Торсионные поля в психофизике и медицине

 

В 1997г. опубликована работа А.В. Боброва «Торсионные моде­ли в психофизике» [21]. Проанализировав современное состояние исследований проблемы сознания, он приходит к выводу, что в основе его механизмов должны лежать полевые информационные процессы. Основания для этого утверждения состоят в следую­щем:

1. Механизм реализации функций мышления и памяти не рас­крыт.

2. В коре головного мозга не обнаружены структурные центры, отвечающие за функции сознания.

3. Скорость перемещения потенциалов действия и время си­ноптической передачи не в состоянии обеспечить ту величину быстродействия механизмов мышления и памяти, которая наблю­дается реально.

С учетом этих фактов логично выдвинуть гипотезу о реализа­ции механизма сознания на полевом информационном уровне. С точки зрения эпистемологических принципов, рассмотренных в гл. 5.6, эта гипотеза представляется вполне обоснованной.

Около 10 лет назад эту гипотезу в несколько различающихся вариантах выдвигали А.Е. Акимов (торсионная модель сознания), В.Н. Волченко и Г.Н. Дульнев (информационное поле), Л.В. Лес-

 

 

ков (мэон-биокомпьютерная концепция). Неоднократные со­вместные обсуждения этих проблем показали, что речь идет по существу о различных аспектах одного и того же методологичес­кого подхода.

В рамках этой обобщенной концепции сознание можно рас­сматривать как биокомпьютер, который включает нейронные сети головного мозга и активно взаимодействует со структурами квантового вакуума. Эта концепция позволяет дать простую ин­терпретацию явлениям трансперсональной психологии (С. Гроф, Н.Л. Бехтерева, В. Пушкин, А. Дубров, Р. Джан и др.). Существо­вание статических торсионных полей может приводить к возник­новению метастабильных информационных фантомов, которые к тому же в силу теоремы Герока (см. ч. 4) могут наблюдаться в условиях нарушения стандартных причинно-следственных связей [161].

Недавно А.В. Бобровым рассмотрены возможные конкретные механизмы функционирования этого биокомпьютера сознания (молекулярный уровень биокомпьютера, роль двойных электри­ческих слоев мембраны нейрона в переносе информации с уровня структур мозга на уровень вакуума и др.) [21].

Полевые механизмы передачи информации в измененных со­стояниях сознания исследовала О.И. Коекина [53]. Следует заме­тить, что проблема измененных состояний сознания имеет далеко не чисто академический интерес. Как сообщает российский космонавт-исследователь СВ. Кричевский, подобные состояния время от времени спонтанно возникают у космонавтов при длительном пребывании на внеземных орбитах, причем эти состояния отлича­ются исключительно высокой степенью яркости и «реальности». Вряд ли есть необходимость объяснять, к каким драматическим последствиям может привести этот совершенно не изученный фе­номен.

Г.Н. Васильева, В.П. Кобрин и их коллеги выполнили на кафед­рах нейрохирургии и общей физиологии Российской Военно-ме­дицинской академии исследование состояния мозга методом его функционального топографического картирования. Цель иссле­дования состояла в том, чтобы выяснить, каким образом левое и правое торсионные поля влияют на процессы в коре головного мозга.

Известно, что биохимические процессы порождают электри­ческую активность коры головного мозга. Для их регистрации

 

 

используются приемники электромагнитного излучения. Эти при­емники устанавливаются в шлеме, который надевается на голову испытуемого. Регистрация энцефалограмм, получаемых с помо­щью этой методики, осуществлялась компьютерным нейрокартографом «Brain Server» (Италия) в 19 монополярных отведениях с референтным электродом на мочке уха.

В нормальном состоянии у здорового человека энцефалограм­ма имеет вид «бабочки», симметричной относительно оси, которая разделяет правую и левую половины мозга. Появление асиммет­рии — признак нарушения нормального состояния или заболева­ния.

Для экспериментов была отобрана группа биооператоров, рабо­тающих методом медитативной концентрации. Опыты показали, что, воздействуя торсионным полем, можно перемещать зоны ак­тивности альфа-ритма и дельта-ритма по различным направлени­ям — к затылочным или лобным участкам мозга, в сторону левого или правого полушария. При воздействии правым торсионным полем возникла зона повышенной активности. Воздействие левым полем привело к подавлению этой активности.

