Кевин Стром о России и Украине

Кевин Стром – один из лучших писателей среди белых националистов. Я редко не согласен с тем, что он пишет, но даже в случаях расхождения четкий синтез и изложение его взглядов очень впечатляют. Речь здесь пойдет о подкасте “Голоса американских диссидентов” от 16 августа 2014 года, озаглавленном “Еврейская агрессия” (часть 2) и касающемся конфликта между Украиной и Россией.

Стром пытается свести украинский кризис к противостоянию международного еврейства и России. Чтобы доказать этот тезис, он исключает прочих участников и иные мотивы с украинской стороны и показывает ложную картину отношений между Россией и еврейством.

Стром начинает так: “С целью ослабить Россию и в итоге установить в ней проеврейское правительство, еврейско-американская ось спланировала на Украине государственный переворот”.

Этот взгляд ошибочен по трем причинам:

1. Соединенные Штаты и еврейство не планировали выступления на Майдане, которые привели к падению правительства Януковича. Сначала мелкие выступления против политики Януковича привлекали мало внимания. Но когда они были жестоко подавлены милицией, украинцы всех политических убеждений – левых и правых – выступили против милицейской жестокости и разгула коррупции, после чего протесты переросли в революцию. Изначально Майдан не выступал за ЕС и не был антироссийски окрашен. Это был протест против коррумпированности и произвола режима Януковича, за честное правительство.

2. Как только начался Майдан, правительство США и другие организации под еврейским управлением попытались повлиять на его исход. Но утверждать, будто они “спланировали” Майдан, просто неверно.

3. Более того, неверно и утверждение, будто Януковича сместили в результате госпереворота. На самом деле, когда число жертв стало быстро расти, он струсил и сбежал из столицы. Называть смещение Януковича “переворотом”, а последующее переходное правительство “хунтой” – это не более чем лживая российская пропаганда, которую разумным людям повторять не пристало.

Стром продолжает:

“Так исторически сложилось, что русские – один из наиболее чутких к еврейскому вопросу народов в мире. Столетие назад русское имперское правительство наложило ряд ограничений на деятельность евреев, чтобы уберечь своих граждан от эксплуатации. Когда в 1917 году большевики под водительством евреев свергли правительство и преобразовали Россию в Советский Союз, началась эпоха открытого еврейского правления, при котором миллионы лучших мужчин и женщин России были убиты или брошены в тюрьмы, а их имущество разграблено. При коммунизме ‘антисемитизм’ карался смертью.

Когда к власти пришел нееврей Сталин, бывший еще более жестким приверженцем силовой политики, чем его еврейские ‘товарищи’, он с подозрением отнесся к племенному менталитету евреев и начал методично отбирать у них власть, уничтожив при этом значительное их количество. В 1942 году во время немецкого вторжения Сталин увидел, что многие русские и украинцы (а Украина тогда входила в состав СССР) встречают немцев как освободителей, поэтому резко сменил партийную политику и взял на вооружение русский национализм. В итоге послевоенный СССР всё менее зависел от еврейского влияния и всё более переходил под власть русских националистов. Хотя русские руководители на словах по-прежнему оставались марксистами, к началу 1960-х они открыто противостояли сионизму, и оказавшиеся теперь в опале евреи тысячами устремились в эмиграцию”.

Эта очень неточная картина скрывает тот факт, что евреи в России всегда были привилегированным народом. Они были привилегированным народом при царях. Они пользовались привилегиями при Сталине и послесталинском советском режиме. И они имеют привилегии при Путине. К еврейским жалобам на русский антисемитизм следует относиться с большим скепсисом, так как евреи не стесняясь навешивают этот ярлык на всех подряд. Согласно книге Александра Солженицына “Двести лет вместе”, в России почти не было евреев до разделов Польши 1772, 1793 и 1795 годов, с которыми к России отошли огромные территории, входящие в состав современных Польши, Украины, Литвы и Белоруссии. Разделы произошли в царствование Екатерины Великой, которая заложила основы последующей имперской политики в отношении евреев.

С самого начала евреи стали свободными подданными империи, в которой большинство белых людей были крепостными (крепостное право отменили лишь в 1861 году). В 1785 году еврейским общинам было пожаловано самоуправление. В 1786 году евреи получили право поступать на государственную службу.

