Тема античности (преемственность культур, античность-гармония, христианский эллинизм)

Безусловную важность обретает для поэта образ античности, отождествлявшийся в его сознании с гармонией. Одним из стихотворений, где появляется этот образ, становится стихотворение «Бессонница. Гомер. Тугие паруса» (1915).

Анализ

В сознании лирического героя, читающего «Илиаду» Гомера с ее длинным перечнем эллинских кораблей, плывущих на завоевание Трои, рождается мысль о том, что не политические или социальные причины подвигают людей на масштабные дела, а, прежде всего, чувства: «Когда бы не Елена, / Что Троя вам одна, ахейские мужи?». Выстраивается своеобразный диалог-спор с Гомером. Об этом свидетельствуют риторические вопросы, которые задает герой: «Куда плывете вы?», «Кого же слушать мне?». Море и Гомер, с одной стороны, сближающиеся в своем тяготении к стихии чувства, все-таки разводятся поэтом по разным полюсам. Море, как сама жизнь, не подвластно диктату разума: «…И вот Гомер молчит, / И море черное, витийствуя, шумит / И с тяжким грохотом подходит к изголовью». Но в то же время эпитеты «черное», «тяжким» подчеркивают и опасность этой стихийной силы чувства.

Осмысливая античность, М. создает теорию христианского эллинизма, то есть христианства, соединяющего высоту духа с земным, телесным началом. Такое представление о мире выражено в образах, в основе которых единство культурного, духовного и предметного, телесного. Такие образы становятся ключевыми в так называемых «эллинистических» стихотворениях «Золотистого меда струя…» (1917), «Меганом» (1917), «Черепаха» (1919), «Когда Психея-жизнь спускается к теням…» (1920), вошедших в сборник «Tristia» ( 1922). Например, в стихотворении «Золотистого меда струя…» основной лирической темой становится размышление героя о времени, о соотнесении прошлого и настоящего в пространстве культуры. Построено оно как знакомство с укладом жизни в Крыму, который назван Тавридой, что сразу отсылает читателя к античным временам. Пространственный мир стихотворения, с одной стороны, заполнен бытовыми предметами: «мед», «виноград», «краска», «уксус», «прялка», но это и предметы, издревле сопровождавшие жизнь человека, отсюда определение виноградных грядок как «ржавые», обозначающее древность труда виноградаря. Это позволяет перевести время из плана настоящего в план вечности. Тому же способствует и введение античных образов: Бахус, Елена, Пенелопа, Одиссей. Финальный образ стихотворения обозначает полноту времени, а значит, и полноту жизни с устойчивостью ее законов и ценностей: дом, путь из дома и возвращение в него, верность, труд, веселье жизни.

Мотив распада мира, времени, гибели культуры

Хотя Мандельштам неоднозначно принял революцию, в послереволюционных событиях он увидел серьезную угрозу существованию культуры. Идеи распада мира, гибели культуры звучат в немногочисленных стихотворениях и прозе поэта 1920-х годов (1 января 1924 года», «Нет никогда ничей я не был современник…», «Сумерки свободы»).

В стихотворении «Концерт на вокзале» (1921) возникает картина мира с разорванными связями. Начало стих. – реминисценция из Лермонтова – «и ни одна звезда не говорит». Возникает образ века с перебитым позвоночником («Век», 1922). Вообще в стихах возникает все больше реминисценций. С середины 20-х годов М. пишет 255 только прозу и статьи («Шум времени», 1922, «Египетская марка», 1927, «О поэзии», 1928). Значимой становится для него поездка в 1930 году в Армению. Прикосновение к первоосновам бытия, к древней культуре возвращает ощущение полноты и богатства жизни, но в то же время усиливает и трагическое восприятие современной эпохи. В 1933 году М. пишет статью «Разговор о Данте», в которой обосновывает переход к новой поэтике: не только скульптурность образов, но «единство света, звука и материи». Это помогает поэту выразить сложное ощущение времени.

