В частности о приобретении через рабов

А теперь я зачитаю то, в чём ничего не понимаю:

«Ср.: Salkowski, Sclavenerwerb, стр. 116 и сл.; Pernice, Labeo II, 1-te Abth., стр. 369 и сл. (2-е изд.). Приобретению добросовестным владельцем раба общи правила не по всем (Ср.: Czyhlarz, стр. 526 и сл.; Gppert, стр. 327 и сл). Приобретает владеющий рабом в виде собственности, всякий другой путативный вещно-управомоченный (ср. выше, стр. 111; l. 54 3 D. de a. r. d. 41,1). Владение, дающее возможность приобретать, не общ владению, годному давности, предмет владения тут может и свободный человек. О свободном человеке нет приобретения по давности в собственность, законного титула приобретения, владения точно юридически, ибо homo liber не res in commercio, a persona. У Папиниана следовательно препятствие приобретению путативным adrogatora не в том, что нет владения, iustus titulus для quasi-possessio, решает отрицательно не формально-юридически, а ибо недостаточно практического основания признанию права npиобретения путативным adrogatus. Bona fides требуется каждому приобретению отдельно; титул всякого приобретения самостоятельный (l. 23 § 1, l. 40 D. de a. r. d. 41,1). Предмет приобретения – приобретёное usufructuarius servi – пpиoбpетeния ex re possessoris – на имущественные средства того, кому раб или свободный человек bona fide servit, и npиобретения ex operis suis – доход от раба как рабочей силы – наемная плата (l. 23 pr. D. de а. r. d. 41,1; l. 3 D. de op. s. 7, 7). Рабы без естественных плодов, следовательно, без separatio и perceptio. Не обязан возвращать пpиобpетённые доходы к dominus servi, ибо рабы несут лишь fructus civiles окончательно добросовестному владельцу, не fructus extantes. Если формально приобретение через раба сделал dominus, ибо раб стипулировал nominatim domino, то добросовестный владелец мог требовать возвращения приобретенного condictiей, невозможной, если б приобретенное до издержания его относилось к fructus extantes в l. 8 pr. D. de doli mali et m. exc. 44, 4. Добросовестный владелец дома, корабля, коня, машины о приобретении доходов и свободы от всякой обязанности возвращения одинаков юридически узуфруктуару случайно – разные принципы ведут к одинаковым практическим результатам. Применение одинаковых правил к добросовестному владельцу раба и добросовестным владельцам других вещей по тождеству принципов, может тут ведущих к разным внешним практическим результатам; добросовестный владелец дома и владелец раба не обязанны возвращать. От общих правил владельцу раба, коровы разны результаты, ибо владелец раба не возвращает плодов по «fere» в l. 40 D. de a. r. d. 41, 1 и «propius ea accedere» в l. 25 1 D. de usur. 22, 1. Келлер справедлив лишь если причина начала и продолжения b. f. pos-sessio – небрежность собственника. Почему на собственника следствия случая, что без его вины купили или получили в дар от третьего вещь не дарителя или продавца? Тут с добросовестным покупщиком, несущим его следствия. Требую объяснить, почему последствия случая несет не тот, с кем он. Добросовестному владельцу может большие потери, проживая больше, нежели позволяют его средства, награда деньгами труднее дачи fructus in natura – значимо, если особые снисхождения владельцу – не в небрежности собственника, у Kellerа в bona fides, ибо небрежность собственника равно и при malae fidei possessio. Почему покровительство добросовестности не ограничило ответственность до размера обогащения, не уменьшившего б прежнего имущества владельца. В Iheringа Jahrbcher f. Dogm. XII, стр. 314 и сл. недобросовестные заслуживают строгого обращения с ними права, добросовестные - особых милостей и снисхождений (Ср. теперь также о теории Иеринга: Schey, Ueber den redl. und unredl. Besitzer, стр. 33), объясняет институт по интересу третьего лица, покупающего плоды у добросовестного владельца. В. f. possessorу право собственности на плоды, ибо а то не доставить покупщику плодов возможности приобрести право собственности на купленные предметы, как возврат fructus extantes, не объясняет почему добросовестный владелец не даёт обогащение, интересы третьих лиц одинаковы, покупают плоды у добросовестного ли владельца. Третий приобретатель от недобросовестного владельца без права собственности (ср.: Czyhlarz, стр. 513). Не хотели дать незаслуженной выгоды недобросовестному владельцу, потому жертвует интересами третьих лиц – не объясняет, ибо недобросовестного владельца можно лишить выгоды, не тронув третьих лиц condictiей ценности отчужденных плодов, собственник, отчуждая плоды condictio против недобросовестного владельца.»^[2512]

