Каково число основных компонентов счастья?

Как мы уже видели, счастье может иметь до некоторой степени независимые когнитивные и эмоциональные составляющие, которые можно оценить при помощи вопросов об удовлетворенности или о радости и приподнятом настроении. Эндрюс и Мак-Кеннелл (Andrews & McKennell, 1980) провели исследование субъективного благополучия, в котором участвовало большое количество испытуемых из Великобритании и США, по 23 критериям. Они выявили отчетливые эмоциональные и когнитивные факторы и установили, что показатели счастья больше коррелируют с первыми. Аффективные и когнитивные переменные, разумеется, взаимосвязаны, однако корреляция составляет лишь г = 0,50, а иногда и того меньше.

Сью и соавторы (Suh et al, 1997) сообщают о данных, полученных в 43 странах; количество обследованных респондентов в целом составило 56 661 человек. Средняя корреляция между аффективным балансом и удовлетворенностью оказалась равной 0,41, но была выше в тех странах, где выражен индивидуалистский настрой (таких, как Великобритания и США), оказавшись 0,50 и выше. В странах, где господствуют коллективистские отношения, корреляция оказалась меньше — около 0,20. Вероятно, причина такого положения вещей заключается в том, что в культурах второго типа выражаемая удовлетворенность зависит как от состояния самого человека, так и от состояния других членов общества. Таким образом, можно сказать, что счастье состоит по крайней мере из 2 элементов, отчасти независимых друг от друга.

Описанная Шкала Фордиса измеряет главным образом эмоциональную составляющую. Аффектометр Каммана и Флетта (Affectometef) (Kammann & Flett, 1983) определяет только аффективный компонент, тогда как Шкала удовлетворенности жизнью Динера (Diener et al., 1985) позволяет оценить тот аспект, который заявлен в ее названии. Еще одним способом измерения эмоционального компонента являются так называемые «лица» («faces» measure) Эндрюса и Уйти, показанные на рис. 2.1. Согласно данной методике задается вопрос о «жизни в целом», однако формат ответа обращает этот метод в способ выявления эмоционального состояния человека.

Здесь изображены лица, выражающие различные чувства. Какое из них точнее всего отражает то, как вы ощущаете свою жизнь в целом?

Рис. 2.1. Лица и чувства. Источник: Andrews & Withey, 1976

Однако в эмоциональной составляющей, вероятно, следует выделить несколько показателей, поскольку хорошее настроение не является противоположностью плохого. Брэдбери (Bradburn, 1969) спрашивал людей о том, какую часть времени за последние несколько недель они находились в хорошем и плохом настроении. Некоторые из вопросов звучали так:

За последние несколько недель приходилось ли вам чувствовать...

...например, удовольствие от того, что вы чего-то достигли?...что дела идут так, как надо?

...себя в подавленном состоянии или очень несчастным?...себя очень одиноким или отдаленным от других людей?

Основной вывод, сделанный Брэдберном, состоял в том, что два этих измерения практически полностью независимы друг от друга. Данный вопрос много обсуждался и изучался. Вкратце можно сказать, что корреляция между положительным аффектом (РА) и отрицательным аффектом (NA) составляет примерно -0,43 (Tellegen et al., 1988). Более подробно мы коснемся этого вопроса в следующей главе.

Проблема отрицательных эмоций увлекает нас в разработанную область, связанную с изучением психологического дистресса, для измерения которого существует несколько широко используемых методик. Например, Шкала нейротизма Айзенка (Eysenk Neiroticism scale) и Опросник депрессии Бека (BDF). Эндрюс и Уйти (Andrews & Withey, 1976) установили, что их шкала удовлетворенности в известной степени не зависит от показателей как положительных, так и отрицательных эмоций. Все это подводит нас к разделяемому многими авторами выводу о том, что счастье имеет 3 основных компонента: удовлетворенность, положительные и отрицательные эмоции. Впрочем, как мы видели, все они тесно взаимосвязаны друг с другом. При измерении счастья можно выделить и другие компоненты, однако описанный способ до сих пор наиболее часто используется научными работниками.