В 1790 году московские купцы просили Императрицу защитить их от еврейской конкуренции, и прошение было удовлетворено установлением черты оседлости евреев на бывших польско-литовских землях и в “Новороссии”, то есть на украинских землях, отвоеванных Екатериной Великой у турок.

Но черта оседлости защищала не только русских от еврейской конкуренции, но и наоборот: евреи в черте были защищены от экономической конкуренции с русскими. Короче говоря, черта оседлости представляла собой обширную территорию, отданную евреям для неограниченной и безжалостной экономической эксплуатации белых, что обернулось для тех ужасающей нищетой и невзгодами.

Если евреи были привилегированным народом в имперской России, почему они беспрестанно ныли о русском антисемитизме? Всё просто: евреи считали, что им недостаёт привилегий. Им хотелось эксплуатировать всю Российскую империю, которую они и захватили во время большевицкой революции.

Когда Сталин взялся чистить партию, он, в силу еврейской природы большевизма, естественным образом вычистил и многих оппозиционных ему евреев. После основания Израиля Сталин начал вычищать евреев, склонявшихся к сионизму. Но те евреи, которые не противостояли Сталину, чистке не подверглись, напротив, до самого конца его режима они занимали высокие властные должности и пользовались доверием.

Например, один из величайших палачей в истории, украинский еврей Лазарь Каганович был ответствен за украинский Голодомор и ГУЛаг. Сталин доверял ему до самой своей смерти, к которой Каганович, возможно, приложил руку. Говорят даже, что Сталин женился на загадочной сестре Кагановича, Розе. После смерти Сталина Каганович оставался членом Политбюро до 1957 года, пока не попытался спланировать внутрипартийный переворот против Хрущева. В 1961 году он вышел на пенсию и прожил с удобствами и в безопасности до самой своей смерти, наступившей в возрасте 97 лет вскоре после падения коммунистического режима.

Если при Сталине евреи были привилегированным народом, то как объяснить жалобы на сталинский антисемитизм? Точно так же – евреи считали, что им недостает привилегий. Кроме того, евреи распространяли слух о советском антисемитизме, чтобы затушевать собственную огромную вину за преступления коммунизма. Наконец, хотя Сталин, возможно, и не испытывал особой ненависти к евреям как таковым, многие евреи ненавидели Сталина, а этого вполне достаточно, чтобы прослыть антисемитом.

И после Сталина евреи оставались привилегированным народом. Ну, кому еще было позволено массово эмигрировать из России?

Сегодня, при Путине, евреи по-прежнему привилегированный народ. Да, когда Путин пришел к власти, он перераспределил часть богатств, нечестно нажитых олигархами преимущественно еврейского происхождения, и некоторые из них ожидаемо завопили об антисемитизме. Но действия Путина, конечно же, не были антисемитскими по сути, ведь при его правлении взошла новая поросль еврейских олигархов.

Даже Стром признает, что “Путин отзывается о евреях благосклонно, а об антисемитизме с неприязнью, приблизил к себе нескольких любимцев из евреев, не имеющих никакой реальной власти [Кто эти евреи, и откуда Строму известно, что у них нет никакой реальной власти? Зачем задабривать того, у кого нет никакой ‘реальной власти’], и поставил ‘экстремизм’ вне закона, чтобы этим универсальным способом упрочить своё правление…” Но Стром убедил себя, что Путин только притворяется. Из-за того, что Путин прижал нескольких евреев, Стром убежден, что тот на самом деле борется с еврейством как таковым.

Стром утверждает, что целью “еврейско-американской оси” является “ослабить Россию и в конце концов установить в ней проеврейское правительство” и что “еврейская властная система очень хочет взять Россию в кольцо, низложить ее правительство и установить в ней новую ‘демократию’”. Но этот довод не выдерживает критики, потому что в Москве уже сидит проеврейское правительство. В отношении российских евреев Путин весьма проеврейский политик. В этом конфликте замешаны евреи и с американской, и с российской, и с украинской стороны. Каков бы ни был исход, он сулит евреям выгоду. Это одна сторона еврейской гегемонии. Но с другой стороны понятно, что события на Украине нельзя свести к простому “противоборству евреев и России”.

