Романтическая утопия А. Грина («алые паруса», «бегущая по волнам»).

Осмысление собственно революционных событий, их сущности и значимости постепенно сменяется размышлениями о путях развития общества, о формировании типа нового человека. Это стимулирует расцвет социальной утопии и научной фантастики, которая, как известно, существовала раньше в синкретическом единстве с социальной утопией.

Особое место в развитии утопии занимает творчество Александра Степановича Грина (наст. фамилия – Гриневский) (1880-1932).

На его прозу изначально оказал влияние европейский романтизм (Гофман, По). Однако романтические принципы долгое время незаметно отрабатывались в русле традиционно-описательной бытовой реалистической прозы. В его сборниках рассказов - «Шапка-невидимка» (1908), «Рассказы» (1910), «Знаменитая книга» (1915), «Загадочные истории» (1915), «Искатель приключений» (1916) – звучат подспудно романтические мотивы бунта против невыносимой скуки будней, человеческой заурядности, поиска выхода, мечты о сильном и благородном человеке. Обнаруживается в этих произведениях и влияние творчества Достоевского, и связанное с этим влияние массовой беллетристики 1910-х годов.

В полной мере романтическое мировидение писателя проявляет себя в послереволюционном творчестве – сборниках рассказов «Белый огонь» (1922), «Сердце пустыни» (1924), «Гладиаторы» (1925), повести «Алые паруса» (1923), романах «Блистающий мир» (1923), «Сокровища африканских гор», «Золотая цепь» (1925), «Бегущая по волнам» (1928), «Дорога в никуда» (1930). Интересно, что в начале 20-х годов писатель поселяется на юге, сначала в Феодосии, затем в Ялте. Именно в этих произведениях определились черты созданного писателем утопического мира, который исследователями был назван Гринландией. Географическая «изоляция», воображаемый характер созданного Грином мира и тенденция к реализации идеала делают Гринландию похожей на утопию. Грин жил в утопическую эпоху, в эпоху массовых деяний, рассчитанных на рациональную перестройку мира, в эпоху создания художественных утопий (пролеткультовской, крестьянской, чаяновской и т.д.), но не верил ни в Разум, ни в Технику, ни в массы и полагался лишь на духовные возможности человека, энергию человеческой души, которая для Грина, если воспользоваться удачным суждением писательницы М.Шагинян, была «единственной в мире энергией, могущей действовать разумно и целенаправленно» 98. В отличие от статичного мира утопии, где время остановлено, ибо кем-то для всех найдено «прекрасное мгновенье», мир Гринландии динамичен, а предпочитаемые Грином ценности (духовная близость, чудо, открытость друг другу) должны быть обретены усилиями самих людей. Мир Гринландии исполнен удивительного, чудесного, которое прорывается сквозь оболочку обыденного существования. Верховные силы этого мира наделены сверхъестественными возможностями. Это величественная и таинственная Фрэзи Грант, это Бам-Гран – имя, которое «не зовет, но сзывает», – веселый шутник из Зурбагана, поднявшийся на вершину могущества и одухотворенности, верховная сила гриновской вселенной, властвующая над временем и пространством на всех широтах – от Ахуан-Скапа до Петрограда, определившая судьбу всех, кому приходится с ней столкнуться, – от угольщика из Каперны, которому померещились розы на прутьях его старой корзины, до петроградского жителя Александра Каура. Это Друд – человек, способный летать.

Внешние характеристики этого мира – яркость красок, присутствие музыки, такие пространственные доминанты, как море, лес и горы. В основе модели мира – принцип двоемирия. Образ обыденной действительности с присущим ей социальным неравенством создается через принцип монтажа реальных признаков разных социальных формаций (феодальной, капиталистической, постиндустриальной). Ей противостоит реальность внутреннего мира человека, обозначенного через такие важные для Грина философско-эстетические понятия, как «светлые страны», «синее сияние океана», «Цветущая пустыня» и др. То есть природа в своем благотворном влиянии на человека противопоставлена цивилизации. Эти понятия символизируют вечное движение человеческого духа по пути познания мира.

Герой-искатель ранних рассказов, живущий в дисгармонии с миром, преображается в этих произведениях Грина в героя-творца, способного силой действенного добра преобразить реальность.