Другой, более детальный подход к изучению эмоций заключается в измерении не только их силы, или глубины, но и частоты. Обе эти характеристики влияют на эмоциональное состояние в целом, причем было установлено, что более важное значение в данном случае имеет частота встречаемости той или иной эмоции. К этому вопросу мы еще вернемся, когда станем рассматривать воздействие позитивных жизненных событий и, в частности, коснемся наиболее важных из них.

Отрицательные эмоции тоже, вероятно, следует как-то классифицировать. Хиди и Веринг (Headey & Wearing, 1992) в результате исследования, которое они проводили в Австралии, выявили, что корреляция между депрессией (по Опроснику депрессии Бека) и тревожностью (по Шкале Спилбергера) составляет лишь г = 0,50. Так что эти 2 основных вида отрицательных эмоций (или дистресса) отчасти независимы. В исследовании также использовались Аффективный баланс Брэд-берна и Общий опросник здоровья. При этом авторы пришли к выводу, что все 4 критерия негативного аффекта и дистресса хотя и коррелируют, но в незначительной мере (от 0,36 до 0,50). Это дает основания выделить несколько компонентов негативного аффекта. Кроме того, по всей видимости, желательно оценивать разные отрицательные эмоции в отдельности. При использовании двух измерений отрицательных эмоций — депрессии и тревожности — мы получаем 4 компонента счастья. Выявленные Хиди и Верингом взаимосвязи между ними показаны на рис. 2.2.

Рис. 2.2. Оценки «истинных» корреляций между составляющими благополучия и психологического дистресса.

Показатели надежности (альфа-коэффициенты Кронбаха), использовавшиеся для наблюдаемых корреляций: удовлетворенность жизнью 0,92; положительные эмоции 0,64; депрессия 0,82; тревожность 0,85.

Источник. Headey & Wearing, 1992, p. 45

Лукас, Динер и Сью (Lucas, Diener, & Suh, 1996) обнаружили, что различные критерии удовлетворенности жизнью формируют один четко выраженный фактор и тесно коррелируют друг с другом. В то же время эти показатели не связаны с критериями положительных и отрицательных эмоций, а также с показателями оптимизма и самооценки.

Так являются ли оптимизм, наличие цели в жизни и самооценка составляющими счастья? Существуют хорошо зарекомендовавшие себя методики, позволяющие измерить оптимизм (Шкала жизненных ориентации — Life Orientation Scale), цель в жизни и самооценку. Все эти показатели можно рассматривать как элементы позитивного мышления. Возможно, однако, придерживаться и более узкого определения счастья. Тогда следует сказать, что эти переменные являются одними из причин счастливого состояния. Именно такого подхода придерживается большинство исследователей. Рифф (Ryff, 1989) же разработал метод измерения психологического благополучия на основе 6 факторов:

· принятие себя;

· позитивные отношения с другими;

· независимость;

· контроль над обстоятельствами;

· наличие цели в жизни;

· личностный рост.

Все они вместе образуют один суперфактор, хотя корреляции между ними довольно низки. Они также по-разному соотносятся с другими переменными. В дальнейшем мы еще столкнемся с некоторыми из них.

Как соотносятся счастье и психическое здоровье? Последнее можно оценить с помощью одного фактора. Широко применяется Общий опросник здоровья (General Health Questionnaire — GHQ) (Goldberg, 1978), а также Шкала нейротизма Айзенка (Eysenck, 1976). Сокращенный вариант Общего опросника здоровья представлен в табл. 2.3. Мы уже видели, что можно установить единый фактор благополучия и (хорошего) психического здоровья, как это показано в табл. 2.1. Отмечалось также, что положительные и отрицательные эмоции отчасти независимы друг от друга, и поэтому дистресс, отрицательные эмоции, депрессию или тревожность (точнее, отсутствие всех этих показателей) лучше рассматривать в качестве одного компонента субъективного благополучия.

