От общей теории государства и права к теории Российского государства и права

 

1. Независимо от того, идет ли речь о теории государства и права или любого иного социально значимого явления, согласно сложившемуся в отечественной литературе представлению, "теория" понимается как "система идей в той или иной отрасли знания" или же как "форма научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях действительности"*(4).

В западной литературе "теория" представляется в более обобщенном виде, как "толкование (explanation) общих принципов науки или искусства" и как "составная часть (branch) науки или искусства, выступающая в виде знания принципов их построения и методов их осуществления"*(5).

В процессе познания государственно-правовой, равно как и иной действительности, понятие теории органически сочетается с рядом других, "прилегающих" к нему явлений и понятий, таких, в частности, как "учение" о том или ином общественно значимом и государственно-значимом явлении и "концепция".

При этом "учение" как своего рода средство познания действительности проявляется в виде "совокупности теоретических положений о какой-либо области явлений действительности" или же в виде "системы воззрений какого-либо ученого или мыслителя". В свою очередь, "концепция" выступает как "определенный способ понимания, трактовки какого-либо явления", как "основная точка зрения, руководящая идея для их освещения" или просто как "ведущий замысел"*(6).

Будучи тесно связанной и взаимодействующей с "учением", "концепцией", равно как и с другими однопорядковыми феноменами наподобие "доктрины", выступающими в виде средств познания действительности, теория всегда отличалась в методологии юридической или иной науки своими особенностями как в формах выражения и проявления, так и в своей структуре и содержании.

Основными компонентами "теории" всегда были и остаются, согласно мнению методологов, ее неотъемлемые составные, а точнее - структурные части, как: а) наличие самодостаточной эмпирической базы, которая включает в себя "множество зафиксированных в данной области знания фактов"; б) формирование "исходной теоретической основы" в виде "множества допущений, постулатов, аксиом, общих законов теории, в своей совокупности описывающих идеализированный объект"*(7); в) допущение в рамках теории "множества правил логического вывода и доказательства"; г) наличие ряда "выведенных в теории утверждений с их доказательствами, составляющих основной массив теоретического знания"*(8).

Выступая в процессе познания реальной действительности в качестве одного из наиболее эффективных средств, "теория" подразделяется, в зависимости от тех или иных критериев, на различные виды или разновидности.

В частности, в зависимости от сферы ее разработки и применения, теория подразделяется на политическую, экономическую, социальную, правовую и другие ее разновидности. В зависимости от своего логического объема и широты охвата рассматриваемой материи, она представляется в виде теории в широком смысле как "комплекс взглядов, представлений и идей, направленных на истолкование и объяснение какого-либо явления", и теории "в более узком и специальном смысле". В этом варианте она рассматривается как "высшая, самая развитая форма организации научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях определенной области действительности - объекта данной теории"*(9).

2. Будучи наделенной такими универсальными признаками и чертами, как предметность, системность, полнота, логическая обоснованность и непротиворечивость*(10), теория подразделяется также на общую теорию и, по логике вещей, - на "частную", менее общую теорию или теории.

Применительно к государственно-правовой материи общая теория права идентифицируется как "система объективно-истинных знаний, которая наиболее полно и последовательно (без логических противоречий) отражает общие закономерности становления и функционирования права в форме понятий, категорий, научных закономерностей, принципов и теоретических конструкций и иных теоретических знаний"*(11).

Аналогичным образом, но с акцентом на государственную материю, определяется также общая теория государства, отражающая в таких же формах, как и общая теория права, общие закономерности его возникновения, становления и последующего развития.

Неслучайно поэтому, определяя предмет теории государства и права как научной и учебной дисциплины, авторы акцентируют внимание прежде всего на том, что общая теория права и государства - это "общественная наука о закономерностях возникновения, развития и функционирования права, правосознания и государства вообще, о типах права и государства, в частности, об их классово-политической и общечеловеческой сущности, содержании, формах, функциях и конечных судьбах"*(12).

Выступая в качестве универсального государственно-правового феномена, отражающего и вбирающего в себя все те общеродовые признаки и черты, которые свойственны любому, ранее существовавшему или ныне существующему государственно-правовому образованию, общая теория государства и права имеет дело лишь с общими закономерностями их возникновения, становления и развития. Она указывает, в частности, на органическую и закономерную связь процесса возникновения, становления и развития любого государственно-правового образования с определенным уровнем развития породившего его общества, с определенным характером существующих в обществе производственных отношений, с тем или иным уровнем развития в стране экономики, структуры общества, финансовой системы и т.д.

