VI. Системный подход. Синтез научного знания

Интенсивное развитие науки, быстрый прогресс научного знания, его углубление, специализация и дифференциация привели к тому, что по­требности объединения, синтеза обособившихся аспектов и дробных раз­делов знания стали ныне важнейшими условиями его дальнейшего раз­вития и эффективного использования. Вместе с тем синтез знаний ста­новится также необходимой предпосылкой их истинности, по крайней мере в смысле полноты, глубины и всесторонности познания.

Как отмечалось выше, всякое явление многокачественно и многомерно, оно может изучаться с разных сторон и в разных отношениях, притом его многогранность увеличивается, если оно рассматривается вмес­те с условиями, его порождающими и обусловливающими. Так реально образуется многоаспектное видение предмета. Возьмем ли мы анатомию (морфологию), физиологию и эволюционное учение в биологии с их приматами структурного, функционального и генетического подхо­дов, будем ли мы анализировать явления живой природы в микробиологическом, организмическом, эволюционном или экологическом планах, станем ли мы изучать «стыки» и «пограничные зоны» науки, такие как [биофизика, биохимия, биогеография и т. п., – повсюду с неизбежностью возникают проблемы синтеза разноаспектного знания, проблемы его комплексирования, сведения различных знаний о явлениях в системы знаний о них. Такое комплексирование дифференцированного знания и собирание его в «системы знаний» сегодня является одним из наиболее необходимых и плодотворных направлений дальнейшего развития науки. Весьма адекватным этому процессу оказывается системный подход, он в этом своем применении выступает как синтезирующий метод, точнее как одно из эффективных методологических средств синтеза науч­ных знаний.

Существует много различных типов и способов синтезирования знания, которые в гносеологическом плане образуют, на наш взгляд, следующие основные направления: во-первых, синтез собирательный, преодолевающий узкое аспектовидение, вызываемое предметной, уровневой или методологической специализацией знания; во-вторых, синтез, рас­ширяющий предмет познания за счет исследования все более глубоких оснований бытия и более системного изучения внешних взаимодействий, ответственно различному содержанию этих задач различными оказываются и средства системного подхода, которые им адекватны.

Системный синтез «аспектного знания». Этого рода «системный син­тез» является настоятельной необходимостью современного научного познания и практической деятельности. Так, например, выдвинутое XV съездом КПСС требование комплексного подхода к проблемам воспитания не только позволяет соединить в необходимых пропорциях виды идейно-воспитательного воздействия, но и способствует реализации усваиваемых личностью форм общественного сознания в ее прак­тическом поведении и общественной деятельности, увязывает их в единую идейно-поведенческую систему.

Такого же рода задачи весьма типичны ныне для развития общест­венных наук. Как только они обращаются к анализу реальных процессов социально-экономического развития в практическом плане, возникает требование преодоления узкоаспектной специализации и соответственно комплексирования экономического, политического, социологического, исторического, психологического, правового и других видов знания, а также взаимокорректирующей проработки выдвигаемых различными науками критериев, рекомендаций, оценок.

Вместе с тем следует обратить особое внимание на то, что во всех случаях речь идет не просто о суммировании различных дифференцировавшихся видов знания, но прежде всего о значительно более глубоких объективных процессах соединения в целостность действительно разноприродных или по крайней мере разнодетерминированных процессов. Так, например, основные составляющие современного развития производительных сил – рост общественного производства, научно-технический прогресс и социальный прогресс имеют как общие, так и специфические основания и закономерности. И эти последние (специфические) не выводятся друг из друга, они имеют собственную внутреннюю логику развития и к тому же по-особому детерминируются макросистемой. Таким образом, из-за этой как бы внешней операции «преодоления узкого аспектовидения» высвечивается необходимость специального ис­следования комплексных (сложных) закономерностей, например соци­ально-экономических, природно-антропогенных, биосоциальных, соци­ально-психологических и т. п., которые не просто фиксируют вечную взаимосвязь и взаимозависимость этих факторов «согласно природе ве­щей», но устанавливают их конкретно-исторические соотношения, доми­нантность, динамическую структуру взаимодействий.

