Общества: от советской к современной модели

 

Рассмотрим изменения статуса, позиций и функций российских социальных страт советского и современного обществ в сравнении.

В.В. Радаев и О.И. Шкаратан, выдвинувшие концепцию этакратического общества, доказывали не классовый, а сословно-ранговый характер социальных групп в СССР [6, c. 265–286]. Американский социолог А. Инкельс разработал модель стратификации советского общества [7, c. 45]. Её основными компонентами считались:

1. Правящая элита в составе высшей партийно-государственной номенклатуры, руководства армии, КГБ и МВД. Характеризовалась бесконтрольной властью и высшим уровнем привилегий.

2. Высший слой интеллигенции (руководство творческих союзов, Академии наук, лояльные деятели искусства). Характерны высокие привилегии, индивидуализация статуса.

3. «Аристократия рабочего класса» (высококвалифицированные рабочие крупных и стратегически важных предприятий). Особые условия труда, привилегии.

4. Средний слой интеллигенции (управленцы и руководители среднего звена, преподаватели вузов, офицеры, специалисты с высшим образованием). Средний уровень доходов и привилегий.

5. «Белые воротнички» (рядовые служащие, бухгалтеры, врачи, учителя). Нижний средний класс.

6. Работники передовых колхозов и совхозов. Особые условия труда, достойная зарплата.

7. Средне- и малоквалифицированные рабочие в городах. Имели доходы на уровне прожиточного минимума.

8. Крестьянство. Низкий уровень доходов, заняты тяжелым физическим трудом.

9. Маргинальные группы (заключенные и преступники, деклассированные слои).

Т.И. Заславская и Р.В. Рывкина в период «перестройки» обосновали систему стратификации в СССР. Среди главных структурных элементов советского общества они выделили [3, c. 230]:

1) социально-замкнутый и личностно интегрированный правящий класс – «номенклатуру»;

2) сравнительно узкий средний класс, включающий директоров предприятий и наиболее квалифицированных и (или) приближенных к номенклатуре интеллигентов;

3) слабо стратифицированный низший класс наемных работников (рабочих, колхозное крестьянство, интеллигентов средней и низшей квалификации);

4) «социальное дно»: деклассированные, криминогенные группы.

Главными особенностями советской модели стратификации были: высокая концентрация власти и собственности в руках правящего класса; резкая поляризация статусов на фоне общего низкого уровня жизни; неразвитость среднего класса; доминирование должностного критерия стратификации над квалификационным.

Интеллигенция в советской системе занимала подчиненное положение. Основными чертами её статуса были: высокий уровень образования и почти полное отсутствие статусного роста в политической сфере (высшие ступени стратификации занимала номенклатура). Интеллигенция болезненно воспринимала идеологический контроль и цензуру. Однако интеллигенция советского периода по привилегиям и функциям неоднородна. Её высшая группа (директора и руководители крупных государственных предприятий, учреждений) относилась к правящим слоям. Руководители и функционеры среднего и низшего уровня – к «передаточным» слоям. Специалисты без руководящих функций – к «исполнительским» слоям. Учащиеся, студенты – к иждивенцам.

Советская интеллигенция получала элитные позиции и роли не в силу профессиональных качеств. Профессии существовали внутри государственных организаций, а многие из них зависели от доминирующей идеологии. Образ мышления и этика советской интеллигенции далеки от западного варианта профессионализма. Главная функция советской интеллигенции – в идеологизированном воспитании народа. Источники доходов и ресурсы влияния интеллигенции жестко контролировались государством.

Мобильность советского типа сдерживала рост статуса интеллигенции как недостаточно лояльного государству слоя. По подсчетам О.И. Шкаратана и Ю.Ю. Фигатнера, в составе Политбюро ЦК КПСС за 1965–1984 гг. 70,5% составляли выходцы из семей беднейшего крестьянства и неквалифицированных рабочих. Из этой когорты членов Политбюро только 8% были детьми работников квалифицированного умственного труда; 8,5% – детьми квалифицированных рабочих; 13,1% – детьми неквалифицированных служащих [9, c. 75]. Дискриминация была тем более заметной, что интеллигенция составляла массовую группу общества. В 1991 г. свыше 42 млн из 138,5 млн работающих граждан СССР заняты преимущественно умственным трудом [5, c. 67, 68, 97].

