Политико-правовые идеи и концепция киевской Руси (IX-XIII вв. )

 

1. Политико-правовые идеи и возникшие на их основе концепции Киевской Руси в значительной мере отражали внутреннюю жизнь и внешние условия жизнедеятельности восточных славян в период с IX по XIII в.

До современного читателя и исследователя они дошли, как констатируют ученые-историки, в виде текстов летописей, правовых памятников, а также произведений древнерусской литературы. Политико-правовые идеи и взгляды, существовавшие в Киевской Руси, "еще не складывались в политические теории, для их выражения использовались не специальные понятия и термины, а обыденный язык, общепринятый для общения в устной речи и на письме". Наиболее распространенными жанрами произведений, в которых выражалась политическая и правовая мысль, были всякого рода послания, поучения, слово, моление и т.п.*(944)

Из того, что политико-правовые идеи и концепции, распространенные в Киевской Руси, излагались преимущественно в произведениях подобных жанров, исследователи приходят к выводу о том, что они имели практическую направленность. Это означало, что политическая и правовая мысль Киевской Руси, выступая в качестве средства оправдания тех или иных политических действий, сама по себе была важным звеном или элементом практической политики. Не случайно поэтому, что "среди творцов древнерусской политической и правовой идеологии явно преобладают государственные и церковные деятели-князья, митрополиты и т.д."*(945).

В этом плане следует особо отметить огромный вклад в развитие и реализацию политической и правовой идеологии, политических и правовых мыслей Киевской Руси ее великого князя Ярослава Мудрого (1019-1054), с именем которого связана первая запись древнерусского права под названием "Русская правда".

Наряду с проведением ряда значительных мероприятий, направленных на укрепление и развитие своего государства, Ярослав Мудрый ввел новый Церковный устав, содержавший, кроме византийских канонических положений, отечественные нормы; создавал все необходимые условия для развития в стране "книжной образованности"; стремился ознакомить русских людей через собиравшихся вокруг него писателей и переводчиков с работами Платона, Аристотеля и ряда других древнегреческих мыслителей.

В центре политико-правовой идеологии Киевского государства изначально и впоследствии стояли и активно обсуждались, по заключению исследователей, проблемы, касающиеся происхождения и природы государства, легитимности правящей династии, взаимоотношений между князьями, соотношения светской и духовной властей, наилучшей формы правления.

Обсуждались также практически значимые вопросы внешней политики Киевской Руси, подвергавшейся постоянным набегам кочевников с востока и юга, со стороны печенегов, половцев и монголов. А кроме того, рассматривались теоретически и философски важные вопросы, касающиеся взаимосвязи между такими понятиями, как "истина", "правда", "благодать", "законы" и другие, что уже само по себе свидетельствовало "о серьезных достижениях в области политико-правовой культуры" Киевской Руси*(946).

Эти и другие им подобные теоретически и практически значимые вопросы последовательно отражались в таких известных для того времени и дошедших до нас произведениях, как "Слово о полку Игореве" (1187); "Слово и Законе и Благодати" митрополита Иллариона; "Повесть временных лет" известного летописца Нестора; "Поучение" Владимира Мономаха; его же "Повествование"; "Моления Даниила Заточника" бывшего дружинника Владимира Мономаха; и др.

2. Разумеется, в каждом из этих произведений в центре внимания автора стоит своя избранная им тема и, соответственно, рассматривается довольно определенный круг актуальных для того времени вопросов.

Так, например, в работе Иллариона "Слово о Законе и Благодати" (XI в.), состоявшей из трех частей, важное место занимает проблема сущности Русского государства, каковой считается божественная воля, а также других его сторон и аспектов, включая "высшую цель управления государством" - обеспечение интересов подданных и стоящих перед государством задач.

Глава государства - князь - при этом рассматривается в образе "причастника" и "наследника" царства небесного и "единодержца всей земли". Будучи наделенным высшей властью божественного происхождения, он должен быть справедливым, милостивым ко всем подданным, совершать правосудие только по закону, но милостиво, проявлять заботу о сиротах и других "сирых" людях.

Решая внешнеполитические задачи, согласно "Слову", стоящие перед Русским государством, князь должен принимать все необходимые меры для обеспечения мира. Ни на свой, ни на чужой народ, говорится в "Слове", не следует попущать "скорби и глада и напрасных смертей, огня, потопления". Божественный промысел должен обеспечить мир, а князь, реализуя его, - предотвратить войны и организовать хорошее управление страной*(947).

