Права человека, демократия и доверие друг другу

Динер и соавторы (О1епег е1 а1., 1995) установили: показатели соблюдения прав человека коррелируют с удовлетворенностью жизнью, и коэффициент составляет 0,48. Но этот эффект исчезает, если переменная дохода удерживается на одном уровне, поскольку в более богатых странах лучше обстоит дело и с соблюдением прав человека. Правда, Венховен (УеепЬоуеп, 2000) считает, что, хотя политическую и личную свободу можно объяснить благосостоянием, экономическая свобода такому толкованию не поддается. Под ней он понимает свободу от избыточного налогообложения, а также простор для свободного предпринимательства и перемещения денежных средств. Политическая свобода характеризуется свободой слова, соблюдением прав человека и свободными выборами. Личная свобода касается вероисповедания, путешествий, брака и сексуальной жизни.

Венховен рассмотрел богатые и бедные страны по отдельности и обнаружил, что степень общей свободы коррелирует с национальным счастьем на уровне 0,49, однако в бедных странах значимой взаимосвязи установить не удалось. Очевидно, свобода делает людей счастливыми, если они способны ею воспользоваться.

Фрей и Штутцер (Ргеу & 51и12ег, 2000) сравнили 26 швейцарских кантонов, существенно различающихся по возможности участия жителей в демократических институтах. Оказалось, что это сильно влияет на средний уровень счастья в том или ином кантоне.

Алмонд и Верба (А1топс1 & УегЬа, 1963) в книге «Гражданская культура» описывают исследования, посвященные различным аспектам социальной и политической жизни граждан, а также проблеме доверия к правительству. Обследования проводились в 5 странах в 1959-1960 гг. Авторы установили, что наиболее высокий уровень доверия характерен для США и Великобритании, тогда как в Германии и Франции в тот же период он оказался крайне низок.

Инглхарт и Рабье (1п§1Ьаг1 & КаЫег, 1986) сообщают о результатах недавнего исследования (полученные ими данные, равно как и результаты указанного выше изучения, представлены в табл. 12.2). Социологи также выявили очень низкий уровень доверия друг другу в Италии и во Франции. Корреляция между ним и субъективным благополучием весьма умеренная, — вероятно, такова причина относительно низкой удовлетворенности, отмечаемой среди жителей Италии и Франции. И для Германии в тот период были характерны аналогичные показатели, поскольку перед ней остро стояли проблемы, связанные с разделом страны на восточную и западную части. Шмит и Маэс (ЗсЬппЦ & Маез, 1998) определили, что у жителей обеих частей Германии отрицательные эмоции связаны с завистью и чувством несправедливости (хотя они намного сильнее в Восточной Германии).

Выше было показано, что нейротизм (показатель тревожности) выше в арабских и латиноамериканских странах, что, вероятно, связано с политической нестабильностью. Оувенил и Венховен (Ошуепее1 & УеепЬоуеп, 1994) обнаружили, что уровень счастья выше там, где граждане активнее участвуют в политической жизни страны, где меньше гражданских беспорядков и конфликтов. Кроме того, они установили, что уровень счастья ниже, когда реален другой риск — наводнения, войны, землетрясения или голода. Шине (ЗсЬупз, 1998) показал: в странах, где происходят стремительные изменения (таких как Корея, Южная Африка и Филиппины), наблюдается низкая удовлетворенность жизнью. Как видно из рассмотренной нами табл. 12.1, страны, для которых характерен самый низкий уровень счастья, — это Болгария, Россия и Румыния. В них крайне слабо развиты демократические институты и низкий уровень жизни.

Внешние угрозы также отражаются на ощущении счастье. Ландау и соавторы (Ьапс1аи еХ. а1., 1998) проанализировали 203 израильских исследования, показывающих влияние общенационального стресса. Если этот показатель высокий, средний уровень счастья снижается; к удивлению, хуже становится и забота людей о собственном здоровье и несколько ухудшается способность преодолевать трудности.

В главе 11 указывалось, что религия — источник счастья и других аспектов благополучия. Это обусловлено поддержкой, которую оказывают человеку члены религиозной общины. Страны существенно разнятся по степени религиозности населения, и этот показатель можно считать фактором национальных различий, касающихся меры счастья. В Италии, Греции, Португалии, а также во всех католических странах реже случаются разводы. Религиозной приверженностью объясняется и поразительно высокий уровень счастья в Южной Африке и Нигерии, и довольно высокие (по сравнению с Европой) его показатели в США — там церковь играет весьма активную роль. Понятны тогда и причины низкого уровня счастья в Китае и России. В этих странах религиозность не приветствуется.

