Агрессивность и агрессивное поведение молодежи

Вербальные агрессии выступают как болезненные и оскор­бительные, иногда «словом можно убить». Вербальной агресси­ей можно считать следующие высказывания: многочисленные отпоры; отрицательные отзывы и критические замечания; вы­ражение отрицательных эмоций, например недовольства в виде брани, затаенной обиды, недоверия, ненависти; высказание мыс­лей и желаний агрессивного содержания: «Убить тебя надо» или проклятий; оскорбления; угрозы, принуждения и вымогатель-

ства; упреки и обвинения; ирония, издевки, обидные и оскор­бительные шутки; простой крик без формулирования речевого выражения, рев; скрытая агрессия в мечтах, фантазиях, выра­жается вербально или в мыслях, реже в рисунках.

Выделяют инструментальный вид агрессии, когда она исполь­зуется в качестве средства достижения какой-либо цели, при­чем причинение ущерба не является целью, а лишь средством воздействия. Враждебная агрессия направлена на причинение боли и ущерба жертве, ее можно рассматривать в качестве аг­рессии во имя агрессии.

Различают агрессию как специфическую форму поведе­ния и агрессивность как психическое свойство личности.

Например, Басе определяет агрессию «как реакцию, как фи­зическое действие или угрозу такого действия со стороны одно­го человека, которые уменьшают свободу или генетическую при­способленность другого человека, в результате чего организм дру­гого человека получает болевые стимулы».

В настоящее время все больше утверждается представление об агрессии как мотивированных внешних действиях, наруша­ющих нормы и правила сосуществования, наносящих вред, при­чиняющих боль и страдание людям.

Не менее существенно рассматривать агрессию не только как поведение, но и как психическое состояние, выделяя по­знавательный, эмоциональный и волевой компоненты. По­знавательный компонент заключается в понимании ситуации как угрожающей, в видении объекта для нападения. Некото­рые психологи, например, Лазарус, считают основным возбуди­телем агрессии угрозу, полагая, что угроза вызывает стресс, а агрессия уже является реакцией на стресс. Но далеко не всякая угроза вызывает агрессию, и не всегда агрессивное состояние провоцируется угрозой.

Важен и эмоциональный компонент агрессивного состояния — здесь прежде всего выделяется гнев: часто при подготовке и в процессе осуществления агресии человек испытывает сильную эмоцию гнева, ярости. Но не всегда агрессия сопровождается гневом и не всякий гнев приводит к агрессии. Эмоциональные переживания недоброжелательности, злости, мстительности так­же часто сопровождают агрессивные действия, но они далеко не всегда приводят к агрессии. Волевой компонент агрессивного действия четко выражен: присутствует целеустремленность, на­стойчивость, решимость, инициативность, смелость.

Агрессивность — свойство личности, заключающееся в го­товности и предпочтении использования насильственных средств для реализации своих целей. Агрессия — проявление

 

7*

агрессивности в деструктивных действиях, целью которых яв^^; ляется нанесение вреда тому или иному лицу. Агрессивность у различных лиц может иметь различную степень выраженно­сти — от почти полного отсутствия до его предельного разви­тия. Вероятно, гармонически развитая личность должна обла­дать определенной степенью агрессивности. Потребности инди­видуального развития и общественной практики должны формировать в людях способность к устранению препятствий, а подчас и к физическому преодолению того, что противодействует этому процессу. Полное отсутствие агрессивности приводит к податливости, неспособности занять активную жизненную позицию. Вместе с тем чрезмерное развитие агрессивности по типу акцентуации начинает определять весь облик личности, превращает ее в конфликтную, неспособную на социальную ко­операцию, а в своем крайнем выражении является патологией (социальной и клинической): агрессия утрачивает рациональ­но-избирательную направленность и становится привычным способом поведения, проявляясь в неоправданной враждеб­ности, злобности, жестокости, негативизме.

Агрессивные проявления могут являться: 1) средством дости­жения определенной цели; 2) способом психологической раз­рядки, замещения блокированной потребности; 3) самоцелью; 4) способом удовлетворения потребности в самореализации и са­моутверждении.