Еще один вопрос связан с физическим здоровьем. Последнее является как причиной, так и следствием субъективного благополучия и может рассматриваться в качестве составной части более широкого понятия — качества жизни. Еще один момент касается субъективного здоровья, являющегося частью субъективного благополучия. Вместе с тем оно не слишком тесно связано с физическим здоровьем. Последнее измерялось в исследовании, проведенном недавно в Великобритании, по Шкале SF-36, которая позволяет выявить, какие ухудшения наблюдаются в различных сферах жизнедеятельности человека (Jenkinson & McGee, 1998).

Таблица 2.3 Общий опросник здоровья (GHQ) (версия из 12 пунктов)

В последнее время вы

*1. Были способны сконцентрироваться на том, чем вы занимаетесь?

2 Сильно страдали от бессонницы из-за волнений?

*3. Чувствовали, что играете важную роль в происходящем?

*4. Чувствовали себя способным принимать решения'

5. Чувствовали себя в постоянном напряжении?

6 Чувствовали себя не в состоянии преодолеть трудности?

*7. Могли получать удовольствие от своих обычных повседневных занятий?

*8. Были способны решить свои проблемы?

9. Чувствовали себя несчастным или подавленным?

10. Теряли уверенность в себе?

11. Думали о себе как о ничтожном человеке?

* 12. Чувствовали себя в целом умеренно счастливым?

Источник: Goldberg, 1972.

Заметим: за ответы на отмеченные звездочкой (*) пункты очки начисляются с противоположным знаком; 0 означает полное согласие.

Насколько хороши эти шкалы?

Существует несколько способов оценки психологического теста.

1. Определение внутренней связности, т. е. коррелируют ли друг с другом пункты шкалы. Нам необходимо знать, что измеряется определенная переменная, а ее компоненты взаимосвязаны и успешно опробованы тестом. Этот аспект обычно определяют с помощью альфы Кронбаха. Большинство из тех тестов, на которые мы ссылались, имеют высокий показатель по такому критерию, например Шкала удовлетворенности жизнью Динера (0,84) и Оксфордский опросник счастья (ОНГ) (0,85). Названные тесты не являются ограниченными методиками, в которых все пункты практически одинаковы.

2. Определение ретестовой надежности, т. е. стабильны ли показатели во времени. Большинство упоминавшихся тестов очень хорошо удовлетворяют и этому критерию. Мы обнаружили, что Оксфордский опросник счастья более стабилен, чем сходный с ним Опросник депрессии Бека (на уровне 0,67 за 6-месячный период). Хиди и Веринг (Headey & Wearing, 1992) установили показатель устойчивости от 0,5 до 0,6 для промежутка в 6 лет. Однако данные методики должны быть чувствительны и к изменениям. Так, текущие конфликты, равно как и благополучие в прошлом, предсказывают степень благополучия в настоящее время (Chamberlain & Zika, 1992).

3. Определение валидности теста, т. е. согласуются ли данные с более точными или более непосредственными измерениями счастья. Используются 2 типа валидности. Например, в Оксфордском опроснике счастья шкала «восхитительно—ужасно» (Delighted — Terrible) и другие шкалы коррелируют с оценками людей, которые знакомы с респондентами, (коэффициент корреляции составляет примерно 0,5-0,6). Леппер (Lepper, 1998), обратившись к выборке из 1500 пенсионеров, установил следующие корреляции с показателями счастья (позиция значимых других):

· счастье 0,59; 0,54 (2 обследованные группы);

· положительные эмоции 0,45; 0,43;

· аффективный баланс 0,53;

· удовлетворенность 0,53; 0,51.