Интересен опыт, проведенный с пациентом, страдающим шизо­френией. В исходном состоянии его альфа-ритм занижен по абсо­лютному значению, уменьшен по площади и смещен в левое полу­шарие.

Воздействие торсионного поля в течение 20 мин. восстанавли­вает симметричную картину по альфа-ритму. Данного больного исследовали после этого в течение трех месяцев и всегда наблюда­ли устойчивую нормальную картину. Был, таким образом, получен необратимый лечебный эффект.

Ясно, таким образом, что торсионные поля обладают значи­тельным биологическим воздействием, причем в зависимости от того, являются эти поля левыми или правыми, это воздействие может быть либо отрицательным, вредным, либо, наоборот, поло­жительным, стимулирующим нормализацию всех процессов жиз­недеятельности. Следует иметь в виду, что все электромагнитные приборы — телевизоры, радиоприемники, сотовые телефоны, лю­минесцентные лампы, компьютеры, СВЧ-печи и др. — обязательно имеют торсионную компоненту, ориентация которой носит слу­чайный характер. А потому в быту или на работе неконтролируе­мое воздействие этого излучения может оказаться вредным.

 

 

В лаборатории биофизики Научного центра медицинской реа­билитации и физической терапии (Москва) профессор О.А. Крылов провел исследование влияния торсионных полей на структур­но-функциональные взаимоотношения в мембранах эритроцитов крови лабораторных животных in vitro. Установлены достоверные эффекты влияния торсионных полей, выражающиеся в модифика­ции липидных компонентов мембран при правой поляризации поля и белковых — при левой поляризации.

По мнению авторов исследования, выявленные эффекты могут быть использованы при проведении дезинтоксикационнои тера­пии, для повышения резистентное™ мембран эритроцитов при криоконсервации крови, а также при хирургических операциях, связанных с использованием аппаратуры искусственного крово­обращения.

В 1995 г. профессор Г.Г. Колесников провел в областной клини­ке МВД г. Днепропетровска (Украина) эксперименты по воздей­ствию торсионного излучения на больных язвой желудка. Им были сформированы две группы больных по 30 человек разного возраста с одинаковым диагнозом. Одна группа проходила лече­ние стандартной КВЧ-терапией, для второй профессор внес изме­нение в конструкцию волновода — закрыл его выходное отверстие металлической заглушкой, примотав ее к торцу трубки изоляци­онной лентой.

В результате наблюдения за группами больных до дня их вы­писки из больницы стало ясно, что статистические результаты эффективности лечения оказались выше у пациентов из второй группы. Это означало, что лечебный эффект связан с воздействием торсионным полем, а электромагнитная компонента стандартного прибора только мешает.

В связи с этим в области практической медицины открываются широкие возможности для проведения исследований с целью по­вышения эффективности используемых методов лечения. Приведем один конкретный пример, на который обратил внима­ние А.Е. Акимов. По разрешению Министерства здравоохранения России лечение тех или иных заболеваний путем воздействия на точки акупунктуры может сопровождаться дополнительным электромагнитным облучением миллиметрового диапазона (КВЧ). Достаточно ясно, что волновод, в котором распространяет-

 

 

ся слабое электромагнитное поле, служит также источником тор­сионного поля.

Здесь возможны три ситуации. Во-первых, лечебное воздейст­вие оказывает только торсионная компонента. Поэтому если уст­ранить электромагнитную компоненту, то эффективность лечения станет выше. Во-вторых, возможен и обратный случай — тогда лучше устранить торсионную компоненту. И наконец, в-третьих, может оказаться так, что наиболее полезно именно сочетание обоих компонентов. Тогда следует оставить все как есть.

Если кто-нибудь из читателей возьмется за проведение этого не очень сложного исследования, он получит полезный результат.

 

Глава 5.10

АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ПРОЕКТЫ

 

Как было показано в предыдущих главах, многие уникальные свойства квантового вакуума могут быть использованы для разра­ботки принципиально новых, высокоэффективных технологий. Однако той информацией, о которой шла речь в этих главах, пара­доксальные особенности этого удивительного феномена — кванто­вого вакуума — не исчерпываются. Поэтому в данной главе про­должим рассмотрение той части особенностей, которая хотя и ис­следована в меньшей степени, но в будущем также может послу­жить в качестве основы для решения новых технологических задач.

В одном из разделов монографии «Шепчущий пруд» Эрвин Ласло поместил обзор исследований в области квантового вакуу­ма, выполненных главным образом венгерскими физиками [171].

