Не удивительно, что рядом с необычным компаньоном Кацэ чувствовал себя в абсолютной безопасности. Но как бы вседозволенность рыжего не обернулась против мальчика.

*******

Двухэтажное здание приюта заметно похорошело. Его основательно отремонтировали, едва ли не отстроив по новой, двор снабдили игровой площадкой. Наверняка опять же Фюрер постарался. Сейчас шли занятия, так что все дети были в классах.

Во времена, когда Кацэ рос здесь, приют был очень бедным. Детей не на что было содержать, потому администрация стремилась раздать их как можно большему количеству желающим. Требовалась оформление всего одного документа об усыновлении, на который уходило не больше пяти минут. Никакой волокиты. Вероятнее всего, сейчас дела обстоят по-другому.

- Кацэ, говоришь? – переспросила строго одетая женщина преклонных лет, занимающая пост директора. – незнакомо. Всех, разве, упомнишь.

- А вы постарайтесь вспомнить. – строго произнёс мальчик.

Кацэ стоял перед письменным столом, в упор глядя на женщину, которую прекрасно помнил – она и раньше занимала нынешний пост. Компьютер, роскошная обстановка кабинета, совсем свеженькие обои – всего этого раньше не имелось. Бави с кошкой на руках оставался в стороне, критично рассматривая детские рисунки, которыми была украшена часть стены:

- Я подниму архивы, но на это уйдёт время. – женщина застучала пальцами по клавиатуре, внимательно следя за монитором, как вдруг замерла, после чего сняла очки и подняла сосредоточенный взгляд на мальчика. – а ты не тот ли, случайно, подкидыш? Ну точно. На твоей ладошке было написано имя – Кацэ. – с напряжённым видом продолжала она копаться в своей памяти. - и ещё кулон был, помню, помню.

Рыжий настороженно повернулся в сторону мальчика:

- Всё верно. – кивнул Кацэ, заметно приободрившись. – мне бы узнать, не спрашивал ли обо мне кто-нибудь? Вдруг мама возвращалась за мной.

- Увы. – директриса пожала плечами. – сочувствую, Кацэ. Если не ошибаюсь, ты попал к нам ещё до Великой Революции. Лет двенадцать назад. В те времена многие бросали своих детей из-за финансовых трудностей.

Мальчик опустил раздосадованный взгляд. Как глупо. И на что он только надеялся:

- Может кто-нибудь видел её, когда она оставляла меня?

- Нет. Я бы знала. Как жилось на ферме?

Кацэ строго нахмурился, со злобой посмотрев на женщину, после резко развернулся и торопливо покинул кабинет. Знала бы она, как там обращались с детьми, которых приют раздавал подобно котятам.

*******

- Теперь многое встаёт на свои места. Ты дал дёру с фермы и теперь мамку ищешь. – рассуждал Бави, следуя за мальчиком. – как трогательно.

Кацэ шагал быстро, почти бежал, будто пытаясь оторваться от нежеланного преследования. Вид у него был раздражённый, явно выражающий нежелание поддерживать разговор, но рыжий умело абстрагировался и продолжал вести себя, как ни в чём не бывало. Бантика мальчик держал на руках, понимая, что сейчас питомец точно не успеет за своим хозяином:

- Куда теперь двинем?

Кацэ резко затормозил, с грозным видом обернувшись к рыжему:

- Спасибо, что проводил, но больше я в твоей компании не нуждаюсь.

Бави тоже остановился. Удивлённо округлил глаза, а после расслабленно хихикнул:

- Я серьёзно говорю! И, будь так добор, перестань меня преследовать!

- Ну чего ты какой колючий, Котёнок? – обиженно нахмурился Бави. - да и куда ты один идти собрался? Без денег, без документов… Столица не встречает таких с распростёртыми объятьями, ты в курсе?

- И что ты предлагаешь?

Рыжий пожал плечами:

- Помощь. У меня, как ты уже мог догадаться, некоторые связи имеются. Сделаем тебе гражданство для начала.

- Зачем ты хочешь помочь мне? Это очень странно! Я тебе не доверяю! И вообще, ты ненормальный какой-то!

Бави снова захихикал. Казалось, что чем более серьёзным пытается выглядеть Кацэ, тем сильнее веселит своего компаньона:

- Не перестаю поражаться тому, какой ты темпераментный.

- Ну хватит уже!

Щёки запылали от злости. Кацэ резко развернулся и пошагал дальше.

*******

Откровенно говоря, мальчик понятия не имел, в каком направлении держит путь. Кацэ просто шёл вперёд, ближе к центру Столицы. Медленно, уже никуда не торопясь. Надежда найти маму растаяла, как снег на весеннем солнце. Она изначально была безрассудной.