Указанные данные также соотносятся с ежедневными отчетами о настроении на протяжении нескольких недель, причем для шкалы D—Гкорреляция несколько выше и составляет 0,66. Сэндвик, Динер и Зейдлиц (Sandvik, Die- ner & Seidlitz, 1993) сравнили 4 способа измерения субъективного благополучия на основе самоотчетов и ряда методик, которые построены на иных принципах — направленных на оценку друзей и членов семьи, ежедневных отчетов о настроении, письменных интервью и когнитивных критериев. Средняя корреляция между методами 2 типов составила 0,73, а вот между оценками друзей и семьи — всего лишь 0,44. Эти выводы говорят о многом, но прежде всего о том, что шкалы далеки от совершенства. Другой вид валидности связан с выяснением того, порождает ли тест ожидаемую модель отношений с другими переменными. И здесь, следует признать, нас поджидают некоторые сюрпризы. Критерии субъективного благополучия в меньшей мере соотносятся с показателями объективной удовлетворенности, чем это можно было бы ожидать. Особенно слаба связь с уровнем дохода: несмотря на то, что сейчас люди на Западе в 4 раза обеспеченнее, чем 40 лет назад, уровень их субъективного благополучия практически не изменился, а у 37% очень богатых американцев показатели счастья оказались даже ниже среднего (Diener & Suh, 1997 a). Такая слабая взаимосвязь объясняется тем, что удовлетворенность и другие аспекты субъективного благополучия зависят не только от объективного состояния мира, но и от человеческих ожиданий и прочих когнитивных процессов, происходящих «в голове». Тем не менее субъективное благополучие не есть всецело субъективный показатель, — это истинное состояние человека, оно по-настоящему «объективно», поскольку соответствует фактической работе мозга, реальному выражению лица и разнообразным видам действительного поведения (Diener & Suh, 1997 a).

4. Определение особенностей влияния субъективных факторов на ответы испытуемых. Их, например, может искажать эффект непосредственного настроения. Шварц и Штрак (Schwarz & Strack, 1991) обнаружили, что люди сообщали о значительно более высоком уровне счастья и удовлетворенности жизнью, если была солнечная погода или когда футбольная команда Германии одержала победу. Подобные влияния можно уменьшить, если попросить респондентов описать свои ощущения «в течение нескольких последних недель», а не в настоящий момент и если, разумеется, не стремиться привести их в необычное расположение духа.

Существует также опасность того, что респонденты станут делать вид, что они счастливее, чем на самом деле, чтобы лучше выглядеть в глазах исследователя или самого себя. Большинство людей определяют свое счастье значительно выше среднего уровня, например, на 6 или 7 баллов по 9-балльной шкале (Andrews & Withey, 1976). Но огромное число англичан также говорят, что очень счастливы в браке, при этом половина из них разводится. Удовлетворенность жизнью, как было установлено, коррелирует с уровнем самообмана (Hagedorn, 1996). Однако, по-видимому, в данном случае в ответах не отражается настрой на социальную желательность — склонность давать социально одобряемый ответ (Vella & White, 1997). Как это согласуется с вышеописанным уклоном в сторону позитивного? Вероятно, подобная склонность есть у каждого. Возможно, любой ощущает, что его уровень счастья выше среднего: ведь раз люди говорят так, нам следует заключить, что они действительно счастливы. Серьезная проблема возникла в связи с кросс-культурными исследованиями, которые мы сейчас и затронем.

5. Определение возможности применения теста в разных популяциях. Вопрос о том, являются ли одни страны или культуры более счастливыми, чем другие, представляет как практический, так и теоретический интерес. Однако для его решения требуются опросники, валидные не только для одной культуры. Мы уже видели, что исследования счастья в коллективистских сообществах Востока связаны с определенными трудностями, поскольку самооценки удовлетворенности основаны не только на ощущаемом индивидом личном счастье, но и на воспринимаемом им благополучии группы. Мы видели, что использование субъективных критериев порождает некоторые сомнительные результаты, в частности, иногда они не отражают значительные различия в таких объективных социальных показателях, как доход, образование и здоровье. Отмечены и некоторые другие, столь же подозрительные результаты. Например, «Евробарометр» выявил очень низкую удовлетворенность у жителей Франции и Италии: лишь 10% из них «очень довольны жизнью в целом», тогда как в Дании таковых 55%, а в Голландии — около 45% (Inglehart & Rabier, 1986). Можно предположить, что это, вероятно, связано с различными культурными нормами дозволенности отрицательных и желательности положительных эмоций, а не с огромными национальными различиями в уровне счастья. Решением данной проблемы может быть применение менее прямых формулировок.