Несколько десятилетий назад, сообщает Ласло, Л. Яноши пока­зал, что взаимодействием реальных частиц с квантовым вакуумом могут объясняться такие физические эффекты, как замедление хода часов и увеличение массы при субсветовых скоростях. По его мнению, в этих условиях материальные частицы испытывают сопротивление со стороны силовых частиц вакуума — бозонов, а возникновение силы трения замедляет ход времени для этих час­тиц и увеличивает их массу. С этой точки зрения вакуум — это не

 

 

абстрактная геометрическая структура, а реальное физическое поле, способное взаимодействовать с реальными частицами.

Совместно с другим венгерским физиком Л. Гасдагом, Янощц показал, что при некоторых условиях можно измерить энергию вакуумных полей. Это суперполе должно обладать необычными свойствами. Известно, например, что при сверхнизких температу­рах в жидком гелии отсутствуют электрическое сопротивление и сила трения. В этих условиях сверхпроводимости и сверхтекучес­ти гелий движется через капилляры без потери импульса, а поток электронов проходит через него без омических потерь. Поэтому сверхпроводящая и сверхтекучая жидкость как бы отсутствует для электронов, которые не получают никакой информации о ее нали­чии.

Допустим, продолжают Яноши и Гасдаг, что вакуум по отноше­нию к материальным частицам обладает свойствами такой сверх­текучей жидкости. В этом случае его существование также не будет проявляться ни при каких измерениях. Исследуя поведение сверх­текучего гелия, П.Л. Капица показал, что если объект движется со значительным ускорением, то в обтекающей его жидкости возни­кают вихри, которые ведут к появлению сопротивления и к клас­сическим эффектам взаимодействия с поверхностью. Если подобный эффект имеет место и в квантовом вакууме, то реальные час­тицы могут испытывать воздействие со стороны его энергетичес­кого поля.

Яноши и Гасдаг полагают, что этим эффектом можно объяснить возникновение таких свойств реальных частиц, как инерция, гра­витация, электромагнетизм.

Гасдаг получил формулы, которые являются модификацией уравнений ОТО и описывают течение бозонов в сверхтекучем вакууме. Из его формул следует, что в случае равномерного дви­жения фотонов и частиц материи пространство остается Евклидо­вым, а когда они ускоряются, происходит искривление простран­ства — времени.

В 1970-х годах подобное теоретическое исследование выполни­ли П. Девис и В. Умру, положив в его основу аналогичный тезис о различии между равномерным и ускоренным движением в вакуу­ме. По их оценкам, ускоренное движение должно вызывать тепло­вое излучение вакуума, нарушающее симметрию и ведущее к воз­никновению силы инерции.

 

 

В 1994 г. Б. Хейш, А. Руеда и Г. Путхофф предложили альтер­нативный механизм возникновения силы инерции. По их мнению, ускоренное движение материального объекта в вакууме приводит к возникновению магнитного поля, следствием чего является по­явление силы Лоренца, тормозящей этот объект. Наблюдатель воспринимает этот эффект как силу инерции.

Рассмотрев эти работы, которые не привели пока ни к каким практическим выводам, Ласло приходит затем к изложению фи­зических основ торсионной теории квантового вакуума А. Аки­мова и Г. Шипова. По его словам, получив исчерпывающее под­тверждение в опытах, которые уже начаты, эта теория могла бы на годы оказать революционизирующее воздействие на физику. К этому остается только добавить, что за то время, которое прошло после того, как была дана эта оценка, многие эксперименты, о которых говорит Ласло, были проведены. О них шла речь в предыдущей главе.

В 1974 г. A.M. Поляков и Г. Хофт исследовали возможность возникновения в вакууме магнитных монополей — единичных магнитных зарядов. Из их теории следует, что вследствие несим­метричных свойств вакуума он может порождать монополи с мас­сой 10¹⁶ ГэВ (10~⁸ г). Монополь обладает сложной внутренней структурой, причем основная часть его массы сосредоточена в об­ласти с радиусом ~10~²⁸ см. Сосредоточенная внутри монополя энергия огромна, а потому в его присутствии возможен распад протонов. Нельзя исключить, что если предсказание теоретиков подтвердится, то у инженеров появится возможность задуматься над вопросом об использовании этих явлений в новом типе энер­гоустановок.

