Язык дипломатических сношений и формы документов

§ 92. Раньше общепринятым языком была латынь, о ней можно сказать, что когда-то это был единственный язык, на котором умели писать по крайней мере в Центральной и Западной Европе. Когда французский, испанский, итальянский и английский языки развились до литературных форм, инструкции дипломатическим представителям стали составляться на языке страны посланника. Позже всего начали писать по-немецки. Латинским языком пользовались также и в беседах между дипломатами, поскольку стороны не владели языком своего партнера. После латыни наиболее употребительным языком был французский. В конце XV века он стал придворным языком в Савойе и Нидерландах, а также языком императорского двора. Когда в 1508 году образовалась «Лига Камбре»¹, полномочия участников переговоров как с французской, так и с имперской стороны были написаны по-французски, но ратификационные грамоты составлены на латинском языке. Генрих VI Английский писал Карлу VII Французскому по-французски, и этим языком обычно пользовались как в письменных, так и в устных сношениях между этими двумя странами. В конце XVI века король Франции уже никому не писал по-латыни, кроме короля Польши,— таких успехов достигло распространение французского языка².

§ 93. В начале XVI века соглашения на английском, немецком или итальянском языках составлялись только между теми государствами, взаимные отношения которых носили семейный или почти семейный характер. Английский язык служил для оформления англо-шотландских отношений; немецкий — для оформления отношений между германскими князьями и отношений Германии с Богемией, {64} Венгрией и Швейцарией. Итальянский язык иногда употреблялся в соглашениях между мелкими итальянскими государствами, В Нидерландах, Лотарингии и Меце французский» разумеется, был родным языком. Но при составлении международных договоров допускалось употребление только двух языков: латинского — апостолическими нотариусами и во всей системе отношений, связанных с Римской курией, и французского. Этим последним постоянно пользовались Англия и Германия, прежде всего для договоров с Францией и Нидерландами. В конце XV века Англия в своих договорах с Францией стала возвращаться к латинскому языку¹.

§ 94. Вестфальские договоры (1648 г.) были составлены на латинском языке. Договор от 30 января 1648 г. между Испанией и Соединенными провинциями, которым была признана независимость последних, был составлен на французском и голландском языках; но во всех сношениях между Францией и Священной Римской империей употреблялся латинский язык вплоть до Французской революции². Англо-датский договор от 11 июля 1670 г. был составлен на латинском языке, как и англо-голландский договор 1674 года, но Союзный договор 1677—1678 годов написан по-французски. Договор о Великом Союзе от 7 сентября 1701 г. написан по-латыни, так же как и договор от 16 мая 1703 г. между Великобританией, Императором, Генеральными штатами, членами Великого союза и Португалией. В 1711 году королева Анна писала своим союзникам по-латыни, и на латинском же языке были составлены полномочия, выданные ее уполномоченным на Утрехтский конгресс. Однако на первом заседании конгресса в 1712 году требования Англии, так же как и требования Пруссии, Савойи и Генеральных штатов, были изложены на французском языке. Торговый договор между Англией и Францией от 11 апреля 1713 г. был заключен на латинском языке, некоторые приложения к нему написаны по-латыни и по-французски, а ратификация королевы составлена по-латыни. Но свидетельство об обмене ратификациями составлено по-французски. Договоры Франции с Португалией, Пруссией, герцогом Савойским и Генеральными штатами, подписанные в тот же самый день, были изложены на французском языке. Около этого же времени Швеция и Голландия вели переписку на латинском языке, но Петр Великий пользовался французским языком. Испания и Савойя 13 июля 1713 г. подписали мирный договор, написанный по-испански и по-французски, в то время как мирный договор от 7 сентября 1714 г., подписанный Императором и Империей и Францией, был составлен на латинском языке. Россия в своих ранних договорах с Бранденбургом пользовалась немецким языком, а в сношениях с Австрией — в разных случаях немецким, латинским и французским, но примерное середины XVIII века — {65} всегда французским; в сношениях же с Англией — всегда французским начиная с 1715 года¹.

§ 95. В 1748 году в Ахене к мирному договору, подписанному Великобританией, Голландией и Францией, была добавлена особая статья, гласившая, что употребление в мирном договоре французского языка не должно пониматься как умаление права договаривающихся сторон иметь экземпляры договора, написанные на других языках.

