Процесс — Роберт и Мэри Энн ДеГримстон и Три Пути Секса

Одним из самых любопытных последствий Работы Бабалон, который еще никто не потрудился рассмотреть в соответствующем контексте, стал тот загадочный феномен, что на протяжении тринадцати лет своего существования назывался то «Компульсивная терапия», то «Процесс», то, наконец, «Process Church of the Final Judgement». Если и можно утверждать, что Движение Бабалон перешло от Парсонса с Хаббардом к Процессу, то случилось это в 1962 году. Тогда Роберт Мур, молодой харизматический студент архитектурного факультета, родившийся в колониальном Шанхае, встретил — а затем горячо ею увлекся — некую Мэри Энн МакЛин, симпатичную студентку, проходившую с ним вместе курс Сайентологии в Лондоне. Эта пара использовала полученные от Хаббарда знания для создания собственной школы психоанализа, которую они окрестили «Компульсивная Терапия». Группа быстро завоевала себе последователей и приобрела отчасти религиозный оттенок. Хаббард позаимствовал магические приемы, усвоенные от Пароснса, и переделал их в номинально научную философию самопомощи. Мур и МакЛин теперь совершили обратное действие и направили методы, взятые из сайентологии, опять в магическое русло сатанизма/люциферианства.

Верная духу Бабалон, Мэри Энн была в прошлом дорогой девочкой по вызову, среди ее клиентов встречалось немало богатых и знаменитых. Если Мур подготовил записи доктрин расцветающей философии своей команды, то МакЛин, несомненно, стала Багряной Женой-хранительницей, питающей товарищество хаотической энергией Шакти. Одним из ключевых терминов и приемов, которые эта пара взяла из лексикона Хаббарда, стал «Процессинг», т. е. серия сократических вопросов, задаваемых сайентологическими аудиторами своим подопечным, с целью помочь им раскрыть себя. Поженившись, чета прославилась под фамилией ДеГримстон и переименовала свою группу в «Процесс». И не удивительно, учитывая бывшую профессию Мэри Энн и обязательное освобождение от эротических комплексов, бывшее отличительной чертой атмосферы «свингующего Лондона» (swinging London), где возник Процесс, что секс (если не сексуальная магия per se (Per se(лат.) — сама по себе.)) превратился в главную тему секты.

Как говорится в легенде о Процессе, откровение посетило Мэри Энн ДеГримстон в 1966 году, во время паломничества группы в отдаленный район мексиканского штата Юкатан, и она предложила из неортодоксальной психологии их группы развить полноценную философию. ДеГримстоны и их последователи-процессиане возникли в результате этого эксперимента 1966 года, в ходе которого они жили коммуной и восторженно следовали теологии Процесса, где главное место было отведено троице, состоящей из Сатаны, Люцифера и Иеговы, «Трех Великих Богов Вселенной». Эту тройку божеств будет объединять «Христос Эмиссар», чье явление должно примирить бывших врагов Христа и Сатану, чтобы те вместе «творили [страшный] суд». В общих чертах, Процесс учил, что к просветлению можно прийти лишь по одной из трех дорог, олицетворяемых этими спиритуальными началами, «тремя базовыми человеческими моделями реальности». Мир стоит на краю жестокой катастрофы, заключили ДеГримстоны, и процессианам надо избрать один из трех божественных принципов в качестве своей путеводной звезды.

Этот выбор, как объяснил Роберт ДеГримстон в 1968-ом году в эссе «Секс — человечество распадается на четыре части», напечатанном в прекрасно изданном журнале «Процесс», по его мнению, неразрывно связан с сексуальным опытом каждого конкретного человека. «С кем ты? — спрашивал ДеГримстон. — Ты человек Иеговы, выбирающий тончающую дорогу чистоты и радости, обретаемой в неумолимом самоотречении? Или ты идешь вслед за Люцифером, стремясь к идеалу совершенной человеческой любви в сладостной атмосфере потворства своим желаниям? Или твой хозяин — Сатана, ведущий тебя по темным тропам похоти, и сладострастия и всех прочих изысканных наслаждений плоти? Или ты избрал путь в никуда, ни туда, ни сюда, ни вверх, ни вниз, и твои инстинкты и идеалы похоронены в глубоком болоте лицемерного компромисса и респектабельной посредственности?» ДеГримстон добавлял зловеще: «Три дороги и болото. А время истекает».