В работах русских физиков Л.Б. Окуня, B.C. Барашенкова, Д.А. Киржница, А.Д. Линде, И.Л. Розенталя исследовались вопро­сы структурной упорядоченности квантового вакуума. Показано, что под воздействием внешних полей вакуум становится подобен сверхпроводнику. Выяснилось, что бозоны, т.е. частицы с целым спином, например К-мезоны, находясь в основном состоянии, об­ладают уникальным свойством — начинают притягиваться друг к Другу. Ансамбль таких виртуальных частиц называется бозе-конденсатом. Бозе-конденсат напоминает сверхпроводник: при сверх­низких температурах электроны, обладающие спином, объединя­ются в пары, в результате чего их ансамбль приобретает свойства бозонов.

 

 

Подобно электронному газу в металле, виртуальные частицы в квантовом вакууме за счет коллективных взаимодействий могут устанавливать упорядоченные связи. Вспоминая о битионах, о ко­торых шла речь в гл. 4.9, можно предположить, что между ними и этими упорядоченными состояниями существует некоторое соот­ветствие.

Между различными вакуумными состояниями возможны туннельные переходы, которые могут быть связаны с локальны­ми спонтанными выбросами энергии. Нельзя исключить, что торсионные излучения, генерируемые мозгом человека в про­цессе его подсознательной деятельности, могут играть роль триггера при выбросе из вакуума значительных импульсов энер­гии в материальный мир. Возможно, этот эффект объясняет такое загадочное явление, как полтергейст. Мне известен, по крайней мере, один достоверный случай полтергейста, который с весьма разрушительными последствиями имел место на кварти­ре российского космонавта В.В. Аксенова [9]. Возникает вопрос: если возможен полтергейст как спонтанный акт выделения боль­ших количеств энергии, то почему не может быть найден способ поставить тот же самый эффект под контроль и использовать его в практических целях?

Русским физиком Юрием Бауровым (Москва) разработана оригинальная теория квантового вакуума [12]. В модели Вселен­ной, которая положена в основу его теории, нет ни пространства, ни времени, ни материи. Есть лишь конечное множество исходных элементов — бюонов, которые обладают спиновыми и магнитными свойствами. Испытывая локальные флуктуации, бюоны участву­ют в сложных коллективных взаимодействиях, в результате кото­рых формируются Евклидово пространство, время и элементар­ные частицы. Теория Баурова сложна и у части теоретиков вызы­вает критические замечания.

Однако из нее следует одна фундаментальная теорема: во Все­ленной существует новая, универсальная константа — космологи­ческий векторный потенциал, имеющий строгую направленность в сторону созвездия Геркулеса. Если векторный потенциал какой-либо системы, обладающей собственным магнитным полем (на­пример, Солнце, звезды, некоторые планеты и др.), направлен на­встречу космологическому потенциалу, то возникает новая сила, действующая в направлении этого потенциала.

 

Из теории Баурова следует, что возникновение этой силы обя­зано уменьшению массы тела, помещенного в зону пониженного значения векторного потенциала. При всей парадоксальности этого предсказания его можно было проверить в прямом экспери­менте. С этой целью в Центральном научно-исследовательском институте машиностроения (г. Королев под Москвой) был постро­ен специальный испытательный вакуумный стенд. В качестве маг­нитной системы использован соленоид, создававший магнитное поле до 15 Тл. Согласно много раз повторенным измерениям, на груз массой 30 г действовала сила 0,1 г — для таких масштабов это очень большая величина. Максимальное значение этой силы отме­чалось, когда магнитное поле соленоида и космологический век­тор-потенциал были антипараллельны, вследствие суточного вра­щения Земли это наблюдалось один раз в сутки.

Подобные эксперименты позже были неоднократно повторены на экспериментальных установках другой модификации. Резуль­таты каждый раз были положительными.

Ю.А. Бауровым, Г.А. Бедой, И.П. Даниленко и В.П. Игнатко выполнена другая серия экспериментов, в которых исследовалось теплосодержание в струе плазмотрона, размещенного на специаль­ном кардане для свободного вращения в пространстве [13]. Выби­рая оптимальную ориентацию направления выброса плазмы отно­сительно космологического потенциала, удавалось наблюдать воз­растание энергии плазменной струи до 40%.