Постсоветские трансформации качественно изменили российское общество, сформировали новый тип стратификации.

Факторы качественных трансформаций социальной структуры таковы:

– закрепление плюрализма форм собственности;

– формирование классов частных собственников и наёмных работников;

– появление новых типов дифференциации;

– маргинализация весомых слоёв населения;

– углубление дифференцированности труда, его функций и мотиваций.

Постсоветские трансформации качественно изменили российское общество, сформировали новый тип стратификации. В частности, развитие инноваций ограничивается скудостью ресурсов большинства населения, в том числе его квалифицированной части. Для последней адаптация экстенсивна, т.е. направлена на достижение приемлемого уровня жизни.

Можно выделить несколько основных направлений анализа стратификации в России: работы Т.И. Заславской, коллективов под руководством З.Т. Голенковой, М.К. Горшкова и Н.Е. Тихоновой.

Труды академика Т.И. Заславской основаны на деятельностном подходе к трансформации общества. Стратификационные слои (элита, верхний, средний, базовый и нижние слои) рассматриваются как акторы трансформаций, чьё взаимодействие определяет итоги социальных процессов. Слои изучаются по ресурсной базе, статусу, составу и устройству, ролям и интересам.

Коллектив под руководством З.Т. Голенковой изучает стратификацию в рамках классового подхода. На мезоуровне учитываются показатели: занятость в секторах и отраслях экономики, регион проживания. На микроуровне анализируются трудовые функции, квалификация, образовательная и профессиональная подготовка, объём власти.

В-третьих, коллектив под руководством М.К. Горшкова и Н.Е. Тихоновой выделяет крупные слои по самоидентификации уровня доходов (богатые, средние слои, бедные). Внутри слоёв выделяется 10 иерархических уровней. Учитываются также поведенческие, мировоззренческие, психологические, нравственные самоидентификации.

Каким образом парадигма ресурсного подхода применяется на материалах современной России? Можно отметить исследования Т.И. Заславской, О.И. Шкаратана, В.В. Радаева. Они различаются как по методологии, так и по методикам анализа.

Т.И. Заславская считает основным критерием дифференциации учёт совокупного капитала индивидов и групп. Внутри совокупного капитала выделяются:

1) политический капитал (объём и значение властных и управленческих полномочий, уровень принимаемых решений);

2) экономический капитал (объём собственности на материальные ресурсы и финансовые активы, уровень личного и семейного дохода);

3) социальный капитал (широта, прочность и престижность социальных связей групп, уровень их включённости в общественные институты и сети, богатство стиля жизни);

4) культурный капитал (качество воспитания и образования, профессионализм, эрудиция, ценность жизненного опыта).

О.И. Шкаратан предложил ресурсно-потенциальный подход. Он выявил виды ресурсов на материале работающего населения России, определил методы исследования: построение интегральных индексов и кластерный анализ.

Понимая неполную сопоставимость профессиональных групп с социальными стратами, приведем сравнительные данные (см. табл. 2).

Таблица 2

Динамика социальной стратификации в России

(по результатам представительных опросов)

 

Социальные слои	Валидный процент по социальным слоям
	1994 г.	2002 г.
Предприниматели	2,6	4.4
Управляющие высшего звена и чиновники	1,3	0,7
Управляющие среднего звена	1,3	1,6
Руководители низового уровня	7,5	7,2
Высококвалифицированные профессионалы	8,2	3,5
Профессионалы с высшим образованием	18,6	14,3
Работники со средним специальным образованием	19,1	14,1
Технические работники (в сферах бытовых услуг и организации управления)	3,5	10,9
Квалифицированные и высококвалифицированные рабочие	25,2	26,8
Неквалифицированные и полуквалифицированные рабочие	12,7	16,7
Итого	100	100

Источник: Шкаратан О.И., Ильин В.И. Социальная стратификация России и Восточной Европы: сравнительный анализ. М., 2006. С. 128.