§ 96. Такая же статья была добавлена к Парижскому договору 1763 года между Великобританией, Францией и Испанией и к Версальскому договору 1783 года между Великобританией и Францией². Статья 120 Заключительного акта Венского конгресса содержала следующее заявление:

«Поскольку при составлении всех экземпляров настоящего договора употреблялся исключительно французский язык, державами, участвующими в этом акте, было признано, что из факта пользования этим языком не должно делать каких-либо заключений на будущее. Таким образом, каждая держава сохраняет за собой право пользоваться в будущих переговорах и соглашениях тем языком, которым она доныне пользовалась в своих дипломатических сношениях, и настоящий договор не может приводиться как прецедент, противоречащий установившейся практике»³.

§ 97. В марте 1753 года по поводу урегулирования призовых споров на основании декларации от 8 июля 1748 г. между Великобританией, Францией и Генеральными штатами французские уполномоченные намеревались вернуть англичанам представленный ими меморандум на том основании, что он составлен на английском языке, и потребовали, чтобы согласно обычаю все акты составлялись по-французски. Британское правительство отправило в Париж инструкции, констатировавшие, что оно в порядке любезности в начале переговоров обычно прилагало к английским меморандумам (или мемориалам) французский их перевод, но, поскольку французские уполномоченные находили формулировку этих переводов ошибочной, английским уполномоченным дано было указание впредь ограничиваться документацией на английском языке; поскольку французские уполномоченные теперь требуют, чтобы французский язык употреблялся как узаконенный, подчиниться их требованию значило бы установить прецедент. К этому заявлению было добавлено:

«Все без исключения нации имеют право общаться между собой на нейтральном языке. В качестве такого языка употреблялся и французский язык— в переговорах с имперскими князьями и с другими иностранными державами; и если Версальский двор считает целесообразным вести дела с его величеством по-латыни, то король охотно на это согласится... Король приказывает всем безоговорочно, чтобы впредь вы не принимали от французских уполномоченных никаких бумаг на их языке, если только они не обяжутся принимать ответ... на английском языке». {66}

§ 98. В 1800 году лорд Гренвилл ввел обычай сноситься с иностранными дипломатами, аккредитованными при Сент-Джемском дворе, на английском языке вместо употреблявшегося ранее французского. Лорд Кестльри, находясь в 1814—1815 годах в главной квартире союзных держав, писал иностранным монархам и министрам по-английски. Каннинг в 1823 году обнаружил, что британский представитель в Лиссабоне имел обыкновение писать министру иностранных дел по-французски, хотя этот последний писал ему по-португальски; в связи с этим он предписал впредь пользоваться английским языком. В 1826 году возник спор с прусским правительством по поводу отказа графа Бернсторфа принять от британского представителя ноту на английском языке¹ на том основании, что по существовавшему официальному правилу такие сообщения принимаются только когда они написаны по-французски или по-немецки. Вопрос оставался нерешенным до 1831 года, когда британский посланник получил инструкцию впредь писать по-английски. В 1851 году, когда председатель германского сейма заявил притязание на то, чтобы к адресуемым сейму нотам прилагался перевод их текста, лорд Пальмерстон поручил британскому представителю передать, что, по мнению правительства его величества, каждое правительство имеет право пользоваться в официальных сношениях своим национальным языком на том основании, что на родном языке можно точнее всего выразить свою мысль. Лорд Пальмерстон считал нежелательным давать перевод, поскольку это приводило к тому, что на перевод смотрели как на оригинал, вместо подлинного английского текста.

С этого времени право британских дипломатических представителей пользоваться своим национальным языком для сношений с правительством, при котором они аккредитованы, по-видимому, больше не оспаривалось, в связи с тем что Великобритания, претендовавшая на такое право, признавала его за каждым другим государством.

§ 99. Иногда, однако, пользование своим родным языком может причинить затруднения, как это видно из анекдотического случая, сообщенного д-ру Бушу графом Бисмарком².