Стром также убедил себя, что внешняя политика Путина исходит не из национальных интересов России, а из желания бороться с международным еврейством:

“… в последние несколько лет всякий раз, как американо-израильские поджигатели войн пытаются развязать новую войну на Ближнем Востоке – сначала в Иране, а затем в Сирии – Владимир Путин ставит им шах и мат. Вот за это евреи и не могут его простить. Их очень тревожит возрождающаяся, вооруженная ядерным арсеналом и настороженная по отношению к еврейству Россия – как и любой союз, который она может заключить во все более настороженном по отношению к еврейству мире”.

Политика Путина, конечно, раздражает израильтян. Раздражает американских неоконсерваторов. Раздражает и широкую еврейскую общественность в США, которая еще с 19 века питает совершенно иррациональную ненависть к России. Но политика Путина не направлена против евреев как таковых. Для него Соединенные Штаты – главный соперник, Израиль – сателлит США, а международное еврейство – неоднородное по взглядам сообщество, чьей благосклонности он пылко добивается.

Строму даже удалось внушить самому себе, что Путин хитрит, заявляя, что борется на Украине с “фашизмом”; и что, будучи хорошим националистом, он в сущности сам фашист, хоть и отрицает это:

“Владимир Путин, каковы бы ни были его личные убеждения, из политических соображений вынужден хвалить ‘героических советских солдат’, которые ‘спасли Отчизну от Гитлера’. В России, как и в Америке, очень много патриотов, считающих, что ‘моя страна всегда права’, и потому всякий политик обязан политкорректно восхвалять участников той ‘хорошей войны’ (в которой ничего хорошего не было), иначе его ожидает политическое самоубийство. По этой причине Путин позиционирует (и возможно даже, искренне считает) себя ‘антифашистом’, хотя и проводит явно националистическую политику, просто потому что эта политика объективно полезна для России – он даже недоволен низкой рождаемостью у белых и принимает законы для ее увеличения”.

Путин предпринял ряд разумных политических шагов, но из-за того, что он решительно настроен сохранить Россию как многорасовую и многокультурную империю, все эти здравые меры на деле ставят под удар расовые интересы белых людей России, которые страдают от катастрофически низкой рождаемости и демографически вытесняются мусульманами с Кавказа и азиатами с Востока (повышающие рождаемость меры не помогут, если они в равной мере направлены и на более плодовитых нерусских).

Консервативный, безразличный к расе и дружественный к евреям гражданский национализм Путина – это на самом деле наихудшее решение для белых, так как оно ставит по сути антибелую систему на более политически и экономически прочную основу, что позволяет ее антибелым и этноцидным тенденциям протекать более эффективно до тех пор, пока белое население России не канет в небытие. Но Путин об этом не задумывается, потому что он не “фашист”, то есть не расовый националист – ни явно, ни тайно.

Итак, когда Путин заявляет, что на Украине воюет против фашизма и антисемитизма, он говорит от души. И “фашисту” и антисемиту Строму лучше бы ему поверить. Владимир Путин не наш “тайный друг”.

* * *

Что же говорит Стром о настоящих “фашистах” и антисемитах украинского кризиса, а именно о политической партии “Свобода” и об отколовшемся от нее радикальном “Правом секторе”?

“С конца прошлого года еврейская властная система при помощи своей марионетки США пыталась свергнуть законно избранное правительство Украины [Звучит по-российски шаблонно. Кстати, с каких пор в Национальном альянсе принято считать, что выборы могут придать чему-либо законность?], которое поддерживало сдержанно положительные отношения с Россией [Это автор так изящно говорит о готовности Януковича сосватать свою страну в союзники тому, кто готов заплатить больше]. Сотни миллионов долларов американских налогоплательщиков были потрачены на вербовку наемников из так называемых ‘правых и фашистов’ [Стром утверждает, что США создали или содержат ‘Правый сектор’, или руководят им? Где доказательства?], за которыми постоянно и пристально наблюдали сотрудники еврейской и американской разведки [Похоже на предположение, выдаваемое за факт], поскольку те не пользовались полным доверием. Эти группы политически и мировоззренчески наследуют украинцам, которые во время Второй мировой войны примкнули к немецким войскам, чтобы освободить свою страну от коммунизма. [Что вообще-то предполагает симпатию со стороны Строма.]

