Проблемы ведения шоу-программ

 

КОНФЕРАНС КАК ЦЕНТРАЛЬНОЕ СВЯЗУЮЩЕЕ ЗВЕНО ЭСТРАДНОЙ ПРО­ГРАММЫ. - ФОРМЫ И ПРИЕМЫ ВЕДЕНИЯ КОНЦЕРТА. - СОЕДИНЕНИЕ ВЕДУЩИМ АВТОРСКОГО ТЕКСТА И СОБСТВЕННОЙ ИМПРОВИЗАЦИИ. -ОСОБЕННОСТИ МАНЕРЫ РАЗГОВОРА СО ЗРИТЕЛЯМИ. - ОБЩЕНИЕ ВЕ­ДУЩЕГО С ПУБЛИКОЙ. - КОНФЕРАНСЬЕ КАК ПОСРЕДНИК МЕЖДУ АРТИСТАМИ И ЗРИТЕЛЯМИ. - «ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ* ЗАДАЧИ ВЕДУЩЕ­ГО ПРОГРАММЫ. - РАЗНИЦА МЕЖДУ ВЕДЕНИЕМ ПРОГРАММЫ И КОНФЕ­РАНСОМ. - НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В ВЕДЕНИИ КОНЦЕРТА. - ГЛАВНАЯ ФУНКЦИЯ КОНФЕРАНСЬЕ И ВЕДУЩЕГО. - ПАРНЫЙ КОНФЕРАНС. -ИНСЦЕНИРОВАННЫЙ КОНФЕРАНС.

Новая шоу-программа придумана, творческая заявка, отража­ющая общие черты будущего представления, утверждена, уточнен состав основных исполнителей, коллективов, «звезд», занятых в новом представлении, и ясен его общий драматургический «ход». И здесь приходит время подумать о том, кто и как будет вести это «мероприятие», произносить первые приветственные слова, соеди­нять различные «блоки», заполнять остроумными репризами неизбежные «технические паузы» между номерами. Ведь непремен­но нужно на какое-то, пусть короткое, время закрыть занавес, под­готовить сцену к следующему номеру. И, наконец, кто будет объ­являть имена, фамилии и звания выходящих на эстраду артистов, а самое главное — создавать соответствующую «атмосферу» в за­ле...

Несмотря на кажущуюся неуловимость, эфемерность, надуман­ность большинства из этих задач, от их решения в конечном итоге часто зависит успех всего предприятия.

Плохой, неопытный, непрофессиональный ведущий, конферан­сье, шоумен может загубить самый лучший концерт. И, наоборот

Стр. 295

умелый — сделать из рядового сборного дивертисментного концер­та замечательную праздничную программу. И телевизионные транс­ляции многочисленных шоу-программ в последнее время это поло­жение достаточно ярко иллюстрируют.

Впрочем, надо с самого начала разобраться: ведущий, кон­ферансье, шоумен — кто это такие, чем они отличаются друг от друга?

Как правило, для ведения торжественных, официальных, «пра­вительственных» программ, тем более посвященных, к примеру, та­ким важным событиям, как 60-летний юбилей Снятия блокады Ле­нинграда, требуется соответствующее ведение. Оно должно со­держать необходимую информационную часть, решать какие-то проблемы постановочного характера, соединять самые различные номера, интермедии, «блоки» в единое целое. Текстовые материалы для такого рода работы ведущего должны быть заранее очень тща­тельно подготовлены, выверены. Они могут быть как прозаически­ми, так и стихотворными, если ведущий, разумеется, умеет и любит читать стихи.

Как это ни парадоксально, есть масса ведущих, категорически возражающих против включения стихов в свой репертуар, исходя из того утверждения, что, мол, «в жизни нормальные люди всегда го­ворят ПРОЗОЙ»...

Позволительно спросить, а что, герои бессмертной комедии А. Грибоедова «Горе от ума», персонажи «Маленьких трагедий» А. Пушкина и множество других действующих на сцене лиц — все «люди ненормальные»?

Сегодня мало кто помнит, но ведь весь сценарий популярного кинофильма «В 6 часов вечера после войны» написан... в стихах!

Театр, эстрада, шоу-представление всегда условны. В этих формах зре­лищного искусства можно изъясняться и прозой, и стихами, и петь, и танцевать, и играть пантомиму. Самое главное — тем или иным спосо­бом доводить до зрителей художественную информацию, вложенную авторами в произведение. Это вопрос жанра, вопрос условий игры, ко­торую совместно ведут артисты и зрители.

Театрализованная программа дня поэзии или вечера романса — это одно, вечер сатиры и юмора — другое, а, к примеру, вечер памя­ти жертв Хиросимы — третье.

Стр. 296

Несколько лет назад в крупнейшем концертном зале страны, в спортивном комплексе «Олимпийский», шла большая эстрадная про­грамма с Ф. Киркоровым, А. Пугачевой и другими «звездами», собран­ными под афишей «Женщины мира — против наркотиков!». И для ее ведения использовались и стихи, и проза, в зависимости от содержа­ния и характера входивших в нее «блоков».