 

В.В. Радаев обосновал типологию капиталов, определяющих социальное неравенство. К таковым он отнёс: 1) экономический капитал; 2) физиологический (здоровье, трудоспособность); 3) культурный (знания и навыки социализации); 4) человеческий (качество образования и квалификации); 5) социальный; 6) административный (положение в организационных иерархиях); 7) политический; 8) символический (следствие неравного доступа к социально значимой информации). Конвертация отраслевых капиталов обеспечивает возрастание совокупного капитала.

Многие авторы обращают внимание на статусную рассогласованность социальных групп в России, т.е. несоответствие между разными позициями (например, уровнем образования и материальным положением). В основе парадокса – маргинальность, переходность статусных позиций социальных групп.

Поэтому исследователи критикуют ограничение критериев стратификации одним среднедушевым доходом либо субъективными оценками материального положения. Н.Е. Тихонова, Н.М. Давыдова, И.П. Попова предлагают многомерные индексы стратификации. Они учитывают широкий спектр материальных ресурсов, реальный уровень потребления, субъективные оценки обеспеченности доходов. Реальный уровень включает не только благосостояние, но и уровень депривации, т.е. лишения ограничения в наборе потребительских благ, в поддержании среды обитания.

Показатели уровня жизни в рамках этой модели:

– субъективные оценки наличия самых значительных форм депривации;

– имущественная обеспеченность;

– наличие недвижимости, которой можно пользоваться повседневно и продавать;

– качество жилищных условий;

– наличие денежных сбережений и вкладов в разных формах;

– возможность использования платных социальных услуг;

– досуговые платные возможности.

В прикладных исследованиях российской стратификационной аналитики сталкиваются со сложными проблемами. Прежде всего репрезентативные модели стратификации можно создать только на основе больших выборок и учёта всех имущественных групп. Это затратно, а выявить доходы сверхбогатых и люмпенизированных слоёв – малореально. Сложно обеспечить верификацию модели на основе ограниченного числа признаков.

Репрезентативное исследование на основе кластерного анализа страт предпринято в Институте философии РАН (руководители – Н.И. Лапин, Л.А. Беляева). В основу положены три критерия – наличие властных функций, материальный уровень, образование. Критерии представлены в виде номинальной шкалы. Так, властные функции индивида выяснялись по числу подчинённых. Материальный уровень жизни – по 6-уровневой шкале доходов. Образование – по формальному уровню.

В итоге пересечения шкал выделено 5 стратификационных кластеров, причём высшее образование было признаком 4 из 5. Это позволяет утверждать, что итоги трансформаций привели к бедности массовых слоёв, плохо адаптирующихся к новым отношениям в обществе. С другой стороны, характер трудовых операций и ёмкость рынка высокооплачиваемой рабочей силы ограничивают восходящую мобильность.

Применительно к постсоветской России учитывается специфика рынка труда, сложность учёта доходов и расходов. О.И. Шкаратан руководил в 1994 и 2002 гг. представительными опросами (выборка 2500 респондентов), выявившими слои:

1. Предприниматели, коммерсанты.

2. Управляющие высшего звена, чиновники.

3. Управляющие среднего звена.

4. Управляющие низового звена (супервайзеры).

5. Высококвалифицированные профессионалы.

6. Профессионалы с высшим образованием.

7. Работники со средним специальным образованием.

8. Работники нефизического труда в торговле, обслуживании.

9. Квалифицированные рабочие.

10. Неквалифицированные рабочие.

Данные группы сравниваются по профессиональным функциям, квалификации и образованию, среднему доходу на члена семьи, обеспеченности движимым и недвижимым имуществом, возможностям труда и социального обеспечения.

По итогам исследования «РОМИР-Мониторинга» в 2005 г. можно сделать вывод, что социальная структура РФ включает в себя пять страт. Они оценивались не только по уровню доходов, но и по ценностным ориентациям. Выборка 15 тыс. чел. включала в себя жителей мегаполисов (городов с населением свыше 1 млн. чел.), жителей крупных городов (от 500 до 1000 тыс.), средних городов, малых городов, деревень и посёлков городского типа [7, c. 49–51].

