Ненаучное психологическое знание и возможность психологического знания как научного

В развитии психологического знания существенно менялись критерии научности. Но до сих пор, по мнению К. Поппера, нет устоявшихся критериев, которые позволили бы определить, где кончается миф и начинается теория, где имело место прозрение, а где – заблуждение. Роль воззрений, оцененных как заблуждения, может быть вполне эвристичной. А на смену апробированной, эмпирически «правильной» теории может прийти новая, конкурирующая. Но обычно можно различить системы теоретических положений, предполагающих, что они имеют отношение к миру реальности (для психологических теорий это мир субъективной, или психологической, реальности), и положений, не нацеленных на соотнесение мира теории и мира реальности. Первые всегда предполагают возможность их верификации или фальсификации (см. главу 2).

Наряду с научно-психологическим знанием существуют такие его виды, которые не претендуют на статус научности, но выполняют важные функции в ориентации поведения человека, решении им практических жизненных задач и даже в выработке систем ценностей и мировоззрения в целом. Речь идет о житейском и художественном психологическом знании.

Житейское психологическое знание отличается от научного по следующим параметрам:

• обладает большей конкретностью, меньшей обобщенностью и направлено на решение преимущественно прагматических задач;

• чаще всего имеет характер имплицитного (скрытого) знания, интуитивного по своей природе, без разделения на теорию и эмпирию;

• не опирается на эксперимент или другие формализованные процедуры получения нового знания;

• не имеет четкой структуры или дисциплинарного строения, как это свойственно научной психологии;

• использует другие носители, способы хранения и передачи информации по сравнению с знанием научным.

В той или иной степени житейским психологическим знанием обладает каждый человек, поскольку оно формируется стихийно.

Житейская психология – совокупность психологических знаний, не отвечающих стандартам научности (с точки зрения способов получения, стандартов описания, системности, непротиворечивости и верифицируемости) и закрепленных в форме традиций, обрядов, норм и правил поведения, народной мудрости, афоризмов, произведений искусства и т. п.

Лучшими житейскими психологами являются, как правило, представители профессий типа «человек – человек» по классификации Е. А. Климова (журналисты, дипломаты, священники, работники сервиса, педагоги и др.). Для научного психолога житейские наблюдения служат важным источником накопления опыта, подлежащего дальнейшему научному анализу, а также источником гипотез и предположений при решении теоретических и прикладных задач, формулируемых в рамках строго научного исследования.

Художественная форма психологического знания фиксирует и передает уникальное и неповторимое восприятие автором свойств и закономерностей конкретной психологической реальности. Согласно А. Н. Леонтьеву, наука добывает, фиксирует и транслирует объективное знание в значениях, а искусство выражает и передает отношение художника к миру с помощью образов – носителей личностных смыслов. Художественное мышление, приемы художественного анализа часто оказывают огромное влияние на мышление ученого. Особую роль играют художественные образы в творческом мышлении. В предыдущей главе мы говорили о затянувшемся процессе размежевания научной психологии с околонаучными или даже откровенно псевдонаучными подходами. Парапсихология, биоэнергетика, экстрасенсорика, психотроника – лишь некоторые из названий различных направлений квазинаучной деятельности, иногда маскирующихся под научную психологию, а иногда откровенно бросающих ей вызов. Рост интереса к иррациональным формам освоения действительности наблюдается обычно в периоды социальной нестабильности и неуверенности людей в завтрашнем дне.

Нельзя сказать, что они всегда играют однозначно отрицательную роль в развитии общественного сознания. Известно, что алхимия содействовала становлению химии как науки. Феномены экстрасенсорной чувствительности иногда становятся предметом вполне плодотворного научного изучения, а ложные в целом идеи могут содержать наводящие подсказки. Иногда псевдонаучные подходы с успехом выполняют психотерапевтические функции как на уровне отдельного человека, так и общества в целом. Тем не менее нельзя недооценивать негативные последствия широкого распространения иррациональных установок в обществе, которые могут привести к падению социальной активности, искажению систем ценностей и другим деструктивным процессам. Одним из средств предотвращения этого является усиление просветительской деятельности психологов, повышение доступности научного психологического знания для широких слоев населения. А сама психология также нуждается, по выражению А. В. Юревича, в «рациональной методологической терапии».