Раздел. Пекулий

Peculium castrense

«Как и рабам, отцы часто выделяли своим достигшим возраста детям известное имущество для самостоятельного хозяйствования – peculium. Установление времен Цезаря или Августа, в силу которого все что сын-воин приобрел на войне или по поводу военной службы подлежит его свободному пользованию и распоряжению, как его собственное, независимое от отца, имущество. Получило название peculium castrense. Сын мог это имущество завещать. В случае его смерти без завещания переходило к отцу не в порядке наследования, а jure peculii.»^[2513]

«Развитие юридич. отношений между членами семьи -последовательная индивидуализация домочадцев. Такая-же индивидуализация в имущественных отношениях между родителями и детьми. Кризис в этих отношениях производит признание государством за подвластными детьми права собственности на имущество, добытое ими.»^[2514]

 Посильная ответственность должника

«Слово peculium, — уменьшительное существительное от pecus, — дает повод думать, что в эпоху земледелия и скотоводства (pecus), немного имущества домовладыки у рабов и детей. В периоде торгово-промышленном у рабов большие капиталы, наживали деньги как писцы, учителя, врачи, аптекари (В роде русских крепостных -заметил в 1861 Бекер, Zeitschrift f. d. gesammte Handelsrecht, IV, 499 ff. Самое пространное о пекулии — второй том Мандри, das gemeine Familien gutterrecht); тоже, хотя не так часто и с неотделенными детьми. — Пeкyлий возникал передачей или уступкой (concessio) имущества paterfamiliasом: если-же явной concessio нет (имущество нажито трудами сына), то она подраздумевалась (по большинству романистов. По Дииелу (Jalirbuch (i. gem. d. R.} II, das peculium) concessio излишня. Contra Келлер (тот-же Jahrbuch, III, 155), Мандри (1. с.) и друг. Еще юристы республиканские, называли peculium приобретение раба). В дальнейшем судьба пeкyлия самостоятельна, независима от patrimonium (для запечатления уподобляли пекулий человеку (nascitur, crescit, decrescit, moi'itur), а немецкие пошли дальше пекулий окрестив Zweckvermogen) пока хозяин не налагал veto на libera administratio filii familias.»^[2515]

 «В интересах кредиторов эдикт претора в конце республики (при veteres: Servius, Tubero⁾ создал actio de peсulio, т. е., иск на имя отца, подлежащей удовлетворению из пекулия, с oбoзнaчeниeм контракта сына (напр, actio emti de ре-«^[2516]

           Туберо жил при тирании, лишь самый младший из них лишь 8 лет пожил при нём.

           «culio (Actio de peсulio с другими исками к отцу или господину по контрактам подвластного сына или раба -судебная санкция реального кредита в fr. 5 § 15 D 14. 4. Значит, экономическая основа данного юридического отношения кредитора с должником — новый хозяйственный Фактор: реальный, а не личный кредит.). Отличительная особенность этого иска сказывалась при определении суммы взыскания, кондемнация.

«В actio de peсulio condemnatio зависела от наличности обязательства сына или раба (любого контракта) и величины пекулия. Чего-бы ни стоило обязательство, оценка его не должна превышать стоимости пекулия. Судья обязан считаться с обязательством сына ответчика и фактическою возможностью сына удовлетворить судебному решению. Фактическая возможность ненадежна, так как отец волен до исхода процесса дать пекулию иное назначение. Кредиторов недохватки пополняла actiо de in rem verso.