В последних экспериментах на усовершенствованном варианте установки Баурова было зарегистрировано тяговое усилие поряд­ка 100 г. Эти успехи позволили поставить вопрос о возможности создания на этой основе новой транспортной космической систе­мы — без выброса рабочего тела, высокоэкономичной и безопас­ной. Может быть, очевидно, поставлен и другой вопрос — о созда­нии на основе этого эффекта энергетической установки, первич­ным источником энергии для которой являются флуктуации кван­тового вакуума.

В заключение анализа альтернативных идей, рассмотрению ко­торых посвящена эта глава, упомянем монографию русского фи­зика Юрия Владимирова «Реляционная теория пространства-вре­мени и взаимодействий». По словам Владимирова, его теория также позволяет сделать предсказание о возможности нетрадици­онных способов передачи информации [31].

 

 

Глава 5.11

МЭОНИЧЕСКАЯ КОСМОЛОГИЯ

 

Глобальные проблемы, поставившие человечество на грань вы­живания, стимулировали возрождение интереса к идеям космизма и космической философии, которые на протяжении нескольких десятилетий в конце XIX — начале XX вв. активно развивались в трудах русских мыслителей. В последние годы эти идеи получи­ли новое развитие в работах М. Хагемайстера, В.В. Казютинского, Э. Ласло, А.Д. Урсула, К. Вейклэма, а также и в моих. Не останавливаясь на социокультурных и антропологических аспек­тах этих проблем, перейдем непосредственно к той их стороне, которая связана с представлением о Вселенной как целостной сис­теме, что нашло отражение в принципах, рассмотренных в гл. 5.6-5.9 и 4.8-4.12. Такой подход позволит нам найти более полнораз­мерный отклик на фундаментальные идеи космизма, единства че­ловека и Космоса и неизбежности космического будущего челове­ка, своевременно встретить исторический вызов, обусловленный традиционной практикой ориентации на антропоцентрические технологии, и определить соответствующие коррективы, которые следовало бы внести в концепцию и стратегию перехода к устой­чивому будущему.

Эрвин Ласло почти поэтическим чутьем угадывал эти тонкие нюансы космизма, когда выбирал название для своей книги — «Шепчущий пруд». В центре его внимания было некое поле, кото­рое связывает во Вселенной все со всем — тихий шелест в косми­ческой запруде. Это поле, разъясняет он, играет главную роль во Вселенной, хотя у него и нет соответствующего названия. Физи­ческий термин «квантовый вакуум» звучит слишком технологич­но. Другой вариант — холистическое поле нулевой вакуумной точки — лучше по смыслу, но чересчур громоздкий. Думается, чтобы подобрать подходящий термин, лучше всего обратиться к наследию античных философов, которым и раньше приходилось выручать ученых нашего времени. А потому я полагаю, что наибо­лее подходящим понятием, которое могло бы легко войти в науч­ную практику, был бы мэон — термин, который использовался в ч. 4. А когда в первых главах ч. 5 мы убедились, что линии вечных антагонистов Платона и Демокрита в настоящее время практичес­ки слились, стало ясно, что он может вполне заменить физика-

 

 

листский термин «квантовый вакуум», который не очень-то удо­бен, когда мы применяем его в области биологии и психофизики.

После этих кратких пояснений перейдем к анализу тех коррек­тив, которые следует внести в привычную картину Вселенной на основании достижений мэонологии (физики квантового вакуума). Из уравнений теории физического вакуума Г. Шипова следует, что их решения носят триплетный характер, описывая «тройной по­ртрет» любого материального объекта. Например, гравитирующая звезда характеризуется триплетом метрик, которые определяют движения со скоростями досветовой, световой и сверхсветовой. Этому соответствуют три «портрета» звезды — брадионный, люксонный и тахионный. Удаленный от этой звезды наблюдатель за­регистрирует сигналы от этих «портретов» в разные моменты.

Эксперименты по регистрации тахионного изображения звез­ды впервые провел русский астроном Николай Козырев (Пулков­ская обсерватория) [55]. Ко времени проведения эксперимента звезда, сигнал от которой хотел зафиксировать Козырев, смести­лась из той точки на траектории своего движения, в которой она была видна с Земли, на некоторое расстояние вперед. Но световой сигнал о ее новом положении достигнет Земли лишь годы спустя. Однако Козырев, вычислив действительное местоположение звез­ды в момент эксперимента, навел свой телескоп именно на него. Чтобы устранить электромагнитные помехи, он закрыл зрачок рефлектора непрозрачной крышкой. Тем не менее датчик-резис­тор, включенный в мостик Уинстона, который был установлен в фокальной плоскости телескопа, зарегистрировал сигнал. Разуме­ется, природа этого сигнала не была световой.