«Алые паруса»

Тема повести «Алые паруса» - тема достижимости счастья. Писатель обозначил жанр произведения как феерия, то есть аллегорическое столкновение неких сил, в данном случае мечты и косности. Однако произведение нельзя назвать аллегорией в чистом виде, так как писатель стремится проникнуть во внутренний мир человека. Характеры главных героев произведения – девушки Ассоль и капитана корабля Артура Грэя – не сформированы средой, их мечтательность, скорее, природное свойство натуры. Так о Грэе, росшем в аристократической семье, говорится, что он «родился с живой душой, совершенно несклонной продолжать линию фамильного начертания». Его любознательность, отзывчивость и энергия кажутся аномалией в чопорном родовом замке, а родители названы «надменными невольниками собственного положения». Однако столь же чужда окружающим и Ассоль со своим обособленным внутренним миром, хотя родилась она в глухой рыбачьей деревушке.

На формирование их внутреннего мира оказала влияние лишь одна грань действительности – поэтические предания о прошлом. Грэй знакомится с ними по книгам, Ассоль – по рассказам своего отца – Лонгрена. Путь героев, их взросление, с одной стороны, показаны в романтических традициях. Стремительное развитие сюжета связано с выделением лишь тех эпизодов, которые важны в духовном становлении героев: встреча Ассоль с собирателем сказок Эглем, заронившим в ее душу мечту о прекрасном принце на белоснежном корабле под алыми парусами, проверка Грэем себя на мужество и стойкость, сначала в замке, затем на корабле, лицезрение Грэем спящей Ассоли, рассказ об алых парусах, который он слышит в трактире. Взрослея, герои не столько утрачивают детское начало, сколько приобретают силы для воплощения мечты. Оба они всеми силами стремятся подсказать жизни «нечто существенное», то есть улучшить ее. Их мироощущение оказывается заразительным, например, мечтательность Грэя для его команды, стремление Ассоль всюду видеть чудесное для угольщика Филиппа.

Но, с другой стороны, отдельные эпизоды жизни героев описаны в духе неореализма. Грин стремится проникнуть в мир невидимых душевных движений, показать сложность внутренней жизни человека. Он умеет найти удивительно точные слова для обозначения работы сознания и характеристики подсознательных процессов.

В связи с этим особую важность приобретает у Грина образ природы. Его герои устремляются в мир природы: Ассоль – в лес, Грэй – в морские плавания. Но пейзажные метафоры, как мы уже говорили, используются и для обозначения душевных изменений. Еще одна функция обобщенносимволических природных образов, таких, как «синее сияние океана», - это обозначение радости и восторга истинно прекрасного человека перед истинно прекрасным миром.

«Бегущая по волнам»

В последующем творчестве конфликт реальности и духовного мира человека у Грина усложняется.

Тема: поиск мечты. Важное: герой находится в пути -> Томас Гарвей одержим стремлением к Несбывшемуся. Ощутима важность процесса: ему важно право "видеть то, что он хочет, так, как хочет". Несбывшееся "может восстать только само", задача героя (человека) - распознавать Несбывшееся, внимательно вглядываться в жизнь. Показывая сложность обнаружения Несбывшегося, Грин создаёт образ двоящейся реальности -> Появляются образы Двух Бегущих по волнам. Подлинная - Фрэзи Грант (девушка из легенды, которая сошла на воду с палубы корабля), аналог - статуя в городе. Неподлинный Бегущая по волнам - яхта с тем же названием. В романе она становится предметом раздоров и махинаций (в конце концов, как живое существо, гибнет). Снова две женщины: Биче Сэниэл и Дэзи Смит. Подчёркивается, что они удивительно похожи внешне, это впечатление усиливается, когда они надевают одинаковые костюмы на карнавале. Грину важно в романе не только развести героев по полюсам, но и увидеть как раскрываются разные начала в одном человеке. Здесь интересны образы капитана Геза (грубый интеллигент). К двойственности состояний человека обращается и сам главный герой.