Воззрения членов этих групп варьировали от полного понимания, что в Голодоморе и порабощении украинцев были повинны евреи, до узкого шовинистического национализма, который вину за всё возлагает на ‘русских’. Будучи обескуражены своим бессилием в политике [Вообще говоря, ‘Свобода’ имеет избранных представителей во власти], они легко поддались эксплуатации. Этих наёмников снабдили оружием и другим военным оборудованием. В большой степени благодаря им и был в прошлом феврале свергнут президент Украины Виктор Янукович.

…

Наивных украинских националистов провели. Их обманом заставили сражаться против ложного врага. Их завлекли обещаниями поддержки от их истинного врага – вашингтонского режима. Их провели, потому что они узкие, а не расовые, националисты. Очень надеюсь, что сегодня некоторые из них стали расовыми националистами. Их обманули примерно так же, как их обманули их дедов, заставив тех думать, что их истинный враг – рядовые русские, которые во исполнение еврейских приказов морили Украину голодом. Цельной картины они не увидели”.

Стром хочет доказать, что за все злодеяния коммунизма ответственны не русские, а евреи, поэтому он считает украинцев, которые не любят русских и не доверяют им, поддавшимися обману “узкими националистами”.

1. Этому противоречит собственное утверждение Строма, что-де во время Второй мировой войны Сталин “резко сменил партийную политику и взял на вооружение русский национализм”, чтобы нанести поражение странам Оси и вернуть контроль над Украиной. Если СССР действительно перестал быть явно еврейским режимом и превратился в явно русский националистический режим, то разве не естественно для украинцев питать неприязнь именно к русскому господству?

2. Кроме того, русское господство над Украиной установилось в 18 веке, и украинцы помнят, что именно русские учредили черту оседлости, распространив еврейскую эксплуатацию на украинские земли.

3. Наконец, у украинцев довольно причин не любить русских и не доверять им за их сегодняшние поступки. Ведь это русские захватили власть в Крыму (совершив настоящий переворот), введя туда русские войска, которые действовали как партизаны (без униформы), и узаконили этот захват путем шутовского референдума (где на голосование были поставлены лишь два пункта – независимость Крыма и поглощение его Россией), для пущего спокойствия, вероятно, сфальсифицировав итоги. Это русские спровоцировали беспорядки на востоке Украины, снабжая сепаратистов живой силой и оружием (и распространяя по этому поводу бесконечную ложь), что повлекло бессмысленную гибель тысяч людей.

Что касается “Свободы” и “Правого сектора”, то и они не совершенны, но по своей идеологической преемственности, принципам и целям они чуткие к еврейскому вопросу расовые националисты. Однако Стром готов смотреть сквозь пальцы на то, что представляется ему чисто стратегическим заигрыванием Путина с еврейской властью и на узкий национализм русских, но не желает быть столь же любезным по отношению к “Свободе” и “Правому сектору”.

Строма не смущает то, что Путин надевает кипу и молитвенно прижимает ладонь к Стене плача, как и все остальные белые лидеры. “Володе можно верить”, – убеждает нас шепотом Стром, “ведь он просто притворяется перед евреями и русскими”. Но если лидер “Свободы” – кстати, член переходного правительства – встречается с Джоном Маккейном, или лидер “Правого сектора” заигрывает с местными евреями, чтобы их успокоить, Стром нутром чует в этом черную измену.

Зачем этот двойной стандарт? Зачем эта снисходительность к Путину и неприязнь к украинским белым националистам?

Пока Россия трубит о том, что на Украине она сражается с антисемитизмом, пророссийские пропагандисты очень стараются привлечь на свою сторону зарубежных антисемитов, постоянно подчеркивая присутствие евреев в переходном украинском правительстве, в сменившем его избранном правительстве и разных группировках, пытавшихся повлиять на украинскую революцию.

Например, вице-премьер-министр Украины – Владимир Гройсман, а председатель Днепропетровской облгосадминистрации – Игорь Коломойский. Оба евреи. К сожалению, антисемиты часто и запросто лгут, выдвигая ложные обвинения. Например, записывают в евреи премьер-министра Арсения Яценюка, президента Петра Порошенко и мэра Киева Виталия Кличко, не приводя никаких убедительных доказательств. (Если Кличко еврей, то довольно странно, что он назвал одного из сыновей в честь Макса Шмелинга.)