Однако общая теория государства и права, помимо общих закономерностей возникновения, становления и развития государственно-правовых явлений в мире, не указывает и объективно не может, в силу своей универсальной природы и характера, указать, во-первых, на особенности процесса эволюции государства и права и их соответствующих закономерностей на том или ином этапе развития общества.

А во-вторых, общая теория государства и права не может дать ответ на такие теоретически и практически важные вопросы, которые касаются, например, наиболее благоприятных условий формирования, становления и последующего развития государства и права; наиболее эффективных форм выражения и проявления их общих закономерностей.

Следует заметить, что на решение данных и им подобных вопросов в научной литературе нередко обращалось особое внимание. При этом верно подмечалось, что любая закономерность, любой закон как "существенная, повторяющаяся и устойчивая связь явлений, обусловливающая их упорядоченное изменение, не только фиксирует повторяющуюся, устойчивую связь, но и объясняет ее. В осуществлении закона большую роль играют условия". Ибо "меняя условия субъект способен воздействовать на него, на его формы, на глубину, время действия и т.п., а также на смену законов"*(13).

3. Если общая теория государства и права, имеющая дело лишь с общими закономерностями их формирования, становления и развития, в силу своей природы и характера, не может дать удовлетворительные ответы на эти и им подобные вопросы, касающиеся, в частности, тех или иных условий возникновения и эволюции государственно-правовых явлений, а также форм проявления их общих закономерностей на том или ином этапе развития общества или же в пределах той или иной страны, то такие ответы на них в полной мере даются в других, менее общих по своему логическому объему и широте охвата реальной действительности теориях.

Речь при этом идет о таких теориях или учениях государства и права, как они раньше в учебной и научной литературе назывались, как "учение о государстве и праве вообще"; учение "об эксплуататорском государстве и праве и их типах (рабовладельческом, феодальном и капиталистическом)"; учение о государстве и праве, "возникающих в ходе демократической революции и национально-освободительной борьбы" и учение о социалистическом государстве и праве*(14).

Используя данную классификацию теорий государства и права, предоставляется вполне допустимым и правомерным выделять и рассматривать, наряду с общей теорией государства и права, такие менее общие по своему логическому объему теории, как теории различных типов - рабовладельческого, феодального, капиталистического и социалистического - государств, а также теории отдельных государственно-правовых образований, в том числе - теорию Российского государства и права как исторически целостного государственно-правового образования, охватывающую и отражающую в себе весь исторический путь его развития - с момента образования в виде Древней Руси (IX-XII вв.) и вплоть до современного этапа его развития.

Разумеется, данные теории как системы "объективно-истинных знаний", в той или иной мере отражающих и раскрывающих закономерности становления и развития государства и права в форме различных теоретических конструкций, категорий, понятий и других им подобных компонентов, не существуют сами по себе, в изоляции друг от друга и от общей теории государства и права.

Теория Российского государства и права так же, как и теория любого иного национального государственно-правового образования, органически связана не только с другими национального и "типового" уровня, однопорядковыми и однородными теориями, но и с общей теорией государства и права.

Для теории Российского государства и права, равно как и для теории любого иного национального государственно-правового образования, общая теория государства и права, отражающая общие закономерности их формирования, становления и развития, служит своего рода отправной точкой и ориентиром в процессе разработки и последующего совершенствования данной и других ей подобных теорий.

В соотношении общей теории государства и права с теорией российского государственного правового образования так же, как и с другими теориями государства и права национального или "типового" - рабовладельческого, феодального, капиталистического и социалистического - уровня, нет и не может быть, в силу природы и характера рассматриваемой государственно-правовой материи, каких бы то ни было признаков иерархии. Однако между ними, как однородными и однопорядковыми явлениями, органически связанными между собой и взаимодополняющими друг друга, всегда существовала и существует логическая взаимозависимость.

