Борьба за рынки Западной Индонезии

 

Основным богатством Суматры были перец и золото. Как писал в своем меморандуме об использовании природных бо­гатств Индонезии известный голландский колониальный деятель Я. П. Кун: «Перец растет на горах, лежащих в середине Су­матры, где живет народ, называемый минангкабау. Эти люди спускаются вниз по разным рекам со своими товарами и об­менивают их на ткани, соль и другое нужное им. Это проис­ходит на западном берегу Суматры в Приамаме, Тику и дру­гих местах, а на восточном берегу — в Палембанге, Джамби, Индрагири, Кампаре и других местах. Но по реке Джамби, наиболее удобному пути, прибывает наибольшее количество перца» (цит. по [233, т. I, с. 55—56]).

В первой четверти XVII в. перец начали выращивать и на Западном побережье Суматры за счет сокращения здесь пло-щадей под продовольственными культурами. В это же время султаны Бантама также усиленно внедряют культуру перца в своих владениях, заставляя крестьян заменять рисовые поля плантациями перца. Натуральные налоги здесь также платили главным образцом перцем.

Другое богатство Западной Индонезии — золото добывалось в центральной части Суматры, где номинально правил «импе­ратор» минангкабау, как его называли голландцы. Некогда его предки были властителями большого государства, контроли­ровавшего почти весь остров, но после подъема портовых горо­дов-государств в XVI в. центральносуматранское государство пришло в упадок и распалось на мелкие и мельчайшие княже­ства и даже отдельные общины, которыми управляли старейши­ны. Контроль над перцем и золотом перешел в руки тех, кто контролировал порты, и борьба за власть над портами стала основным содержанием истории Западной Индонезии.

Первоначально эта борьба велась в основном между Аче, Джохором и Бантамом. В первой четверти XVII в. львиную до­лю захватило Аче. Оно отняло у Джохора принадлежавшие ему территории на Восточной Суматре и ряд территорий на Ма-лаккском полуострове. Бантаму удалось захватить лишь об­ласть Лампонг, лежавшую на южной оконечности Суматры. Не­зависимыми остались только два небольших, но очень богатых княжества Юго-Восточной Суматры — Джамби и Палембанг, номинально объявивших себя вассалами Матарама. Матарам был далеко, но, пока его могущество не пошло на убыль, его авторитет как бы охранял эти княжества от захвата со сторо­ны сильных соседей.

В середине 20-х годов XVII в. в эгу многостороннюю борьбу за западноиндонезийский перец и золото вклинились Голландия и Англия. Первые их шаги были скромными. В этот период для них главной задачей было зацепиться за суматранский бе­рег, в особенности в тех местах, которые не были под властью сильных правительств, установивших монополию на торговлю перцем и высокие пошлины[19].

15 сентября 1615 г. первый голландский посол Абрахам Стерн прибыл в Джамби и договорился с местным князем — пангераном об открытии здесь голландской фактории. Он же стал первым голландским фактором в Джамби и с удовлетво­рением доносил Я. П. Куну: «Джамби знаменитый перечный порт и может поставлять от 40 до 50 тыс. бантамских мешков перца ежегодно» [233, т. I, с. 55].

В 1616 г. Стерн вступил в переговоры с послами Палембанга, прибывшими в Джамби, и в принципе договорился об откры­тии фактории и в этом княжестве. Он доносил по начальству: «Палембанг богат не только перцем, но и бензоином, воском, деревом и „драконовой" кровью (красной смолой для сургу­ча)» [242, с. 187]. Палембангский князь, однако, не утвердил этого соглашения, потому что, когда его послы возвращались из Джамби, на них напали голландские суда. Голландский ге­нерал-губернатор поспешил направить в Палембанг посла с извинениями, и конфликт был улажен.

Вслед за голландцами в Джамби и Палембанге появились англичане. Но их маломощная компания не могла составить серьезной конкуренции голландцам. Когда в 1634 г. Аче стало угрожать Джамби войной, пангеран Джамби обратился за по­мощью одновременно к голландцам и англичанам. Англичане отказались, ссылаясь на нехватку военных сил, а голландцы прислали эскадру из нескольких судов, и нападение Аче было предотвращено. Этот эпизод подорвал престиж англичан на Во­сточной Суматре, В 1629 г. голландский посол Геррит Брукман посредничал в заключении мира между Аче и Джамби и снова спас это княжество и голландские барыши [242, с. 189].

После разгрома ачехского флота португальцами в том же. 1629 г. появился еще один претендент на восточносуматранский перец. Португальцы, долгое время находившиеся в глухой обороне, решили перейти в наступление. В апреле 1630 г. они совершили набег на Джамби. В порту Джамби в это время стояли одно английское и три голландских судна. Португальцы потопили один из этих кораблей, а остальные захватили. Гол-. ландцы, однако, быстро подтянули сюда новые силы из Ба­тавии и наголову разгромили португальскую эскадру. Коман­дир ее, адмирал Ботельо, был убит. Это была последняя аг­рессивная акция португальцев в Индонезии. В 1641 г. Малакка пала, и португальский хищник окончательно вышел из игры. Теперь из европейцев на суматранский перец претендовали только голландцы и англичане. Последние, хоть и на вторых ролях, продержались в Джамби до 1681 г. [242, с. 190; 263, с. 123; 270, с. 104].