Опыт Козырева в то время не был оценен и принят научной общественностью. Недавно, однако, эти эксперименты были по­вторены М.М. Лаврентьевым (Новосибирск) и А.Ф. Пугачем (Киев) [59]. В обеих сериях экспериментов, которые выполнялись независимо друг от друга, были получены позитивные результаты, подтверждавшие сделанное Козыревым открытие.

Открытие Н.А. Козырева не единственный пример приема из космоса сигналов аномального происхождения. В 1987 г. наблюда­лась вспышка сверхновой звезды в созвездии Лебедя. Приборы, регистрирующие потоки нейтрино, и цилиндры Вебера, реагирую­щие на сильные гравитационные волны, зафиксировали эту вспышку практически одновременно. Между тем если скорость гравитационных волн должна совпадать со скоростью света, то

скорость потоков нейтрино значительно меньше. Был, таким обрат зом, зарегистрирован ранний предвестник этого потока. Можно думать, что он также связан с квантово-вакуумным информацион­ным каналом.

Недавно по предложению Ю. Баурова этот вопрос был иссле­дован в Государственном астрономическом институте имени Штернберга (Москва). К стандартному кварцевому гравиметру был приставлен магнит. В результате прибор помимо изменений гравитационного поля, вызванного лунными и солнечными при­ливами, стал мерить новую силу. Импульсы этой силы в 15 раз превосходили влияние лунных приливов, причем их направление указывало на космологический векторный потенциал. Все эти экспериментальные результаты позволяют с большой степенью до­стоверности утверждать, что в природе действительно существует квантово-вакуумный канал связи, обеспечивающий практически мгновенную передачу информации на космические расстояния.

К этому следует добавить, что, проводя свой опыт, Козырев внес в него еще более «безумное» дополнение. Он предположил, что можно зарегистрировать также сигнал от фантомного изобра­жения звезды, т.е. от той точки на ее траектории, которая опережа­ет ее фактическое положение в данный момент на расстояние, разделяющее ее фактический и люксонный «портреты». Иными словами, Козырев попытался получить информацию из будущего — из той точки, где звезде еще только предстоит оказаться несколько лет спустя. И снова получил положительный результат!

Нет сомнений, это весьма парадоксальный результат. Но вспомним о теореме Герока: если объект наблюдения и наблюда­тель находятся в системах с разной метрикой, то результат наблюдения воспринимается как нарушение причинно-следственных связей. С точки зрения мэонологии в этом нет ничего удивитель­ного. Разумеется, эффект Козырева-Пугача-Лаврентьева нуждает­ся в дополнительных экспериментальных исследованиях и в об­стоятельном теоретическом осмыслении. Но уже сейчас ясно, что открытие Козырева следует сопоставить с теоретическим предска­занием о том, что скорость торсионных излучений превосходит скорость света в10⁹ раз.

Недостаточно пока исследованные проявления свойств кванто­вого вакуума оказывают значительное влияние и на другие физи­ческие процессы, протекающие во Вселенной. Из теории кванто­вого вакуума Ю.А. Баурова следует, что вероятность бета-распада

радиоактивных элементов должна быть пропорциональна суммар­ному векторному потенциалу A_s. Величина A_s определяется космо­логическим векторным магнитным потенциалом и его суммирова­нием с векторными потенциалами магнитных диполей Земли и Солнца, а также с магнитными полями, специально созданными в лабораторных условиях. Оценивая значения этих величин, не­трудно показать, что следует ожидать отклонения частоты распа­дов от невозмущенного значения на уровне 0,1%, что вполне доступно для регистрации.

Чтобы правильно рассчитать вероятную гистограмму откло­нений, следовало учесть временной ход всех величин с учетом их относительной ориентации, сезонного и суточного враще­ния Земли, цикличности солнечной активности, от которой за­висит дипольный момент Солнца, и ряда других межпланетных факторов.

