Эдриан внимательно изучал глубокие морщинки на лице этого мудрого человека. Бейджик на рабочем комбинезоне представлял его, как леона.

Натс не очень-то и слушал автомеханика, если честно. Он думал о том, как чертовски хорошо, что его время остановилось на столь удачном возрасте. У него никогда не будет морщин, потухшего взгляда. Волосы никогда не поседеют и не начнут выпадать. Но без облучения он попросту в скором времени умрёт. Это как если бы мобильник перестали подзаряжать – батарейка сядет и сердце остановится. Если, конечно же, его до этого момента кто-нибудь не убьёт.

Политика утомляла Эдриана. Не смотря на прошлую свою должность, он не имел к ней какого-либо непосредственного отношения. Так вышло, что рос Эдриан в глуши, практически в деревне, в молодости сам стал частью светского общества, а затем служил Ингу доносчиком. Какая в сущности смешная и противоречивая вышла жизнь. До недавнего времени Натс считал, что ненавидит аристократов, а конкретнее хозяина казино, на которого работал, но в глазах большинства людей теперь Фюрер – «хозяин казино», а Эдриан был одним из тех ребят, которые «вышибают долги»… Выходит, он должен ненавидеть сам себя? Он один из тех, кто убил Пэти? Один из тех, по чьей вине погибли сотни таких, как она?

«Тише, Фэвори, тише. Отойди. Всё будет хорошо»

Истошный плач того маленького мальчика вдруг самовоспроизвёлся на задворках памяти. Эдриан машинально вздрогнул, широко распахнув глаза. Будто разряд тока. Продолжавшие спорить Миракл и Леон не заметили этого. В горле встал удушающий комок тошноты от отвращения, от призрения самого себя за то, каким приятным, упоительным тогда был для него этот звук. Эдриану неожиданно захотелось найти этого мальчика и усыновить:

- Отец не просто так отдал свою жизнь…

- Конечно не просто так – что бы ты имела возможность учиться на его ошибках, дурёха.

- С его помощью, - Мира указала на подавленного Эдриана. – мы подготовим нападение на штаб! У нас уже достаточно человек, а учитывая информацию, которую мы получим – провал исключён!

- Одумалась бы ты, пока не поздно. – ненавязчиво посоветовал Леон.

В Мире играли бурная молодая кровь и злоба. Врят ли что-то могло её переубедить. А теперь, имея в распоряжении вражеского «языка» - уверенности у девушки лишь прибавилось. Эдриан совершенно ничего не знал о численности и подготовке «Белого креста», но что-то ему подсказывало, что ничем хорошим восстание действительно не закончится.

Бави пересчитал мелочь из кармана, раздосадовано нахмурился. Финансы бродячего музыканта по обыкновению своему не располагали к сытному обеду, и чёрт знает, когда теперь удастся заработать – ну да и пофиг! Уж очень хотелось ему как-нибудь порадовать своего юного спутника.

Кацэ с кошкой на руках стоял на обочине, угрюмо наблюдая за потоком людей и автомобилей. Куда же они все так спешат? Суета напрягала и раздражала его. Неутомимая пчелиная колония… И эти небоскрёбы – будто соты. А Фюрер, должно быть, что-то вроде пчелиной королевы, вокруг которой всё и вертится:

- Держи.

Бави, всё то время, что Кацэ залипал на поразительной систематезированности большого города, торчавший у привлекательной витрины кондитерского магазина, а после ненадолго пропадавший за его дверьми, сунул мальчику бумажный кулёк. Ребёнок даже не заметил его отсутствия, с сомнительным видом принял подарок и развернул:

- Что это? – Кацэ опустил Бантика на вылизанный дворниками тротуар и принялся более тщательно изучать содержимое кулька.

- Вот это мармелад, это нуга в шоколаде, это шоколад в кокосовой стружке, это пастила, а вот эти разноцветные – карамельки.

- Здорово. – скептично отозвался мальчик, подняв на Бави взгляд. – и что с этим делать?

Рыжий застыл на несколько мгновений с окаменевшим лицом, ошеломлённо таращась на мальчика, будто на пришельца с другой планеты. Что же это за детство такое, если не одно из этих наименований ему не знакомо:

- Ну Котёнок, ну это же слаааадости. Еда! Ты лучше попробуй. Сейчас всего по чутку, на дегустацию, а потом того, что больше понравится, посерьёзней дозу возьмём.

