Цветная иммиграция: смертный приговор Америке

Сегодня мы с вами заглянем в будущее – будущее, которое нас ожидает, если мы с вами предпочтем остаться сторонними наблюдателями и оставим нынешнее положение вещей как есть.

Мы также представим, что произойдет, если мы не удовлетворимся ролью простых зевак, а решим принять участие в историческом процессе.

Я нарисую эти две картины будущего в основном для тех из нас, кто проживает в Северной Америке, но в общих чертах они будут узнаваемы для всех нас, неважно, из какой части Белого мира мы родом.

Взглянем, к примеру, на демографию Америки: на численное соотношение различных расовых типов. Все прошедшие после Второй мировой войны 50 лет Америка продолжает темнеть, становится все менее белой. После войны приток иммигрантов из Европы был остановлен – разумеется, за исключением евреев – и открыты шлюзы для иммигрантов из третьего мира. Азиаты и метисы – на легальных основаниях и нелегально – повалили в страну сплошным потоком.

Эти небелые мигранты в большинстве своем плодятся намного быстрее белых. В итоге процентный перевес небелых меньшинств в Америке неуклонно растет. Если вы живете на ферме в Канзасе, Северной или Южной Дакоте, то могли и не заметить этих перемен. Однако, если вы из Флориды, Калифорнии или Нью-Йорка, вы просто не могли их не заметить. Большинство жителей крупных американских городов уже столкнулись с ними нос к носу.

Если это положение вещей сохранится, то со временем исчезнет всякая надежда на его исправление. Вливающийся в Америку поток небелых мигрантов не иссякнет, потому что, как бы сильно ни снизился уровень жизни у нас, в их родных странах условия жизни будут еще хуже. Правительство и пальцем не пошевелит, чтобы пресечь хотя бы нелегальную миграцию, потому что на деле оно в этом не заинтересовано. А уже въехавшие в страну цветные будут рожать больше детей, чем белые. В следующем [21-м] веке наступит время, когда белые в Северной Америке станут меньшинством. А поток будет все вливаться и вливаться.

И телевизионная пропаганда по-прежнему будет нам внушать, что нашествие небелых – это хорошо. Политики в унисон с телевидением по-прежнему будут восхвалять “ разнообразие ” и “ мультикультурность”. Нам все так же будут внушать, что те, кто сопротивляется этому нашествию, – “ разжигатели розни ” и “ расисты ”. СМИ все так же будет подносить нам межрасовый секс как нечто модное. И через 50 лет наша некогда белая страна станет коричневой.

Конечно, и 100 лет спустя в стране могут еще остаться несколько сверхбогатых белых семей, которым удастся не утонуть в этом потоке, найдя убежище на личных островах и под защитой личной охраны, но большинство из нас забудет, что такое белые школы, белые районы, белые клубы, бары и рестораны. Нас попросту растворят, то есть растворят наших внуков. Так они задумали, и так оно и будет – без вариантов – если мы не вмешаемся: если мы как прежде будем смотреть телевизор, платить налоги и голосовать за демократов или республиканцев.

Мне кажется, я уже слышу, как улюлюкает и стенает миллионная толпа политкорректных идиотов. “Да какая разница, будет Америка белой или коричневой?” – спрашивают они. “Какая разница, какого цвета будут наши внуки? Что решает цвет кожи? Ведь мы, в конце концов, все одинаковы, мы все равны”. А те, что увлечены новым политкорректным веянием, подпевают: “На самом деле расы не существуют. Ученые доказали, что расы – это иллюзия, выдуманная расистами для разобщения людей”.

Нет такой глупости или извращения, нет такого идущего вразрез с фактами представления, которым бы не увлеклись эти политкорректные лемминги, стоит лишь зависимым СМИ объявить это модным. Но, разумеется, лемминги одержат верх – если остальные будут бездействовать.