При этом общая теория государства и права как отражатель общих закономерностей процесса возникновения, становления и развития государственно-правовой материи, создает и закрепляет своего рода стандарты, на базе и с учетом которых формируются и развиваются правовые теории. А последние, в свою очередь, вбирая в себя и синтезируя соответствующий эмпирический материал в виде юридических фактов и их изначальных обобщений, тем самым пополняют и обогащают не только свое внутреннее содержание, но и оказывают влияние на ассоциирующуюся с ними общую теорию.

4. Рассматривая вопрос о соотношении общей теории государства и права с теорией российского, равно как и любого иного национального или "типового" государства и права, в плане его более глубокого и разностороннего познания, представляется вполне допустимым и целесообразным использовать при этом по аналогии традиционное соотношение философских категорий общего, особенного и единичного.

В качестве категории общего, охватывающей собой все сходные стороны и "связи между явлениями"*(15) одного и того же рода или вида, в данном случае - государства и права, можно рассматривать общую теорию государственно-правового образования, а вместе с тем и такие ее содержательные компоненты, как, например, общее понятие государства и права, которое формируется на основе наиболее важных признаков и черт, свойственных любому явлению, именуемому государством и правом.

В частности, когда мы говорим о Российском государстве и его теории, то всегда имеем в виду, что на каком бы этапе своего развития оно не находилось, оно всегда обладало и обладает такими общими признаками и чертами, свойственными любому государству, как наличие публичной власти, суверенитета, территориальной организации государственной власти и общества, системы налогов и сборов, формальных атрибутов государства в виде гимна, флага, национальных праздников и др.

Вполне естественно, что на каждом этапе развития российского общества, в частности, в советский и постсоветский периоды, эти признаки и черты наполняются новым социальным содержанием, но они тем не менее не теряют своего изначального свойства и назначения, неизменно оставаясь признаками и чертами, на основе которых формируется общее понятие государства, интегрированное в содержание общей теории государственно-правовой материи.

Аналогичным образом обстоит дело и с общим понятием права, интегрированным так же, как и общее понятие государства, в общую теорию государственно-правовой материи, рассматриваемую с философских позиций в качестве категории общего по отношению к теории "типового" государства и права, выступающей в виде категории особенного, и к теории национального государства и права, проявляющейся в виде категории единичного.

При этом если категория общего применительно к государственно-правовой материи и ее теории охватывает собой, как было отмечено, сходные стороны и связи всех без исключения явлений, именуемых государством и правом, то категория особенного ограничивается охватом сходных сторон и связей лишь тех государств и правовых феноменов, которые относятся к тому или иному их типу.

Что же касается категории единичного, которая, как свидетельствует философия, используется для обозначения того, "что присуще только одному явлению, что отличает одно отдельно взятое явление от всех остальных явлений в данной группе"*(16), то этой категорией охватывается круг лишь тех сторон и связей государства и права, которые свойственны исключительно какой-либо одной национальной государственно-правовой системе. В данном случае - Российскому государству и праву как исторически единому и относительно целостному государственно-правовому образованию, прошедшему огромный путь своего становления и развития.

Рассмотрение Российского государства и права и его теории в категориальном плане, в виде единичного во взаимосвязи и взаимодействии с категориями общего и особенного, отражающих обобщенный опыт познания и само знание реальной государственно-правовой материи, позволяет глубже и разностороннее понять российскую государственно-правовую действительность, как в ее прошлом, так и в настоящем.

Кроме того, это позволяет путем выявления и изучения тенденций развития современного Российского государства и права с определенной долей условности говорить о характере и основных направлениях их эволюционного развития и совершенствования в обозримом будущем.

 

§ 2. Особенности российского государственно-правового образования - эмпирическая основа его теории

 

1. Теория российского, также и любого иного государственно-правового образования, выступая в виде одной из форм научного познания государства и права, формирующего целостное представление о закономерности их возникновения, становления и развития, опирается на определенную эмпирическую базу, которая складывается из системы многочисленных жизненных фактов, и также из их изначального осмысления и обобщения.

В качестве такого рода фактов или фактических обстоятельств, создающих эмпирическую основу данной теории, могут выступать и в действительности выступают те, самые разные, особые признаки и черты, которые характеризуют Российское государство и право на всем историческом пути их развития и которые выделяют их среди других государств и правовых систем.