В эстрадной практике у ведущего, или ведущих, — а очень часто это пара исполнителей, иногда Он и Она, — свой круг задач, свое амплуа, и хорошо, если они не выходят за его границы.

У конферансье или конферансной пары задачи в эстрадной про­грамме другие. Их репертуар построен на юморе, сатире, он должен быть современен, злободневен, разнообразен и включать в себя раз­личные варианты вступительных интермедий, реприз-связок меж­ду номерами. Кроме того, у любого конферансье, а тем более конфе­рансной пары, должен быть какой-то свой номер — музыкальный, куплетный, пародийный. При этом желательно, чтобы он имел от­ношение к теме и содержанию той эстрадной программы, которую они берутся вести. Естественно, канва текстовой части этого конфе­ранса должна быть заранее написана автором, сценаристом, к ней должен «приложить руку» режиссер-постановщик, так как такое ведение программы не должно тормозить течение концерта, а долж­но поддерживать высокий темпоритм...

В последнее время у нас на эстраде появилось большое коли­чество исполнителей, считающих себя шоуменами, вроде как по­лагающихся в основном на свои импровизационные способности, ко­торые часто на поверку оказываются достаточно скромными. А ведь любой профессионал знает: лучший экспромт — это подготовленный экспромт. И у каждого шоумена непременно есть какие-то свои «до­машние заготовки». Вопрос только в их количестве и качестве. Юмор должен быть непременно уместен в данной программе и в данном ее месте. Когда программа сюжетная, даже при условной реализации принятой сюжетной линии, задачи ведения этой программы, с одной стороны, вроде бы упрощаются. Ведь в этом случае ведущий существу­ет в той или иной роли, в том или ином образе, переходит из одного «блока» в другой в постоянной маске. Казалось бы, все просто... Но с другой стороны, ведущий должен продолжать вести программу, об­щаться с публикой, объявлять имена, фамилии, звания выступающих с так называемыми «вставными номерами» исполнителей — то есть

Стр. 297

существовать на сцене в нескольких планах, в нескольких плоско­стях, что совсем не так просто, особенно для драматического артис­та. Но сюжетные шоу-программы у нас реализуются не так часто, так что большой проблемы тут нет...

В качестве интересного примера может быть приведена одна из шоу-программ, недавно проходившая на сцене Кремлевского театра. Ее вели наши, известные всем по сериалам «Улицы разбитых фонарей», «менты»... Вели впятером, делали это, можно сказать, как умели, но по­пытка была весьма поучительной... Тем более что сама программа была посвящена Дню министерства по чрезвычайным ситуациям, и тут, как мы понимаем, всего можно было бы ожидать...*

Сегодня в современных залах на помощь ведущему, или конфе­рансье, или тому же шоумену может придти и большой телеэкран, с трансляцией из зала или заранее отснятым на видеопленку тем или иным материалом, и мобильный телефон, с возможностью связать­ся прямо со сцены с кем угодно, и многое другое.

Например, в одной из постановок санкт-петербургского Театра му­зыкальной комедии все боковые кулисы и «задник» были выполнены из широких резиновых лент, плотно примыкающих друг к другу, что давало возможность ведущим программы «История ВКП(б) в песнях и частушках» неожиданно появляться как будто с экрана, «из стены», что, конечно же, было и неожиданно, и эффектно, и очень удобно...

Существует прием, когда ведущие представляют собой не вы­мышленные образы, как, например, в пьесе, а исполняют реальные функции обеспечивающих проведение реально идущего концерта.

В свое время в Ленконцерте успешно работала конферансная пара. в которой были «задействованы» артисты, исполнявшие разные роли. если можно так выразиться, «приконцертного характера».

Один из них, Игорь Алексеев, с самого начала представал перед зрителями этаким «артистом-артистычем» из «очень академических те­атров». Он снисходительно согласился провести этот небольшой эст­радный «концертик». Второй — Анатолий Кириллов — появлялся в об­разе осветителя, звуковика, рабочего сцены, играя простака-

* Наиболее уверенно в этом деле из всех «ментов» чувствует себя С. Селин — ска­зывается опыт обучения на кафедре эстрадного искусства ЛГИТМиК.

Стр. 298

пролетария «почти умственного труда». При таком распределении ролей кон­фликт исполнителей совершенно ясен, разница позиций очевидна. Но концерт они должны вести вместе...

Любой профессиональный эстрадный драматург напишет тексты лля ведения любой программы с участием такой пары без особен­ных затруднений.

При создании новой эстрадной программы проблеме ведения должно быть уделено самое пристальное внимание. Хороший ведущий, конферан­сье, шоумен — это тот «машинист», который будет двигать вперед весь «паровоз» концерта, и эта роль должна быть очень тщательно продумана драматургом и режиссером и пригнана именно к данной постановке...

При этом иногда есть возможность использовать репертуар, име­ющийся в арсенале конферансье, но чаще приходится писать его заново применительно к рамкам и характеру конкретной постановки.