Возьмем, к примеру, преступность. Лемминги хотят убедить нас в том, что преступность – это результат “насилия ” и “н есправедливости ” со стороны белых мужчин гетеросексуальной ориентации и что она исчезнет, как только наше общество перестанет проводить “дискриминацию” в отношении кого бы то ни было и как только все обласканные властью меньшинства получат все, что хотят. Не думаю, что лемминги на самом деле в это верят, но телевидение научило их так говорить, и они это повторяют.

Но мы-то с вами видим, что чем больше подачек мы раздаем меньшинствам, чем большими преимуществами их наделяем в ущерб себе самим – применяя позитивную дискриминацию при зачислении в университеты и профессиональные школы, при выделении денежных пособий, при приеме на работу и повышении в должности – тем хуже обстоят дела с преступностью. Новые законы, которые обязывают нас оказывать им предпочтение и запрещают в их отношении всякую дискриминацию, лишь ухудшают, а не улучшают их поведение.

Мы с вами знаем, что с течением времени преступность будет расти хотя бы в силу того, что будет расти количество черных и прочих меньшинств. Чтобы составить представление о нашем будущем, достаточно взглянуть на Африку. До прихода в Африку европейцев черные пожирали друг друга – в буквальном смысле – словно звери. Мы запретили каннибализм среди черных и в течение трехсот с лишним лет пытались научить их быть цивилизованными.

Затем, после Второй мировой войны, в припадке безумного эгалитаризма мы передали наши африканские колонии в руки черных аборигенов и предоставили им самим распоряжаться своей судьбой: никакого угнетения, никакой дискриминации, все условия для процветания.

И что же произошло? Почти сразу после нашего ухода черные вернулись к закону джунглей. Даже в Южной Африке, которая еще недавно была белой, цивилизованной страной, снова начинает править закон джунглей. После передачи власти в стране в руки черных, ее финансовая столица Йоханнесбург, которая пару лет назад была столь же чиста и безопасна, как любой европейский город, сегодня настолько поражена преступностью, что ее улицы, по которым в поисках добычи денно и нощно рыщут черные банды, стали одними из опаснейших в мире. Возможно, потребуется еще 30-40 лет, пока уровень жизни в ЮАР опустится до уровня Руанды или Уганды, но именно к этому страна и катится.

Америке, возможно, понадобится для этого более сотни лет, но и мы идем к тому же. Существует фундаментальный закон природы, который применим также и к историческому процессу. Это закон энтропии. Он гласит, что если в одной части света есть некая высокоразвитая цивилизация, а в другой его части – общество, живущее в джунглях, и если установить между этими обществами связь и позволить обитателям джунглей управлять, то некогда высокоразвитая цивилизация вскоре приобретет черты того общества, что живет в джунглях.

Организованные общества утрачивают свою структуру там, где гений порядка утрачивает над ними свою строгую власть. Всё стремится к разложению и распаду, к хаосу и разрушению за исключением тех редких случаев, когда этой искре жизни удается укорениться. Когда же эта искра в силу разных причин угасает, неизбежно следует разложение.

Искра жизни, о которой я говорю, гений порядка, дух прогресса, создавший нашу цивилизацию – свойствен европейцам. Конечно, европейцы не единственная раса, обладающая искрой жизни. Организационный дар в том или ином виде есть у каждого народа. У японцев один, у китайцев другой и так далее. Вообще говоря, любая форма жизни способна некоторым образом обращать неживую материю среды обитания в материю живую. Такая способность есть у червей и вирусов, у рыб и лошадей. Однако в каждом случае эта способность проявляется по-разному, свет искры имеет разную яркость. В черной Африке искра цивилизации всегда едва теплилась. У нашего народа она всегда сияла. Однако сегодня наше правительство под влиянием зависимых СМИ ведет нас курсом, который неизбежно убьет нашу искру; курсом, который с течением времени – пусть не через год, и даже не через 10 лет – неизбежно сведет нашу цивилизацию к уровню Руанды или Гаити.