Подобно особым признакам и чертам, свойственным каждому, отдельно взятому государству и праву, особенности Российского государства и права возникают и развиваются не сами по себе, а под влиянием самых различных - социально-экономических, политических, природных, климатических, национальных и иных - факторов.

Возникая и развиваясь под влиянием системы факторов, образующих окружающую государство и право среду, все государственно-правовые институты со всеми их особенностями должны, по логике вещей, в полной мере соответствовать, адекватно отражать и полностью соотноситься с этой средой.

Законы, заключал при рассмотрении вопроса о соотношении права и среды Ш. Монтескье в своем известном труде "О духе законов", должны "соответствовать физическим свойствам страны, ее климату - холодному, жаркому или умеренному, - качествам почвы, ее положению, размерам, образу жизни ее народов - земледельцев, охотников или пастухов, - степени свободы, допускаемой устройством государства, религии населения, его склонностям, богатству, численности, торговле, нравам и обычаям"*(17).

Кроме того, резюмировал просветитель, законы должны находиться "в таком тесном соответствии со свойствами народа, для которого они установлены, что только в чрезвычайных редких случаях законы одного народа могут оказаться пригодными и для другого народа"*(18).

2. Какие признаки и черты, жизненно важные факты и фактические обстоятельства, свойственные российскому обществу и государственно-правовому образованию на всем историческом пути его становления и развития, составляют эмпирическую основу его теории и, соответственно, выделяют Российское государство и право среди других национальных государственно-правовых образований?

Отвечая на данный и ему подобные вопросы с опорой на методологически исходные положения Ш. Монтескье, касающиеся соотношения права, а вместе с ним в определенной мере и государства, с окружающей средой, в российской государственно-правовой системе можно выделить следующие характерные особенности и черты.

Во-первых, следует обратить внимание на исторически длительный период существования и функционирования Российского государства и права по сравнению с другими мировыми и региональными державами (США, Канада, Австралия и другие), вобравших в себя огромный многовековой опыт государственного и правового строительства, взращивания и совершенствования духовной жизни российского народа, становления и развития отечественной науки, культуры и образования.

Наряду с исторически длительным периодом времени существования и функционирования Российского государства и права, в процессе рассмотрения их основных черт и особенностей, составивших эмпирическую базу теории российского государственно-правового механизма, следует указать также на огромное территориальное пространство, находившееся под юрисдикцией Российского государства, вызывавшее необходимость значительной централизации государственной власти и ассоциировавшееся вплоть до революции 1917 г. с самодержавием.

Касаясь данной "имманентной" особенности Российской империи, Екатерина II в своих записках рассуждала: "Если бы кто был настолько сумасброден, чтобы сказать: вы говорите мне, что величие и пространство Российской империи требует, чтобы государь ее был самодержавен; я ни мало не забочусь об этом величии и об этом пространстве России, лишь бы каждое частное лицо жило в довольстве; такому безумцу я бы отвечала: знайте же, что если ваше правительство преобразится в республику, оно утратит свою силу, а ваши области сделаются добычею первых хищников"*(19). И в заключение добавляла: "Не угодно ли вам с вашими правилами быть жертвою какой-нибудь орды татар, и под их игом надеетесь ли жить в довольстве и приятности"*(20).

Во-вторых, среди характерных черт и особенностей Российского государства и права, возникших и развивавшихся на базе российского общества на протяжении всего исторического пути их эволюции, следует указать на их, ставший традиционным многонациональный и, за исключением советского - "атеистического" периода, многоконфессиональный характер.

Чтобы убедиться в многонациональном, а точнее - в интернациональном характере России, достаточно напомнить, что накануне Октябрьской революции 1917 г. и после революции на ее территории проживало более 100 национальностей и народностей. С образованием СССР входившая в его состав Российская Федерация была самой многонациональной союзной республикой. В ее состав входили, отражавшие национальные особенности России, 16 автономных республик, 5 автономных областей и 10 автономных округов*(21).

Многонациональный характер российского государственно-правового образования на всем многовековом пути его развития органически сочетался и дополнялся его многоконфессиональным характером. Имея в виду, что на территории России в течение многих столетий, наряду с традиционным для Руси христианством, широко распространялись и внедрялись в сознание определенной части российского населения многочисленные каноны и других религий*(22).