Другая часть тройного эдикта, — actio de in rem verso, — неизбежная спутница иска о пекулии. Самостоятельная природа actio de in rem verso (может на роду этого иска -быть только спутником пе-«^[2517]

           «кулиарного иска по Барону удостоверена источниками функция этой actio как дополнительного иска к actio de peсulio. Оба иска связаны по форме и существу. Ранее aestimatio peculii судья внимал, нет-ли ценностей кредитора в patrimonium ответчика. Не переходил к aestimatio не убедившись что не весь долг кредитора попал in rem patris. Сумма судебного решения -кондемнация в размере in rem versum и кондемнация остатка не свыше пекулия. И отец, непосредственный ответчик в процессе о пекулии благодаря actio de in rem verso, пользовался льготой делать из пекулия вычет (deductio) своих претензий к сыну. Требования-же третьих лиц к сыну при aestimatio не вычитались из пекулия (Mandry, 1. с., II, 891).»^[2518]

«Actio de peсulio по специальному эдикту (fr. 1 pr. D 15. 2) после эманципации переходила в actio de реculio annalis год с выхода сына из под власти отца претор привлекает к судебной ответ-«^[2519]

«ственности отца в сумме не свыше пекулия.»^[2520]

«Отец, непосредственный ответчик в процессе о пекулии благодаря actio de in rem verso, пользовался льготой делать из пекулия вычет (deductio) своих претензий к сыну. Требования-же третьих лиц к сыну при aestimatio не вычитались из пекулия (Mandry, 1. с., II, 891).»^[2521]

«Особняком actio quod jussu, третья часть тройного эдикта. Отец отвечает целиком за все обязательство сына, принятое последним jussu patris. Как actio de pесulio уже в конце республики, так того же времени начало у actio quod jussu. Ср. Drechsler, actio quod jussu, 1877 г., p. 8. (Автор доказывает конструкцию jussus в республике словами Цицерона).»^[2522]

           «Если-бы не сохранился fr. 2 D 14. 5 и не известны все толкования на него, то положение преторского права: ответственность отца (своим partimonium или peculium) по контрактам сына не прекращалась после эманципации и переходила к наследникам по смерти отца. Доказывают источники для исков тройного эдикта. «^[2523]

Раздел. Монархия

Принцепс

«После победы внучатого племянника и преемника Юлия Цезаря — Октавиана — над своими политическими противниками (при Акции 31 г. до Р. Х.) сенат вручил Октавиану верховную власть над Римом и провинциями (и преподнес почетный титул Августа).»^[2524]

«27 г. до Р. Х. Октавиан сложил экстраординарные полномочия, объявив сенату о намерении восстановить республику. Исключительность положения первого лица в государстве — принцепса (prince ps) — выражалась отныне в особом imperium над неспокойными провинциями (и войсками, там расположенными) и титуле “Август”, которым Октавиана наделил умиленный сенат.»^[2525]

           Это «после» длилось 4 года, по всей видимости.

           «В 23 г. до Р. Х. Август отказывается от консулата, принимая imperium proconsulare — власть над группой провинций и войсками, — который на практике выше власти других проконсулов и отличался функциональной неограниченностью. К этой власти добавил постоянную власть плебейского трибуна, официально сложив с себя эту должность. Не числясь трибуном, Август мог наложить veto на решение любого магистрата. С этого времени новый политический режим следует считать окончательно оформленным.»^[2526]

Конституционность

«Институт принцепса известен в царский период означал влиятельное лицо в общине (принцепс цивитатис), либо среди перечисленных в списке сенаторов (принцепс сенатус).»^[2527]

«Princeps (первоприсутствующий).»^[2528], «Сенатор, стоящий во главе списка princeps senatus.»^[2529]

«Первый император Октавиан Август использовал этот термин и титул в значении «первый гражданин Римского государства».»^[2530] и «в соответствии с неписаной римской Конституцией — пост императора.»^[2531]