1. Верхний средний класс (9,9% респондентов) – владельцы малых и средних предприятий, менеджеры, интеллектуалы, большая часть высококвалифицированных рабочих. По данным исследования, доля предпринимателей в составе населения (исключая крупный капитал) – 2,7%. В системе личных качеств представители страты наибольшее предпочтение отдают интеллекту, трудолюбию, порядочности, воле. Из ценностей доминирует свобода, понимаемая как свободный доступ к информации. Общественная справедливость выражается в личной свободе и правах. На вопрос «Хотели бы вы заняться собственным бизнесом?» положительно ответили 36,6% («Да, хотел бы» и «Скорее, хотел бы»).

2. Средний средний класс (15,5 %) включает в себя высший слой интеллигенции и квалифицированных рабочих. Для интеллигенции свобода заключается в праве открыто выражать свое мнение, а для «синих воротничков» – в возможности заниматься любимым делом, на втором месте – право открыто выражать свое мнение и иметь доступ к информации. Далее следует возможность разбогатеть.

Эти группы совокупно составляют в России средний класс, который насчитывал в 2005 г. около 25% общества. Его представители ориентированы на достижение жизненного успеха, их отличает стремление к личной свободе и богатству. Они ценят интеллект, трудолюбие и успех в жизни. В политике они выступают за сильное государство, порядок и законность в стране.

3. Верхний низший класс (19,1%) состоит из интеллигентов (5%), рабочих (10,8%), учащихся (3,3%). Первые две группы по менталитету мало отличаются от групп среднего среднего класса, но имеют более низкий уровень жизни. У интеллигенции это связано с тем, что многие из них являются государственными служащими. Особняком стоит группа учащихся, чья профессиональная карьера еще впереди.

4. Средний низший класс (24,5%) представлен малообеспеченными группами мало- или неквалифицированных работников физического труда, служащих. Более трети его представителей проживает на селе. Свободу они ставят ниже порядка и социальной справедливости. Наиболее ценными человеческими качествами считают трудолюбие, доброту и милосердие.

5. Низший класс (31%) – самая многочисленная в России группа, состоит из безработных, пенсионеров, маргинальных слоев. В этом классе самый низкий образовательный уровень. Суждения по поводу рыночной экономики у представителей разделились примерно поровну: одна (чуть большая) часть реформы осуждает, другая приветствует. Тем не менее большинство из них уверены, что поворот назад невозможен.

Степень зависимости от государства резко контрастирует по социально-квалификационным группам. Только 1,3% руководителей и менеджеров высшего звена чувствуют большую зависимость от государства, а среди квалифицированных работников интеллектуального труда таких 22,7%. Работники интеллектуального труда высшей квалификации гораздо ближе по зависимости к руководителям и менеджерам среднего звена (соответственно 4,7 и 4,5%). Парадокс: статус интеллигенции ниже, чем высококвалифицированных рабочих. Рабочие более настроены поддерживать рыночную экономику и иметь собственный бизнес, чем интеллигенты.

В табл. 3 приведены данные по классовому составу страны, сравнены три общества – Российская империя, СССР и Россия.

Учтем, что в табл. 3 объемы социальных классов включают в себя неработающих членов семей (учащихся, пенсионеров, неработающих и безработных).

Таблица 3

Классовый состав населения СССР и России в 1913–2005 гг., %

Классы	1913 г.	1928 г.	1975 г.	2005 г.
Все население (включая неработающих членов семей)	100	100	100	100
В том числе:
рабочие и служащие	17,0	17,6	82,9	80
Из них рабочие	14,6	12,4	60,9	60
Колхозное крестьянство и кооперированные кустари	–	2,9	17,1	8
Крестьяне-единоличники и некооперированные кустари	66,7	74,9	–	3
Буржуазия	16,3	4,6	–	9

Источник: Реальная Россия: Социальная стратификация современного российского общества … С. 113.

Из табл. 4 при выборке 89 тыс. респондентов видно, что доля высшего класса в России в 4–5 раз меньше, чем в таких странах, как Великобритания, Дания, Германия. Доли низшего среднего класса примерно одинаковы, на уровне 20–30%. По пропорциям основных классов население России близко к таким странам, как Греция и Португалия.