В современной науке и технике хорошо осознаны как неизбежность дальнейшей дифференциации научного познания, так и издержки узко-аспектного видения. В медицине, например, это обнаруживается как «тоска по земскому врачу», в технике – как «болезни узкопрофильной специализации» и т. п. Принципиальное значение данная проблема имеет и для сферы методологии, ибо чем шире номенклатура применяемых методологических средств и чем уже изучаемые объекты, тем больше ме­тодологических «блужданий»: расширительного толкования возможно­стей тех или иных специальных методов, противопоставления одних ме­тодов другим, непонимания сложности и многомерности, упрощений и т. п. Все это в итоге снижает эффективность научных исследований, при­водит к схоластическим дискуссиям, излишне узким исследованиям, не­оправданному дублированию. Наука начинает сознательно бороться с подобными явлениями, строить новый этаж знания – синтетического, комплексного, системного, усиливает разработки междисциплинарных направлений.

Задачи синтеза, преодолевающего узкое аспектовидение, очень многообразны. Выше уже говорилось о том, что синтез «аспектного знания» способствует и решению проблем системной организации, и выявлению комплексных (сложных) закономерностей, и преодолению издержек дифференциации конкретно-научного и методологического знания. При этом само целостное, системное видение проблемы фактически оказывается важнее всех специальных приемов и средств системного подхо­да. Таким образом, эвристическая ценность системного подхода и применение его как синтезирующего (по своей сути) метода есть одно из важнейших его предназначений. В этом в немалой степени и заключает­ся секрет успеха данного метода, широкого применения его в современной науке.

Системный синтез «расширяющегося знания». Синтез знания, расши­ряющий предмет познания, или синтез многомерного понимания дей­ствительности, – ныне одно из основных направлений развития теории истины. Истина изучаемого предмета предстает перед нами теперь за­ведомо многомерной, совокупной и рассматриваемой в разных системах координат. Она, говоря словами Ленина, «бесконечно углубляется от явления к сущности, от сущности первого, так сказать, порядка, к сущ­ности второго порядка и т. д. без конца» [2, т. 29, с. 227].

На протяжении многих веков представление об истине, как правило, отождествлялось с непосредственным знанием о предмете как таковом. При этом «предметоцентрическом» в своей основе взгляде все в предме­те познания рассматривается как индивидуальное проявление присуще­го ему качества, как выражение его «самости». Открытие в XIX–XX вв. основных закономерностей развития в природе и обществе и законов функционирования таких надындивидуальных макросистем, как биоло­гические виды и экологические системы в живой природе, общественно-экономические формации в обществе, а также аналогичные макросистемные представления в других науках, показало, что помимо «индиви­дуального измерения», лежащего в основе непосредственного знания, всякий предмет или явление имеет еще и свое «видо-родовое измерение». Так произошло действительное расширение границ человеческого по­знания. Отныне «видо-родовое» или макросистемное измерение дейст­вительности становится обязательным компонентом истины о явлении, и сам предмет познания неизбежно при этом усложняется и расширяется.

Еще Ф. Энгельс предвидел, что с каждым составляющим эпоху открытием материализм неизбежно должен изменять свою форму. И это реально происходит на наших глазах. Зона опосредованного знания о действительности постоянно расширяется, а представления о сущности, детерминантах существования явлений и соответственно об их истине обогащаются все новыми и новыми «измерениями». Много нового ныне дает изучение явлений и законов микромира, и это, возможно, для некоторых разделов научного знания станет «сущностью третьего порядка».

В связи с общим прогрессом научного знания и развитием системных представлений о мире все более актуальными становятся такие измерения действительности, как полисистемное (рассматривающее предмет как компонент многих систем действительности), интегральное (вскрывающее системные закономерности интеграции целостных явлений), внешних взаимодействий (рассматривающее предмет в комплексе с условиями его существования и сами эти взаимодействия системно) и т. д. Каждое из этих измерений имеет свой масштаб и структуру изучения явлений, свою «систему координат». Синтез этих разнопорядковых знаний и аспектов изучения действительности – насущная задача современного научного познания.