Жестокость может выступать как свойство личности, заклю­чающееся в безразличии к страданиям других людей или же в стремлении к их причинению, и как осознанные действия, на­правленные на причинение мучений, страданий другим людям для достижения определенной внешней цели или самоудовлет­ворения. Непреднамеренные неосторожные действия (либо ког­да действия по той или иной причине не осознаются челове­ком), даже с самыми тяжелыми последствиями, не являются жестокими. Таким образом, природа жестокости определяется побуждениями субъекта, когда причинение страданий служит мотивом или целью поведения. Агрессивность и жестокость как свойства личности формируются преимущественно в дет­ском и подростковом возрасте. Первоначально они возникают как конкретно-ситуативные явления, источником которых яв­ляются внешние обстоятельства. Агрессивные, жестокие поступ­ки малолетних детей еще не определяются внутренней логикой их характера, а обусловлены сиюминутными побуждениями без учета и понимания их нравственного значения. Однако в резуль­тате неоднократного повторения такого поведения при отсутствии должной его оценки и корректирующих воздействий, эти явле-

ния постепенно приобретают устойчивый характер, отрываются от ситуации, в которой первоначально возникли, превращаются в черту личности. У агрессивных лиц еще в детском и подрост­ковом возрасте формируется готовность воспринимать, оцени­вать те или иные объекты, ситуации, действия других лиц как угрожающие или враждебные и действовать в их отношении в соответствии с этой оценкой. Установочный характер такого поведения проявляется в том, что оно регулируется не только на осознаваемом, но и на неосознаваемом уровне: нередко жесто­кие, агрессивные действия не расцениваются человеком, как таковые, а считаются естественными, морально оправданны­ми в результате функционирования механизмов психологиче­ской защиты и самореабилитации. Среди лиц, осужденных за насильственные преступления, практически все имели следую­щие неблагополучные условия жизни и развития в детстве и подростковом возрасте: нравственная и эмоциональная обстанов­ка большинства родительских семей не обеспечивала ребенку ровного, спокойного воспитания, формирования у него чувства защищенности и собственного достоинства, веры, в жизненные перспективы: 30% отцов были пьяницы, серьезные ссоры меж­ду родителями в 85% семей, а в 40% семей практиковались скандалы с рукоприкладством. Дети в 7 раз чаще ощущали рав­нодушие к себе, понимали, что ими тяготятся, их почти вдвое чаще наказывали, 30% детей родители сильно избивали. При­чем во многих семьях существовала противопоставленность груп­пы «мать—ребенок» отцу. При этом мать, видя в ребенке союз­ника в психологической войне с отцом, оправдывала любое по­ведение сына, в том числе и агрессивное. В условиях существо­вания внутри семьи двух враждебных лагерей ребенок более легко усваивает навыки агрессивного поведения, так как наблюдение и испытание на себе насилия сочетается с высокой мотивацион-ной готовностью к его использованию, с незамедлительным воз­награждением в виде одобрения со стороны матери, к тому же, благородно выступая на стороне слабой женщины — матери, ограждая ее от притязаний пьяного отца, подросток имеет осно­вания считать свои действия морально оправданными, что есте­ственно упрочивает складывающийся стереотип насильственно­го поведения. Таким образом, существенная роль в формирова­нии навыков насилия принадлежит эмоциональному конфликту между родителями и рано возникающей между отцом и подро­стком враждебности. В своем большинстве родители, вырастив­шие и воспитавшие насильственных преступников, относятся к типу «обвиняющих». Если обвинения соседствуют с равноду­шием, аморальным поведением родителей и применением ими

 

физической силы как в конфликтах между собой, так и в отно­шении ребенка, то в силу детского подражания и отсутствия другого жизненного опыта ребенок убеждается в том, что до­биться цели наиболее просто путем грубого физического при­нуждения другого. Здесь закладываются отличительные черты насильственных преступников — вспыльчивость, злобность, мсти­тельность, жестокость. Дети из неблагополучных семей менее подготовлены к систематическим школьным занятиям, более возбудимы, раздражительны, что усложняет им усвоение школь­ной программы, приводит к трудностям и неудачам в учебе. Но вместо помощи и в школе, и в семье прибегают к обвинениям в лени, тупости, нежелании учиться и наказаниям. 60% осуж­денных подростков отмечали, что именно плохая учеба в школе чаще всего вызывала ссоры в их семьях. Отсутствие одобрения и помощи со стороны взрослых (родителей, учителей) в веду­щей деятельности — учебе — приводит к тому, что важнейшие потребности ребенка этого возраста, потребности в одобрении окружающих, самоуважении, начинают блокироваться, посте­пенно создавая глубокий внутренний дискомфорт. Стремясь най­ти выход из этого состояния, подростки пытаются компенсиро­вать недостатки учебы бравадой, грубостью, нарушением поряд­ка на уроках и переменах, драками. Таким образом, несостоя­тельность в учебе и отторжение от учебного коллектива являют­ся вторым крупным поражением на жизненном пути после пер­вого поражения, нанесенного родительской семьей: полученные неудачи (фрустрации) объективно подталкивают к поиску дру­гих, доступных средств самоутверждения.

