователи, не смотря на объяснения им значения микроскопических аналитических процедур, беспокоятся о настоящем значении изучаемых строк или слов. Ответ на это будет таким: 1 не волнуйтесь! Смысл анализа заключается совсем не в том, чтобы дать ответ на этот вопрос (который, в любом случае, нельзя решить без проведения дальнейших интервью или получения других данных), а в том, чтобы процесс анализа шел так, как это было указано выше. Склонность "выкапывать" так называемые настоящие значения, которые означают мотивы действующего лица", особенно свойственна для тех, у кого имеются глубокие знания в какой-либо области психологии, где, конечно, "мотивация" является главной категорией. Но даже такие студенты могут преодолеть не выработанную в них способность вовремя остановиться и достаточно быстро научиться не задавать вопросы о настоящем значении; так как они также начинают, в прямом смысле этого слова, видеть, что можно получить из тщательного анализа даже первых нескольких строк документа. Радость от этой аналитической игры и от ее "результатов" придает такую уверенность в проведении данной процедуры, что студенты с нетерпением ждут того момента, когда они снова могут это проделать на следующем занятии. Для некоторых овладение этой процедурой является вызовом самому себе, при этом они понимают, что она является одним из самых главных этапов для их профессионального совершенствования в деле анализа. Как сказал один из них (Нан Чико), прочитав этот раздел "Это наверное ключевой вопрос, при овладении которого (обычно после внезапной догадки), все остальное становится более доступным, так как ваша точка зрения, мысленная установка становятся теперь другими".

Наверное будет не столько необходимом на этом этапе нашей книги (но мы его все же сделаем) следующее добавление, что теоретиков основной теории интересует значение в общем. Если бы они этим не интересовались, то их их анализ был бы бессмысленным, так как очень часто он основывается на включение в него точек зрения действующих лиц о событиях, организациях и других действующих лиц и так далее. Дело в том, что анализ методом строка за строкой не должен быть обременен выкапыванием мотивов действующих лиц, или преждевременным беспокойством о тех значениях, которые на данном этапе аналитического процесса анализируются только предварительно. Нас в конечном счете интересуют точки зрения отдельных людей, как образцы определенного класса людей.

"Что такое категория, индикатор, мера или код? как узнать, что есть что из них?"

 

Эти вопросы иногда очень беспокоят начинающих аналитиков, даже в течение нескольких недель после получения по ним объяснения руководителя, а также после прочтения ими открытия и теоретической чувствительности и даже работы в стиле основной теории. Определения каждой, из выше отмеченных концепций, всегда удовлетворяет тех, кто задает эти вопросы.

Почему же все-таки они вызывают беспокойство? Ответ заключается в том, что студентам, на самом деле, необходимо видеть как категории обнаруживаются и получают название; как руководитель и другиеу частники семинара обнаруживают индикаторы данных и так далее. И пока они сами этого не проделают, не могут отличить выделить категории и другие коды просто по определениям или объяснениям. Более того, некоторые студенты не бывают уверены в своих возможностях даже поле того, как проделают эту процедуру и получили одобрение своих усилия участниками семинара и руководителя. Они продолжают все еще беспокоиться пока не проделают это "одни" и не смогут делать это с легкостью и постоянно. В то же время инструктор дает им советы, что они "расслабились, чтобы узнать это, наблюдая за действиями других."

Но, тем не менее исследователь знает, что только после собственного достижения успехов в этом деле можно будет преодолеть волнение и беспокойство. К частью, некоторые студенты быстро добиваются личного удовлетворения, принимая участия в занятиях и таким образом избегают такого рода волнений.

"Основные категории: откуда мне узнать, если у меня они?"

 