Таблица 4

Классовая структура в странах Европейского Союза и России, сентябрь 1992 – май 1995 г., %

 

Классы	12 стран ЕС	Россия	Бельгия	Велико­британия	Греция	Дания	Испания	Италия	Португалия	Франция	ФРГ
1	2	3	4	5	6	7	8	9	10	11	12
Высший	9,2	2,4	8,7	110,1	77,5	113,6	66,7	99,4	44,0	88,0	110,7
Высший- средний	99,3	55,8	6,4	88,8	55,8	113,9	55,5	77,5	44,4	113,1	111,5
1	2	3	4	5	6	7	8	9	10	11	12
Высшие классы	118,5	88,2	115,1	118,9	113,3	227,5	112,2	116,9	88,4	220,1	Г22,2
Средний-средний	115,2	112,5	119,8	112,4	112,9	331,9	110,5	111,1	66,2	116,9	119,7
Низший-средний	223,1	228,8	330,4	117,3	220,7	115,6	113,9	220,9	110,0	227,7	30,3
Низший	115,3	330,1	111,3	223,8	111,5	111,1	116,5	111,6	112,4	116,4	13,4
Низший-низший	224,6	220,5	118,1	117,6	441,5	99,3	446,9	339,6	556,1	118,4	10,7
Низшие классы	339,9	550,6	229,4	441,4	553,0	220,4	663,4	551,2	668,5	334,8	24,1
Не классифицированы	33,4	00,0	55,3	99,9	00,1	44,7	00,0	00,0	66,9	00,5	3,7

Источник: Реальная Россия: Социальная стратификация современного российского общества … С. 456.

 

В докладе «Стратегия развития государства на период до 2010 года», подготовленном Госсоветом РФ, отмечалось, что «в социокультурном и в экономическом плане в России сложились два неравных социальных слоя – обеспеченности и бедности. Слой обеспеченности, в котором сохранился или увеличился дореформенный уровень благосостояния, включает 25–30 млн чел., или пятую часть населения. Из них 8–10 млн чел. (5–7% населения) достигли западных стандартов потребления продуктов питания, предметов гардероба, товаров бытового и хозяйственного назначения, услуг. Слой бедности, где среднедушевые доходы не покрывают прожиточный минимум, охватил почти 60 млн чел., т. е. около 40% населения» [8, c. 15].

Таблица 5

Средний годовой уровень доходов в классах ряда стран

Европы и России (на одного члена семьи), 2001 г., евро

 

Классы	Великобритания	Испания	Франция	Польша	Россия
1	2	3	4	5	6
Высший	39626	20378	25085	4050	2378
Высший-средний	30839	14401	18100	3890	2045
1	2	3	4	5	6
Средний средний	21894	11274	16717	2851	1854
Низший средний	20264	9149	13173	2262	1357
Низший	14796	6816	11908	1496	1296
Низший низший	9448	–	6741	–	796

Источник: Реальная Россия: Социальная стратификация современного российского общества… С. 457.

 

Табл. 5 позволяет убедиться, что для представителей одних и тех же классов в странах Европы характерен совершенно разный уровень доходов. Годовой заработок в пересчете на евро представителей высших классов в Польше и России не дотягивает до уровня пособий по безработице и социальных выплат низшим слоям общества в Великобритании, Испании и Франции. Однако это не мешает им чувствовать себя вполне обеспеченными людьми. Конечно, в российских условиях к показателям декларируемого дохода нужно относиться осторожно. Результаты сопоставления декларируемых респондентами доходов и расходов свидетельствуют о стремлении россиян занижать уровень доходовкак минимум в 2–3 раза.

Институт комплексных социальных исследований РАН провёл в 2003 г. опрос «Изменяющаяся Россия: формирование новой системы стратификации» (выборка 2118 чел). В опросе слои выделены по индексу уровня жизни (методика Н.Е. Тихоновой). Критериями отнесения 4 из 11 стратификационных слоёв к средним выбраны: профессиональный статус (нефизический труд либо обучение на дневном отделении высшего, среднего специального учебного заведения); образование (среднее специальное либо высшее); среднемесячный душевой доход (не ниже медианного по региону); самооценка индивидом своего статуса. Средний класс определяется на пресечении всех критериев (профессии, образования, дохода). Он составил на 2003 г. 20% взрослого населения России. Выделена «периферия» среднего класса – 15%, т.е. слои, которые соответствуют средним по двум из трех критериев.