Бави следовал за ним, сохраняя дистанцию в несколько метров. Кошка, почему-то, бежала рядом с ним. Вот предательница. Хотя, и сам Кацэ уже начал сожалеть, что сорвался на него. Разочарование взяло верх над самоконтролем, спровоцировав злиться на того, кто оказался всех ближе. Мальчик устал. Неизвестно, как далеко они отошли от приюта. Желудок сводило от голода. Упасть бы вот прямо здесь и уснуть.

По мере продвижения к Центру, дома становились всё чаще и выше – в пять, а то и десять этажей, каких мальчик никогда раньше не видел. Высотки казались ему нелепыми и совершенно неуютными. Ухабистые дороги остались позади, теперь их окружал гладкий асфальт. Вдоль тротуаров закономерной вереницей тянулись деревца одинакового роста. Дворник сметал в кучку облетевшие листья. Кацэ поражался – неужели в Столице действительно есть должность подбирателя листьев? Ведь они должны остаться на земле, сгнить и стать удобрением для почвы. Хотя, с другой стороны, как же у них это получится, если кругом асфальт? Мальчик, в своей жизни знавший лишь ферму, вообще не переставал удивляться чудесам большого города – огромные витрины с манекенами в роскошных нарядах, яркие вывески, завлекающие мерцающими огнями, паутина проводов над головой… Люди торопливо бегут мимо, при этом каждый второй разговаривает по мобильнику, не замечая встречных прохожих, сталкиваясь с ними и, даже не извиняясь друг перед другом, каждый спешит дальше. Как будто каждый живёт сам по себе. В деревне, где вырос Кацэ, было принято здороваться со встречными, а если человек попадался незнакомым, ради приличия узнавали, откуда он. Наверное, в Столице слишком много людей, что бы все проживающие на её территории могли стать друзьями. Мальчик шарахался от каждого проносящегося мимо автомобиля. Ужасное место. Суета, неумолкающий гул сигнальных гудков и оживлённое движение проезжей части заставляло Кацэ ощутить свою незначительность, незаметность на общем фоне мегаполиса. Ему уже здесь не нравилось – что же будет дольше? Может, он, как и остальные, привыкнет к роли рядовой букашки и смириться с этим…

Мальчик шагнул вперёд, как вдруг, прозвучавший будто над ухом, его оглушил автомобильный гудок и скрежет колёс от резкого торможения. Кацэ даже опомниться не успел, когда его за воротник оттащили назад, на тротуар. Машина проехала дальше, за ней ещё одна и ещё – а когда же дорогу переходить?

- Запоминай, Котёнок, это называется светофор. Он хозяин дороги.

Бави отпустил мальчика, чуть склонившись к нему и указав на незнакомую для Кацэ штуковину. На всех четырёх сторонах перекрёстка, на высоких столбах крепились прямоугольные, почти плоские колонки, оснащённые тремя стеклянными фонарями. Они загорались по очерёдности – то красный, то жёлтый, то зелёный со временным интервалом в минуту:

- Светофор? – строго переспросил мальчик. – и что это значит?

- Ну ты деревенщина. Я в ауте. – усмехнулся рыжий. – мы сможет идти, когда загорится зелёный.

- Почему именно зелёный?

- Понятия не имею. Это не я так придумал. Двинули.

Как и обещал Бави, жёлтый фонарь сменился зелёным. Автомобили встали, любезно пропуская пешеходов. Проходя мимо, Кацэ недоброжелательно косился на водителей. Большинство стёкол было затонированно – и почему только люди так стремились скрыть свои лица?

- И что бы ты только делал без меня, Котёнок, если даже дорогу переходить не умеешь. Кстати, на другом конце города у меня есть квартира. Навестим?

- Квартира?

- Ага. Это как сельский дом, только…

- Я знаю, что такое квартира. – строго оборвал его любезное разъяснение мальчик. – зачем ты тогда бродяжничаешь?

- Ну я же, как ты выразился, ненормальный какой-то. – язвительно припомнил рыжий, заставив Кацэ смутиться. Хамить людям он совершенно не привык. – нет смысла возвращаться домой, если там тебя никто не ждёт. Поэтому я путешествую. Так, хоть, не стухнешь с тоски.

- Но разве у тебя нет других дел? Ты же...

- Я же сказал, что больше на него не работаю. – беззаботно пожав плечами, перебил его рыжий.

Ну и пожалуйста. Не хочет – пусть не объясняет. Через несколько минут они вышли к площади, украшенной цветочными клумбами по всему обширному периметру, а в центре каменное изваяние мужской фигуры в военной форме и фуражке:

- Познакомься, Котёнок, - Фюрер.