«Кстати, Кейдель,— сказал он вдруг,— мне только что пришло в голову, что полномочия, которые я должен завтра получить от короля, должны быть написаны, конечно, по-немецки. Германский император может писать только по-немецки, а министр ведет дела в зависимости от обстоятельств. Официальная переписка должна вестись на языке своей, а не чужой страны. Именно эту мысль и пытался осуществить Бернсторф, но он зашел слишком далеко. Он стал писать по-немецки, как правило, всем дипломатам, и все они, конечно, сговорившись между собой, отвечали ему на своем родном языке: по-русски, по-испански, по-шведски и т. д., так что ему пришлось держать при министерстве целый штат переводчиков. Вот какое положение дел я застал, когда вступил в должность. Будберг прислал мне ноту, написанную по-русски. Так дело не пойдет! Если они уже хотели отплатить нам той же монетой, то Горчаков должен был бы написать по-русски нашему послу в Петербурге. Это {67} было бы правильно. Можно позволить себе требовать от иностранных представителей, чтобы они знали и пользовались языком той страны, в которой они аккредитованы Но неразумно было здесь, в Берлине, отвечать мне по-русски на ноту, написанную по-немецки. И вот я распорядился, чтобы все получаемые бумаги, если они составлены на каком-либо другом языке, кроме немецкого, французского, английского или итальянского, оставались нетронутыми и складывались в архивы. Тогда Будберг стал писать одну жалобу за другой — все по-русски. Никакого ответа! Ноты складывались в шкафы. В конце концов он сам пришел ко мне и спросил, отчего я не отвечаю. «Не отвечаю? — сказал я с изумлением, — но на что! Я не видел ни одного письма от Вас». А он писал уже несколько недель и послал несколько напоминаний. Я сказал ему, что, насколько мне помнится, в нижнем этаже лежит куча документов на русском языке, а среди них, вероятно, и его ноты; но никто внизу по-русски не понимает, и поэтому все, что написано на непонятном языке, складывается в ящики. И тогда, если мне не изменяет память, было условлено, что Будберг будет писать нам по-французски и что министерство иностранных дел будет отвечать на том же языке».

§ 100. Что касается договоров, конвенций и пр. между двумя «странами, они теперь обычно составляются в двух текстах, на языках стран-участниц, хотя бывают и отклонения от этого правила. При заключении многосторонних договоров между несколькими государствами раньше обычно пользовались французским языком, теперь же пользуются французским и английским. Договоры, заключаемые при содействии Организации Объединенных Наций, как правило, имеют пять текстов — английский, испанский, китайский, русский и французский, причем все эти тексты считаются одинаково аутентичными (подлинными).

§ 101. Когда одно правительство направляет другому официальное сообщение, оно обычно делает это через своего дипломатического представителя, аккредитованного в другом государстве, и дальнейшая переписка по данному вопросу ведется затем, как правило, тем же путем.

ФОРМЫ ОФИЦИАЛЬНЫХ СООБЩЕНИЙ

§ 102. Официальные письменные сношения между дипломатическим представителем и министром иностранных дел государства, в котором он аккредитован, принимают, как правило, одну из трех основных форм, образцы которых приводятся ниже.

§ 103. Нота. Эта форма обращения может быть изложена в первом или третьем лице. Первое встречается значительно чаще; стиль ноты в третьем лице делает ее тон недостаточно гибким.

По поводу аннексии Боснии и Герцеговины, осуществленной Австро-Венгрией в 1908 году, правительство последней информировало другие правительства, участвовавшие в Берлинском трактате 1878 года, о подписании протокола с турецким правительством и запрашивало их согласия на отмену ст. 25 этого трактата. Державы одна за другой уведомили о своем согласии. Нота германского посла была изложена в третьем лице:

«Ввиду того что Императорское и Королевское Австро-Венгерское Правительство информировало Императорское Германское Правительство о {68} подписании протокола относительно Боснии и Герцеговины, заключенного с блистательной Портой, и при этом запросило согласие на отмену статьи 25 Берлинского Трактата, нижеподписавшийся Императорский Германский Посол, по поручению своего Правительства, имеет честь поставить в известность Его Превосходительство барона фон Эренталя, Императорского и Королевского Министра Императорского и Королевского Двора и Иностранных Дел, что Императорское Правительство формально и безоговорочно дает свое согласие на отмену статьи 25 Берлинского Трактата.