Было бы неправильным утверждать, что все эти измерения «действительности», особые «разрезы» и «фокусировки» познания суть порождения системного подхода. В каких-то формах они существовали издревле, в иных действительно являются продуктом развития современного научного знания. Но в данном случае речь идет о другом: эти принципы и знания, достигнув зрелых форм в последнее столетие, становятся общеупотребительными методологическими формами, помогающими человеческому познанию «схватить» действительность в наиболее существенных ее чертах. На этой основе теперь развиваются также многочисленные их модификации и, приложения, дающие возможность практически решать технические и социальные задачи, еще вчера неразрешимые. Сегодня никого не удивляют такие понятия и понятийные конструкции, как система «человек и общество», система «организм и внешняя среда», «предмет как целое», «системное качество», системотехника, полисистемность и т. д. Эти понятия уже стали обыденными, и мы не замечаем порой, что они несут с собой определенные и очень важные методологические идеи, которые ложатся в фундамент организации добываемого знания.

Возьмем, к примеру, принципы полисистемности и внешних взаимодействий. Человек, познавая мир, конечно, обращал внимание на некоторые факты, обнаруживающие эти зависимости. Но на протяжении многих веков он был занят прежде всего познанием высшего качества специфической формы существования явлений, а «неспецифические» аспекты их бытия он обычно относил к несущественным. Достигнув определенного уровня познания явлений и закономерностей объективного мира, человек стал глубже понимать зависимости, существующие «специфическими» и «неспецифическими» основаниями бытия (например, между природой и обществом, между явлениями, происходящими на Солнце и на Земле, и т. д.). На современном уровне развития научного познания уже невозможно поверхностно относиться к изучению «неспецифических» оснований и внешних взаимодействий, ибо накопленные знания свидетельствуют об их часто важнейшей или порою решающей роли.

Словом, наука уже достигла того исторического уровня своего раз­вития и той зрелости, когда познание системы оснований и системы внешних взаимодействий становится «активной зоной прироста нового научного знания» и соответственно од ним из основных параметров («аспектов», «измерений») совокупной истины о вещах окружающего нас объективного мира. Системный подход к изучению этих сторон действительности, несомненно, помогает изучить их целостно, «в системе» и вместе с тем вскрыть закономерности фундаментальных связей и взаимодействий.

Так реально происходит расширение самих предметов познания, ибо совокупная истина о них раскрывается во все возрастающем количестве «срезов», характеризующих главные детерминанты глобального устрой­ства объективной действительности. Системный синтез этих знаний одна из важнейших задач современной теории истины, она требует работки соответствующих методологических средств, реально обеспечи­вающих единство существующего разнофокусного, разномасштабного разноприродного знания.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Возрастание роли системного знания определяется как новыми потребностями развития научного знания, так и практическими потребностями более широкого плана – превращением науки в непосредствен­ную производительную силу, в наиболее революционный элемент техни­ко-экономического и социально-культурного прогресса, в важнейшее средство общественного управления.

Накопление и углубление научного знания, его дифференциация и интеграция с неизбежностью ведут к более глубокому пониманию дей­ствительности. Вместе с тем картина эта становится все более сложной, расчлененной и динамичной. Естественно, научная методология должна найти соответствующие формы для выражения этих сложных структур, зависимостей и отношений, и в этом деле системные представления ока­зываются весьма адекватными, а порою просто незаменимыми.