Однако обозначим тот первый этап становления психологического знания, когда оно стало претендовать на статус научного. Отметим при этом, что именно ориентация на позитивизм стала основанием претензии психологии на то, чтобы стать опытной и позитивной наукой. Не приводя историко-психологического обзора, укажем только наиболее значимые этапы. Отличие стиля изложения в последующей части параграфа прямо связано с тем, что отнюдь не житейская психология стала основанием развития научной, а рефлексия – философская и методологическая Рис. 2. Классификация наук по Б. М. Кедрову

возможных путей построения таковой в общем контексте развития знания.

Термин «психология» (буквально «учение о душе») был введен немецкими схоластами Р. Гоклениусом и О. Кассманом в конце ХVI в., хотя чаще его автором называют Х. Вольфа. Но первая парадигма научного психологического знания, послужившая ядром большого числа теоретических и эмпирических исследований в этой области, окончательно сложилась лишь к XIX в. Ее пытались строить по канонам классической науки, взяв за образец наиболее развитую науку того времени – механику. Название подхода, претендующего на право считаться первой научной парадигмой в психологии, – «психология сознания», или «психология явлений сознания». У колыбели этого подхода стояли философы Ф. Бэкон (1561 – 1650), Р. Декарт (1596 – 1650), Т. Гоббс (1588 – 1679), Б. Спиноза (1632 – 1677), Дж. Локк (1632 – 1704). С самого начала наблюдалась двойственность в трактовке природы абстрактного знания и соответствующих категорий мышления. Одни авторы (Т. Гоббс, Дж. Локк и др.) полагали, что абстрактное знание выводится из чувственного опыта за счет его переработки (обобщения). Это направление получило название эмпиризма, а выросшая из него эмпирическая психология часто характеризуется как «созерцательно-сенсуалистическая». Созерцательность указывает на определенную пассивность субъекта, а сенсуалистичность говорит об опоре на чувственный опыт. Другие авторы (Р. Декарт, Б. Спиноза, Г. Лейбниц, И. Кант) указывали на невыводимость абстрактного знания из опыта, что неизбежно приводило к признанию априорности категорий разума или их трансцендентного происхождения.

Наряду с механикой одним из истоков становления первых этапов собственно психологического знания в XIX в. стало сближение логики и психологии. Особое место в этом сближении сыграла «Логика» англичанина Джона Стюарта Милля (1806 – 1873), или Милля-младшего, философа-позитивиста и экономиста, который с позиции идеалистического эмпиризма (или «психологизма» в духе Юма) критиковал априоризм в теории познания. В отличие от «ментальной механики» Джозефа Милля (отца) Милль-младший считал, что не только законы механики, но и законы химии могут рассматриваться как основание построения психологических законов. Логику он стал рассматривать как ветвь психологии, изучающую технику мышления, и в логической индукции видел метод раскрытия причинно-следственных связей. Кроме того, он ввел пропавшее в ассоцианизме представление о «Я» как субъекте познания, что уже само по себе демонстрирует недостаточность принципа ассоциации в понимании законов души.

Если в философии подчеркивается преувеличение им роли индукции, то в психологии видят иные его влияния. Так, В. Вундтом (1832 – 1920) была воспринята его идея о том, что сознание имеет имманентные законы, которые можно изучать на основе наблюдения и эксперимента. В изменении трактовки ассоциации он оказал существенно влияние на возникновение концепции бессознательных умозаключений Г. Гельмгольца; и следующий шаг уже вел к И. М. Сеченову [Ярошевский, Анцыферова, 1974]. Однако вернемся к истокам возникновения психологического знания в рамках философии на классическом этапе развития науки.

 

ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЙ БИЛЕТ № 15

1. Системный анализ

Системный анализ — научный метод познания, представляющий собой последовательность действий по установлению структурных связей между переменными или элементами исследуемой системы. Опирается на комплекс общенаучных, экспериментальных, естественнонаучных, статистических, математических методов.