В принципе, в больших концертных залах современных дворцов спорта возможно использование приема подмены одного артиста, взявшего на себя роль ведущего или конферансье, — другим исполнителем, похожим на него внешне, пусть даже приблизительно. Хо­роший грим и значительное территориальное удаление от зрителей позволяют провести этот «цирковой трюк». И тогда наш «ведущий» может вполне профессионально и шутить, и петь, и «ходить по про­волоке», и делать все, что необходимо сценаристу и режиссеру-постановщику.

Этот прием особенно удобен при работе с братьями-близнецами, которых сейчас на эстраде довольно много. При этом в финале программы можно провести «разоблачение» трюка, а можно этого и не делать...

Своеобразный прием ведения программы вот уже много лет с спехом используют наши уважаемые КВНщики, когда практически все время присутствующий на сцене главный организатор всего представления А. Масляков включается в игру только по мере надобности. Но к нему можно обращаться, с ним можно при необходимости играть короткие интермедии, он, в общем-то, «технический ведущий». Но если его убрать — зрелище начнет рассыпаться...

Как уже говорилось, хороший конферансье способен поднять уровень

рядового эстрадного концерта, состоящего из достаточно средних

Стр. 299

исполнителей, до уровня отличной, пользующейся хорошим успе­хом у зрителей программы. Плохой же — недостаточно опытный, не гибкий, не чуткий, не остроумный, не оснащенный достойным ре­пертуаром — может загубить почти любое приличное эстрадное пред­ставление...

· · · · · ·

Несколько подробнее остановимся на той разнице, которая су­ществует между ведущим и конферансье.

Конферанс — искусство живого, импровизированного общения со зри­тельным залом.

Имея принадлежность к речевым жанрам, конферанс тем не менее всегда стоял особняком. Даже на проводящихся конкурсах ар­тистов эстрады конферанс всегда выделялся в отдельную номина­цию, по нему присуждались отдельные звания, премии и дипломы.

Конечно, конферансье проводит большую подготовительную ра­боту: это «домашние заготовки» монологов, фраз, реприз. Но и они во время исполнения пронизываются импровизационными блестками.

Поскольку в основе этого жанра лежит импровизация, на пер­вый взгляд кажется, что ставить рядом слова «конферансье» и «эст­радный автор» бессмысленно.

Тем не менее выше неспроста говорилось о той роли, которую играет эстрадный драматург в помощи конферансье при подготовке большой программы, особенно тематической.

В современном конферансе на первый план часто выходит умение арти­ста органично соединять текст, написанный автором представления, с собственной импровизацией.

В основе французского слова конферанс лежит глагол соп^егег -беседовать, совещаться.

Конферансье общается с публикой не вообще, не вещает, не деклами­рует, не выступает, подобно трибуну, с митинговой речью, не читает лекцию — он беседует и даже о чем-то совещается со зрителями.

И точнее глаголов, пожалуй, не подобрать. В такой манере вы­ступал, например, знаменитый конферансье П. Муравский.

«Петр Лукич Муравский... У него редкий дар свободной, непри­нужденной беседы, откровенного разговора с любой аудиторией в лю-

Стр. 300

бой обстановке. Слушая его, не ощущаешь холодной официальности выступления, никогда не думаешь о, возможно, заранее подготовлен­ном тексте. Он выходит на эстраду, как радушный и гостеприимный хозяин сцены. Неискушенной публике, если она даже есть, кажется, что этот обаятельнейший, удивительно милый собеседник импровизиру­ет, грустит и смеется вот здесь, вместе с ними, впервые и только для них вспоминает о чем-то, раздумывает о жизни, призывая себе в по­мощники гитару...»¹

Беседа — дело достаточно интимное или, скорее, доверительное. Действительно, когда мы беседуем, то не кричим; в беседе речь наша разговорна, перемешана междометиями, восклицаниями, она не столь литературно выверена, как если бы была написана; мы исполь­зуем особые, присущие только разговору обороты и отдельные сло­ва. Разговорная речь может быть очень правильной и грамотной речью образованного и культурного человека. Но даже в этом — се­годня, к великому сожалению, — редком случае разговорная речь будет отличаться от литературной.

Люди, в большинстве своем, говорят не так, как пишут. Все это явля­ется основной причиной того, что авторам так трудно писать для кон­ферансье, а последним очень сложно использовать написанное на практике.

У известных конферансье разнились манера, выбор тем, способ подачи, темперамент, имидж, — неизменным всегда оставалось ощу­щение беседы. Именно этот фактор создает у публики впечатление, что конферансье разговаривает не с залом вообще, не с толпой, не с массой, — а с каждым зрителем в отдельности.

Если не происходит доверительного импровизированного раз­говора со зрительным залом — конферанса нет. Есть ведущий, кото­рый хорошо поставленным голосом просто объявляет названия но­меров, фамилии и звания авторов и исполнителей. Часто он даже не учит такие объявления наизусть, а читает их по бумажке. Такое раз­деление — конферанс и ведение — существовало всегда. Если в пер­вом случае это должен быть артист с большой буквы, то во втором может быть и журналист, и телеведущий, какая-то известная лич­ность, наконец, просто интеллигентный человек. Собственно актер­ской профессии в ведении практически нет (нужны всего лишь тех­ника и культура речи).

Стр. 301