Роль и значение религиозного фактора в становлении и развитии духовной жизни и в просвещении российского народа, равно как и в его государственно-правовом строительстве, не следует недооценивать, как это имело место до недавнего времени в отечественной литературе. Несомненно, была крайность и односторонность в познании отечественной истории, теории и культуры. В связи с этим прав был митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн, когда писал, что "оглядывая русскую историю, православный наблюдатель повсюду находит несомненные следы промыслительного Божия попечения о России"*(23).

Однако, говоря о влиянии религиозного фактора на духовное, государственно-правовое и иное историческое развитие России, его не следует в то же время переоценивать. Ибо это будет уже другая крайность и односторонность в познании как прошлого, так и настоящего Российского государства и права, отдающая судьбу России целиком "в руки божия" и недооценивающая роль и значение в определении ее судьбы самого российского народа.

В этом отношении трудно согласиться с митрополитом Иоанном, утверждающим, что все события в России "происходят почти всегда вопреки объективным закономерностям", свидетельствуя о том, что определяют историю не земные, привычные и, казалось бы, незыблемые законы, а мановения Божии, сокрушающие "чин естества" и недалекий человеческий расчет*(24).

Крайне заманчиво звучат рассуждения автора о том, что "чудо сопровождает Россию сквозь века". В конце Х в., поясняет он, "вошли в купель святого крещения племена полян, древлян, кривичей, вятичей, радимичей и иных славян. Вышел из купели - русский народ, в течение шести веков (с X по XVI) вдумчиво и сосредоточенно размышлявший о месте Святой Руси в мироздании, пока, наконец, в царствование Иоанна IV не утвердился в своем национально-религиозном мировоззрении"*(25).

Однако весьма спорно, заключает исследователь, "все это - вопреки обстоятельствам, условиям, возможностям, выгоде, расчету"*(26). Без опоры божественных сил народные силы, как показывает многовековой мировой опыт, нигде в мире, включая Святую Русь, ничего не происходило.

В-третьих, среди отличительных черт и особенностей Российского государства и права, составляющих эмпирическую основу их теории, следует выделить многотипный, а точнее - разнотипный характер данного государственно-правового образования.

Исходя из сложившегося в научной литературе представления об историческом типе государства, а вместе с ним и позитивного права, как совокупности наиболее существенных признаков и черт, свойственных государствам и правовым системам одной и той же общественно-экономической формации*(27), необходимо отметить, что российская государственно-правовая система, в отличие от ряда зарубежных государственных и правовых систем, прошла весьма сложный и противоречивый путь, связанный с коренным изменением на каждом этапе развития российского общества ее сущности, содержания, форм организации государственной власти, целевых установок и социально-классового назначения*(28).

Зародившись в основе своей в образе феодального государственно-правового образования со всеми свойственными данному типу признаками и чертами, Российское государство и право по мере развития общества и смены производственных отношений, переросло в буржуазное государственно-правовое образование, а после Октябрьской революции 1917 г. оно стало социалистическим образованием. Последнее существовало вплоть до политического переворота 90-х гг. ХХ в., возвратившего страну на раннекапиталистический путь развития.

По сравнению с зарубежными государственно-правовыми образованиями Российское государство и право с формационной точки зрения имеет, таким образом, две отличительных особенности. Первая из них заключается в возврате Российского государства и права социалистической ("коммунистической") формации в капиталистическую общественно-экономическую формацию, в рамках которой оно пребывает и по настоящее время.

Что касается второй особенности становления и развития Российского государства и права с формационной точки зрения, то она заключается в отсутствии рабовладельческого этапа их эволюции, а следовательно, - и самого рабовладельческого типа государственно-правового образования в российской истории.

Указывая на эту особенность Российского государства и права, миновавших рабовладельческий этап своего развития и сразу перешедших, а точнее - начавших свое развитие с феодализма, следует, однако, ради объективности, заметить, что с данным, казалось бы, общеизвестным фактом, не все исследователи согласны*(29).

Речь идет о тех авторах, которые не усматривали принципиальной разницы между рабовладельческим и феодальным строем и, со ссылкой на В.И. Ленина*(30), считали, что крепостное право в России мало чем отличалось от рабства негров в США.