Сам термин «системный анализ» подразумевает совокупность методов, основанных на использовании СВТ и ориентированных на исследование сложных систем - технических, экономических, экологических и т. д. В результате этих исследований должно возникать не просто новое знание. Результатом системных исследований является, как правило, выбор вполне определенной альтернативы: плана развития региона, параметров конструкции и т. д. Иногда говорят, что системный анализ – это методика улучшающего вмешательства в проблемную ситуацию. Таким образом, системный анализ - это дисциплина, занимающаяся проблемами принятия решений в условиях, когда выбор альтернативы требует анализа сложной информации различной физической природы. Поэтому истоки системного анализа, его методических концепций лежат в тех дисциплинах, которые занимаются проблемами принятия решений, теории исследования операций и общей теории управления.

Современный системный анализ имеет обширный инструментарий, включающий в себя развитый математический аппарат и современные вычислительные системы.

В общем виде под системным анализом понимают всестороннее, систематизированное, т.е. построенное на основе определенного набора правил, исследование сложного объекта в целом, вместе со всей совокупностью его сложных внешних и внутренних связей, проводимое для выяснения возможностей повышения эффективности функционирования этого объекта путем выбора определенной альтернативы.

На современном уровне развития системный анализ не является научным методом в строгом смысле, поскольку для ряда его этапов формальный аппарат пока не существует и эти этапы выполняются на содержательном уровне на основе логики, здравого смысла, опыта и интуиции. Однако научная мысль интенсивно работает в данном направлении.

Большинство авторов предлагают свое видение методологии системного анализа, как правило, несущее на себе заметный отпечаток той предметной сферы, в которой они работают. В основном в состав этой общей теории включают принципы системного анализа и общую последовательность этапов системного анализа; методология и методы рассматриваются обособленно. Так, например, Н.Д. Дроздов полагает, что методология системного анализа включает определение используемых понятий, общую характеристику проблемы системных исследований, системный подход, этапы системного анализа. Представляется, что в качестве основного процедурного элемента можно рассматривать этапы (процедуры) системного анализа, базирующиеся на целях и принципах системного анализа.

три основных принципа системного подхода:

принцип физичности;

принцип моделируемости;

принцип целенаправленности.

Игнатьева А.В. и Максимцов М.М. выделяют такие принципы системного анализа:

целостность;

иерархичность строения;

структуризация;

множественность

Н.Д. Дроздов полагает, что принципами системного анализа являются:

1) Принцип единства: совместное рассмотрение системы как единого целого и как совокупности частей (элементов).

2) Принцип связности: рассмотрение любой части системы совместно с её связями с другими частями и с окружающей средой.

3) Принцип развития: учёт изменяемости системы, её способности к развитию, замене частей, накапливанию информации, при этом учитывается и динамика внешней среды, изменение взаимодействия системы с внешней средой.

Следующие принципы системного подхода определяют рациональный, целенаправленный подход к рассмотрению структуры и функционирования системы.

4) Принцип функциональности: совместное рассмотрение структуры системы и функций с приоритетом функций над структурой — изменение функций влечет изменение структуры.

5) Принцип децентрализации: сочетание децентрализации и централизации.

6) Принцип модульного построения: выделение модулей и рассмотрение системы как совокупности модулей.

7) Принцип иерархии. Иерархия свойственна всем сложным системам.

8) Принцип свертки информации: информация свертывается, укрупняется при движении по ступеням иерархии снизу вверх.

9) Принцип неопределенности.

10) Принцип организованности: решения, выводы, действия должны соответствовать степени детализации системы, ее определенности, организованности

 

Первый этап - этап постановки задачи - весьма важен для последующей работы, от него существенно зависит, какие будут получены результаты. В то же время этот этап практически не поддается формализации. Успех определяется искусством и опытом специалиста по системному анализу, глубиной понимания им исследуемой системы, умением установить тесный контакт со специалистами, работающими в исследуемой системе, проведением всех исследований совместно. Наибольший эффект дает создание единой группы, в которую входят эти специалисты.