Гаити – хороший пример того, как работает закон энтропии. В 18-м веке Гаити был настоящей жемчужиной среди европейских колоний в Новом Свете. Это была ухоженная, зеленая, процветающая страна. Цивилизованная страна. Правительство было эффективным, процветали промышленность и торговля, торжествовали закон и порядок. Остров был французским, европейским. Но разразилась Французская революция с ее безумным эгалитаризмом и демократическим бешенством, и черных рабов объявили равными их белым хозяевам. Как следствие, дальновидные французы покинули остров, а черные, которых убедили, что они ни в чем не уступают французам, вырезали оставшихся белых в надежде прибрать к рукам все богатства Гаити.

Вместо этого, разумеется, гаитянская цивилизация в течение нескольких лет скатилась с европейского уровня к африканскому, где и остается по сей день, несмотря на вмешательство американской морской пехоты, которая в первой трети 20-го века заново выстроила всю гаитянскую инфраструктуру и перестроила политическую систему страны.

Как только белые морпехи в 1934 году покинули страну, в нее вернулись характерные для черных преступность, нищета и беспорядок. Такое будущее ждет и нас, если мы останемся праздными наблюдателями: будет все больше небелых, все больше преступности, грязи и беспорядка, а через столетие или два мы получим на материке второй такой же Гаити.

Однако, мы не обязаны быть праздными наблюдателями. Мы знаем, как избежать этого мрачного пути к разложению и разрухе. Мы знаем, как подойти к любой задаче, которую нам необходимо решить, чтобы вернуться на стезю прогресса.

Возьмем для примера нелегальную иммиграцию, из-за которой Америка так потемнела. Правительство и зависимые СМИ делают вид, что проблема нелегальной миграции неразрешима. По телевизору нам показывают дыры, которые мексиканцы проделывают в пограничном ограждении; показывают, как группы мексиканцев переходят вброд Рио-Гранде; показывают, как в Сан-Диего мексиканцы перелазят через заграждение и, чтобы скрыться от пограничного патруля, лавируют среди машин на оживленном шоссе, – и вот политики заламывают руки и внушают нам, что остановить нелегальную иммиграцию попросту невозможно.

Правительство заявляет, что на одном участке пограничный патруль усилен еще сотней человек, на другом построено более прочное ограждение, но мексиканцы просто переходят границу где-нибудь на третьем. Правительство ведет себя так, словно не знает, что надо делать, словно это слишком сложная задача и для ее решения требуются огромные затраты.

Однако на деле это лишь игра, рассчитанная на то, чтобы дурачить народ Америки. Правительство отлично знает, как остановить нелегальную иммиграцию, но не желает этого делать. Правительство просто хочет убедить нас в том, что старается изо всех сил. Но послушайте, любой из вас, кто имеет за плечами боевой опыт, понимает, что нелегальную миграцию можно пресечь легко, быстро и навсегда. Даже я сам, в армии никогда не служивший, могу вам гарантировать, что если бы мне вверили охрану американо-мексиканской границы, я бы полностью пресек нелегальную миграцию в 24 часа, и держать границу на замке стоило бы гораздо дешевле, чем мы сегодня расходуем на содержание нашей погранично-патрульной службы. Я всего лишь прикажу пограничникам стрелять в любого, кто незаконно пересекает границу. Достаточно будет в первую ночь застрелить по 2-3 перебежчика на каждом участке границы, где ее чаще всего переходят, и пойдет молва: “Не пытайтесь пересекать границу, если вам дорога жизнь”.

После этого в течение пары месяцев я возведу простое ограждение от Сан-Диего в Калифорнии до Браунсвилля в Техасе. Я построю его в два ряда на расстоянии метров 30 один от другого, а этот промежуток заминирую и установлю в нем электронные датчики. Я распоряжусь, чтобы вдоль ряда ограждения с нашей стороны каждый раз в разное время, но с промежутком не более часа курсировали патрули на джипах, а сверху участок патрулировал вертолет. Для охраны всей мексиканской границы мне хватит 5000 человек постоянных погранвойск, и ни один нелегал не просочится. Ни один.