           Отсюда видим естественную конституционность принцепса, однако

Тираничность

«Принцепсы избирались в нарушение республиканских традиций одновременно консулами, цензорами и народными трибунами»^[2532], по Графскому ещё «(главным жрецом — понтификом). Власть его соперничает с аналогичными полномочиями сената. Последний в империи узурпирует полномочия народного собрания — по принятию закона одобрению высших магистратов. Наибольшую автономию сохраняла претора, сочетавшего административные функции с полномочиями уголовной юрисдикции.»^[2533]

Посему видим тираничность

 «считался главой сообщества римского народа. Его единоличная и пожизненная власть, допуская и наследование ее, основывалась на совокупности полномочий должностных лиц республиканского строя и характеризовалась сосредоточением полномочий, которые реализовывались через республиканские типы учреждений. Его власть проистекала и основывалась на делегированной ему — в торжественной правовой форме — власти всего народа в отношении «публичных дел». Полномочия только концентрацией полномочий всего сообщества. Презюмировалась высокая степень неограниченности полномочий — в этом нет противоречия с началом народного суверенитета, поскольку монарх действовал от имени, во имя и на благо своего сообщества. Специально римское право не регулировало коллизии, связанные с переменами личности властителей. Практически сформировались институты и правила. Власть не наследственна. Можно передать по наследству в роде прежнего монарха при подтверждающем акте делегации власти именем народа или представлявшего его учреждения. Равно обоснованы по праву и претензии на эту власть других.»^[2534]

«единственно выдержанна на практике принадлежности к патрицианско-аристократическому слою. Власть монарха прекращалась смертью, допускалось отрешение государя от власти и личное его отречение от нее. Последнее не требовало специальных процедур отрешение от власти чтобы иметь обязывающее правовое значение, должно быть совершено от имени народа полномочными властями. Отрешение рассматривалось как особо значительное общественное осуждение его государственной деятельности личных качеств, создавало ситуацию максимального умаления на основе специального постановления о damnatio memoriae (об «осуждении памяти»). Запрещались процедуры похорон и траура, даже семейного, в отношении отрешенного монарха, отменялись все государственные акты, изданные от его имени, предписывалось уничтожать все статуи и иные изображения отрешенного государя. Восшествие на престол сопровождалось торжественной процедурой делегации власти — посредством особого закона о правлении позднее, религиозной церемонией, свидетельствующей о божественном освящении власти. Закон о правлении заключал перечень возлагаемых на монарха полномочий от имени народа утверждал исключительно его единоличную власть в командовании войском управлении провинциями праве покровительства римским гражданам.»^[2535]

«Обоснование нормативной власти императора, которую дал Гай”, слишком упрощенно и антиисторично: «и никогда не сомневались, что у (конституции принцепса) сила закона ибо император получает власть законом». В цитате что у императора власть издавать законы (leges) ибо получил власть законом (lex curiata de imperio), но аналогичные суждения не высказывали римские юристы о республиканских магистратах cum imperio.»^[2536], т. е. в одном месте Франчози говорит про императора, в другом пишет «конституция принцепса»

           «Август подчеркнуто выражал свое уважение к сенату, регулярно собирались народные собрания.»^[2537]

 «Протесты против тирании принимали единственно возможную форму военных переворотов. Этот период -эпоха солдатских императоров.»^[2538]

           Здесь употребляется тирания не в смысле периода, как у Синайского, а в смысле мультимагистратурности принцепса ровно как у тирана.

«О «божественном Августе» Светоний писал: «Пинарий, римский всадник записывал во время речи диктора перед солдатами заметив это, Август приказал заколоть его как лазутчика и соглядатая».»^[2539]

«право уголовного наказания принадлежит императору, как отцу.»^[2540]

«Император мог отрицать неотъемлемость только политических прав.»^[2541]

           Всего лишь.

«При установлении же правил частного права их интерес совпадал с общественным и потому ожидаю юристы держаться принципа неотъемлемости.»^[2542]

           Каким образом?! Т. е. колону бы муки подешевле купить, как и принцепсу?!

Раздел. Завещание

При Августе

Lex Julia vicesima (в 6 г. по P. X.) на завещание пошлина (5%) – yicesima.»^[2543]

«под угрозой штрафа за 5 дней предъявить завещание магистратам, при которых вскрывали.»^[2544]