Данная точка зрения, вполне естественно, не получила широкого распространения уже хотя бы в силу той очевидности, согласно которой в условиях рабовладельческого государства и права, независимо от того, была ли это Древняя Греция, Древний Рим*(31) или любое иное государственно-правовое образование, раб, как одно из основных "действующих в нем лиц", всегда находился в полном бесправии, неизменно оставался "говорящим орудием". В то время как в федеральном государстве крепостной, хотя и был зависим от феодала, но тем не менее обладал некоторыми правами.

На территории Киевской Руси в XI в., по свидетельству историков, в рабском положении находилась лишь относительно незначительная часть "феодально-зависимого населения", именуемого холопами, которая пополнялась в основном лицами, попавшими в плен*(32).

Что же касается остальных слоев "феодально-зависимого населения", таких как закабаленные люди - закупы и влачи, наймиты (наемники), изгои, задушные люди и другие, то они, по свидетельству исследователей, обладали определенным социально-правовым статусом и различались как по своему материальному, так и по правовому положению*(33).

Исходя из анализа складывавшихся в Киевской Руси - в обществе и государстве отношений, исследователи вполне определенно заключают, что Древнерусское государство и право было феодальным, а не иным государством и правом "с самого его начала", с момента его образования и последующего развития*(34). Это, несомненно, наложило заметный отпечаток по сравнению с другими древними государственно-правовыми образованиями, как на характер, так и на особенности путей его дальнейшего развития и совершенствования.

В-четвертых, важной особенностью Российского государства и права, составляющей эмпирическую основу его теории, является "многоликость" сущности, содержания форм правления и государственного устройства, а также политического режима, присущих каждому типу данного государственно-правового образования, возникающего на разных этапах его развития и изменяющегося по мере его эволюции.

С теоретической точки зрения каждый из этих феноменов, включая прежде всего формы государства и политический режим, обладает такими же признаками и чертами, которые свойственны формам и политическому (государственному) режиму любого иного государства. А в практическом плане, в реальности они могут радикально отличаться друг от друга. Это в полной мере касается не только отдельных государств и государственных образований, но и различных этапов развития Российского государства и права, в пределах которых возникают и развиваются различные типы государственно-правовой материи*(35).

В-пятых, наряду с названными особенностями Российского государства, а вместе с тем и права, формирующими эмпирическую базу его теории, следует обратить особое внимание также на особенность, связанную с необходимостью поддержания (на всем историческом пути развития российской государственно-правовой системы) на высоком уровне всех тех институтов, в задачу которых входила охрана общественного и правового порядка внутри страны и защита российского общества и государства от угрозы нападения и давления извне*(36).

Изучение истории Российского государства на разных ступенях его развития весьма убедительно свидетельствует о том, что появление такой особенности - это не случайность, а порожденная самой жизнью на протяжении многих веков закономерность.

В основе ее лежит, как правило, неприязненное, а нередко враждебное отношение к России и ее народу правящих кругов - "элит" некоторых бывших или нынешних "цивилизованных" стран, зачастую вызванные элементарной зависимостью и подспудным желанием если не завладеть, то хотя бы быть "причастными" к использованию огромной российской территории, "освоению" несметных природных богатств и эксплуатации дешевого высококвалифицированного труда.

Анализируя многовековой "опыт общения" России с Западом и, именуя Запад, вместе с "огромным незападным большинством человечества" "архиагрессором современной эпохи", известный английский историк А. Тойнби отмечал, что хотя "Россия и Запад довольно удачно взаимодействовали в пору раннего средневековья", несмотря на "различный образ жизни", но в более поздний период, отчасти в силу алчности и агрессивности Запада, между ними возникло отчуждение*(37).

"Отчуждение, - писал исследователь, - началось в XIII в., после нашествия татар на Русь. Татарское иго продолжалось недолго, ибо татары были степными кочевниками и не могли укорениться в русских лесах и полях". В результате татарского ига, повествовал ученый, "Русь потерпела убытки, в конце концов, не столько от татар, сколько от западных соседей, непреминувших воспользоваться ослаблением Руси, для того, чтобы отрезать от нее и присоединить к западнохристианскому миру западные русские земли в Белоруссии и на Украине (выделено нами. - М.М.)*(38). И только в 1945 г., - заключал историк, - России удалось возвратить себе те огромные территории, которые западные державы отобрали у нее в XIII и XIV вв."*(39).