Мы обратились к этому вопросу в некоторой степени еще в первой главе. Но все же пока начинающий аналитик не пройдет через это на аналитических обсуждениях (семинарах или конференциях) он все продолжает сомневаться в своих способностях определять основную категорию. ("Конечно же руководитель и другие опытные исследователи могут это проделывать, но могу ли это делать я?") Такую неопределенность, а иногда и крайнее волнение можно избежать (или отложить на некоторое время) во время начальных занятий исследовательского семинара, так как в этой время пока никто еще не занять определением основной категории. Однако, иногда анализ идет так быстро, что даже исследователь может указать на что-то, что может оказаться главной категорией, хотя окончательно в этом нельзя быть уверенным пока не будут собраны дополнительные данные и не проведен дальнейшей анализ. Если студент перед началом анализа собрал очень большое количество данных, тогда скорее всего он или она будут более заинтересованы в окончательном результате определения основной категории, то есть главной темы, связанной с ней. Также, если не опытный исследователь полностью отдается обнаружению категорий и связей между ними, расходуя на это все больше и больше времени, а связей становится все больше и больше!, то все время остается не решенным вопрос: какая из этих категорий (или какие из них) будут по настоящему основными? Ответ на на этот вопрос будет следующим: просто продолжайте делать необходимую работу и наберитесь терпения для выполнения необходимых процедур (сбор данных, анализ и составление заметок), рассмотренных ранее в этой книге (стр.270). В дополнении к этому (как правильно предложил один из наших студентов Нан Чико):"Если у вы имеете несколько категорий, то проведите с ними условный анализ (выберите одну их них как главную и посмотрите, какие данные можно объяснить с ее помощью)". В этом случае можно выбрать и две и три категории, которые наиболее часто возникают в исследовательском материале, и не спеша таким образом их проверить.

"Сколько можно иметь основных категорий, и, сколько советуете Вы иметь их?"

 

Если правильно обращаться с одной основной категорией, то она, конечно же, придаст концептуальную направленность и плотность вашему анализу. В книге Теоретическая чувствительность (стр.93-94) Барни Глейзер предположил, что будет самым оптимальным для начала определить условно две основные категории, из которых затем аналитическим путем выбрать одну, убедившись в том, что она подходит больше, а другую внести в основную теорию как близкую к главной, но не главную категорию. По этому поводу в книге Время для смерти нами была включена идея об осведомленности, но ровно на столько на сколько она влияла на траекторию. В книге Осведомленность о смерти нами сделано обратное. Аналитик может быть уверен в том, что другая основная категория не исчезает при использовании данного метода. Она может стать центром сосредоточения идей в другой работе. Многие исследования включают в себя две или (иногда) три основные категории. "Пробовать описывать каждую из них без ссылки на какую-либо другую из них означает существенное уменьшение теоретической функции каждой." Аналитики, не имеющие опыта в разработке основной теории, наверное, могут эффективно справляться только с одной основной категорией. Более опытные аналитики, наверное, могут справляться с двумя основными категориями в одной работе (но обычно не в одной статье). Мы также не советуем иметь больше: не только из-за сложности объединения анализа, но и по причине значительных затрат времени и усилий, необходимых для эффективного проведения такого анализа. Однако, несомненно, для исследователя бывает легче объединить две категории, если он или она в течение нескольких лет следовал одной линии исследования, когда решение одного проекта приводит к следующему, в результате чего была накоплено значительное количество данных.

"Я не понимаю как конвертировать, психологический, социологический языки и психологическую точку зрения. Как это делать?"

Начинающий исследователь, который задает подобный вопрос, понимает как социолог (но тоже самое можно сказать и об антропологах, политологах и так далее), что его задача заключается не в том, чтобы провести психологический анализ. Действительно, такие психологические термины как "надежда", "отказ", "паника", "ненависть", "любовь", "ужас", могут действительно указать на важные явления, особенно в тех случаях, когда сами действующие лица их используют; но в конце концов с ними необходимо обращаться с точки зрения социологического подхода. Общий ответ на данный вопрос будет следующим: "Думайте как социолог!"

Тем не менее этот ответ не является достаточно рабочим. Дополнительная конкретная работа заключается в следующем: во-первых, необходимо рассматривать любой психологический термин, как "Черный ящик", который открывается с помощью тщательного анализа. Во-вторых, анализ необходимо проводить с помощью категорий, уже обнаруженных во время исследовательского проекта или проектов. В-третьих, анализ должен ставить вопросы о структурных условиях, стратегии, взаимодействии и последствиях - как обычно. В качестве примера ниже воспроизводится заметка о подытоживающей конференции, посвященной больным людям и проведенной между младшим и старшим составом исследователей (Джулией Корбин и Ансенем Штраусом). Эта беседа была организована по причине неуверенности юного исследователя по поводу ее отзывчивого ответа на существенный феномен надежны и беспокоивший ее до этого обсуждения на совместной встрече (см. связанную с этим последовательность заметок в главе 9).

 

"Надежда" - 12.82.