6. Определение наилучших способов измерить уровень счастья. Таковые могут существовать, но все они, вероятно, неудобны и дорогостоящи по сравнению с опрашиванием людей. Единственный часто используемый альтернативный метод — «замер переживаний» {experience sampling). Он заключается в том, что человек сообщает о своем настроении в разные моменты времени, затем полученные баллы усредняются. Брандстеттер (Brandstatter, 1991) использовал его так: он раздал испытуемым график, составленный случайным образом, — в нем отмечены моменты времени в пределах каждого из шести 4-часовых суточных периодов. «Расписание» охватывало 30 дней, — таким образом, оно в сумме рассчитано на 180 отметок. Ларсон (Larson, 1978) замерял настроение людей в разные, случайно отобранные, моменты времени. Затем он стал использовать секундомер, запрограммированный на выключение в определенные моменты. Пока что данные методы использовались не столь широко, чтобы можно было понять, сколько требуется замеров или каков наилучший способ их получения. Однако эти методы обладают значительной степенью очевидной («лицевой») валидности. Это тоже самоотчеты, но они ближе к непосредственному опыту индивида и предъявляют меньше требований к запоминанию и обобщению переживаний. Другой возможный способ замера настроения заключается в том, чтобы получить данные о выражении лица и тоне голоса в моменты времени, выбранные в известной мере наугад. Такой способ тоже привлекателен, но совершенно непрактичен.

Еще один метод состоит в том, чтобы попросить друзей обследуемых индивидов оценить их. Для получения всесторонней информации важно, чтобы оценки дали несколько друзей. Такой подход позволяет избежать описанного выше искажения, вызванного предубеждениями, что характерно для самоотчетов. Однако это приводит к другим проблемам: в частности, оценки друзей могут отражать их взаимоотношения с субъектом. Данный метод вполне пригоден для использования на практике и недорог, однако применяется редко.

Наконец, можно оценивать некоторые физиологические процессы, например, влияние серотонина и других химических веществ, регулирующих настроение, или активность левой лобной доли коры головного мозга, где находится зона хорошего настроения, хотя метод экстракции может снизить уровень счастья. Однако данные способы изучения еще предстоит детально изучить.

Социальные показатели

Очевидно, что измерение счастья посредством опросов связано с некоторыми проблемами. Альтернатива — использовать объективные социальные показатели. Такой метод наиболее часто применяется при сравнении городов или государств по таким критериям, как средний доход, число лет обучения и продолжительность жизни. Данный метод может также использоваться для изучения исторической динамики благосостояния.

Основная сложность такого подхода заключается в том, чтобы выделить индикаторы. Британское правительство в 1999 г. объявило о своем намерении провести мониторинг и ряд мероприятий по улучшению 13 социальных показателей, среди которых — уровень дохода, образования и безработицы; были среди них и менее привычные: разнообразие птиц и уровень загрязнения рек. Делает ли большое число птиц счастливыми людей, или важнее какие-то иные аспекты жизни? Может, имеет смысл снова обратиться к субъективным критериям. И если, например, популяции пернатых не приводят к большему счастью человека, то мы можем этот показатель не учитывать. Другая проблема заключается в том, что один и тот же индикатор измеряется в разных местах неодинаково. Скажем, когда говорим о погоде, то как можно понять, какая температура или какой температурный диапазон лучше?

По ходу изложения мы затронем вопросы о влиянии денег и некоторых других объективных факторов, а в главе 12 вернемся к объективным показателям, предназначенным для изучения национальных различий.

Объективные показатели возможно использовать применительно как к странам, так и к индивидам, характеризуя их доход, образование и т. д. Такой подход задействуется при оценке качества жизни с точки зрения здоровья, когда людей не спрашивают, как они себя чувствуют, а устанавливают, какие действия они способны производить, насколько ограничена их жизнедеятельность (Jenkinson & McGee, 1998). В рамках других подходов, направленных на изучение благополучия пациентов, оценивается успешность их физического, психологического, социального и экономического функционирования (Raphael et al., 1996).