Фаза повышения супружеской удовлетворенности

 

Эта фаза терапии началась с совместного повторения того, чему мистер и миссис Роджерс оба научились в ходе индивидуальной супружеской терапии. Они подтвердили свое желание оставаться вместе и работать над повышением удовлетворенности браком. В начале данной фазы миссис Роджерс испытывала большую неудовлетворенность, чем ее муж. Несмотря на то что она сделала большие шаги к принятию себя, она сказала, что, по ее мнению, он все еще принимает ее как должное и ждет, что она большую часть своей жизни посвятит тому, чтобы помочь ему стать управленцем, к чему он всегда стремился. Она заявила, что больше не готова тратить почти все свое время, помогая ему в этом отношении, а хочет больше времени уделять своим новым интересам. Хотя сначала показалось, что мистер Роджерс понял ее желание самоактуализироваться, его фактическое поведение в последующие недели противоречило его словам.

Несмотря на то что я помог им договориться о более справедливом распределении времени на различные обязанности, мистер Роджерс не соблюдал свою часть соглашения. На этом этапе миссис [9] Роджерс решила быть с ним строгой. Она могла сделать это, потому что ее меньше тревожила перспектива одиночества. Когда мистер Роджерс убедился, что его жена серьезно намеревается реализовывать свои собственные цели, ею поразило осознание значения своего поведения непонимания по отношению к ней, когда он отказывает ей в помощи и поддержке[10]. Только тогда он смог облечь в слова свои страхи, касающиеся того, что может значить для него жизнь с независимой женщиной. Он боялся, что она может найти другого мужчину, в то время как на самом деле миссис Роджерс хотела уделять больше времени не только своим интересам, но и общению с ним: «Я больше не хочу быть половой тряпкой», – сказала она.

На тот момент в контексте супружеской терапии я проводил индивидуальную работу с мистером Роджерсом. Я помог ему понять, что он сможет принимать себя, даже если жена оставит его ради кого‑то другою, и что если это произойдет, он сможет быть относительно счастлив. Миссис Роджерс несколько раз пыталась уверить его, что не интересуется другими мужчинами, но я показал ей и ее мужу, что не это является центральной проблемой, а то, что мистера Роджерса тревожила перспектива этого события. Как только он смог успешно опровергнуть свое дисфункциональное убеждение, что если жена оставит ею, он будет неполноценным мужчиной, он успокоился и слушал ее с большей эмпатией. Тогда я научил их, как внимательно слушать и правильно реагировать на высказывания друг друга и как проверять свои догадки о значении услышанного, а не принимать их за реальные факты. Затем я помог им рассмотреть, какой негласный договор относительно роли мужа и жены был заключен между ними, когда они поженились, и показал им, что эти ролевые ожидания могут быть совместными усилиями изменены (Sager, 1976). Это привело к целой дискуссии об их стремлениях для себя как отдельных личностей и как пары, в которой они смогли определиться, как они могут достичь «Я‑целей» и «Мы‑целей». В конце А 0‑го совместного сеанса они решили, что многого добились, чтобы продолжать работать над «повышением супружеской удовлетворенности» самостоятельно.

 

Наблюдения

 

Этот пример четко демонстрирует основные отличительные черты РЭПСТ. Сначала прорабатываются нарушения в паре, в данном случае на индивидуальных сеансах для обоих партнеров. Совместные сеансы супружеской терапии проводились, чтобы решить проблему супружеской неудовлетворенности. На второй фазе использовались все виды тренинга – коммуникативный, ведения переговоров, решения проблем. Этот случай также показывает, что РЭПТ‑терапевтам часто приходится иметь дело с дополнительными расстройствами, которые открываются на фазе «повышения супружеской удовлетворенности». Как это обычно бывает, эмоциональное расстройство обнаруживается в результате невыполнения одним или обоими партнерами подробно оговоренного домашнего задания. В данном случае, тревога мистера Роджерса насчет «интрижки» у своей жены была замечена тогда, когда он не выполнил домашнее задание, которое обговаривалось дважды. Ему помогли понять, что его «оправдания» были; по своей сути, защитой от самобичевания. Мистер Роджерс подтвердил мою гипотезу, что раскрыть свой главный страх его побудило опровержение иррациональных идей на начальных этапах терапии. Говоря его словами: «Я чувствовал, что мне помогают приобрести навыки работы с этим страхом. Вряд ли бы я раскрыл его, если бы не чувствовал, что способен с ним справиться».