Таблица 12.2 Уровень доверия людей в разных странах (1959-1960 и 1981 гг.)

1959-1960 (Исследование «Гражданская культура») 1981 (Всемирное исследование ценностей)

	(Исследование «Гражданская культура») 1959-1960	1981 (Всемирное исследование ценностей)
США		Дания
Великобритания		Нидерланды
Мексика		Великобритания
Германия		Северная Ирландия
Италия		Ирландия
		Испания
		США
		Германия
		Бельгия
		Италия
		Франция

Источники: А1топс1 & УегЬа, 1963; 1пп$1еЬаг1 & КаЫег, 1986.

Этнические различия

Проводилось множество сравнительных исследований чернокожих и белых (особенно в США). Кэмпбелл и соавторы (СатрЬеП е1; а1., 1976) обнаружили, что очень счастливыми считают себя 18% чернокожих и 32% белых; сходные результаты получены и в других странах. Сток с коллегами (ЗСоск е1 а!., 1985) проанализировали 54 обследования, проводившиеся в Америке, и установили: разница между ощущением счастья людьми с черным и белым цветом кожи незначительна, причем с увеличением возраста респондентов она сокращается. В США разрыв за последние десятилетия сократился еще больше. С другой стороны, в 1980-х гг. афроамериканцы стали менее обеспеченными, хуже были их показатели образованности и здоровья. В то же время удовлетворенность жизнью у них возросла (по поводу счастья аналогичных результатов, правда, не получено) (Ас1ат5, 1997). Бленчфлауэр и Освальд (В1апспЯо^ег & ОзшаЫ, 1999) установили, что чернокожие американцы стали за этот период несколько счастливее, но все равно их уровень счастья остался ниже, чем у белых.

Немалую часть таких несовпадений между чернокожими и белыми можно объяснить различиями в доходе, профессиональном статусе и занятости. Если эти переменные удерживать на неизменном уровне, различия, связанные с расовой принадлежностью, оказываются еще меньше. Бленчфлауэр и Освальд (В1апсЬпо\уег & ОзлуаЫ, 1999) пересмотрели данные, полученные при обследовании 100 000 человек в США и Великобритании, и подсчитали, как расовая принадлежность влияет на ощущение счастья, выраженное в экономических показателях. Быть чернокожим равноценно ежегодной потере $30 000 в заработной плате. Этот статус, однако, не влечет за собой столь высоких издержек, как безработица или состояние вдовства.

Статус чернокожего не отражается на самооценке столь сильно, как этого можно было бы ожидать. Кэмпбелл и соавторы (СатрЬеП е1 а1., 1976) выявили, что в США высокая самооценка характерна для 32% чернокожих и 50% белых. Однако у детей афроамериканцев часто наблюдается более высокая самооценка, чем у белых, особенно если они посещают раздельные по расовой принадлежности школы, где не сталкиваются с белыми сверстниками. На счастье чернокожих и белых людей воздействуют одни и те же факторы. Но Бертон и его коллеги (Вш1оп е1 а1., 1993) установили: хотя брак и занятость благотворно отражаются на обретении счастья и чернокожими, и белыми, сочетание этих факторов особенно положительно влияет на жизнь первых.

В Южной Африке белые южноафриканцы — наиболее довольная своей жизнью и оптимистичная группа населения, далее по этим показателям следуют метисы и южноафриканские индийцы, затем — туземные африканцы. С другой стороны, оказалось, что представители белой расы наименее уверены в счастливом будущем людей разных рас в Южной Африке (Нагпз, 1997).

Исследователи часто приходят к выводу, что представители этнических групп, являющиеся иммигрантами, несчастны и страдают психическими расстройствами. Это не всегда так. Для китайцев и японцев, проживающих в Америке, характерна высокая самооценка. Вероятно, она связана со стабильностью их семейной жизни и социальной солидарностью, которая отличает данные этнические группы (СоскегЬаш, 1981). Это же было верно и в отношении американских индейцев, пока они не вступили в контакт с городской культурой и не начали конкурировать (безуспешно) за рабочие места и высокие доходы; в этом случае они, скорее всего, будут страдать от депрессии и психических нарушений (РисЬз & На-У1§Ьиг51, 1973).