В том же эссе в журнале «Процесс» трое Сторонников Движения попытались избрать своего Бога и Его сексуальный путь. Кристофер Фрипп, приверженец Иеговы, объявляет: «Секс — это гибель. Это орудие Дьявола… тупое насыщение и обжорство духа, невосприимчивого к свету… растлитель человека». Поклонница Люцифера Изабелла Ренни с любовью описывает манифестацию ее Бога в «соединении двух начал, мужского и женского, мужчины и женщины… отбросить барьеры страха, вины, стыда… ревности и мелочного соперничества… стать одной душой, празднующей свое преодоление всего человеческого зла… одно тело, восторженно постигающее неизвестные и волшебные наслаждения… гордо занять место рядом со спутником, которого Он даст тебе… неразрывный союз совместного благородства. И Люцифер, Светоносный, приведет тебя в рай». Приверженец Сатаны Мендес Касл в свой длинный список созданных на одном дыхании сексуальных сатанинских сцен включает несколько разновидностей совокупления в «скабрезном борделе» с «пожилой теткой, гротескно уродливой… или увечными, или, пожалуй, даже, слабоумными…» шлюхами, «[выполняющими] сладостный акт чувственного извращения». В числе прочего — «сладострастная боль» порки, «немного некрофилии» с проститутками, размалеванными под мертвецов, и, наконец, появление Сатаны, «черного и мрачного» над «нагой девушкой со светлыми волосами, в расцвете юности… словно человеческой жертвы на алтаре, белоснежной на фоне черного бархата, покрывающего алтарь».

Четвертый сексуальный путь, «болото», где уныло волочит ноги большая часть представителей человечества, был дорогой «Серых Сил». Это уничижительное определение ДеГримстона для среднестатистических масс, которым противопоставлял себя Процесс. Приверженцы Иеговы, Сатаны и Люцифера — все они занимали свое правильное место в модели Процесса, а безликим и равнодушным объявлялась анафема, как торжественно провозглашал ДеГримстон:

 

 

«Есть четвертая позиция по отношению к сексу, которая ведет в никуда, это не дорога, ведущая к цели, но бесконечный круг подавления и разочарований. Это позиция человека, занимающегося сексом, но непременно умеренно: того, кому важнее сохранить респектабельность, чем испытать себя в огне страсти; того, кто, если и экспериментирует, то помалу, и втайне завидует тем, кто храбрее него, и остается в паутине разумного и рационального, цепляясь за безопасность, избегая риска общественного осуждения, которое настигает всех, кто следует экстремальным импульсам внутри себя. У таких нет ни смелости, ни идеалов, ни чистоты, ни истинного знания себя: лишь тепловатый и безжизненный лимб, где девиз — «умеренность и компромисс», а конечный продукт — духовная стерильность и скрытое презрение к самому себе».

 

Призыв ДеГримстона к последователям испытывать самих себя в «огне интенсивности» подталкивает процессиан к экспериментированию со всеми вообразимыми крайностями как способу самотрансформации. Они заключали союзы с политическими экстремистами самого крайнего правого и левого толка, с Ангелами Ада и другими прославившимися своей жестокостью байк-клубами, всем и вся, при условии, что это непостижимо и шокирующе для безопасного и линейного мышления Серых Сил. Когда бурлили пацифистские протесты против войны во Вьетнаме, ДеГримстон в пику им воспевал сатанинские добродетели Войны. Вместо того, чтобы держаться за обманчивую пристойность и социальное одобрение, которых отчаянно жаждут (и почти никогда не добиваются) большинство новых религий, Процесс нередко делал все возможное, чтобы снискать себе дурную славу. И снова мы видим метод пути левой руки: человек расчетливо держится за маргинальный статус парии; во многом прием схож с гурджиевским жульническим стремлением всегда оставаться маламат (позорным). С этой целью Процесс сознательно поддерживал имидж «опасного культа». Редактор одного лондонского журнала, напечатавшего негативную статью о группе, получил следующее саркастическое письмо:

 

 

«Дорогой сэр…

Процесс сочетает худшие черты нацистской Германии и коммунистического Китая. Наши методы поразительно напоминают технологию промывания мозгов, и мы отмечены всеми признаками авторитарного режима. Фактически мы представляем собой самую тоталитарно авторитарную, нацистскую, коммунистическую, промывающую мозги организацию из всех существующих. Участники Процесса одновременно анархисты и фашисты, опасные жертвы мании величия и зомби с выжженными мозгами (поочередно)… Одна вещь удивляет нас. Вы, два занюханных претендента на разоблачение, смогли сочинить про нас столько всякой дряни, а про секс забыли? Про оргии? Про извращения? Или среди нас нет ни одного сексуального маньяка? Или ваши читатели после этого стали бы относиться к нам с большей симпатией?»

 

 

Эта характерная для Процесса ирония, примером которой служит вышеприведенное письмо, неизбежно летела выше тех голов, куда была нацелена.