К 1640 г. положение голландской Компании на Юго-Восточ­ной Суматре так укрепилось, что голландцы, сбросив маску «бескорыстных покровителей», начали диктовать Джамби и 'Палембангу их внешнюю политику, не стесняясь в случае на­добности прибегать к вооруженной силе. В 1641 г. голландцы добились от князя Палембанга разрешения превратить свою факторию в этом княжестве в маленькую крепость и установить в ней восемь пушек, якобы для защиты от врагов Палембанга— Португалии и Матарама [96, т. II, с. 347—348]. Выставленный голландскими послами предлог был явно надуманным, потому что португальская угроза уже миновала, а Матарам был, хотя и номинально, сюзереном Палембанга.

Пангеран Палембанга, серьезно озабоченный такой непро­шеной «защитой», решил обратиться за помощью к сюзерену. Он лично направился в Матарам, чтобы принести Агунгу по­ложенную дань уважения и обсудить создавшееся положение. Агунг обнадежил пангерана и направил вместе с ним в Па-лембанг свой флот. Но голландская агентура своевременно до­несла об этой акции генерал-губернатору Антони ван Димену. В устье реки Палембанг матарамский флот внезапно атаковала стоявшая там в засаде голландская эскадра из семи судов под командованием Иеремии ван Влита и рассеяла его. Ко­рабль пангерана попал в руки голландцев. Ван Влит потре­бовал от палембангского князя немедленного ответа на вопрос: «Князь за Матарам или за дружбу с генерал-губернатором?» [45, с. 63; 158, с. 251 — 252]. У пангерана не было выбора. 20 ок­тября 1642 г. он подписал с ван Влитом договор о «вечной дружбе и союзе» с голландской Ост-Индской компанией. По этому договору в Палембанге запрещалась продажа пер­ца кому-либо, кроме голландцев, голландские подданные в кня­жестве получали право экстерриториальности, князь обязывался «выдавать головой» Компании ее должников и разрешал гол­ландцам нападать на матарамские суда в территориальных во­дах Палембанга [96, т. II, с. 380—386].

Ободренные успехом в Палембанге, голландцы вскоре про­вели аналогичную операцию в Джамби. Когда в конце 1642 г. голландский резидент Хендрик ван Гент узнал, что пангеран Палембанга собирается, в свою очередь, в Матарам, он предъ­явил князю ультиматум — отказаться от поездки или голланд­ская фактория будет закрыта. Пангеран отказался выполнить условия ультиматума, и тогда ван Гент эвакуировал весь гол­ландский персонал и имущество фактории. Это было равносиль­но объявлению войны. В начале июля 1643 г. на рейде Джамби появилась сильная голландская эскадра. 6 июля пангеран был вынужден подписать кабальный договор, аналогичный тому, который подписал Палембанг [96, т. I, с. 407 — 408].

Вслед за малыми государствами Суматры настала очередь. Аче. После смерти султана Искандера Тани (1636 — 1641) муж­ская линия ачехских султанов прервалась. Вновь поднявшие голову крупные феодалы посадили на трон его вдову Тадж Уль-Алам (1641 — 1675), случай довольно редкий в мусульман­ских государствах. Тадж Уль-Алам была первой из четырех султанш, которые правили в Аче до 1699 г., правили в основном номинально, всеми же делами распоряжались сменявшие друг друга придворные клики. Уже в первые годы правления Тадж Уль-Алам начинается довольно быстрый упадок Аче. Оно теря­ет все свои завоевания на Малаккском полуострове (кроме Перака), ослабевает его власть в княжествах на Восточном бере­гу, и только за особенно богатый перцем Западный берег Аче продолжает цепко держаться до 60-х годов XVII в. [158, с. 271; 270, с. 118].

Голландская дипломатия мгновенно использовала политиче­ские изменения в Аче. Султан Искандер Тани умер 15 февраля 1641 г., едва успев получить известие о взятии голландцами Малакки, а уже в марте 1641 г. голландская Компания навя­зала его преемнице договор, по которому Аче предоставляло голландцам право беспошлинной торговли в землях Аче на западном берегу Суматры (в княжествах Тику, Паданг, Приа­мам, Индрапура) и запрещало торговать в этих землях англи­чанам, французам и датчанам [96, т. I, с. 345—346]. Этот дого­вор был ценой за посредничество Компании в переговорах с Джохором о мире, который был заключен летом 1641 г. [45, с. 60; 101, 1640—1641, с. 423—424].

В 1645 г. генерал-губернатор А. ван Димен направил в Аче посольство с требованием, чтобы султанша заставила Перак предоставить голландской Компании оловянную монополию. Переговоры тянулись долго. Тадж Уль-Алам не хотела или, скорее, не могла принудить непокорного вассала выполнить требования голландцев. В июле 1647 г. Совет Батавии решил перейти к санкциям. Он издал постановление, запрещающее всем индийским купцам плавать на Суматру и в Малайю. Вместе с прежним запретом на торговлю англичан, французов и датчан это лишало Аче почти всех торговых контрагентов, кроме самих голландцев. Подобное самоуправство, и притом в мирное время, вызвало бурю возмущения в Аче. Последовал обмен резкими нотами. Тогда в 1648 г. Компания вообще за­крыла свою факторию в Аче и установила морскую блокаду его владений. Аче, целиком зависевшее от внешней торговли, дер­жалось два года, но все же было вынуждено пойти на перего­воры. Голландцы тоже потерпели за это время значительные убытки, поскольку, господствуя на море, они не обладали до­статочными силами, чтобы высадиться на сушу и захватить ис­точники производства олова и перца. 15 августа 1650 г. был достигнут компромисс. По новому договору Аче и голландская Ост-Индская компания делили пополам олово, добываемое в Пераке, другим государствам доступ к нему был закрыт [96, т. I, с. 538—541; 242, с. 289—290]. На несколько лет в отно­шениях Голландии и Аче установилось затишье.