В 1996-1999 гг. в Объединенном институте ядерных исследова­ний (Дубна, Россия) Ю.А. Бауровым, Ю.Г. Соболевым, В.Ф. Кушнируком, Е.А. Кузнецовым и А.А. Конрадовым были проведены три серии таких опытов. Последний цикл экспериментальных наблю­дений за скоростью бета-распада продолжался пять месяцев. Ис­следовалось изменение скорости бета-распада цезия-137 и кобаль-та-60. Обнаружены четкие 24-часовые и 27-суточные колебания. Первая компонента осцилляции связывается, очевидно, с суточ­ным вращением Земли, а вторая — с влиянием Солнца (синодичес­кий период Солнца 27 суток).

Взаимодействие космологического векторного потенциала с собственным векторным потенциалом Солнца отражается также на частоте и распределении вспышек по солнечному диску. Можно показать, что в результате этого взаимодействия солнечные вспышки должны быть распределены по поверхности Солнца ани­зотропно, причем максимум этой анизотропии должен совпадать с направлением космологического потенциала. Статистическая обработка результатов наблюдения за солнечной активностью, проведенная А.А. Ефимовым и А.А. Шпитальной (Пулковская обсерватория) совместно с Ю.А. Бауровым, подтвердила этот теоре­тический прогноз.

Можно, таким образом, утверждать, что мы располагаем доста­точно большим объемом экспериментальной информации, кото­рая подтверждает выводы теории квантово-вакуумных закономер­ностей для космологии. Если к этому добавить принципы универ-

сального эволюционизма и семантического давления, о которых шла речь в ч. 4, то станет ясно, что именно квантовый вакуум — мэон — является той фундаментальной первоосновой, которая оп­ределяет динамику и взаимосвязь основных процессов, протекаю­щих во Вселенной как целостной самоорганизующейся системе.

Для тех читателей, которые достаточно хорошо усвоили ту ин­формацию, изложению который были посвящены ч. 1 и 4 нашей книги, должно быть ясно, что последнее утверждение отражает истину, но не всю истину. Последовательно применяя к проблемам космологии синергетические принципы, надо вспомнить о концеп­ции троичности. Поэтому, признавая фундаментальную роль мэона и информационного торсионного поля в материальной Все­ленной, нельзя не заметить, что это лишь два элемента космологической триады, о третьем элементе пока не сказано ничего.

Казалось бы, легче всего принять в качестве этого третьего элемента Сознание. Однако предельно скромная роль, которую со всей очевидностью играет в нашей почти необъятной Вселенной единственный известный нам носитель сознания — человек, — не позволяет нам сделать этот шаг. Конечно, можно было бы принять и другое, столь же очевидное решение, признав, что в данном слу­чае следует говорить о Господе Боге. Но у нас нет возможности сделать и этот шаг, так как при этом мы нарушим те функциональ­ные принципы научности, о которых шла речь в гл. 4.5 и 5.6 и которые мы приняли в качестве методологической основы нашего исследования. Выберем поэтому третий вариант решения вопроса, который 400 лет назад предложил Джордано Бруно, и обратимся к анализу проблемы SETI — Search of the Extraterrestrial Intelligence, поиска внеземного разума.

И здесь нас сразу поджидает крупная методологическая труд­ность: поиски каких-либо техногенных признаков наличия в про­сторах Вселенной других космических цивилизаций, продолжав­шиеся несколько десятилетий, не дали решительно никаких результатов. Упорное молчание наших разумных братьев по космосу получило название астрологического парадокса. Было предло­жено много гипотез, объясняющих факт безмолвия неба, и боль­шинство из них настраивало обитателей Земли на невеселые мысли о собственной грядущей судьбе.

Говорили о закономерной неизбежности гибели цивилизаций в планетарных ядерных войнах, вследствие экологических и кос­мических катастроф, эпидемий, духовного вырождения, о краткос-

ти срока техногенного существования и даже о самом феномене сознания как гибельном приобретении, неотвратимо ведущем в эволюционный тупик, подобно клыкам саблезубого тигра и рогам гигантского оленя (И.С. Шкловский) [152]. Все эти сценарии, разумеется, возможны и для земной цивилизации, но мы не будем на них останавливаться, так как они не ведут к решению проблемы космологической триады. Для этого интересны такие сценарии самоорганизованной эволюции, которые позволяют говорить о длительных сроках устойчивого развития, имеющего обязатель­ную космическую компоненту.