Нижеподписавшийся и пр.

фон Чиршки.

Вена, 7 апреля 1909 г. Его Превосходительству барону фон Эренталь и пр., и пр., и пр.

Ответ британского посла был составлен в первом лице:

Вена, 17 апреля 1909 г.

Господин Государственный Министр, В ответ на сообщение, сделанное Австро-Венгерским Послом в Лондоне сэру Эдуарду Грею 3-го сего месяца, имею честь уведомить Ваше Превосходительство, что Правительство Его Британского Величества дает свое согласие на отмену статьи 25 Берлинского Трактата.

Пользуюсь случаем и пр. Ферфакс Л. Картрайт.

По-видимому, обращение к иностранным представителям с нотами, составленными в третьем лице, было обычным в практике германского и австрийского ведомств иностранных дел.

§ 104. Вербальная нота. Эта нота составляется в третьем лице и не имеет ни адреса, ни подписи, но должна тем не менее заканчиваться формулой вежливости. Ею часто пользуются для того, чтобы записать беседу или поставить вопрос¹. Паскье (Pasquier) дал такое определение вербальной ноты:

«Это выражение, обычное в дипломатическом языке. Оно обозначает документ, содержание которого должно быть предметом серьезного рассмотрения, документ очень важный, но не предназначенный для опубликования. Это как бы важное заявление, сделанное устно и потом воспроизведенное на бумаге, чтобы оно не забылось».

Мандаты на Того, полученные Соединенным Королевством и Францией, предусматривали, что смешанная комиссия произведет разграничение соответствующих территориальных зон, как это было зафиксировано в соглашении между двумя правительствами от 10 июля 1919 г. Когда это разграничение было закончено, французский посол в Лондоне направил статс-секретарю его величества по иностранным делам следующую вербальную ноту:

Как извести о Его Превосходительству Главному Статс-Секретарю Его Британского Величества по иностранным делам, между Посольством Его Британского Величества в Париже и Министерствами Иностранных Дел и Колоний имели место переговоры, касавшиеся проведения разграничения французской и английской зон мандата на Того.

После того как франко-английская комиссия подготовила окончательное размежевание, проект которого был утвержден в Ломе (Lome) франко-английскими {69} комиссарами, были составлены совместный доклад и приложения к нему (описание границы и комплект карт) в трех оригиналах на каждом из языков, французском и английском, и все подписано в Ломе 21 октября 1929 г.

Два из этих оригиналов должны были быть направлены Его Превосходительству Главному Статс-Секретарю по иностранным делам, один — для рассмотрения Правительством Его Британского Величества и для хранения в его архивах, другой — для передачи Совету Лиги Наций, когда британское и французское правительства уведомят друг друга об их обоюдном согласии на предлагаемую границу.

Правительство Франции просило своего посла уведомить Его Превосходительство Главного Статс-Секретаря Его Британского Величества по иностранным делам, что г-н Бриан получил предназначенный ему экземпляр, представил его на рассмотрение Правительству Республики и что проект намеченной границы получил одобрение Правительства.

Поскольку окончательное размежевание на местах может быть осуществлено лишь после того, как оба Правительства поставят друг друга в известность об их взаимном согласии, г-н де Флерио был бы весьма признателен г-ну Гендерсону, если бы он соблаговолил возможно скорее уведомить его о согласии Британского Правительства.

Он пользуется случаем и пр.

Посольство Франции, Лондон, 30 января 1930 г.

Ответ британского министра иностранных дел был составлен в первом лице, и так как переписка¹ дает пример совместной ноты, адресованной французским и британским представителями генеральному секретарю Лиги наций, то ниже приводятся и ответ, и совместная нота.

Министерство Иностранных Дел

19 августа 1930 г.

Ваше Превосходительство,

30 января с. г. Вы были любезны направить мне ноту, констатирующую, что Французское Правительство одобрило пограничную линию, обозначенную в докладе британских и французских комиссаров, назначенных для определения границы между британской и французской мандатными территориями в Того.