Специфика романтичного:

Грин как художник-романтик наследует романтическое видение мира как писатель XX века усваивает по-своему, в свете традиций и культуры эпохи, достижения русского реализма XIX века, романтизма молодого Горького, открытия русского символизма (особенно в творчестве А. Блока) и акмеизма. Грин не становится последователем ни одного из этих течений. У него свой путь. В то же время "воздух эпохи" был важным фактором, определявшим философско-эстетический круг идей и представлений писателя.Поэтому, на наш взгляд, гриновскому миропониманию, обусловившему его обращение к мифу, присущи элементы панэстетизма и пантеизма, которые были характерны в древности для архаически цельного синкретического восприятия мира.

Образы героев, как составляющее утопической реальности.

Герои гриновских произведений действительно намного сложнее тех упрощенных образов романтических мечтателей, какими представляло их официальное советское литературоведение. Миф о друге юных романтиков (так называли писателя во многих вступительных статьях) разбивается о тот факт, что гриновский герой не является оптимистом, уверенно смотрящим в будущее. Как правило, он погружен в себя и не доверяет внешнему миру, он часто замкнут на собственных рефлексиях и предчувствиях. Ему свойственна болезненная пограничность психики. Это герой-медиум, открытый иному, тонкому миру

Особое внутренне зрение заставляет его отказаться от рациональных способов постижения мира: гриновский герой становится адептом иррационального.

Гриновские герои, одаренные способностью видеть невидимое, оказываются в состоянии «духовной изоляции».

В своей интерпретации безумия Грин близок к философским установкам классического романтизма, трактовавшего сумасшествие как некое прозрение духа и тесно связавшего понятие душевной болезни и аномалии (галлюцинации, бреда и так далее) с творческим или мистическим началом.

Герой романа «» Гарвей – типичный гриновский герой-медиум, с ясным духовным зрением, которому доступны видения и галлюцинации: он доверяет им, как путеводным знакам. В одной из сцен романа Гарвей рассматривает названия судов в гавани Лисса: «Лондон», «Сидней», «Амстердам», «Тулон». Но для него это не названия реальных городов, а знаки Несбывшегося: «имена гаваней означали для меня другой «Тулон» и вовсе не тот «Сидней», какие существовали действительно; надписи золотых букв хранили неоткрытую истину»

Несбывшееся позовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов […] Между тем время проходит, и мы плывем мимо высоких, туманных берегов Несбывшегося, толкуя о делах дня (т.5, с.4). Взгляд внутрь и желание увидеть нечто, находящееся за пределами осязаемого мира – вот характерные черты персонажей Грина. Его герои могут быть аристократами или бродягами, миллионерами или матросами, музыкантами или преступниками – в любом случае поиск Несбывшегося делает их фигурами маргинальными, вне общества и вне пространства.

Встреча-невстреча с мечтой и стала темой романа Александра Грина, но соотношение реальности и мечты, чему так или иначе посвящены почти все его крупные произведения двадцатых годов, начиная с «Алых парусов», утрачивает в этом романе черты резкого противостояния и становится более взвешенным.

Если Томас Гарвей – человек исключительного благородства, культуры и самого возвышенного воспитания, если он – джентльмен в лучшем смысле этого слова, то Вильям Гез – хам, но хам не простой, а артистичный. Он щегольски одет, любит играть на скрипке, любит море и ветер, у него замечательная библиотека, наконец, он влюблен в ту же девушку и в тот же корабль. Гез – это не воинствующий обыватель и гонитель мечты, он по-своему тоже поэт, о нем моряки в лисских кабаках говорят прямо противоположные вещи: одни возносят до небес, другие низводят до преисподней. Да и на самого Гарвея он производит впечатление противоречивое.

В. Ковский: «Биче и Дэзи – как бы две стороны одного, не существующего в природе, идеального типа, гармонически сочетающего интеллектуальность с ясной простотой духовного облика, твердую определенность характера с чуткой восприимчивостью, трезвость с поэтичностью, сдержанность с экспансивностью, самостоятельность с уступчивостью».

В лице Биче Александр Степанович и дает синтетический образ встреченных и любимых им женщин, чуждых его душе. Они тоже были молоды и не желали и не могли, как и Биче, разрушить стройность своего внутреннего мира, принять мир Александра Степановича. Он был чужд им.