2. Структуризация - второй этап системного анализа. Прежде всего надо локализовать границы проблемы и системы и определить их внешнюю среду, для чего необходимо определить набор всех элементов, в той или иной степени связанных с поставленной на предыдущем этапе задачей, и разделить их на два класса - 1) исследуемую систему и 2) ее внешнюю среду. Такое деление существенно зависит от поставленной задачи -при ее изменении меняются границы проблемы и системы, внешняя среда, а иногда первоначальный набор элементов.

Критерием разделения различных проблем на классы, как правило, является степень возможной глубины их познания. Исходя из этого в наиболее общем виде все проблемы подразделяются на три класса: «хорошо структурированные» (well-structured), «неструктурированные» (unstructured) и «слабоструктурированные» (ill-structured):

к «хорошо структурированным» относятся такие проблемы, в которых существенные зависимости ясно выражены и могут быть представлены в числах или символах. Этот класс проблем называют также «количественно выраженными», и для решения проблем этого класса широко используется методология «исследований операций»;

«неструктурированными» являются проблемы, которые выражены главным образом в качественных признаках и характеристиках и не поддаются количественному описанию и числовым оценкам. Исследование этих «качественно выраженных» проблем поддается только эвристическим методам анализа. Здесь отсутствует возможность применения логически упорядоченных процедур отыскания решений; > к классу «слабоструктурированных» относятся проблемы, которые содержат, как качественные, так и количественные элементы. Причем неопределенные, не поддающиеся количественному анализу зависимости, признаки и характеристики имеют тенденцию доминировать в этих «смешанных» проблемах. К этому классу проблем относится большинство наиболее сложных задач экономического, технического, политического, военно-стратегического характера. Решение проблем, имеющих «слабоструктурированный характер», и является основной задачей системного анализа.

Для существующих систем обычно определены их границы, и задача структуризации сводится к исследованию соответствия принятых границ

поставленной задаче. Дальнейшая структуризация проводится раздельно для внешней среды и самой системы.

Во внешней среде локализуют в виде подсистем элементы, образующие вертикаль исследуемой системы: вышестоящие, подчиненные ей подсистемы, а также те подсистемы одного с ней уровня, которые подчиняются той же подсистеме (n + 1)-го уровня, что и рассматриваемая. Оставшуюся часть внешней среды рассматривают либо в совокупности, либо проводят дальнейшую структуризацию в зависимости от характера поставленной задачи. В первом случае выделяют во внешней среде ряд систем по принципу тесноты и независимости связей с исследуемой.

Структуризация самой системы заключается в разбиении ее на подсистемы в соответствии с поставленной целью исследования. Завершается этап структуризации определением всех существенных связей между ней и системами, выделенными во внешней среде. Тем самым для каждой из выделенных в процессе структуризации систем определяют ее входы и выходы.

3. Построение модели, или моделирование, - третий этап системного анализа, который используют для изучения и анализа любых сложных систем, процессов и объектов. Модель - это приближенное, упрощенное представление процесса или объекта.

Процесс познания состоит в том, что мы создаем для себя некоторое представление об изучаемом объекте или явлении, помогающее лучше понять его функционирование и устройство, его характеристики. Такое представление, выраженное в той или иной форме, будем называть моделью. Чем детальнее и точнее познан объект, чем больше сведений о нем отражено в модели, тем она ближе к действительности, тем выше степень соответствия модели оригиналу, тем больше модель адекватна оригиналу (от лат. adaequatus - приравненный, тождественный).

Модели значительно облегчают понимание системы, позволяют проводить исследования в абстрактном плане, прогнозировать поведение системы в интересующих нас условиях, упрощать задачи, анализировать и синтезировать совершенно различные системы одними методами.

Основная задача и в то же время преимущество модели - выделение частных, но наиболее важных факторов реальной системы, которые подлежат изучению в данном конкретном исследовании. Эти факторы должны быть отражены в модели с наибольшей полнотой и детализацией, их характеристики в модели должны совпадать с реальными с точностью, определяемой требованиями данного исследования.