2. В настоящее время я могу уведомить Ваше Превосходительство, что Правительство Его Величества в Соединенном Королевстве одобрило этот доклад, и я имею честь предложить, чтобы — если это совпадает с мнением Французского Правительства — были приняты меры к передаче Генеральному Секретарю Лиги Наций третьего экземпляра доклада с приложенными к нему картами, который был препровожден в Лондон губернатором Золотого Берега. Поэтому я позволю себе передать на рассмотрение Французского Правительства проект ноты, которую я предложил бы направить Генеральному Секретарю; и прошу поставить меня в известность., согласно ли Французское Правительство направить такую ноту сэру Эрику Друммонду.

Имею честь и пр.,

Женева, 23 сентября 1930 г.

Господин Генеральный Секретарь,

В соответствии с инструкциями, полученными нами от Министров Иностранных Дел наших Правительств, имеем честь довести до Вашего сведения, что Французское Правительство и Правительство Его Британского Величества в Соединенном Королевстве Великобритании и Северной Ирландии одобрили путем обмена нотами заключительный доклад Смешанной Комиссии по разграничению территорий Того, составленный в трех экземплярах и датированный: {70} Ломе, 21 октября 1929 г. Мандат на соответствующие части территории Того был получен обеими Высокими Договаривающимися Сторонами в силу ст. 1 мандатов, выданных Лигой Наций 20 июля 1922 г.

Сдача в архивы Лиги Наций третьего подлинного экземпляра означенного заключительного доклада и приложенных к нему карт производится одновременно с передачей настоящей ноты. Эти документы дают точное описание границы, как она была определена на месте, и имеют подписи глав миссии.

Примите и пр.

Р. Массильи,

Александр Кадоган.

§ 105. Меморандум (memoire, pro-memoria). Он представляет собой чаще всего подробное изложение фактов и основанных на этих фактах аргументов; таким образом, по существу меморандум не отличается от ноты, если не считать того, что он не начинается и не заканчивается формулой вежливости и не должен быть подписан; иногда целесообразно вручить его вместе с краткой пояснительной нотой. В прежнее время меморандумы часто именовались по-французски: «deduction» — «вывод» или «expose de motifs» — «изложение мотивов».

Значительным примером этой формы дипломатического документа может служить меморандум, направленный германским правительством французскому правительству 9 февраля 1925 г. и положивший начало той переписке, которая привела к Локарнской конференции того же года¹:

(Совершенно секретно).

Рассматривая различные формы, которые мог бы в настоящее время принять пакт о безопасности, можно руководствоваться мыслью, родственной той, из которой исходило предложение, сделанное доктором Куно в декабре 1922 года. Германия могла бы, например, заявить о своем согласии на пакт, в силу которого Державы, имеющие интересы на Рейне, прежде всего Англия, Франция, Италия и Германия, приняли бы на себя на длительный срок (подлежащий в дальнейшем более точному определению) торжественное обязательство перед Правительством Соединенных Штатов Америки, в качестве гаранта, не вести войны против какого-либо из Договаривающихся Государств. С таким пактом мог бы быть соединен всесторонний арбитражный договор (с Францией), подобный тем, которые были в последние годы заключены между различными странами Европы. Аналогичные арбитражные договоры, предусматривающие мирное разрешение юридических и политических конфликтов, Германия готова заключить также и со всеми другими государствами.

Далее, для Германии был бы также приемлем пакт, специально гарантирующий нынешний территориальный статус («gegenwartiger Besitzstand») на Рейне. Содержание такого пакта могло бы заключаться, например, в том, что заинтересованные государства взаимно обязались бы соблюдать нерушимость нынешнего территориального статуса на Рейне; в том, далее, что эти государства, как совместно, так и каждое в отдельности (conjointement et separement) гарантировали бы выполнение этого обязательства; и, наконец, в том, что каждую акцию, идущую вразрез с упомянутым обязательством, они рассматривали бы как затрагивающую их все в совокупности и каждое в отдельности. В таком же порядке Договаривающиеся Государства могли бы этим же пактом гарантировать выполнение обязательства демилитаризовать Рейнскую зону, которое Германия приняла на себя в статьях 42 и 43 Версальского договора. Кроме того, с таким пактом можно было бы совместить и соглашения об арбитраже указанного выше типа между Германией {71} и всеми теми государствами, которые были бы готовы со своей стороны принять такие соглашения.