Американская неоконсерватор еврейского происхождения Виктория Нуланд (которую антисемиты с занудным упорством называют исконной немецкой фамилией ее рода – Нудельман, будто она более “еврейская”, чем Нуланд) объявилась на Майдане явно не к добру.

Но что всё это значит? Революцию Майдана свершила широкая коалиция групп, включая украинских белых националистов, и последующие правительства отражают разнородный состав этой коалиции. Однако пророссийская/антиукраинская пропаганда представляет участие евреев как саму суть украинского режима. Правительство называют не иначе как еврейским и бессовестно порочат украинских белых националистов как еврейских “шестёрок”, марионеток и коллаборационистов. В то же время евреи в путинском режиме подаются как явление случайное и незначительное. Стром уверяет нас, что это просто путинские “любимцы”, не имеющие “никакой реальной власти”. Трудно, конечно, судить о достоверности таких заявлений, потому что Стром не называет имен. Выяснить национальность многих путинских министров, пользуясь английскими, французскими и немецкими источниками, довольно сложно, что само по себе подозрительно. Но двое явно обозначены как евреи даже в Википедии – это Игорь Левитин (министр транспорта в 2004-2012 гг.) и Михаил Фрадков (директор службы внешней разведки с 2007 по сей день). Человека, занимающего должность главы внешней разведки уж точно нельзя назвать “не имеющим никакой реальной власти”. Поверьте, если бы директор внешней разведки или министр транспорта Украины были евреями, нам бы об этом все уши прожужжали.

Опять же – зачем этот двойной стандарт? Если евреи есть по обе стороны российско-украинского конфликта, то почему присутствие евреев в украинском правительстве доказывает его “еврейскость”, а присутствие евреев в правительстве России словно бы совсем ничего не значит (чтобы не пошатнуть лживую риторику, будто Россия “чутка к еврейскому вопросу” и противостоит международному еврейству)?

Вся эта усердная подтасовка фактов с целью заклеймить украинское правительство как “еврейское” призвана затушевать истинную суть положения дел на Украине, а именно, что там действует парламентская система с участием множества политических партий, поэтому общие цели и враги порождают самые причудливые коалиции. Но главное, она призвана затушевать тот факт, что украинская революция еще далеко не завершена. Ситуация на Украине меняется и развивается. Слишком рано говорить о том, что Украина будет поглощена НАТО и ЕС, что Запад отберет у нее независимость, что ее заполонят небелые мигранты и беженцы и т.п. Этого определенно не случится, если украинские националисты будут против.

Увы, продолжающаяся российская интервенция все ближе подталкивает Украину к Западу, заставляет разные партии на время забыть о разногласиях ради создания единого фронта и отнимает у националистов очень много сил. Но когда мятеж на востоке закончится, тогда возобновится борьба националистов за третий путь – независимую Украину. А пока просто нечестно утверждать, что исход кому-то известен.

Но давайте ради дискуссии предположим, что националисты в итоге проиграют, и Запад поглотит Украину. Неужели Стром и прочие апологеты России считают, что “Свободе” и “Правому сектору” не было смысла даже пытаться? Апологеты Путина утверждают, что Украине вообще нет смысла добиваться национального самоопределения, что она обречена быть либо российским, либо американским сателлитом. Я спрошу: не считают ли они, что национализм бесполезен во всех случаях? Бесполезен ли он во Франции? В Германии? В Дании? В Швеции? Может быть, они считают, что и американцам нет смысла искать замену демократическо-республиканской партийной гегемонии?

Что это за белые националисты, которые считают, что белый национализм нигде не имеет шанса? Таким людям точно не место в руководителях, им лучше уйти в отставку. Или если, по их мнению, смысл имеет только русский национализм, то не лучше ли им полностью встать на защиту России? К сожалению, многие вебсайты уже идут этим курсом.

А может быть, эти белые националисты считают, что наше дело не имеет смысла только на Украине? Если да, то почему? Ответ очевиден: потому что они во всем поддерживают Россию. (Думается, то же самое они сказали бы и о Белоруссии, если бы та задумала выпорхнуть из-под крыла Москвы). Итак, оба эти подхода на деле есть не что иное, как постыдное низкопоклонство перед узким российским империализмом из-за ложной веры в то, что Россия ведет борьбу за всех белых людей против Америки и международного еврейства.