Остальные, несущественные факторы могут быть либо отражены с меньшей точностью, либо вовсе отсутствовать в модели. Следует подчеркнуть, что исключение несущественных факторов является немаловажным преимуществом модели. Их наличие в реальном объекте мешает исследователю, затрудняет понимание основных закономерностей, создает некоторый «шум», на фоне которого труднее выявить необходимые закономерности.

Разделение факторов на существенные и несущественные зависит от характера конкретного исследования. При изменении направленности исследования меняются требования к моделям и, следовательно, изменяется сама модель. Поэтому каждый реальный процесс или объект может быть представлен самыми различными моделями, зачастую совершенно непохожими одна на другую. Единственным общим свойством у них может быть лишь то, что они, каждая по-своему, отражают один и тот же объект.

С помощью моделей можно получить характеристики системы или отдельных ее частей значительно проще, быстрее и дешевле, чем при исследовании реальной системы. Естественно, это влечет за собой снижение точности, ибо мы получаем фактически не истинные значения характеристик, а лишь их оценки, приближенные значения. Степень точности определяется адекватностью модели и может быть повышена при необходимости за счет усложнения модели.

Преимущества модели: возможность сравнительно простыми средствами изменять ее параметры, вводить некоторые воздействия с целью изучения реакции системы, которые в реальных условиях получить значительно труднее (например, иногда невозможно изучить поведение системы в аварийных ситуациях или других особых условиях).

Чтобы изучить модель и экспериментировать с ней, она должна быть достаточно простой. Однако чем проще модель, тем меньше, как правило, она адекватна оригиналу. Само определение модели указывает на отсутствие полного совпадения всех характеристик модели и оригинала.

Таким образом, при моделировании системы мы всегда вынуждены идти на компромисс между простотой модели и обеспечиваемой ею точностью. Модель считают адекватной, если она обеспечивает точность, достаточную для данного исследования. Адекватность модели обычно проверяют экспериментом, сравнивая реакцию выходов на определенные значения входов у модели и у реального объекта. При этом следует помнить, что сама модель, с которой проводится эксперимент, должна соответствовать принятым условиям моделирования. Другими словами, модель, используемая в эксперименте, должна быть такой же, с которой проводятся дальнейшие исследования.

Эксперимент может быть пассивным и активным.

Пассивный эксперимент заключается в том, что исследователь наблюдает за реальным объектом, не вмешиваясь в его функционирование. На входы модели подают значения параметров, соответствующие значениям параметров реального объекта, затем сравнивают значения параметров соответствующих выходов модели и объекта.

Состояние реального объекта, его входов и выходов может отличаться от условий, которые хотел бы иметь исследователь. При пассивном наблюдении желаемые состояния объекта могут наступать редко или вовсе не встретиться за время наблюдения. Поэтому пассивный эксперимент осуществляют лишь в тех случаях, когда по каким-либо причинам вмешательство в функционирование реального объекта нежелательно, недопустимо или просто невозможно.

Одна из разновидностей пассивного эксперимента, имеющая самостоятельное значение для проверки адекватности модели, - ретроспективная проверка (ретроспекция - от лат. retro - назад и spectio - смотрю; обращение к прошлому, обзор прошедших событий). Она заключается в том, что из ряда наблюдений реального объекта за прошлые периоды выбирают интересующие исследователя состояния и для них выполняют процедуры, описанные выше. Это позволяет существенно сократить срок проведения экспериментальной проверки.

Активный эксперимент заключается в непосредственном воздействии исследователя на входы реального объекта и наблюдении за реакцией последнего. Соответствующие значения параметров задают на входы модели, что позволяет сравнивать реакцию ее выходов с реакцией реального объекта. Преимущество активного эксперимента состоит в том, что, проводя эксперимент, исследователь имеет возможность проверять адекватность модели в интересующих его режимах, варьируя их по своему усмотрению. В то же время затраты на активный эксперимент значительно больше, и он может привести к нежелательным потерям в реальной системе.