С примерами, приведенными выше, могут быть увязаны еще и другие возможные решения. Те общие идеи, которые послужили исходным пунктом для этих примеров, можно комбинировать различно. С другой стороны, стоило бы рассмотреть вопрос, не будет ли целесообразно так составить пакт о безопасности, чтобы он подготовил путь для всемирной конвенции, включающей все государства, в духе «Протокола о мирном урегулировании международных споров», составленного Лигой наций, и чтобы, в случае осуществления такой всемирной конвенции, этот пакт был ею поглощен или действовал в ее рамках.

Ответный меморандум французского правительства был таков:

Меморандум, сообщенный 9 февраля Французскому Правительству Его Превосходительством Германским Послом, был им изучен с интересом и с решимостью не пренебречь ничем, что могло бы способствовать европейскому и всеобщему миру. Германское Правительство поймет, что изучение этих предложений не может быть продолжено, пока Франция не передаст их на рассмотрение своим союзникам и не придет с этими последними к соглашению об организации системы безопасности в рамках Версальского договора.

Имею честь и пр.,

Париж, 20 февраля 1925 г.

§ 106. Другие, менее употребительные, формы следующие.

По вопросам большого значения министр иностранных дел направляет иногда своему представителю в другой столице депешу, излагающую взгляды своего правительства, с инструкцией — прочитать эту депешу министру иностранных дел и оставить ему копию.

После принятия конгрессом Соединенных Штатов акта о Панамском канале в 1912 году британское правительство направило послу его величества в Вашингтоне следующую депешу¹:

Министерство иностранных дел, Лондон, 14 ноября 1912 г.

Сэр,

Ваше Превосходительство припомнит, что 8 июля 1912 г. м-р Митчелл Иннес сообщил Государственному Секретарю те возражения, которые Правительство Его Величества поддерживало против законопроекта о Панамском канале, обсуждавшегося в то время в Конгрессе, и что 27 августа, после принятия акта о Панамском канале и издания Президентом меморандума о его подписании, он информировал д-ра Нокса, что, когда Правительство Его Величества будет иметь время для полного рассмотрения Акта и меморандума, ему будет сделано дальнейшее сообщение.

...Очень хорошо зная, какой интерес вызвало это крупное предприятие в Новом Свете и с каким волнением ожидают его открытия граждане Соединенных Штатов, я хочу, в заключение этой депеши, сказать, что Правительство Его Величества лишь с большой неохотой сочло себя обязанным, основываясь на договорных правах, выдвинуть свое возражение против постановлений акта. Одушевленное серьезным желанием избежать вопросов, которые могли бы каким бы то ни было образом оказаться затруднительными для Соединенных Штатов, Правительство Его Величества ограничило свои возражения самыми узкими, насколько было возможно, пределами и признало в самом полном объеме права Соединенных Штатов на контроль над Каналом. Оно убеждено, что может с полным доверием к Правительству Соединенных Штатов рассчитывать на то, что, при ограждении интересов судоходства Соединенных Штатов, не будет сделано ничего, могущего нанести ущерб тем гарантиям, какие по договору обеспечиваются британскому судоходству. {72}

Ваше Превосходительство, прочтете эту депешу Государственному Секретарю и оставите ему копию.

Остаюсь и пр., Э. Грей.

§ 107. В прошлом иногда бывали случаи, когда, прибегая к этому способу сообщения взглядов одного правительства другому, не оставляли копии депеши, но это может быть сочтено другой стороной за основание для отказа выслушать текст депеши.

Когда в январе 1825 года Каннинг признал независимость Буэнос-Айреса, Колумбии и Мексики, то российский и австрийский послы один за другим посетили его и заявили, что им поручено прочитать ему депеши от своих дворов по этому предмету, но им безусловно запрещено оставлять ему копии или позволить снять копии с этих депеш. Каннинг просил послов облечь то, что они хотят ему сказать, в форму вербальной ноты, объяснив им, что он будет поставлен в затруднительное положение, когда, прослушав чтение длинной депеши, должен будет доложить ее содержание королю и правильно передать своим коллегам впечатление от депеши, не имея другого оправдательного документа, кроме своего личного воспоминания. Поэтому он, не имея позволения снять с депеши копию, счел себя обязанным не слушать текста депеши при чтении, но вполне готов принять любое сообщение в письменной форме. Тем не менее, когда послы ушли, Каннинг записал свое понимание и впечатление от того, что они сказали, и копии этой записи послал им для исправления или одобрения. Копии его записи были ему возвращены: от российского посла — со значительными дополнениями, а от австрийского — с изменениями.