Эту ложную веру Стром и принимает за “цельную картину”, которую-де не увидели украинские националисты и которую должен узреть весь мир:

“Цельную картину того, как еврейская власть подавляет свободу и самоопределение всех народов, даже само выживание нашей расы. Вот суть того, что происходит на Украине, суть того, что сегодня происходит во всем мире, от Кливленда до Газы и от Стокгольма до Владивостока: это еврейская война против нашей свободы, против нашего будущего и против самого нашего существования. И наш высочайший долг в том, чтобы раскрыть людям эту суть”.

Я целиком согласен с общим утверждением Строма, что еврейская власть подавляет свободу и самоопределение всех народов, и что она главное препятствие для выживания белых. Но нынешняя война на Украине здесь не при чем. Россия не борется с международным еврейством. Путин проводит узко-империалистическую агрессию против бывшего вассального государства, которое желает утвердить свои законные права на свободу и самоопределение.

Если нация независима, она способна принимать решения, которые не нравятся ее соседям. Легко уважать независимость других наций, если они принимают только те решения, которые нам по душе. Сложнее всего согласиться с решениями, которые нам претят. И Россия неизменно проваливает этот экзамен в отношениях с бывшими советскими республиками и странами Варшавского договора. Миновала уже четверть века со времени крушения коммунизма в Европе, но русские так и не сумели сжиться с мыслью, что больше не могут помыкать своими соседями.

Еще более тревожит то, что русские по-прежнему связывают себя с Советским Союзом – и даже с режимом Сталина, одного из величайших злодеев в истории человечества – и эта связь со временем не слабеет, а крепнет. Например, Россия гневно протестует – а местные русские даже устраивают беспорядки – всякий раз, как подданные бывшей империи переносят, сносят или портят советские памятники в честь Красной Армии, которая принесла их соотечественникам рабство, пытки, депортации и смерть; или когда они воздают почести своим соотечественникам, которые примкнули к крестовому походу стран Оси против коммунизма. Довольно нелепо обвинять евреев в преступлениях коммунизма, если современные русские с радостью берут их на себя. Поистине, все усилия Джорджа Сороса и США просто бледнеют в сравнении с тем, как сама Россия подстегивает расширение НАТО.

Так что я полностью понимаю желание соседей России вступить в НАТО. Было бы глупо с их стороны этого не желать. Всякая нация обязана обезопасить основы своего суверенитета прежде, чем обращать внимание на относительно мелкие угрозы и более крупные цивилизационные задачи, и бывшие доминионы России правы в том, что видят в ней главную угрозу.

Если бы Россия не хотела расширения НАТО до своих границ, ей следовало быть более добрым соседом. Но начать никогда не поздно.

Более того, расширение НАТО не угрожает суверенитету и законным интересам России. Стром несет сущий вздор, утверждая – и здесь он просто повторяет стандартную российскую пропаганду – будто “госпереворот” на Украине имеет целью “взять Россию в кольцо и завоевать ее”. У России второй по величине ядерный арсенал на планете, которого хватит, чтобы предотвратить любое завоевание. Утверждение, будто России грозит завоевание, не менее нелепо, чем утверждение евреев, что вот-вот разразится “новый холокост”, если им, евреям, полностью не развяжут руки – как будто гора накопленного Израилем ядерного, биологического и химического оружия не является достаточным сдерживающим фактором.

Было бы чудесно, если бы такая могучая страна, как Россия, действительно сражалась с международным еврейством и его приспешниками во имя самоопределения всех народов. Но этого нет. Взгляд Строма на украино-российский кризис представляет собой сплетение заблуждений и искаженных фактов. Я не хочу придираться к Кевину Строму, который всего лишь выражает взгляды, широко распространенные в среде белых националистов из-за массированной российской пропаганды. (Думаю, мы должны быть польщены тем, что нас находят нужным вводить в заблуждение.) Я решил ответить именно Строму просто из-за достоинств его доводов: он, как всегда, излагает свое мнение чеканно и увлекательно. Но в данном случае он неубедителен.