В концепцию надежды встроена убежденность в том, что вы являетесь противником чего-то. Имеется в виду иметь про­екцию траектории, которую вы хотите, а не ту, которую вы боитесь. Когда вы надеетесь, то имеете цели на будущее и вера в возможность их достижения. Есть надежда, связанная с болезнью и биографическими траекториями.

Есть определенные указатели на период достижения целей, на которые ориентируются, и, которые определяют - происходит ли желаемое, определяя таким образом возврат или победу в борьбе с болезнью. Таким образом, надежда связана с основным процессом в соответствии с траекторией болезни.

Возникает прогноз будущих образов, которые являются основной работы и желания чего-то достичь. Человек верит в свой взгляд на траекторию или в тот, который предоставляют ему врачи (иногда врач разрушает надежду). Надежда является условием продолжения работы. Она связана с "достижением соглашения", особенно при остановке траектории или ходе ее в обратном направлении; отсутствие надежды на излечение должно привести к соглашению со смертью или степенью ограничения и так далее. Ее влияние сказывается на биографические аспекты, с которыми необходимо войти в соглашение. Не обязательно входить в данное соглашение в глубоком понимании - можно приходить к соглашению на каждой фазе, на каждом повороте или изменении условий.

Проблемы возникают в том случае, когда люди теряют надежду, а отсюда желание бороться и сузить область ограничений; другими словами, не проводят работы, которую проводил, например,...Коман, а просто уходят в себя.

Человек может потерять надежду и не придти к согласию. (Ансем: Мы еще это не проработали полностью; еще до этого не добрались). Я думаю, что это уже отчаяние, то есть ситуация, при которой потеряна надежда, но еще не найдено согласие со смертью. Я еще об этом подумаю.

"Как научиться задавать генерирующие вопросы?" (Тот, кто задает подобный вопрос, на самом деле говорит своему руководителю или более опытному исследователю: "У Вас это так хорошо получается!").

 

Это, пожалуй, будет самым трудным вопросом, на который только можно попытаться ответить. Одна крайняя форма ответа на него будет изложение собственного опыта, при которой надо проявить достаточно терпения. Другая крайность - просто сказать: ну не все обладают таким даром, поэтому Вам следует выяснить обладаете ли Вы им. Оба ответа в какой то степени правдивы, так как без некоторого опыта или способностей, таланта это сделать трудно. Но тем не менее многие начинающие исследователи могут достаточно быстро научиться задавать весьма хорошие аналитические вопросы для анализа собственных данных или данных кого-либо другого; но это не тоже самое самое, когда задаются вопросы, открывающие широкие перспективы для проведения исследования как в течение минут, часов, так и нескольких дней. Некоторые студенты довольно быстро проявляют способность поднимать вопросы, приводящие к плодотворному обсуждению. Другие так и не могут этому научиться. К сожалению, нам, как учителя, пока не известно, как развивать такую способность у тех студентов, которые медленно усваивают наши рекомендации, или как улучшить ее у тех, которые уже начинают задавать генерирующие вопросы. Иногда это бывает дело психологии: просто достаточно стимулировать неуверенных или стесняющихся к данной процедуре, попробовать себя в ней, а затем указать, насколько успешно их вопросы заложили основу для последующего анализа. Иногда задается хороший вопрос, но участники семинара его быстро обходят и движутся к другому вопросу или теме. В этом случае руководитель должен вернуть их к этому вопросу, попросив их "подумать об нем и о его следствиях". Это станет уроком для всех, включая и того, кто задает вопросы, при условии, что данный вопрос является стимулирующим. Иногда руководитель может идти по следам обсуждения, или это могут проделать по его просьбе студенты, указывая при этом на роль первоначального вопроса и того, как он был сформулирован. Иногда руководитель может перефразировать этот вопрос, для его обострения или для удобства восприятия, а позднее пояснить, для чего это было сделано.

Однако, когда все вышерекомендованное проделано (соглашаясь с тем большой опыт в анализе может сильно улучшить эти способности), все же необходимо согласиться с тем, что некоторые люди обладают интуицией на аналитическую жилу. Они задают, как правило, правильные вопросы и в подходящее время; и они обычно знают, что обладают этой способностью, так как они делали это как раньше, так и теперь, при при любой возможности. Такие социологи, как Е.Хьюкс, предполагают, что данная способность улучшается в процессе изучения материала по собственной и соседним дисциплинам, к тому же, несомненно, знание технической литературы помогает и м