Тема бегства, страха (бегство внутреннее)

Тема возвращения в родной город и одновременно открытия для себя изменившейся реальности звучит в стихотворении «Ленинград» («Я вернулся в мой город…») (1930). Вначале рисуется картина «знакомого до слез» городского пространства. Образы, в которых оно описывается, соединяют реальные приметы Петербурга-Петрограда- Ленинграда с ассоциациями ребенка: «Ты вернулся сюда - так глотай же скорей / Рыбий жир ленинградских речных фонарей». Название стихотворения и определение «ленинградских» вступает в противоречие с тем обращением к городу, которое далее возникает в стихотворении: «Петербург! я еще не хочу умирать: / У тебя телефонов моих номера. // Петербург! У меня еще есть адреса, / По которым найду мертвецов голоса». Лирический герой взывает не к сегодняшнему Ленинграду, чужому и опасному, а к прежнему Петербургу, средоточию духовности. В последующих строках создается образ человека, живущего в постоянном страхе ареста и смерти: «Я на лестнице черной живу, и в висок / Ударяет мне вырванный с мясом звонок, // И всю ночь напролет жду гостей дорогих, / Шевеля кандалами цепочек дверных». Емкие метафоры «вырванный с мясом звонок» и «кандалами цепочек дверных» позволяют передать ужасающую обыденность всеобщего страха.

Тема противостояния

Мотивы страха, тупика, бегства становятся сквозными в стихотворениях Мандельштама 1930-х годов («Мы с тобой на кухне посидим…» (1931), «Помоги, господь, эту ночь прожить… (1931)). Но в то же время начинает разворачиваться и тема противостояния. Особенно ярко она выражена в стихотворении «За гремучую доблесть грядущих веков…» (1931, 1935). В нем тоже возникает мотив бегства героя, лишившегося и «чаши на пире отцов, / И веселья и чести своей», его попытки спастись от «века-волкодава» в «жаркой шубе сибирских степей». Но это не столько стремление сохранить свою жизнь, сколько страстное желание отрешиться от уродства искаженной эпохи, которое выражено в образах «труса», «хлипкой грязцы», «кровавых костей в колесе». Всему этому противопоставлена «первобытная краса» сияющих «голубых песцов», то есть естественного природного мира. Образ природного пространства отделен от остального, неправедного мира границей реки и связан с небесами: «Уведи меня в ночь, где течет Енисей, / И сосна до звезды достает…». Лермонтовские реминисценции, обозначенные образами сосны и звезды, позволяют углубить представление о позиции лирического героя, его стремлении к возвышенному одиночеству в слиянии с огромным миром. И ощутивший это вечное присутствие красоты и гармонии герой чувствует в себе силу сопротивления: «Потому что не волк я по крови своей, / И меня только равный убьет».

Тема слияния лирического героя с эпохой

Но постоянно звучит и тема тесной связи со временем. Например, в стих-нии «Полночь в Москве. Роскошно буддийское лето…»: «Я человек эпохи Москвошвея…».

Особенно остро звучит тема поэта и поэзии («Квартира тиха, как бумага…») как искажение, разрушение. Постоянная мысль, что поэзия – противостояние («Куда как скучно нам с тобой…»). В 1933 году М. пишет и читает в узком кругу памфлет на Сталина «Мы живем, под собою не чуя страны…». Последовал арест и ссылка, сначала в Чердынь, затем в Воронеж. Здесь создаются «Воронежские тетради». Вновь двойственность: и жажда отклика («Куда мне деться в этом январе…»), и состояние освобожденности от всего, даже земного («Заблудился я в небе, что делать»). Углубление размышлений об истории, о жизни и смерти. Вершина – «Стихи о неизвестном солдате» (1937). Это масштабная картина противоборства культурных и антикультурных хаотических сил. Первые воплощены в образах «неизвестных солдат», в ряд которых становятся известные писатели, философы.

Тема пути поэта и поэзии

Важное место в творчестве поэта занимала тема осмысления пути поэта. «Я не слыхал рассказов Оссиана…». Стихотворение входит в сборник «Камень», который определяется Гаспаровым как «классицистическая поэтика». В сборнике выражается концепция акмеизма - «тоска по мировой гармонии» (по определению Мандельштама).

Я не слыхал рассказов Оссиана, Не пробовал старинного вина; Зачем же мне мерещится поляна, Шотландии кровавая луна?

В первом четверостишие мы наблюдаем идею связи времен, здесь сливается и эпоха и географическое положение. Поэт рисует перед нами эпоху легендарного Оссиана: это и «старинное вино», «кровавая луна», «вороны и арфы». Читатель ощущает древнюю эпоху, она касается его так, как и касается самого поэта. Мир прошлого, его культура переносится в мир настоявшего:

И перекличка ворона и арфы Мне чудится в зловещей тишине;

Искусство — это нечто надличностное, то, что через ирреальное пространство, преодолев время, может слиться с реальным («Я получил блаженное наследство — Чужих певцов блуждающие сны...»). Поэзия у Мандельштама обращается к будущему неизвестному читателю. Также как он видит эпоху Оссиана, также и потомки будут ощущать и слышать ее звучание:

И не одно сокровище, быть может, Минуя внуков, к правнукам уйдет; И снова скальд чужую песню сложит И, как свою, ее произнесет.