Общий вывод, к которому пришел автор в результате своего исследования характера отношений России и Запада, сводится в конечном счете к тому, что "за последние несколько веков угроза России со стороны Запада, ставшая с XIII в. хронической, только усилилась с развитием на Западе технической революции, и следует признать, что однажды разразившись, эта революция не проявляет до сих пор никаких признаков спада*(40).

А вместе с нею, как свидетельствует реальность последних веков, не проявляют явных признаков спада враждебности и попытки давления Запада на Россию с помощью всякого рода санкций и прочих "ограничений".

По-прежнему злободневным остается высказанное еще в XIX в. мнение исследователей о том, что Запад вообще и Европа в частности хотели бы видеть Россию в конечном счете слабым и зависимым от них государством. С их позиций "всякое преуспеяние России, всякое развитие ее внутренних сил, увеличение ее благоденствия и могущества есть общественное бедствие, несчастье для всего человечества"*(41).

В свете сказанного совершенно очевидным является необходимость уделения Россией на всех этапах ее развития, включая современный, ассоциирующийся с разрушением с помощью западных "партнеров" СССР, особого внимания укреплению и поддержанию на высоком уровне всех тех государственных органов и институтов, которые обеспечивают внутригосударственный порядок и внешнюю безопасность страны.

Выделяя данную особенность российского государственно-правового образования, следует подчеркнуть, что вместе с другими его особенностями она формирует эмпирическую основу теории Российского государства и права, выступающей подобно теоретическим конструкциям других национальных государств и правовых систем своеобразным продолжением и одновременно "конкретизацией" общей теории государства и права.

В-шестых, среди других особенностей российского государственно-правового образования, составляющих эмпирическую основу его национальной теории, следует выделить сохраняющиеся на всем пути исторического развития Российского государства единство и преемственность его изначальной социально-этнической, а позднее - многонациональной, многоконфессиональной и иной природы, характера, исторической памяти народа, народного духа и культуры.

Значительно отличаясь друг от друга в социально-классовом и ином отношении, различные этапы развития Российского государства и права, наряду со свойственными им специфическими признаками и чертами, которые их отличают друг от друга, имеют в то же время то нечто общее, что их объединяет.

Это "нечто" заключается, в частности, в том, что существующие на разных этапах разнотипные государственно-правовые системы возникают и развиваются в рамках одной и той же цивилизации - "православного христианства", охватывающего собой, как констатирует известный английский историк А. Тойнби, "континент от Балтики до Тихого океана и от Средиземноморья до Северного Ледовитого океана"*(42).

Эти государственно-правовые системы объединяют также то, что они формируются и функционируют на базе одной и той же - славянской культуры; одного и того же менталитета; одних и тех же многовековых традиций и обычаев; наконец, - на базе одного и того же непрерывно развивающегося и исторически трансформирующегося российского общества, в котором, как отмечал Н.М. Карамзин, всегда имел место патриотизм как "любовь ко благу и славе отечества и желание способствовать им во всех отношениях"*(43).

Исходя из наличия общего у государственно-правовых систем различных этапов развития российского общества, наряду с особенным, рассматриваемые системы, несмотря на их разнотипность, представляется теоретически и практически важным, а методологически возможным трактовать периоды развития и функционирования этих систем как особые этапы развития и функционирования одного и того же национального в широком смысле Российского государства.

При этом, естественно, необходимо иметь в виду и учитывать тот неоспоримый факт, что российское, также, скажем, как французское, немецкое или любое иное национальное государство на всем пути своего исторического развития подвергается значительным, а порою - радикальным изменениям не только по форме правления и государственного устройства, но и по своей социально-классовой сущности, содержания и своего прямого социально-классового предназначения.

От того, что, скажем, советское и постсоветское государства, а вместе с ними и их правовые системы, будучи разнотипными, самостоятельными по своей сути и содержанию, самодостаточными феноменами, призванными обслуживать в приоритетном порядке интересы различных слоев общества и классов, они отнюдь не перестают быть от этого, в силу своей "генетической" связи, национальной природы, характера и других общих для них признаков и черт, неотъемлемыми составными частями как "виртуального", так и реально существующего Российского го<