Естественно, что как активный, так и пассивный эксперименты проводятся не только для проверки адекватности моделей, но и для любых других целей исследования реальных объектов.

Из определения модели следует, что она является некоторым представлением объекта, его описанием. Поэтому различные модели отличаются друг от друга используемым для такого описания языком (начиная с естественного до высокоформализованного языка математических абстракций). Выбор языка определяет вид модели. При выборе языка учитывают требования к адекватности модели, обеспечиваемой ею точности результатов, а также удобство последующего ее анализа с помощью соответствующего аппарата.

4. Завершающим этапом системного анализа является исследование модели. Основное назначение этого этапа - выяснение поведения моделируемого объекта или процесса в различных условиях, при разных состояниях внешней среды и самого объекта. Для этого варьируют параметры модели, характеризующие состояние объекта, и задают на ее входах различные значения параметров, соответствующие воздействиям внешней среды.

Полученные результаты позволяют прогнозировать поведение исследуемого объекта в соответствующих условиях, а сами результаты анализируют на соответствие предполагаемой траектории функционирования системы управления принятым целям и критериям. На основе анализа видоизменяют либо параметры модели, либо управляющие воздействия, либо и то и другое и повторяют исследование, пока не будут получены удовлетворительные результаты.

Такой метод «проб и ошибок» применяют тогда, когда не найден способ оптимизации состояния системы и выбора управляющих воздействий.

Системный анализ это исследование, цель которого - помочь руководителю, принимающему решение, в выборе курса действий путем систематического изучения его действительных целей, количественного сравнения (там, где возможно) затрат, эффективности и риска, которые связаны с каждой из альтернатив политики или стратегии достижения целей, а также путем формулирования дополнительных альтернатив, если рассматриваемые недостаточны.

Принцип системности можно воспринимать в качестве философского принципа, выполняющего как мировоззренческие, так и методологические функции.

Принцип системности предполагает представление об объекте любой природы как о совокупности элементов, находящихся в определенном взаимодействии между собой и с окружающим миром, а также понимание системной природы знаний.

Принцип системности — это и проявление имеющего исторические традиции системообразующего начала, стремления представить знания в виде некоторой непротиворечивой системы.

Непосредственно из принципа системности вытекает системный подход, являющейся общей методологией системных исследований, которая может быть, в свою очередь, представлена в виде набора методологических подходов (принципов) к исследованию системы.

Сущность системного подхода сводится к следующему:

формулированию целей и выяснению их иерархии до начала какой-либо деятельности, связанной с управлением и, в частности, с принятием решений;

получению максимального эффекта в смысле достижения поставленных целей при минимальных затратах путем сравнительного анализа альтернативных путей и методов достижения целей и осуществления соответствующего их выбора;

количественной оценке (квантификации) целей, методов и средств их достижения, основанной не на частных критериях, а на широкой и всесторонней оценке всех возможных и планируемых результатов деятельности. Общие положения системного подхода представляются (конкретизируются) в виде перечня принципов (подходов), применяемых при исследовании систем.

По поводу принципов системного анализа мнения исследователей существенно разнятся. Однако как общеметодологический принцип в любом случае выступает принцип системности.

Этапы системного анализа укрупненно можно представить следующим образом: постановки задачи; структуризации системы и ее проблем; построения и исследования модели с последующей выработкой рекомендаций по совершенствованию системы.

Кузьмин В. П. Исторические предпосылки и гносеологические основания системного подхода // Психологический журнал, 1982. – Т. 3, № 3. – С. 3–14.

Системный подход – одна из характернейших примет нашего време­ни, один из символов научно-технической революции. Однако, как и мно­гие другие из «сверхсовременных» достижений научной мысли, он имеет глубокие исторические корни. Анализ этих вопросов показал, что систем­ный подход, получивший широкое признание и применение во второй по­ловине XX в., по существу, в своих главных предпосылках и теоретиче­ских основаниях, сложился значительно раньше. Само его появление связано с перестройкой научной картины мира, с фундаментальными теориями крупнейших ученых конца прошлого и начала нынешнего сто­летий.