В роли путеводительницы выступает и Фрези Грант. Она указывает направление движения Гарвею, оказавшемуся один на один с океаном. Однако Бегущая по волнам охраняет не только жизни, но и души людей. К Гарвею она является для того, чтобы предотвратить отчаяние брошенного на произвол судьбы человека («Я была с вами потому, чтобы вам не было жутко и одиноко»). Собственно говоря, Фрези Грант направляет главного героя романа на протяжении всего повествования. Ее таинственные слова становятся отправной точкой путешествия Гарвея, полного приключений. Она помогает герою в его поисках родной души.

Дэзи Гарвей встречается в море. Она так же существует на грани двух миров, т. к. догадывается о присутствии в мире Фрези Грант. Любовь и знание о Фрези, голос которой они вместе с Дэзи слышат из своего дома, дает возможность героям создать земной дом со знаками сакрального присутствия и обрести гармонию в любви. Дом для влюбленных является завершающей точкой духовного пути ге- роев, поскольку здесь снимается противоречие между внешним и внутрен- ним. Человек создает из своего внутреннего мира мир внешний, организуя его по законам собственных духовных устремлений.

Карнавала, корабль, статую (символическая часть утопии Грина)

Описание празднования 100-летия Гель-Гью, связанного с легендами о Фрези Грант и ее скульптурным изображением, несет в повествовании особую смысловую нагрузку. Согласно концепции народно-смеховой культуры М. М. Бахтина, карнавал - всенародный праздник, организованный по своим законам, в котором жизнь и игра меняются местами. Он знаменует возрождение и обновление мира, «временное освобождение от господствующей правды и существующего строя, временную отмену всех иерархических отношений, привилегий, норм и запретов», возвращение к «подлинной человечности отношений»

Для А. Грина в карнавале особенно значимо его динамическое начало. Шумный городской праздник приобретает в романе символический характер. Карнавал в Гель-Гью представляет собой стихийное, «бесцельнее движение ради движени», осмысленность которому придает статуя Фрези Грант. Она не только является пространственным центром, по мере приближения к которому хаотическое движение становится все более направленным, но и центром духовным, организующим горожан на защиту памятника от кучки богачей, противников карнавала.

Еще одним динамическим образом в романе, создающим семантический комплекс «Бегущая по волнам», является корабль. История парусника Сениэлей играет важную роль в структурно-смысловой организации произведения. Образ корабля в гриновском романе подвергается двойной мифологизации.

С одной стороны, на протяжении всего повествования «Бегущую по волнам» сопровождают легенды, связанные с ее созданием: старинное предание о первых поселенцах - основателях Гель-Гью и поэтическая сказка, придуманная Нэдом Сениэлем для маленькой дочери. Парусник создавался по законам искусства. Его внешняя красота соответствовала внутренней одухотворенности, источником которой стала любовь Сениэля к своей жене. Ради нее было построено «судно - джентльмен», предназначенное для путешествий и названное в честь брига, на котором плыли ее предки.

С другой стороны, в истории корабля своеобразно преломляется сюжет о Летучем голландце. Параллелизм с популярной средневековой легендой легко заметить в образах капитана, бесстрашного моряка, но жестокой, демонической личности. (образ Геза). В чужих, нечистоплотных руках он превращается всего-навсего в грузовое судно.

Своеобразие Грина как художника-романтика состоит именно в том, что эстетическое требование "разности героев" он возводит в центральный творческий принцип, абсолютизирует его. Вся система образов его произведений зиждется на принципе контрастности.

Грин считал, что любой рассказ должен обязательно содержать жестокую борьбу добра со злом и заканчиваться посрамлением злого начала. Это подтверждается многими сюжетами писателя. В "Алых парусах" сбывается светлая мечта Ассоль, а жители деревни, ненавидящие чистую мечтательную девушку, посрамлены; в "Бегущей по волнам" побеждают те, кто бережет статую "Бегущей" как символ вечной красоты, а партия толстосумов, стремящихся уничтожить статую, терпит поражение.

В романах Грина на первом плане проблема идеального (один из основных компонентов романтической эстетики).