Чтобы конкретизировать такой подход, обратимся к научной информации о фундаментальной роли квантово-вакуумных зако­номерностей в эволюции Вселенной. Естественно предположить, что космические цивилизации, вставшие на путь устойчивого раз­вития, овладели этими закономерностями и научились создавать на их основе эффективные технологии, используемые в интересах своей креативной и адаптивно-адаптирующей деятельности. Но тогда возникает прежний вопрос: почему они молчат?

Попробуем встать на минуту в положение этих высокообразо­ванных инопланетян и поставим другой вопрос: а какой канал связи лучше всего выбрать для эффективного обмена информа­цией со своими космическими соседями? Наши современные специалисты в области физико-технических дисциплин ответили бы в один голос: только радиоволны, причем сантиметрового или миллиметрового диапазона! И были бы правы — со своей точки зрения.

Инопланетяне могли бы на это возразить: у вашего предложе­ния есть, по крайней мере, два крупных недостатка. Во-первых, для передачи радиосигналов на межзвездные расстояния потребуются источники энергии почти космических масштабов. А во-вторых, ценность взаимообмена информацией многократно снижается из-за огромного лага по времени, обусловленного тем, что скорость передачи сигналов не может превышать световую. Кто решится послать сигнал, отклик на который придет через сотни, а может, и через тысячи лет? За эти годы и сама цивилизация, пославшая сигнал, и даже ее базовой тезаурус изменятся настолько, что цен­ность ответа будет, скорее всего, близка к нулю. Проблема общего тезауруса, без которого любой диалог утрачивает всякий смысл, является третьим негативным фактором, заставляющим отказать­ся от использования радиоволнового канала связи. Вряд ли можно

надеяться создать сколько-нибудь полезный для обмена информа­цией словарь смыслов, тезаурус, если скорость его собственного обновления будет наверняка много больше скорости обмена ин­формацией.

Все эти возражения против использования радиоволн наверня­ка хорошо известны нашим далеким инопланетянам. Тем более, как мы предположили, они в достаточной мере разобрались в тех возможностях, которые им может предоставить физика квантово­го вакуума. Они наверняка давно овладели средствами квантово-вакуумной космической связи — малоэнергоемкими и гиперсвето­выми.

Почему же мы до сих пор не зарегистрировали сообщений из космоса, идущих на этих волнах? По той же самой причине, по которой наши предки сто лет назад не могли ни слушать радио­передач, ни смотреть телепрограмм — необходимая для этого техника отсутствовала. А у нас сегодня сделаны лишь первые, хотя и очень обнадеживающие, шаги по созданию соответствующих систем.

Теперь поставим себя снова на место наших космических бра­тьев по разуму, которые по техническим возможностям далеко обогнали нас. Естественно предположить, что между ними уста­новлены оперативно действующие коммутационные каналы. А по­тому вследствие межзвездного разделения интеллектуального труда они достигли еще большего социокультурного и техничес­кого прогресса и создали нечто вроде информационного космичес­кого Великого Кольца, о котором мечтал русский писатель-фан­таст Иван Ефремов.

Назовем коллективный интеллект этого могучего межзвездно­го, а может, и межгалактического союза высокоразвитых цивили­заций Конструктором, или Космическим Субъектом. Именно ему можно приписать функции третьего элемента космологичес­кой триады, которого нам недоставало до сих пор. Нельзя исклю­чить, что этому Конструктору окажется по силам — в точном соот­ветствии с принципом коэволюции природы и интеллекта — уп­равлять космическими процессами, быть может, вплоть до мас­штабов Вселенной в целом. Не провоцирует ли нас на это предположение та формулировка антропного принципа, которую дал смелый Брендон Картер: «Cogito, ergo mundus tails est» — «Ямыслю, следовательно, Вселенная такова, какая она есть»?

И тогда возникает законный вопрос: а не следует ли отождест­вить нашего Конструктора с Богом? На этот вопрос надо сразу и категорически дать отрицательный ответ. Вспомним определение Бога, которое дали философ Б. Рассел и богослов Ф. Коплстон: «Бог есть верховное личное существо, отличное от мира и являю­щееся его творцом» [113]. Из пяти требований, содержащихся в этом определении, наш Конструктор отвечает лишь некоторым, да и то лишь отчасти. А потому у нас нет никаких оснований отожде­ствлять его с Богом. Более того, опираясь на очень общий принцип универсального эволюционизма, можно утверждать, что по типу своей креативной и адаптивно-адаптирующей деятельности и, сле­довательно, по базовым этическим принципам этот Конструктор не может качественно отличаться от нас с вами.<