Системный подход сегодня является одним из действующих компо­нентов процесса научного познания. Системные представления и мето­дологические средства отвечают потребностям современного качествен­ного анализа, раскрывают закономерности интеграции, участвуют в по­строении многоуровневой и многомерной картины действительности; они играют существенную роль в синтезе и комплексировании научных зна­ний. Трудно однозначно определить сущность и содержание системного подхода – все перечисленное выше составляет его различные черты. Но если все же попытаться выделить ядро системного подхода, его важ­нейшие грани, то таковыми, на наш взгляд, следует считать интеграль­ное и многомерное измерения действительности. Ибо изучение предмета как целого, как системы всегда имеет в качестве центральной задачи раскрытие того, что делает его системой и составляет его интегральные свойства и закономерности. Это законы системообразования (интегра­ции частей в целое), системные законы самого целого (интегральные ба­зисные законы его структуры, функционирования и развития). С другой стороны, все изучение проблем сложности опирается на системное мно­гоуровневое и многомерное понимание действительности, дающее реаль­ную совокупную картину детерминант явления, его взаимодействия с условиями существования, «включенности» и «вписанности» в них.

 

 

2. Проблема объективности в психологической науке

Объективность

Идеи (теории, концепции), факты, методы могут быть как объективными, так и необъективными. Задача науки состоит в том, чтобы отделять одни от других.

Главным критерием объективности эмпирической пси­хологии является опора на чувственный опыт и, следова­тельно, на эмпирические данные. Развитие эмпирической психологии — вопреки заблуждениям многих — это дви­жение идей (теорий, концепций), но только тех из них, которые получают эмпирическую поддержку, то есть при­обретают статус объективных. Какими бы безупречными ни были исходные основания для выдвижения идеи, сами по себе они не могут быть достаточными для утвержде­ния объективности следующей из них идеи, ее соответ­ствия реальности.

Ученые могут выдвигать новые идеи, которые перво­начально не обоснованы эмпирически, то есть гипотезы. Гипотеза — это предположение, а всякое предположение нуждается в эмпирической проверке. Одни гипотезы по­лучают эмпирическую поддержку, другие — не получают ее. Гипотеза не обладает статусом объективной идеи.

Никакая идея не может быть эмпирически обоснова­на полностью. Но чем в большей степени (и с разных сторон) идея получает эмпирическую поддержку, тем в большей степени она считается обоснованной и объек­тивной.

Допустим, вы хотите сравнить две альтернативные концепции, каждая из которых включает шесть утвержде­ний. В одной концепции четыре утверждения имеют эмпи­рическую поддержку, в другой эмпирическую поддержку имеют два утверждения. Следовательно, первая концепция является объективной в большей степени, чем вторая (но это не значит, что первая концепция «лучше» второй).

Для достижения объективности принято выполнять оп­ределенные требования при получении фактов. Напри­мер, (1) наблюдение явления должно быть надежным; (2) следует изучать явление в условиях контроля; (3) изу­чаемое явление должно быть доступным для наблюдения многим людям, а не одному человеку.

Хотя в научных исследованиях принимают участие, как правило, отдельные люди, результаты количественных ис­следований описывают скорее популяцию (генеральную совокупность), чем ее отдельных членов. Иначе говоря, ре­зультаты, справедливые (объективные) для популяции в целом, нельзя считать справедливыми (объективными) для каждого члена данной популяции в отдельности. Объектив­ность в науке — понятие, имеющее вероятностную природу. Эмпирическая наука применяет статистические методы для того, чтобы определить степень вероятности какого-либо явления или события и отделить неслучайные (высоковеро­ятные) результаты от случайных.

Когда психолог обнаруживает статистически значимую связь между креативностью и рефлективностью как парамет­ром когнитивного стиля {Дорфман, Ковалева, 2000а), это не значит, что чем выше креативность, тем выше рефлектив­ность у каждого человека в отдельности. Но это значит, во-первых, что на уровне популяции в целом вероятность такой связи достаточно высока и превышает критические пороги значимости. Во-вторых, этот результат следует понимать так, что на уровне популяции в целом вероятность такой связи неслучайна и значимо превышает порог случайности. В-треть­их, статистика позволяет ученому формулировать выводы для популяции (генеральной совокупности) в целом, но не для ее отдельных членов.

Таким образом, критерий объективности в эмпири­ческой науке следует относить скорее к популяции (гене­ральной совокупности) в целом, чем к ее отдельным членам. Объективные явления или сообытия характеризу­ются высокой вероятностностью их наступления (неслу­чайностью).