Важной здесь становится идея восприятия мира как органического, где эпохи, люди крепко связаны, где устойчивым основанием является культура, которая, в сою очередь, повторяется из эпохи в эпоху. Снимается противоречие между прошлым, настоящим и будущим. Слово для Мандельштама — это камень, сокровище, из которого возводится архитектора поэзии, нерушимое зодчество, которое простоит века. Поэт — это зодчий, который строит здание поэзии, следуя традициям предшественников (идея памяти текстов предшественников), дабы потомки не потеряли чувство мировой гармонии, из хаоса он создает гармонию.

Из лекции:

Принадлежал к течению акмеизма. Гаспаров "О трех поэтиках Мандельштама".

1. Классицистическая поэтика - сборник Камень 1918 Года. Здесь подчёркивает поэт свою связь с поэзией классицизма и её последователей в 19 веке. это проявляет полемику с символистами. это говорит об определённости всего существующего. именно из эстетики 18 века идет у поэта образ культуры как устойчивого начала, как вечного узнавания и повторения того, что уже было. акмеизм - тоска по мировой культуре (Мандельштам). "Я не слыхал рассказов Оссиана". Магистральной идей его творчества становится идея о синтезе мироучений и культур. обращается он не только к отеч культуре но и к мировой культуре в целом. культуре противостоит у него первородный хаос. отображается он у него в образе пустоты (как и у Тютчева воспринимается не однозначно: что то враждебное и одновременно то из чего все рождается и появляется - отсюда принятие хаоса). главной темой Камня становится тема творения культуры из хаоса. в сборнике тема оказывается связана с образами античности. переклички с названиями архитектуры. лирический герой находится в постоянном и напряженном размышлении о том, что есть первооснова творения, О том, какое место он сам занимает ("Дано мне тело", "Бессонница..."). В последующем, осмысливая античность он стремится не столько противопоставить хаос и культуру, сколько создать синтетический образ, в которых хаотичные и гармоничные начала взаимодействуют. размышляя над этим, поэт создает теорию христианского эллинизма. Христианство, которое соединяет красоту духа с земным и телесным началом.

2. Поэтика "классического заумь" (Гаспаров). золотистая меда струя. сборник Tristia.

Неоднозначно он принял революцию. он сознавал что в чем то революция закономерна, но все таки он увидел в ней угрозу сущ культуры. в постреволюционные годы оказывается, что он не может писать стихи. Он пишет эссе, критические статьи.

В стихотворении концерт на вокзале возникает образ мира с разорванными связями, в котором нет гармоничного начала.

Значимой для него поездка в Армению. это прикосновение к первоосновам бытия. (Это природа и древняя культура). это возрождает ощущение полноты и устойчивости жизни. в первые годы возвращения разворачивается тема открытия для себя чужого пространства (Ленинград). сначала это попытка увидеть пространство как свое, затем это ощущение страшной и чужой реальности.

3. В 30 годы сквозные мотивы страха и бегства (мы с тобой на кухне посидим)

На фоне темы бегства разворачивается тема противостояния "загляну сквозь.." (Лишение чести - отсюда противостояние страху, потому что важно сохранить свою честь, бегство - это внутр бегство, желание отгородиться от этой эпохи). пытаясь отгородиться от эпохи. хочет быть связанным со временем. он понимает что есть что то страшное в этой эпохи, но есть и еще что то: Полночь в Москве. (связь с веком и связь со временем). культивируется идея поэзии и противостояния. Сама поэзия должна быть противостоянием "квартиры тиха как бумага", "только детские думы лелеять". памфлет о Сталине. после этого его арестовывают. его отправили в ссылку. в Воронеже были созданы знаменитые воронежские тетради. выражается двойственность ощущения мира и времени. Это и жажда слиться со временем и быть услышанным "куда мне деться в этом январе" и в тоже время освободиться "заблудился я в небе, что делать...". Стихи л неизвестном солдате 37 года - масштабная картина противоборство культуры и хаоса.