В.Ф. Анурин, напротив, критикует расширение границ среднего класса, вызванное применением критериев самоидентификации и уровня доходов. Он полагает, что многие преуменьшают роль характера труда, уровня профессионального образования и квалификации, обладания собственностью. В связи с этим В.Ф. Анурин предлагает ограничить состав среднего класса такими группами:

– руководители высшего звена управления (топ-менеджеры);

– менеджеры среднего звена управления;

– менеджеры низшего звена управления;

– работники интеллектуального труда высшей квалификации;

– квалифицированные работники интеллектуального труда.

Л.А. Беляева считает, что средний класс не ограничивается малыми и средними предпринимателями. Его основные ресурсы всё более связаны с профессиональным уровнем навыков и стратегий активности. Для определения среднего класса Л.А. Беляева применяет три критерия: социальную самоидентификацию, материальную обеспеченность и статус профессионала со специальным образованием (высшим либо средним).

Согласно мониторингу, проведенному Центром изучения социокультурных изменений Института философии РАН в 2006 г., средний класс расширился до 22% населения. Удельный вес рабочего класса составлял около 34%, в том числе слой квалифицированных рабочих – 20% населения страны. Этот слой характеризуется сравнительно молодым возрастом, высокой степенью активности. Они адаптировались к рыночным отношениям, стремятся заняться бизнесом.

Вместе с тем необходимо оценивать социальную стратификацию в России в динамике, учитывая тенденции социальной мобильности (см. табл. 6). Опрос проведен в ноябре 2002 г. Даны проценты к числу ответивших, абсолютные показатели.

Коэффициент фондов – отношение доходов 10% самых богатых и самых бедных граждан – с 1992 г. неуклонно рос и к 2008 г. составил 16,8 раза против 8 в 1992 г. Богатые становились богаче, а бедные – беднее. В январе-сентябре 2010 г. коэффициент фондов оказался на уровне 15,8 раза. Социальное неравенство в России давно стабилизировалось на высоком уровне. Причем эксперты убеждены, что официальные показатели расслоения неточно описывают реальность. Так, разница между доходами 10% самых богатых и самых бедных может превышать 20–22 раза.

Таблица 6

Изменения в социальной позиции респондентов за 1990-2002 гг.

 

Социальные позиции	1990 г.	2002 г.	Сохра- нение позиции	Спуск	Подъем
Работники малоквалифицированного физического груда (в деревне)	2,0	1,4	43,3	–	16
Работники квалифицированного физического труда (в деревне)	1,0	0,6	53,3	–	5
Неквалифицированные рабочие	10,3	15,4	55,8	2	44
Квалифицированные рабочие	31,4	24,5	59,6	50	59
Рабочие высококвалифицированного труда	1,1	0,9	41,2	2	3
Технические работники (в сферах бытовых услуг и организации управления)	8,8	10,8	50,0	17	23
Работники со средним специальным образованием	16,4	14,0	53,7	50	31
Профессионалы с высшим образованием	14,2	14,2	53,8	34	32
Высококвалифицированные профессионалы	3,8	3,4	47,4	19	6
Руководители низового звена	7,7	7,2	37,9	35	12
Управляющие среднего звена	1,6	1,6	33,3%	13	1
Управляющие высшего звена и чиновники	0,4	0,7	16,7	5	–
Предприниматели	1,0	4,4	53,3	4	–
Прочие	0,3	0,6	–	–	–
Итого	100	100	–	–	–

Источник: Шкаратан О.И., Ильин В.И. Социальная стратификация России и Восточной Европы: сравнительный анализ. М., 2006. С. 129–130.

 

По темпам роста доходов самые обеспеченные россияне остаются вне конкуренции, для них этот показатель составляет от 70 до 90% в год, такие темпы недостижимы для массовых слоев россиян. Директор региональной программы Независимого института социальной политики Н.В. Зубаревич полагает: «Уровень бедности в России в течение последних нескольких лет не изменился, он достигает примерно 13% населения» [1].