§ 108. Коллективная нота. Это — нота, адресуемая представителями нескольких государств какому-либо правительству по поводу такого дела, по которому им поручено сделать совместное представление. Такая нота предполагает тесные отношения между теми державами, представители которых ее подписывают.

Примером могут служить следующие ноты, адресованные в 1921 году итальянским, британским и французским представителями в Будапеште венгерскому правительству по вопросу о лишении всех членов Габсбургского дома права на престолонаследие¹:

(I)

Будапешт, 4 ноября 1921 г.

Г-н Министр,

По распоряжению Конференции Послов мы имеем честь передать Венгерскому Правительству следующую декларацию от 2 ноября.

«Конференция Послов приняла к сведению декларацию, сделанную Венгерским Правительством Союзным Комиссарам, согласно которой оно отдает себя в руки Союзных Великих Держав. Это решение, облегчая деятельность Великих Держав по умиротворению Центральной Европы, сможет устранить угрожающие Венгрии опасности.

Убежденная, что единственная гарантия мира заключается в исполнении этого решения, Конференция приняла также к сведению декларацию, которой Венгерское Правительство заявляет о лишении всех членов Габсбургского-дома прав на престол и ожидает, что подтверждение такой декларации в письменной форме будет незамедлительно сообщено Союзным Комиссарам. Конференция твердо рассчитывает, что Венгерское Национальное Собрание согласно обязательству, принятому на себя Венгерским Правительством, санкционирует эту прокламацию о лишении прав еще до 8 ноября. {73}

Конференция поручает Союзным Комиссарам следить за точным выполнением этого обязательства и отклоняет от себя всякую ответственность за события, которые могли бы произойти, если бы оно не было выполнено в указанный выше максимальный срок».

Благоволите принять и пр.,

Кастаньето, Холер, Фуше.

(II)

Будапешт, 5 ноября 1921 г.

Г-н Министр,

По распоряжению Конференции Послов мы имеем честь довести до сведения Вашего Превосходительства, что текст проекта правительственного закона о лишении прав династии Габсбургов, по мнению Великих Держав, дает повод к разному пониманию, что, несомненно, не позволит им добиться демобилизации Малой Антанты. В самом деле, этот законопроект, прокламируя лишение прав Карла IV и отмену Прагматической санкции, оставляет за Венгрией право избрать себе короля, не уточняя при этом, что ни один из Габсбургов не может быть избран.

Необходимо, чтобы решение Национального Собрания было сформулировано с величайшей точностью и не позволяло предполагать, что Венгрия уклоняется от выполнения воли Держав, весьма ясно выраженной в декларациях Конференции Послов от 4 февраля 1920 г. и 2 апреля 1921 г. о лишении всех Габсбургов прав избрания на престол.

Доводя вышесказанное в срочном порядке до сведения Вашего Превосходительства, мы считаем своим долгом обратить самое серьезное внимание Венгерского Правительства на этот вопрос.

Благоволите принять и пр.,

Кастаньето, Холер, Фуше.

(III)

Будапешт, 12 ноября 1921 г.

Г-н Министр,

Имеем честь передать Вашему Превосходительству от имени Конференции Послов следующее сообщение, только что направленное Верховному Комиссару Франции:

«Конференция заявляет, что она удовлетворена тем текстом дополнительной декларации к закону о лишении прав, который был Вам вручен Венгерским Правительством и который Вы сообщили мне Вашей телеграммой от б ноября 1921 г.».

«Конференция вполне согласна с Вашими предложениями и считает, что заверения, данные таким путем посредством международного акта, являются более серьезными гарантиями, чем закон, который мог бы подвергнуться пересмотру.

Вследствие этого прошу Вас договориться с Вашими британским и итальянским коллегами и совместным демаршем поставить Венгерское Правительство в известность, что Главные Союзные Державы с удовлетворением принимают к сведению вышеуказанную декларацию, которую они рассматривают как международное обязательство».