Идеи Иллариона нашли свое последующее развитие в летописях, составлявшихся монахами в течение многих веков и отражавших происходившие в светской и духовной жизни Русского государства явления и события.

Ядром этого летописания явилась, по мнению исследователей, "Повесть временных лет" Нестора - монаха Киево-Печерского монастыря, которую он составлял много лет и завершил при Владимире Мономахе (1113-1125).

Поскольку "Повесть" составлялась в период развития сепаратистских тенденций и усиления между князьями междоусобной политической борьбы, то главной и вполне определенной идеей автора данного произведения была идея преодоления междоусобной борьбы и укрепления единства Русского государства и Русской земли.

Такого же рода идеи и призывы к прекращению междоусобицы в данное время звучали, наряду с "Повестью временных лет", и в других дошедших до нас произведениях.

Так, например, в широко известном произведении "Слово о полку Игореве" эти призывы звучали уже не только по отношению ко всем князьям, но и по отношению к конкретным персонам. "Ярославовы все внуки и Всеславовы! - обращается к ним автор. - Не вздымайте более стягов своих, вложите в ножны мечи свои затупившиеся, ибо потеряли уже дедовскую славу. В своих распрях начали вы призывать поганых на землю Русскую, на достояние Всеславово. Из-за усобиц ведь началось насилие от земли Половецкой"*(948).

Призывы к прекращению княжеской междоусобицы, раздирающей Русскую землю и ослабляющей Русское государство, многократно повторялись и в других произведениях рассматриваемого периода, а также в летописях и посланиях митрополитов князьям.

Причем в ряде случаев идея о необходимости прекращения междоусобной политической борьбы князей сопровождалась другой тесно связанной с нею идеей - об ответственности перед Богом.

Наиболее отчетливо это проявилось, в частности, в работе "Слово о князьях", подготовленной во второй половине XII в. "Одумайтесь, князья, - обращается к ним автор произведения, - вы, что старшей братии своей противитесь, рать воздвигаете и поганых на братию свою призываете - пока не обличил вас Бог на Страшном своем суде!"*(949).

Идея ответственности князей перед Богом была, по мнению исследователей, довольно распространенной в различного рода литературных изданиях Киевской Руси. К ней, в частности, обращался Владимир Мономах в одной из своих работ под названием "Поучение".

Данная идея была органически связана и логически вытекала из учения о божественном происхождении княжеской власти, широко распространенном и составляющем основу официальной политико-правовой идеологии Киевской Руси.

Простота официальной политико-правовой идеологии, равно как и простой житейской логики, при этом заключалась в том, что ответственность князя должна быть не перед своими соплеменниками, а позднее - подданными, которыми он милостиво управляет, будучи отцом, покровителем и "душой" возглавляемого им сообщества*(950), а перед тем, от кого исходит княжеская власть, кто является, согласно поверью, источником этой власти - перед Богом.

3. Наличие идеи божественного происхождения княжеской власти, ответственности князя перед Богом, так же как и ряд других подобного рода идей, касающихся жизнедеятельности Русского государства и общества в рассматриваемый период, свидетельствуют, помимо всего прочего, прежде всего о разнообразии содержания политико-правовой идеологии Киевской Руси.

Однако, как верно отмечается в исторической литературе, в этом содержании можно обозначить целый ряд идей и концепций, повторяющихся во многих произведениях, которые составляют своеобразный "остов или каркас древнерусского политико-правового сознания".

Речь идет, в частности, о рассматриваемой в научной литературе концепции Русской земли, где понятие и термин "Русская земля" как синоним слова "Русь" воспринимается по-разному, дифференцированно, в зависимости от того, какой аспект или форма проявления данного явления выступает в том или ином случае на первый план.

В зависимости от этого в одних случаях "Русская земля" воспринимается "географически", как территория, где проживает русский народ.

В других случаях она обозначает собой "образ некоего огромного дома - обители русского народа и православной веры христианской".

В третьих же случаях "Русская земля" воспринимается политически. А именно - "не просто как территория, страна или обитель, но одновременно и как нечто такое, что делает русских самостоятельным, независимым народом среди других народов. Русская земля - это то, о чем должны проявлять заботу русские князья"*(951).

При этом в литературе Киевской Руси широко прославляются только те князья, которые всегда были настоящими заступниками земли Русской, неустанно боролись с ее врагами, отстаивали ее свободу и независимость.

Данная весьма благодарная традиция сохранилась в русской литературе и политико-правовой идеологии Российского государства и во все последующие столетия.