Kevin Strom on Russia & Ukraine by Greg Johnson, Counter-Currents, сентябрь 2014

 

Медленное очищение

Белые националисты полагают, что наша раса вымрет, если мы не создадим однородно белые отечества, где наш народ сможет размножаться и выполнять свое предназначение без постороннего вмешательства. Однако даже те белые, которых эта идея привлекает, считают, что создание белых отечеств невозможно или безнравственно. Ибо создание этногосударства требует этнической чистки. Придется перечерчивать границы, а миллионы людей должны будут упаковать вещи и съехать от нас.

Если мы хотим сохранить Европу, все до единого африканские, ближневосточные, южно- и восточноазиатские иммигранты должны уехать – вместе со всем своим потомством. В колониальных странах Северной и Южной Америки, Австралии и Новой Зеландии, где белых большинство, надо будет позаботиться об остатках коренного населения, и, возможно, выделить часть территории для потомков небелых рабов. Однако миллионы современных иммигрантов вместе с семьями все равно должны быть репатриированы.

Но можно ли вообще осуществить подобное? И есть ли этому моральное оправдание? В этом деле нам не поможет революционное фэнтези Уильяма Пирса и Гарольда Ковингтона, где этнические чистки идут путем террора и геноцида.

Итак, чтобы убедить людей взяться за создание этногосударств, надо разобраться с четырьмя вопросами: Возможна ли этническая чистка? Сможем ли мы с ней ужиться? Нравственна ли она? Обязательно ли она должна быть жестокой?

Смогут ли миллионы небелых выехать из белых стран? Я всегда отвечаю на этот вопрос другим вопросом: А въехать к нам они смогли? Если они смогли въехать, значит, сумеют и выехать, вместе со всем своим потомством. Современные технологии позволят запросто съехать миллионам людей. Более того, люди сегодня не привязаны к месту. Средняя семья меняет место жительства каждые несколько лет. И большинство небелых так или иначе переезжают. Мы просто хотим, чтобы в следующий раз они переехали за пределы наших земель. Так что способ деколонизации белых земель определенно есть. Нам нужна лишь воля.

Касательно воли важны два вопроса. Во-первых, уживемся ли мы с этнической чисткой? То есть: удобно ли нам будет? Сможет ли она стать частью обыденной жизни? Второй и более узкий вопрос – нравственна ли она?

Люди вынуждены постоянно переезжать в силу экономических причин:

· Попав на рынок труда, человек должен переехать туда, где есть работа.

· Устроившись на работу, человек может переехать по распоряжению работодателя.

· Потеряв работу, человек должен вновь перебраться туда, где есть работа.

· Когда в каком-либо регионе вырастает прожиточный минимум, в основном из-за спекуляций на рынке жилья, многие люди с невысокими доходами вынуждены съезжать на более дешевые квартиры.

Белые по ночам не мучаются бессонницей из-за того, что миллионы людей вынуждены переезжать по экономическим причинам, или, говоря общо, из-за личного стремления к наживе. Значит, белые смирятся и с принуждением людей к переезду ради гораздо более высокой цели: создания лучшего мира, в котором у всех народов будет своя родина.

Так как большинство не против вынужденного переезда по экономическим причинам, правительство белых националистов может обратить эти причины в нашу пользу. Нам некуда спешить. Когда небелой семье придется переезжать по экономическим причинам, наша задача – сделать так, чтобы они переехали за пределы нашей родины.

Кроме того, белые уже научились уживаться с этнической чисткой, проводимой по причинам политическим. Правда, белые в ней не выгодоприобретатели, а жертвы. Уже в течение жизни двух и более поколений белых подвергают массовой этнической чистке прямо на их родине. Миллионы белых людей миллионы раз поменяли дом, школу, работу из-за отмены расовой сегрегации в районах, школах и на предприятиях и из-за наплыва миллионов небелых иммигрантов, которые уничтожают белые районы, школы, рабочие места, вынуждая белые семьи переезжать в поисках “лучших” (т.е. более белых) мест для проживания и работы. Несмотря на огромные человеческие и финансовые жертвы этой этнической чистки, белые с ней вполне “уживаются”. Она редко доходит до их сознания, гораздо реже обсуждается публично, и почти никогда не выступает причиной политических мер или перемен.