Доводя изложенное выше до Вашего сведения, просим Вас, г-н Министр, принять и пр.,

Кастаньето, Холер, Фуше.

 

§ 109. Идентичные ноты. Они не всегда буквально совпадают по тексту. Однако желательно, чтобы они как можно больше приближались одна к другой и были тождественны по существу («quant au fond»). Такие ноты должны вручаться, насколько это возможно, одновременно. {74}

4 февраля 1897 г. отряд греческих войск высадился на Крите и от имени короля эллинов провозгласил оккупацию острова. Державы вмешались и совместно выработали условия идентичной ноты, которая должна была быть вручена греческому правительству представителями Соединенного Королевства, Австро-Венгрии, Франции, Германии, Италии и России. Нота была составлена в следующих выражениях¹:

Афины 2 марта 1897 г.

Г-н Министр,

Я получил от моего Правительства распоряжение довести до сведения Вашего Превосходительства, что Великие Державы условились установить общую линию поведения с целью покончить с создавшимся положением, предотвращение которого от них не зависело, но которое могло бы подвергнуть мир в Европе серьезной опасности.

В этих видах правительства Германии, Австро-Венгрии, Франции, Великобритании, Италии и России согласились о следующих двух пунктах:

1. При существующих условиях Крит ни в каком случае не должен быть присоединен к Греции.

2. Ввиду того, что промедление Турции в осуществлении тех реформ, какие были обусловлены ее соглашением с Державами, делает эти реформы уже неприменимыми к изменившемуся положению вещей, Державы решили, сохраняя неприкосновенность Османской Империи, предоставить Криту автономный режим, в полной мере эффективный и обеспечивающий ему особое управление под высоким сюзеренитетом Султана.

Осуществление этих целей может быть достигнуто, как в том убеждены Правительства (Великих Держав), только путем отозвания эллинских судов и войск, находящихся в настоящее время в водах или на территории острова, занятого Державами. Мы с твердой уверенностью ожидаем такого решения от мудрости Правительства Его Величества, которое не захочет упорствовать на пути, противоречащем намерению Держав, решивших добиться быстрого умиротворения, столь же необходимого для Крита, как и для поддержания всеобщего мира.

Не скрою, впрочем, от Вашего Превосходительства, что полученные мной инструкции предписывают мне предупредить Вас, что, на случай отказа Королевского Правительства, Великие Державы бесповоротно решили не отступать ни перед какими средствами принуждения, если по истечении шестидневного срока эллинские суда и войска не будут отозваны с Крита.

ЧАСТИ НОТЫ

§ 110. Согласно общепринятым французским обозначениям, формальными частями ноты являются: 1) Tappel или inscription; 2) le traitement; 3) la courtoisie; 4) la souscription; 5) la date; 6) la reclame; 7) la suscription.

1) L'appel — это титул лица, к которому обращаются, например: «Sire» (при обращении к монарху); «Monseigneur», «Monsieur le Ministre», «Monsieur le Comte» или просто «Monsieur», если это лицо не имеет никакого титула.

Эта часть ноты может занимать одно из следующих мест: en vedette, то есть отдельной строкой перед текстом письма; en ligne, то есть в начале первой строки; или dans la ligne, то есть после {75} нескольких слов в начале письма. В обычной переписке применяется en vedette. Когда глава государства пишет главе другого государства, то appel (inscription) пишется обычно en ligne; если же он обращается к несуверенному князю или другому значительному лицу, то appel часто пишется dans la ligne.

2) Traitement — упоминание того почетного титула, на который имеет право адресат ноты, например, «Saintete» («святейшество») — при обращении к папе; «Majeste» («Величество») — к королям и императорам; «Altesse Imperiale» («Императорское Высочество»); «Altesse Royale» («Королевское Высочество»); «Altesse Serenissime» («Светлейшее Высочество»); «Altesse» («Высочество»);, «Excellence» («Превосходительство»); «Seigneurie Excel lent issirne», «Seigneurie Illustrissime», «Grandeur», «Eminence» («Преосвященство»)¹.

3) Courtoisie — формула вежливости, которой заканчивается письмо. Она может выражать уверение в почтении, уважении, преданности, благодарности и пр.