Но главное в том, что в России очевидна негативная тенденция изменения природы неравенства. Меняется состав 10% самых богатых граждан. Профессионалы и бизнесмены вытесняются чиновниками и представителями бюрократии. Разница в доходах перестает быть стимулом развития и превращается в его тормоз. Заметные успехи предпринимателей и профессионалов мотивируют людей на карьерный рост и на повышение уровня образования, вовлекают граждан в конкурентную борьбу. Но в России сложилось «плохое неравенство», которое посылает демотивирующие сигналы населению. Высокие доходы сейчас получают не созидатели и производители, а перераспределители доходов. Поэтому группе перераспределителей невыгодно что-либо менять в структуре доходов, поддерживать конкурентную борьбу или сокращать расслоение по уровню доходов.

В России за 1990–2000-е гг. сложилось общество, принципиально отличающееся от советского по характеру отношений между социальными группами и их диспозициям. В советский период общественные отношения напрямую регулировались государством. Ныне социальные группы более автономно строят отношения между собой, но не имеют гарантий устойчивости статуса и позиций перед лицом государства и крупного бизнеса.

 

Контрольные вопросы и задания

1. Сравните основные теоретические подходы к изучению стратификации современного российского общества.

2. В чем роль среднего класса как фактора политической стабильности инноваций?

3. На основе анкетных и экспертных опросов дайте социологический портрет бизнес-элиты в России.

4. Каковы объективные и субъективные критерии стратификации?

5. Проведите дискуссию на тему: «Средний класс в России – проблемы становления и взаимодействия с другими социальными группами».

6. Почему, на Ваш взгляд, в России не уменьшается уровень социального неравенства?

Рекомендуемая литература

 

Беляева Л.А. И вновь о среднем классе России // Социс. 2007. № 5.

Беляева Л.А. Социальные слои в России: опыт кластерного анализа // Социс. 2005. № 12.

Бурдьё П. Формы капитала // Западная экономическая социология: Хрестоматия современной классики. М., 2004.

Горшков М.К., Тихонова Н.Е. Средний класс как социальная база обеспечения конкурентоспособности России // Россия реформирующаяся: Ежегодник-2005. М., 2005.

Горюнова С.В. Средние слои и «средний класс» в современном российском обществе // Общественные науки и современность. 2006. № 4.

Заславская Т.И. Современное российское общество: Социальный механизм трансформации. М., 2004.

Радаев В.В. Понятие капитала, формы капиталов и их конвертация // Общественные науки и современность. 2003. № 2.

Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М.,1996.

Реальная Россия: Социальная стратификация современного российского общества / под ред. М. Тарусина. М., 2006.

Социальная стратификация российского общества / отв. ред. З.Т. Голенкова. М., 2003.

Тихонова Н.Е., Давыдова Н.М., Попова И.П. Индекс уровня жизни и модель стратификации российского общества // Социс. 2004. № 6.

Хальбвакс М. Социальные классы и морфология. СПб., 2000.

Шкаратан О.И., Иванов И.М., Инясевский С.А. Анализ социально-экономического неравенства россиян // Общественные науки и современность. 2005. № 6.

Шкаратан О.И., Ильин В.И. Социальная стратификация России и Восточной Европы: сравнительный анализ. М., 2006.

 

Библиографический список

1. Башкатова А., Наумов И. Неравенство доходов становится злокачественным: группу самых богатых россиян формируют сверхобеспеченные чиновники // Независимая газета. 2010. 1 нояб.

2. Бурдье П. Формы капитала // Западная экономическая социология. М., 2004.

3. Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни. Очерки теории. Новосибирск, 1991.

4. Иноземцев В. Глобализация и неравенство: что – причина, что – следствие? // Россия в глобальной политике. 2003. № 1.

5. Народное хозяйство СССР в 1990 г. М., 1991.

6. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М., 1996.

7. Реальная Россия: Социальная стратификация современного российского общества / под ред. М. Тарусина. М., 2006.

8. Стратегия развития государства на период до 2010 года. Проект Госсовета РФ. М., 2001.

9. Шкаратан О.И., Фигатнер Ю.Ю. Старые и новые хозяева России (от властных отношений к собственническим) // Мир России. 1992. № 1.