Когда они не спеша двинулись вперёд по улице, внимание Бави привлёк омеловец, расклеивающий на фонарных столбах листовки. Это были объявления о розыске Эдриана Круа. Рыжий не замедлил шаг, узнав знакомое лицо на прилагающейся фотографии, лишь мысленно удивился: «неужели сбежал?!».

*******

Рабочий день автосалона подходил к концу. Некоторые сотрудники уже разошлись, так что, не считая Эдриана, оставалось четверо – Миракл, Леон и двое молодых парней. С ними Натсу пообщаться ещё не довелось, да и желания совершенно никакого не было, но Мира упоминала, что все, кто здесь числится на службе – сторонники «Белого креста». За двадцать минут до закрытия к ним наведались трое вооружённых омеловцев:

- Здравствуйте. К нам поступили сведенья от нескольких очевидцев, что сегодняшней ночью рядом с вашим автосалоном был замечен разыскиваемый нами государственный преступник. – один из незваных гостей продемонстрировал фотографию Эдриана Леону, заканчивающему работу под капотом очередного автомобиля. – видели, возможно, такого?

Автомеханик вытер ладони о комбинезон, после взял снимок в руки, что бы получше рассмотреть:

- Нет, не видел. Опасный?

Его вопрос проигнорировали, сразу же задав следующий:

- В таком случае, думаю, у вас не будет возражений, если мы обыщем помещение на благо вашей же безопасности?

Не сочтя необходимым дожидаться разрешения, омеловцы прошли вперёд. Мира, до этого в стороне отмывающая инструменты и не сводившая с мужчин взгляд, поспешно выключила воду, вытерла руки, переглянулась с Леоном и направилась к служебному помещению.

Омеловцы разбрелись по сторонам, изучая каждый угол автосалона. Они выглядели серьёзно настроенными – похоже, полученные ими сведенья о месте нахождения беглеца были достоверны. Эдриан засветился.

Леон тоскливым взглядом проводил Миракл, захлопнувшую за собой дверь комнатушки, в которой скрывался разыскиваемый. Один из омеловцев почти сразу же последовал за ней.

Автомеханик был готов принять то, что решит дочь его погибшего друга. Пусть даже его личные убеждения не соответствовали политики «Белого креста», но Леон поддержит их не смотря ни на что.

Эдриан отрешённо наблюдал за тем, как Миракл суетливо заряжает винтовку. Двойное дно ящика для рабочих инструментов скрывало в своих недрах приличное количество оружия. В глазах девушки стояли слёзы, зубы стиснуты, движения нервные. Она понимает, что обречена, что иного выхода нет. Попытаться убедить её, что не стоит? Сдаться добровольно? Хотя, что с этого толку? За укрытие государственного врага служащим автосалона в любом случае грозит неминуемое наказание, так что, возможно, если всё равно умирать, то лучше под свою музыку?

Мира мельком глянула на Эдриана:

- Не ссы, красавчик. Прорвёмся. Если уж всё так получилось – я живой не сдамся. Давно пора было объявить им войну.

Омеловец потянул на себя ручку незапертой двери служебного помещения и встретился с дулом винтовки, в упор направленной ему промеж глаз. Он и двинуться не успел. Мгновенное оцепенение и вытаращенный взгляд. Выстрел, и не имевший шансов враг повалился на спину. Не мешкая не секунды, Мира выскочила из-за двери, перешагнув труп, и направила прицел на новую мишень. Омеловец в противоположном конце автосалона среагировал незамедлительно, выпустив по Мире автоматную очередь, прежде чем был поражён двумя её выстрелами. Девушка юркнула обратно, укрывшись за дверным косяком, когда по ней открыли огонь с другой стороны.

Леон, защищённый кузовом автомобиля, пригнулся и напряжённо наблюдал за перестрелкой. Для оставшегося одного из троих омеловца он был вне зоны досягаемости, так как стоит врагу чуть высунуться из своего укрытия за станком, и Мира его пристрелит. Автомеханик нашёл взглядом двоих своих ребят-сотрудников, которых тоже не зацепило. Укрывшись на другой стороне салона за перегородкой, они наблюдали за происходящим. Они не были напуганы, как и Леон, видимо, предвидев дальнейшие действия Миры.

- Он в автосалоне, как и предполагалось. Нужна подмога. Я остался один. – сообщил выживший омеловец по рации.