Поэтому я считаю, что белые были бы не против того, чтобы применить такие же меры этнического очищения к небелым, и считаю, что небелые также вполне ужились бы с ними.

Уже десятки лет белые “уживаются” с системой, при которой мы как раса не имеем будущего. Если нынешнюю политическую, экономическую и культурную систему не уничтожить, мы, белые, вымрем на всех своих территориях и будем замещены небелыми. Нас подвергают медленному, “холодному” геноциду. Однако нам удается с ним “уживаться”, потому что индивидуализм, карьеризм, потребительство, гедонизм и всеобъемлющий эгоизм усыпляют нас и рассеивают наше внимание.

Задача белых националистов – донести до нашего народа, что при современной системе у нас нет будущего. Зная об этом, люди уже не смогут “уживаться” с тем, что их непрерывно подвергают геноциду. А затем мы изменим эту систему.

Чтобы создать белое отечество, мы должны создать такую систему, которая лишит небелых будущего на нашей земле. Однако в этом случае “лишить будущего” – это не подобие мафиозного или военного эвфемизма, означающего “геноцид” – ведь у всех небелых где-то есть собственная родина, и мы позаботимся о том, чтобы они до нее добрались. Если уж белые способны уживаться с системой, лишающей нас всякого будущего, то небелые, несомненно, смогут ужиться с системой, которая обеспечит их народу будущее на их собственной родине.

А проще всего ответить на вопрос, сможем ли мы “ужиться” с этнической чисткой, можно так: как раса мы просто не выживем без нее. Но тут встает другой вопрос: Нравственна ли этническая чистка?

В эссе “Вымирание белых” я показал, что при нынешней системе белые вымрут, и что единственный возможный выход – это создание белых этногосударств. Таким образом, этническая чистка – это всего лишь способ самообороны перед лицом угрозы для жизни, а самооборона морально оправдывает даже убийство других людей.

Представьте, что на вас напал беспощадный враг, который хочет вас убить. У вас есть всего один патрон, а ваше единственное верное спасение – это выстрел на поражение. В таких случаях убийство нравственно оправданно просто как способ самозащиты.

Представьте теперь, что напавший на вас человек не хладнокровный убийца, а некто, кто не властен над собой. Это может быть сумасшедший. Это может быть человек в припадке ярости. Это может быть кто-то, кого обманом заставили на вас напасть, и он считает, что действует из самозащиты. Это может быть солдат, выполняющий приказ. А может быть, он действует по принуждению. Но как бы то ни было, если вы стоите перед выбором убить или быть убитым, убийство противника нравственно оправданно как акт самообороны.

Представьте, что напавший использует как живой щит невинного человека. Даже и в этой ситуации, если перед вами выбор убить или быть убитым, можно ли возложить на вас моральную ответственность за убийство живого щита ради спасения своей жизни?

А теперь вместо двух людей представьте себе два бьющихся насмерть народа. В такой ситуации для народа нравственно оправданно даже применение смертельного оружия, чтобы спасти себя от вымирания.

К счастью, хотя такие суровые меры в крайнем случае нравственно и оправданны, они необязательны для выживания белых и могут даже дать обратный эффект. Белые националисты должны понять, что замещение белых происходило не как внезапная вспышка насилия, и подобный способ устранения последствий также не годится.

Замещение белых длится на протяжении целых поколений. Те, кто его замыслил, очень хорошо понимали, что его конечная цель – вымирание белой расы. Но короткая вспышка антибелого геноцида их не устраивала, сколь бы желанна она им ни была. Они понимали, как сложно заставить народ совершить массовое самоубийство, и как это рискованно – ведь жертвы стали бы обороняться и могли бы победить, а в этом случае их народ могли бы в отместку просто стереть с лица земли.

Поэтому они задумали постепенный, более безопасный геноцид. Они знали, что если запустить антибелые демографические процессы – низкую рождаемость, разрушение семьи, расовое смешение, небелую иммиграцию, вторжение небелых в жизненное пространство белых и т.д. – и поддерживать их достаточное время, они в конечном счете приведут к вымиранию белых, и очень немногие белые будут это осознавать, не говоря уже о сопротивлении, которое со временем станет практически бесполезным.

Когда мы, белые, снова возьмем власть в своих отечествах, нам тоже нужна будет подобная дальновидная поли