 

Последующие сеансы

 

Я провел дополнительный сеанс спустя 6 месяцев после окончания терапии. Мистеру и миссис Роджерс удалось сохранить то, чего они достигли благодаря терапии, и, по их словам, они переживали самый продуктивный период своей совместной жизни. Они сообщили, что им было легче выражать друг другу свои желания и поддерживать цели друг друга, а также что они больше времени проводили вместе. Миссис Роджерс выполняла волонтерскую работу, а также ходила на курсы гончарного мастерства и йоги. Приблизительно час в день (вместо обычных четырех) она проводила, печатая деловую корреспонденцию для мужа. Со времени окончания терапии у нее не было эпизодов депрессии. Мистер Роджерс все еще не добился получения вожделенной должности управленца. Периодически он испытывал приступы паники по поводу данного факта, но, по его словам, он мог идентифицировать и оспорить лежащие в их основе иррациональные идеи. Он пришел к осознанию того, что работа – это еще не «начало и конец всего» в его жизни, и начал руководить юношеской футбольной командой. Он, казалось, был действительно доволен успехами своей жены и редко сердился на нее, а она чувствовала его искренний интерес к ее делам. Вместе они брали уроки бальных танцев и каждую субботу с удовольствием танцевали в местном клубе. Они рассказали, что могли более конструктивным образом спорить друг с другом, когда возникали проблемы и решали их без ненужных переживаний.

Достаточно интересно то, что оба супруга отметили, что больше всего пользы от терапии они извлекли на первой ее фазе. Миссис Роджерс удачно выразила это, когда сказала: «Несмотря на то что это было болезненно, вы больше всего мне помогли, когда показали, что развод – это еще не конец света. Понимаете, я‑то считала по‑ другому. Да, это действительно помогло. До этого мы оставались вместе больше из страха или из долга, чем чего‑либо еще, но сейчас мы вместе, потому что мы хотим быть вместе». Эта фраза красиво вмещает в себя цели и дух РЭПСТ

 

 

Семейная терапия  

 

Рационально‑эмоциональная поведенческая семейная терапия следует принципам теории и практики рационально‑эмоциональной поведенческой терапии (РЭПТ). РЭПТ утверждает, что когда у членов семьи возникают эмоциональные нарушения или расстройства (т. е. депрессия, тревога, злость, жалость к себе или поведенческие дисфункции) в пункте «С» (эмоциональные и поведенческие Следствия), которые идут вслед за значимым. Активирующим опытом или Активирующим событием («А»), эти «А» играют существенную роль в возникновении «С», но не являются их «причиной». Патологические «С» (у индивида или семьи) в основном (хотя и не всегда) вызываются «В» – системой Взглядов членов семьи. Нежелательные и деструктивные «С» по большей части уходят корнями в иррациональные Взгляды («В») – абсолютистские, нереалистические требования долженствования, правила или ожидания по отношению к (1) себе, (2) другим и/или (3) миру. Когда эти дисфункциональные взгляды эффективно оспариваются («Д» – диспут) при помощи логических, эмпирических и прагматических опровержений, патологические следствия минимизируются или исчезают, возобновляясь очень редко.

Я (А. Э.) начал проводить совместную супружескую и семейную терапию, еще когда использовал психоанализ, но обнаружил, что эти техники оказались более эффективными и быстродействующими, когда я перешел к работе в РЭПТ. РЭПТ для семей, как будет пока‑» зано ниже, не только проникает в фундаментальные философские посылки, которые лежат в основе заблуждений людей относительно себя и порядков своей семьи, но также использует когнитивные, эмоциональные и поведенческие методы обучения членов семей навыкам коммуникации, общения, сексуальных отношений, что помогает им улучшить семейную ситуацию.

Множество исследований показывают эффективность РЭПТ И КПТ (DiGiuseppe, Miller, & Trexler, 1979; Ellis & Whiteley, 1979; Engels, Gamefski, & Diekstra, 1983; Haaga & Davidson, 1989; Hajzler & Bernard, 1991; Hollon & Beck, 1994; Lyons & Woods, 1991; McGovern & Silverman, 1994; Miller & Berman, 1983; Silverman, McCarthy & McGovern, 1992). Контролируемых исследований рационально‑эмоционально‑поведенческого и когнитивно‑поведенческого подходов к семейной терапии проводится очень мало. Однако уже были получены некоторые данные, показывающие, что РЭПТ может эффективно использоваться в деле помощи супружеским парам и семьям (Baucom & Epstein, 1990, Eisenberg & Zingle, 1975; Epstein, Schlesinger & Dryden, 1988; Jacobson, 1992; Margolin & Weiss, 1978; McClellan &Stieper, 1973; Saxon, 1980,Tsoi‑Hoshmand, 1976).

Первыми основополагающими работами, рассматривающими применение принципов РЭПТ в семейной терапии, были «Как жить с невротиком» (How to Live with a «Neurotic», Ellis, 1957) и «Руководство к счастливому браку» (A Guide to Successful Marriage, Ellis & Harper, 1961b). Затем вышло множество статей, которые демонстрировали, как можно эффективно использовать РЭПТ в супружеской, семейной терапии и в решении родительских проблем, появилось множество книг о РЭПТ и КПТ по супружеским и семейным вопросам (Barrish & Barrish, 1985; Baucom & Epstein, 1990; Grieger, 1986; Hauck, 1977,1981,1984; Huber & Baruth, 1989; Ellis, Wolfe, & Moseley, 1966).