Лемминги, конечно, сразу поднимут визг, что я кровожадный, что я душегуб и так далее, хотя на деле мексиканцев, пытающихся перебраться через границу, в ту первую ночь было бы застрелено меньше, чем нелегальные бандиты-инородцы ежегодно убивают законопослушных американцев в Калифорнии и Техасе.

Думаю, мы все несколько избирательны в своих симпатиях. Я сочувствую своему народу, жертвам мексиканских бандитов, а лемминги сочувствуют этим самым бандитам. Они политически корректны, а я политически некорректен. Но я уверен, что могу безболезненно и действенно положить конец нелегальной иммиграции, а им нравится верить в то, что это невозможно.

Вопрос с уже проникшими в Америку цветными нелегалами также может быть решен. И расовый вопрос тоже. Эти вопросы более сложны и требуют гораздо больших усилий, чем вопрос нелегальной миграции, но цена их срочного решения ничтожна по сравнению с ценой промедления. Для решения этих вопросов нам необходима лишь воля сохранить свой народ, воля заложить основу прогрессивного будущего для нашей расы, воля не повторить через пару столетий участь Гаити или Руанды.

Конечно, все мы знаем, что лежебоки не имеют никакой воли. Люди, воспитанные телевизором и привыкшие всю жизнь лишь наблюдать за окружающим миром со стороны, и пальцем не пошевелят ради будущего своих внуков. Для них важнее чипсы и телевизор. Такие зрители не играют роли.

Роль играют две сравнительно небольшие группы людей. К первой относимся мы с вами и все те неравнодушные, кто готов действовать ради будущего нашего народа, вернее, те, кто ради этого готов на любое действие.

К другой группе относятся те, кто контролирует СМИ, а также их пособники в правительстве, в церкви, в университетах, в сфере финансов и промышленности и в других наших общественных институтах.

Вам известно, кто контролирует СМИ. Многим из вас также известно, почему они не желают решать вопрос нелегальной миграции и прочие вопросы, угрожающие нашему будущему. Это евреи, и на протяжении всей своей истории они живут двумя принципами: во-первых, будь всегда предан еврейству; во-вторых, всегда помни, что любой нееврей это твой враг; не забывай и не прощай.

Их пособники в правительстве и других институтах общества – э то люди, лишенные чувства преданности своему народу, которым выгодно действовать по указке евреев. Часть из них чиновники, которые понимают, что обязаны своими постами тем, кто контролирует средства информации, тем, кто контролирует общественное мнение и избирательный процесс. Большинство таких пособников ощущают ответственность только перед самими собой.

Друг одного моего знакомого – типичный представитель этой категории людей; этот человек работает помощником окружного прокурора в Нью-Йорке и понимает, что происходит, но ему нет до этого дела. Когда его призвали постоять за свой народ, он заявил:

“ Послушай. Всем тут известно, что правительство под контролем евреев. Да, это скверно, но мы ничего не можем с этим поделать. Я должен подумать о себе. У меня карьера и семья на уме. Ради роста мне придется с ними сотрудничать”.

Увы, среди нас слишком много таких вот людей без чести и ответственности, как тот помощник прокурора из Нью-Йорка. Такие люди наш великий позор. Однажды мы должны будем избавиться от этого позора.

Однако мы можем найти некоторое утешение в том, что люди, которые блюдут верность только самим себе, всегда готовы примкнуть к стороне, которая с поворотом политического флюгера становится в их глазах наиболее перспективной. Этот флюгер еще не повернулся, по крайней мере не настолько, чтобы это могли заметить люди вроде того помощника окружного прокурора из Нью-Йорка.

Орда коричневых мигрантов из Мексики еженедельно растет, а наше правительство лишь очень неумело притворяется, что пытается их остановить. Лежебоки по-прежнему совершенно ко всему безразличны, а политкорректные лемминги по-прежнему совершенно идиотичны.