Социальная гибель животных (Деррида, 2002).

Не только Деррида, но и многие философы, рассматривающие этот вопрос, говорят, что, хотя
люди не относятся к тому типу животных, которых можно безнаказанно убивать, животные тоже не
относятся к такому типу животных. Мои учителя-аборигены согласились бы. “В стране нет такого
животного, как это”, - представляю, как сказал Дейли, если бы разговор касался его.
Нет такого понятия, как животное, жизнь или смерть которого не имеет значения. И он, вероятно
, пошел бы дальше, сказав, что если “животное” означает то, что можно безнаказанно убить
, то ничто на земле или внутри земли не является таким животным. Потому что

СМЕРТЬ

И

ГОРЕ

В

A

МИР

ОТ

РОД

145

с этической точки зрения такое животное было бы ничем, и жизнь на земле
не похожа на это. “Больше ничего”.

С одной стороны, есть причина всей этой смерти – этого антропогенного вымирания

Событие, которое, по-видимому, достигнет масштабов последнего великого события.-

fi

пять миллионов
лет назад, когда вымерли динозавры. Представляется вероятным, что в катастрофе замешана метафизика, которая считает, что
смерть животных не имеет особого этического значения. С
другой стороны, как отмечает Донна Харауэй (2008: 71), дуализм природы/культуры, разума/материи
“давно должен был увянуть в свете феминистской и многих других критических замечаний,
но фантастический бинарный разум/тело оказался удивительно устойчивым”. Бинарность природа–культура
сформулирована чрезвычайно эффективно, несмотря на контраст между животными и людьми, и, как мы
подумайте о том, как оживление двоичного файла открывает путь для усиления

fi

катионы смерти, мы могли
бы подумать вместе с Грегори Бейтсоном (1972), что хороший способ справиться с двойной связью-
уйти от нее. Одним из способов продвижения было бы создание сообществ, основанных на родстве
и близости, взаимном становлении и запутанных историях и будущем.

Это не такой невероятный путь для западной мысли, каким он мог бы показаться еще
несколько десятилетий назад. Анализ, вливающийся как из науки, так и из гуманитарных наук, показывает
, что родство-это образ жизни на земле. Свидетельство исходит из микрокосмики (ДНК,
бактерии: см. Маргулис и Саган, 2000) и макрокосмики (Гайя: см. Лавлок, 1979), а
также из “эволюционной” позиции, подобной позиции Пола Шепарда (1996: 7),

8

к взаимному
становлению, предложенному Анной Цинг (цитируется по Haraway 2008:19), и включающему
философские объяснения радикально расширенного внутреннего пространства (Мэтьюз 2003; Стефан Хардинг 2009). В
центре этого мышления находится возникающее признание непрерывности между живыми существами.
И наряду с непрерывностью существует возникновение жизни через отношения.
Харауэй (2008: 42) сформулировал этот вопрос лаконично: мы и другие запутаны в “узле
видов, формирующих друг друга в слоях возвратно - поступательной сложности на всем пути вниз”.

ФИЛОСОФСКИЙ

АНИМИЗМ

Австралийский философ Вэл Пламвуд разрабатывала анализ анимизма
в том виде, в каком он может быть защищен в рамках западной философской традиции, в годы, предшествовавшие
ее безвременной кончине в 2008 году. В то же время она проявляла интерес к
экологической философии коренных народов. Она понимала, что австралийские аборигены всегда живут в
мире, который кишит множеством разумных существ. Она подумала, что это хороший способ
начать серьезное культурное переосмысление, которое она (как и многие другие) считала необходимым
это означало бы поговорить с людьми, которые сейчас живут в рамках того понимания, которое мы
ищем. Она не планировала ничего присваивать, и в ее работе исследуются оба значения

fi

знание коренных народов сегодня и виды адаптации, которые нам всем
понадобятся, чтобы этично взаимодействовать с современными глобализованными системами земли, включая
изменение климата, миграцию и обмен (2008).

Философский анимизм был термином Пламвуд для позиции, которая приведет нас к
критическому переосмыслению, к которому она призывала. По ее словам, философский анимизм “может открыть
еще одну дверь в более богатый мир и может начать переговоры о пожизненном членстве в
экологическом сообществе родственных существ” (Пламвуд 2009: 121). Она считала анимизм, основанный
на западной философии, формой обогащенного материализма, который “распространит разум
и творчество гораздо шире”. Ее призыв состоял в том, чтобы “переосмыслить материальность в более богатых

146

ЖИЛИЩЕ

В

БОЛЬШЕ

-

ЧЕМ

-

ЧЕЛОВЕК

СООБЩЕСТВА

термины, которые ускользают от дуализмов духа/материи и разума/материи”. Она сослалась
на антропологические исследования (Харви, Ингольд, Роуз), которые показывают, как дуалистическое мышление искажает
анимизм коренных народов, и предложила рекомендации по более открытому взаимодействию (там же: 124). Она
завершила эту ключевую статью, одну из последних в своей жизни, предположением, что мир
поэзии и литературы может лучше подходить для передачи материально обогащенного мира
жизни (там же: 125). Точно так же она призывала к поэтическим и литературным проектам, потому что она
думал, что у них есть лучшие способы “освободить место” для понимания живого присутствия
осознанной жизни на земле.

Проект " освободить место”, безусловно, включает коренные народы и их
философию. И она должна быть способна вовлекать и нечеловеческих субъектов. Я подошел
ко многим из этих вопросов через анализ продолжающейся войны против динго в Австралии (D.
Rose 2011), и моим главным учителем был Старый Тим Илнгаярри. Он был старшим
человеком-динго в первые, формирующие годы моих исследований, и он был единственным человеком в нашей
области, который понимал язык собак. По этой причине, а также по старшинству, он был чем-то
пресс - секретаря. Он не проводил онтологического различия между динго и лагерными
собаками и придерживался интересной точки зрения, что все люди произошли от динго/собак.
Я спросил Старину Тима,что ему сказали собаки, и он сказал мне: “Мы не приходим бить людей”,
- говорят они. “Что за люди хотят нас избить?” Комментарий Тима был ясен: “Мы
вышли из этой собаки. Нехорошо в них попадать, нехорошо в них стрелять. Пес-большой босс, ты должен
оставить его, больше никаких убийств”. В его рассказах предки динго выражают свое чувство
утраченной взаимности и нынешнюю обиду: “Я сделал их мужчиной и женщиной. Теперь ты
бросил меня, выбросил на свалку.”

Проблема включает и превосходит тот факт, что трупы безжалостно складываются
, что свалка мусора растет так быстро, что для ее обработки потребовалась бы специальная индустрия
крематориев. Это включает и превосходит тот факт, что динго, великие
певцы-гармоники австралийской ночи, искореняются. Это включает и превосходит тот
факт, что аборигенные народы рассматриваются как пострадавшие и дисфункциональные, их знания
часто принижаются и часто игнорируются. Проблема включает в себя и вызовы Запада
понимание смерти – ее места, а значит, и нашего места тоже, в запутанных кругах жизни.

Это подводит нас к вопросу о свидетельстве, которое включает в себя и превосходит нашу способность обращать
внимание на молчание, которое само по себе является историей, и на истории, которые сами
по себе являются философией. В этике взаимности мы бы стремились сохранить жизнь

fl

наша цель-не только
защитить жизни всех наших сородичей, но и отстаивать значимость как
жизни, так и смерти, а также мир, где ничто не принадлежит мусорной свалке.

ПРИМЕЧАНИЯ

1