Процесс расширял масштабы своей войны с Серыми Силами, распространившись из роскошной штаб-квартиры в шикарном районе Мейфэр до филиалов в нескольких крупнейших городах Соединенных Штатов. Сатанинская, как и Люциферианская ипостась троицы Процесса притягивали к себе гораздо больше внимания, и Процессиане, облаченные в пышные черные мантии, с медальонами с символами Козла из Мендеса, вскоре стали привычным зрелищем в контркультурных сообществах, которые в конце 60-ых гг. множились, словно псилоцибиновые грибы. Бесплатные столовые, радио-шоу, кафе в люциферианском стиле, и вездесущий журнал «Процесс», продаваемый на улицах — все несло благую весть Процесса его совершенно еще юной пастве. После смены названия на более жесткое — Процесс — Церковь последнего суда (Process Church of the Final Judgement), ДеГримстоны все больше усиливали свою диктатуру, забывая о духе экспериментирования, с которого они начинали. Роберт ДеГримстон отныне называл себя архетипом Христа Эмиссара, и его образ и личность превратились в клей, скрепляющий церковь; подобным образом претендент на мессианство Л. Рон Хаббард господствовал в сайентологии, столь многому научившей ДеГримстонов. Мэри Энн ДеГримстон, бывшая проститутка, стала идеальной Марией Магдалиной культа.

Портрет Христа, предложенный Робертом ДеГримстоном в журнале «Процесс» в 1968 году — пожалуй, с тем же успехом его можно читать как автопортрет — схож с нашей, приведенной выше, трактовкой образа Христа, как адепта левой руки и подстрекателя к непослушанию: «Христос — аутсайдер. Христос всегда останется аутсайдером… Он бунтовщик, нонконформист, протестующий, нарушающий мир, бельмо на глазу у самоуверенных и самодовольных, презирающий принятые нормы, грязный бродяга, изгой, разрушающий признанные ценности и ломающий обычаи». Вряд ли ДеГримстон понимал, что он копирует сформулированный Джеком Парсонсом гностический образ Иисуса. ДеГримстонова концепция Сатаны и Люцифера как двух совершенно разных персонажей, что вместе с Христом будут править грядущей новой эрой, — повторение сексуально-магической теологии Золотой Стрелы Нагловской и Fraternitas Saturni Грегориуса; обе организации представляют собой схожий сатанический гностицизм, соединенный с эонической концепцией.

 

[Иллюстрация: Роберт ДеГримстон на обложке журнала «Процесс»]

 

После ареста в 1969 году Чарльза Мэнсона, когда пресса разнесла весть о его идентификации себя с Христом и Сатаной, Процесс оказался на краю гибели своего публичного имиджа, и даже их остро отточенная ирония не могла его предотвратить. На группу навесили ярлык вдохновителей мэнсоновских убийств, она начала распадаться. Неминуемые трения между Сатанинским/Люциферианским крылом и Иеговистской/Христианской частью Процесса под таким давлением возросли. В сочетании с распадающимся браком ДеГримстонов, эти травмы в итоге привели к расколу. В 1974 году Мэри Энн предприняла не увенчавшуюся успехом попытку реформировать Процесс как строго иеговистское религиозное направление.

Несмотря на происхождение от Движения Бабалон, Процесс никогда не был, в строгом смысле слова, манифестацией пути левой руки. Правда, некоторые из его методов полезны для тех, кто идет западной дорогой этого темного направления. Единственная непосредственная связь Процесса с культом Багряной Жены заключается в безуспешной попытке ДеГримстонов приобрести заброшенное Телемское Аббатство Кроули на Чефалу и отремонтировать его, открыв новый религиозный центр. Центральное место в этом культе занимала контрасексуальная энергия, излучаемая ДеГримстонами, отчего они кажутся своего рода современными Симоном Волхвом и Еленой. Хотя сексуальное учение ДеГримстонов и предлагало вполне успешный метод освобождения Процессиан от навязанного социального поведения — это важнейший первый шаг к освобождению на пути левой руки — вслед за этим перепрограммированием не было выработано никакой последовательной системы сексуального самоосвобождения. Было ли все это замысловатой головоломкой, характерным приколом шестидесятых? Или циничной фирмой, созданной с целью вскормить поколение доверчивых духовных искателей? После распада группы кое-кто из не внушающих доверия конспирологов обвинил Процесс в руководстве преступной сатанической сетью монструозного размаха. Подобные ни на чем не основанные слухи практически кажутся логическим следствием бескомпромиссного провоцирования Серых Сил и их священных коров. В беседе с одним из авторов данной книги в 1989 году Роберт ДеГримстон, не желающий привлекать внимание к своему знаменитому эксперименту 60-ых гг. по социальной антропологии и религии, мягко заметил, что Процесс был всего-навсего «периодом молодости». Несомненно, это разумное признание объясняет больше, чем все истеричные сплетни, к несчастью, составившие все наследие Процесса.