Образовавшийся в позитивной системе общения вакуум под­росток пытается чем-то заполнить, он ищет и находит таких, как он сам, подростков и в этой группе, наконец, обретает «об­щественный» статус, возможность удовлетворить жизненно не­обходимую потребность в общении и признании. Если в нефор­мальной подростковой группе насильственные действия прак­тикуются, если подросток подвергался им и отвечал на них, то он рискует закрепить поведенческие навыки агрессивности. Ссоры с применением силы между собой, а чаще использование физической силы при решении конфликтов с незнакомыми людьми, чтобы «вступиться за друзей», закрепляют стереотип поведения, связанный с применением силы как средства разре­шения конфликтов. Цель совместных групповых действий под­ростковых хулиганских групп — поиск спиртного, а также лич­ное и групповое самоутверждение в искусственно создаваемых рискованных ситуациях, осуществляется своеобразная месть за личные неудачи, при этом жертвами ее оказываются наиболее

беззащитные незнакомые люди. Нападению предшествует пси­хологическая готовность к насильственным действиям, которую чаще других формируют лидеры, например, словами «надо кого-то избить». Умысел на убийство до нападения обычно не обгова­ривается. Данный тип агрессивного поведения можно'назвать «охотой на беззащитных». Никакого повода для нападения не требуется, непременным условием нападения на беззащитных является уверенность в явном перевесе сил и в безнаказанности. Поэтому они предпринимаются в вечерние и ночные часы в от­ношении одиночных жертв в безлюдных местах. Мотивы круп­ного обогащения, личной мести, ревности и самозащиты, как правило, отсутствуют, в основном с помощью насилия подрос­ток обычно пытается решить проблему своего самоутверждения. В детстве и в школе его статус был крайне низким, а сейчас при поддержке таких же приятелей он впервые чувствует, что может заставить с собой считаться, хотя бы на время он превра­щается в хозяина положения, утверждает свою значимость пу­тем насилия или хулиганства. Таким образом, хулиганство, аг­рессия представляют собой перенос конфликта, сложившегося в семье, ближайшем социальном окружении в совершенно иную ситуацию: избиение постороннего прохожего на улице, дебош, нецензурная брань в адрес незнакомых людей. Перенос неразре­шенных конфликтов в анонимную незащищенную среду не слу­чаен, ибо именно в этих условиях подростки могут выплеснуть свою агрессивность и добиться самоутверждения с наибольши­ми шансами на ситуативный успех. Для части молодых пре­ступников жестокое убийство помимо прочего служит цели повы­шения сексуальной самооценки, цели утверждения себя в роли полноценного мужчины — это наиболее типично для изнасилова­ний, особенно групповых, но проявляется и в убийстве мужчин, которых раздевают, намеренно бьют по половым органам и т.п.

Юность быстро проходит, а с ней и потребность самоутверж­даться на улице в среде сверстников. Поэтому пик агрессивных уголовных действий, направленных на различное анонимное ок­ружение (незнакомых людей), приходится на возрастную груп­пу «молодые взрослые» и резко падает после 24 лет. Этот канал агрессивности исчерпывает себя, так как постепенно распада­ются неформальные молодежные группировки, а у их участни­ков появляются другие межличностные связи, прежде всего ори­ентированные на собственную семью. Для части молодых людей супружеская семья становится мощным антикриминогенным фактором, в конце концов выправляющим возникшие в детстве и юности деформации. Но лишь для части людей. А у многих семья, напротив, — зона проявления агрессивности и раз-

 

дражения. Известно, что подавляющее число тяжких преступ­лений против личности совершается в сфере семейно-бытовых от­ношений: по данным уголовной статистики, по этой причине про­исходит 70% умышленных убийств, из них в свою очередь 38% совершается против родственников, а 62% — против супругов.

Целесообразно различать типы ординарной и парадоксальной социализации агрессии. (А. Реан) Ординарная социализация агрессии — это непосредственное усвоение навыков агрессивно­го поведения и развития агрессивной готовности личности либо в результате прямого, деятельного опыта, либо как следствие наблюдения агрессии. Имеется множество экспериментальных данных, из которых следует, что научение посредством наблю­дения оказывает на личность даже большее влияние, чем непос­редственный деятельный опыт. При парадоксальной социализа­ции агрессии соответствующие изменения личности происхо­дят вне зависимости от наличия непосредственного опыта агрессивного взаимодействия или наблюдения агрессии. Агрес­сивность как устойчивая личностная характеристика в данном случае формируется вследствие значительного опыта подавле­ния возмож- ностей самореализации. Причем имеется в виду, что это подавление осуществляется вне агрессивного контекста, без проявления физической или вербальной агрессии или враж­дебности. Напротив, блокирование актуальных личностных по­требностей чаще всего связано с излишней «заботой» о личнос­ти, с излишней избалованностью, гиперопекой ребенка, лиша­ющего личность самостоятельности.

Повышенная агрессивность обусловливает вероятность проти­воправного, даже преступного поведения молодежи.

Существует огромный спектр подходов — биологических, генетических и психологических, социологических и крими­нологических, культурологических, экономических для ана­лиза причин, характера преступности.