Королевство Аракан в первой четверти XVII в.

 

Аракан, отделенный от остальной Бирмы высокими горами, в XVI—XVII вв. был независимым королевством, поэтому исто­рия его здесь рассматривается отдельно от истории Верхней и Нижней Бирмы. Экономический и политический расцвет Аракана начался с середины XVI в. и был связан с изменения­ми, которые произошли в Юго-Восточной Азии после вторжения е нее португальцев. После того как португальцы, захватив Малакку, надолго перерезали основные пути из Индии в Юго-Восточную Азию, Аракан, находившийся ближе всего к Индии к обладавший сильным флотом, взял на себя значительную часть торговли, которая прежде велась между Восточной Инди­ей и западной частью Индокитайского полуострова. Из собст­венных продуктов Аракан вывозил только некоторые местные ткани, слонов и серебро. Но через перевалы в араканские пор­ты стали поступать продукты из внутренних районов Бирмы и даже из Лаоса, которые потом выгодно сбывались на рынках Индии [137, с. 68].

Другим, еще более важным источником доходов араканских королей стало организованное пиратство и работорговля.

Известный французский путешественник Бернье, посетивший в XVII в. Индию, писал: «Король Аракана много лет давал убежище португальским поселенцам... Сюда стекались беглецы из Гоа, Цейлона, Кочина, Малакки и других португальских ко­лоний, преступники, беглые монахи и т. п. Всем оказывался ра­душный прием. Это были христиане только по имени. В Аракане... их поведение было самое отвратительное. Они убивали и травили друг друга без колебаний и угрызений совести. Ино­гда они убивали собственных священников. И, сказать правду, священники часто были не лучше своих убийц...

Они бороздили моря на легких судах, заходили в устье Ган­га и часто проникали на 40—50 лиг в глубь страны и внезапно нападали на деревни в базарный день или во время свадеб или других торжеств. Они захватывали рабов и сжигали все, что не могли унести. Из-за их непрерывных нападений многие прекрасные острова в устье Ганга полностью обезлюдели. Рань­ше они были густо заселены, а теперь — это убежище тигров и других диких зверей» (цит. по [112, т. I, с. 59—61]).

Араканский флот, укомплектованный этими португальскими наемниками, постоянно совершал сокрушительные набеги на берега разоренной войной Нижней Бирмы и не имевшей сколь­ко-нибудь значительного флота Могольской империи, уводя в плен тысячи местных жителей. Базируясь на захваченный у Бенгала порт Читтагонг, араканский флот не только разорял морское побережье, но и проникал часто по Гангу в глубь страны. В 30 км к югу от Читтагонга находился порт Дианга, который король Минбин предоставил в качестве вассального владения своим португальским наемникам. Это пиратское гнез­до, впрочем, вскоре приобрело полную самостоятельность. За­севшие там португальцы часто грабили не только индийское, но и араканское побережье [38, с. 274].

После того как Филипп де Бриту (тоже бывший в свое вре­мя наемником на араканской службе) выкроил себе государст­во в Нижней Бирме, король Мин Разаджи (1593—1612) осо­знал наконец всю опасность, нависшую над его государством. Де Бриту, вступив в переговоры с португальцами в Дианге, уже планировал одновременными ударами с северного и южно­го фланга (из Дианги и Сириама) обескровить и покорить Аракан. Мин Разаджи, оказавшись в политической изоляции (и Могольская империя, и набиравшее силу королевство Ава в Верхней Бирме были резко враждебны Аракану), стал искать новых союзников [137, с. 67].

В 1605 г. голландцы создали свою опорную базу в Масу-липатаме, на противоположном берегу Бенгальского залива. Мин Разаджи решил обратиться за помощью к голландской Ост-Индской компании. Он предложил голландцам не только право беспошлинной торговли, но и право построить крепость в своих владениях в обмен на военную помощь против порту­гальцев и империи Великих Моголов. Как писал в своем отче­те посетивший в 1607 г. столицу Аракана Мрохаунг голланд­ский посол Питер Виллемсзон, «за это (т. е. за военную помощь — Э. Б.) он (Мин Разаджи.— Э. Б.) отдал бы нам вы­шеупомянутую крепость в Пегу (Сириак.— Э. Б.), остров Сундиву (Сандвип.— Э. Б.), Читтагонг, Диангу или любую дру­гую местность в Бенгалии, как он отдал когда-то португаль­цам» [154, т. III, с. 287]. Характерно, что предусмотрительный араканский король предлагал голландцам только такие опор­ные пункты, которые еще предстояло завоевать (кроме Читта­гонга, но и он находился под ударом врагов).

Голландские интересы в этот момент, однако, были сосре­доточены в Индонезии и Малайе. К тому же голландцы не ви­дели для себя никакого прока в войне с Могольской империей. Поэтому Ост-Индская компания отклонила предложение Мин Разаджи. Тем не менее она оказала ему некоторую помощь оружием против своих старинных врагов — португальцев. Бла­годаря этому Мин Разаджи смог в 1607 г. нанести внезапный и сокрушительный удар по Дианге. Почти весь португальский гарнизон, более 600 человек, был перебит. Остальные бежали [72, с. 141].

Португальские клещи, охватившие Аракан, были временно разорваны, и де Бриту предпочел заключить с Мин Разаджи перемирие. Но португальские авантюры в пограничной зоне между Бенгалом и Араканом на этом не закончились. Неболь­шой отряд португальцев во главе с Себастьяном Гонзалвишем Тибаном, бежавшим из Дианги, вскоре оброс новыми искателя­ми приключений и захватил себе новую базу на острове Санд­вип, расположенном в стратегически важном месте, близ устья Ганга. В 1609 г. Себастьян Тибан выбил оттуда угнездившихся там ранее афганских пиратов и объявил себя королем Сандвипа [112, т. I, с. 55; 142, с. 142].

Между тем внутренняя обстановка в Аракане осложнилась борьбой между различными феодальными кликами. В 1608 г. группа феодалов, опиравшаяся на живших в Аракане монов и индийцев, подняла мятеж, провозгласив королем сына Мин Разаджи принца Минхкамаунга. Центром мятежа стал город Сандовай. Находившийся там в этот момент Мин Разаджи ед­ва не был захвачен мятежниками. Восстание было подавлено с большим трудом. Король простил сына, а взятых в плен мятеж­ников превратил в храмовых рабов [142, с. 141].

Два года спустя разгорелся конфликт между Мин Разад­жи и его братом, губернатором Читтагонга. Не осилив короля в открытой борьбе, тот бежал на Сандвип к Тибану. Мятеж­ный араканский феодал и португальский авантюрист быстро нашли общий язык. Их союз был скреплен женитьбой Тибана на сестре принца, а следовательно, и самого Мин Разаджи. Та­ким образом новый претендент на трон обеспечил себе прочную поддержку со стороны португальцев. Создавшейся ситуацией заинтересовались и вице-король Гоа и де Бриту, который в этот момент находился на вершине могущества и в любой момент мог вновь открыть военные действия против Аракана. В то же время могольская армия в Бенгале атаковала северные вла­дения Аракана. Голландцы, также пристально следившие за событиями в этой стране, в сентябре 1610 г. приняли решение открыть факторию в Мрохаунге, но и на этот раз воздержались от прямого военного вмешательства. У припертого к стене Мин Разаджи остался один выход — любой ценой заключить мир со своим новоявленным родственником — Тибаном [112, т. I, с. 55].

Войска Тибана и Мин Разаджи некоторое время действовали вместе против Могольской империи (араканский принц, шу­рин Тибана, вскоре после заключения союза умер, отравленный то ли португальцами, то ли араканскими агентами, а Тибан за­хватил его сокровища). Но военные действия приносили мало добычи. Бенгальский берег был за последние годы разорен дот­ла. А тут наместник Бенгала предложил Тибану крупную сумму, если он перейдет на его сторону. Тибан пошел на эту сделку, хотя его племянник оставался заложником у Мин Разаджи. Он пригласил всех капитанов араканской флотилии, действовавшей вместе с ним, на борт своего судна и перебил их. Затем он овладел большей частью араканских кораблей, пе­ребив или продав в рабство их команды [142, с. 142].

Лишенное защиты флота, араканское побережье стало лег­кой добычей португальских пиратов. Тибан не только уничто­жил все форты и таможни, лежавшие у моря, но и, подняв­шись в глубь страны по реке Лемро почти до стен Мрохаунга, захватил там церемониальный королевский корабль, отделанный золотом и слоновой костью. Вскоре после этой катастрофы Мин Разаджи умер. Перед смертью у него было одно сомнительное утешение — он приказал посадить на кол племянника Тибана [112, т. I, с. 57—58].

Новому королю Минхкамаунгу (1612—1622) понадобилось три года, чтобы собрать силы для ответного удара. В 1615 г. вновь построенный араканский флот атаковал Сандвип, но был отбит с большими потерями. Тибан тем временем получил по­мощь от вице-короля Гоа, которому он обещал передать все сокровища Аракана после завоевания этой страны. В том же году регулярная португальская эскадра вместе с флотилией Тибана атаковала араканское побережье. Угроза захвата Ара­кана Португалией стала настолько реальной, что даже скупова­тое руководство голландской Ост-Индской компании, заблаго­временно извещенное своими агентами в Мрохаунге, прислало на помощь Минхкамаунгу свою эскадру. В продолжительном бою у побережья Аракана португальский флот был наголову разбит соединенными силами араканцев и голландцев. В этом бою был убит и португальский адмирал. Тибан с остатками своей эскадры бежал на Сандвип, но его сила была сломлена. Два года спустя, в 1617 г., Минхкамаунг уже один, без помощи голландцев, овладел Сандвипом и очистил его от португальцев [137, с. 68].

Несмотря на печальный опыт прошлых лет, Минхкамаунг и его преемник не перестали пользоваться услугами португаль­ских наемников. Только теперь они были сосредоточены в Чит­тагонге под присмотром араканских властей. В начале 20-х го­дов XVII в. спрос на рабов на араканских рынках резко повы­сился: голландцам нужны были рабочие руки для обработки плантаций на тех островах Пряностей, где они истребили мест­ное население, и араканские короли спешили удовлетворить этот спрос. В 1625 г. португало-араканское войско короля Тиритудхаммы (1622—1638), сына Минхкамаунга, совершило новый сокрушительный набег на Бенгал и разграбило его столицу Дакку. Могольский губернатор Бенгала, неспособный организо­вать эффективное сопротивление, вынужден был после этого на­бега перенести свою ставку в глубь страны [1,42, с. 143].

В том же году в Мрохаунг прибыло голландское посольство во главе с Антонием Кеном, имевшее, видимо, целью поощрить Тиритудхамму на новые пиратские подвиги такого же рода. И действительно, вскоре после этого араканский флот совершил дерзкое нападение на Нижнюю Бирму. Пестрое войско Тири-тудхаммы, в которое помимо португальцев входили японские христиане, моны, бирманцы, индийцы — мусульмане из Север­ной Индии, разграбило Моулмейн и Пегу. При этом из дворца бирманского короля был увезен в качестве трофея тот коло­кол, на звук которого Анаупхелун должен был выходить к просителям [38, с. 276].

Государство араканских королей все более приобретало па­разитарный характер.