Как ныне сбирается Вещий Олег»

Песня «Как ныне сбирается Вещий Олег» в 1910-е гг. входила в репертуар Московского театра миниатюр «Летучая мышь», где исполнялась в варианте: «Мы побеждаем, и враг бежит, раз, два. / Так за Царя, за Родину, за славу...». На обложке ее отдельного издания в те годы указывалось: «С напева артиста театра “Летучая мышь” Виктора Яковлевича Хенкина». Аранжировка песни композитора Александра Муравьева вышла в нотном издании в 1916 г.

 

088. Хенкин.

 

Виктор Яковлевич Хенкин родился в 1882 г. в д. Ивановка (Екатеринославская губ.). Свою актерскую деятельность начинал в украинском театре под руководством М. Кропивницкого. Играл в русских драматических театрах: Кручинина в Киеве (1910 г.) и В. Крылова в Новочеркасске (1910 г.). В том же году получил приглашение в петербургский театр «Фарс». С 1912 г. он актёр театра-кабаре «Летучая мышь». В 1917 г. перешёл в Театр миниатюр Я. Южного. После закрытия театра работал на эстраде. В 1923 г. получил ангажемент в Берлине и выехал из СССР через Прагу вместе с семьёй. В Берлине играл в театре «Синяя птица», затем преехал с семьёй в Париж. В 1929—1938 годах жил в США. Гастролировал по всему миру исполняя песни, в том числе и на идише, записывался на граммофонных пластинках. Аккомпанировал себе на электромузыкальном инструменте. В 1941 году вернулся в СССР. Скончался в 1944 г. в Москв.

 

В годы Гражданской войны эту песню пели как в лагере белых, так и в лагере красных.

 

089. «Как ныне сбирается Вещий Олег» (исп. хор «Валаам»)

 

Как ныне сбирается вещий Олег

Отмстить неразумным хозарам:

Их села и нивы за буйный набег

Обрек он мечам и пожарам;

Так громче, музыка, играй победу!

Мы одолели, и враг бежит, бежит, бежит!

Так за Царя, за Родину, за веру,

Мы грянем громкое ура, ура, ура!

 

Из темного леса навстречу ему

Идет вдохновенный кудесник,

Покорный Перуну старик одному,

Заветов грядущего вестник,

Так громче, музыка, играй победу!

Мы одолели, и враг бежит, бежит, бежит!

Так за Царя, за Родину, за веру,

Мы грянем громкое ура, ура, ура!

 

«Скажи мне, кудесник, любимец богов,

Что сбудется в жизни со мною?

И скоро ль, на радость соседей-врагов,

Могильной засыплюсь землею?

Так громче, музыка, играй победу!

Мы одолели, и враг бежит, бежит, бежит!

Так за Царя, за Родину, за веру,

Мы грянем громкое ура, ура, ура!

 

В «красной» версии припев был иным:

 

Так громче, музыка, играй победу!

Мы победили, и враг бежит, бежит, бежит!

Так за Совет Народных Комиссаров

Мы грянем громкое ура, ура, ура!

Мы смело в бой пойдем»

Мы смело в бой пойдем» («белая» версия)

090. «Мы смело в бой пойдем за Русь Святую» (исп. хор «Валаам»)

 

Слышали деды? Война началася.

Бросай своё дело, в поход собирайся!

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую!

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Рвутся снаряды, трещат пулемёты.

Скоро покончим с врагами расчёты.

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую!

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Вот показались красные цепи.

С ними мы будем драться до смерти.

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую!

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Вечная память павшим героям.

Честь отдадим им воинским строем.

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую!

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Русь наводнили чуждые силы:

Честь опозорена, храм осквернили.

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую!

И, как один, прольём кровь молодую!

 

От силы несметной сквозь лихолетья

Честь отстояли юнкера и кадеты.

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую!

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Текст, опубликованный артиллеристом-марковцем, участником Ледового похода Виктором Александровичем Ларионовым (13/25.07.1897—после 1984).

 

Слышали братья, война началась!

Бросай своё дело, в поход снаряжайся.

Смело мы в бой пойдём за Русь Святую

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Деды вздохнули, руками всплеснули, –

Божья, знать, воля, Отчизну спасай!

Смело мы в бой пойдём за Русь Святую

И, как один, прольём кровь молодую!

 

С тихого Дона, с далёкой Кубани –

Все собирались Россию спасать.

Смело мы в бой пойдём за Русь Святую

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Вдали показались красные роты…

Ружья в атаку! Вперёд пулемёты!

Смело мы в бой пойдём за Русь Святую

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Вот и окопы, рвутся снаряды,

Их не боятся белых отряды.

Смело мы в бой пойдём за Русь Святую

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Рвутся снаряды, трещат пулемёты,

Отряды пехоты стремятся вперёд!

Смело мы в бой пойдём за Русь Святую

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Кровь молодая льётся рекою,

Льётся рекою за русскую честь!

Смело мы в бой пойдём за Русь Святую

И, как один, прольём кровь молодую!

 

Вечная память павшим героям,

Вечная слава героям живым!

Смело мы в бой пойдём за Русь Святую

И, как один, прольём кровь молодую!

Мы смело в бой пойдем» («красная» версия)

091. «Смело мы в бой пойдём за власть Советов» (Хор ВР п/у И. М. Кувыкина и оркестр п/у А. М. Ковалёва. 1948 г.)

 

Слушай рабочий война началася

Бросай своё дело – в поход собирайся.

Смело мы в бой пойдём за власть Советов

И как один умрём в борьбе за это

 

Рвутся снаряды, трещат пулемёты,

Но их не боятся красные роты

Смело мы в бой пойдём за власть Советов

И как один умрём в борьбе за это

 

Вот показались белые цепи

С ними мы будем биться до смерти

Смело мы в бой пойдём за власть Советов

И как один умрём в борьбе за это

 

Вечная память павшим героям

Вечная слава тем кто живёт

Смело мы в бой пойдём за власть Советов

И как один умрём в борьбе за это

Белой акации гроздья душистые»

Мелодия куплетов песни «Мы смело в бой пойдем» заимствована у романса «Белой акации гроздья душистые», припев – на мелодию гусарской мазурки. Текст романса «Белой акации гроздья душистые» написан поэтом А.А. Пугачевым. Впервые он был опубликован в 1902 г. Музыку написал композитор А. Зорин (А.М. Цимбал). Летом 1903 г. петербургская «Нотопечатня В. Бесселя и Ко» издала клавир романса «с вокальными партиями для тенора и сопрано».

 

Наибольшую популярность романс «Белой акации гроздья душистые» приобрел благодаря граммофонным пластинкам с записью в исполнении Вари Паниной (1872 — 1911), Марии Эмской (†1925), Николая Северского (1870-1941) и Юрия Морфесси (1882—1957).

 

Мария Александровна Эмская, оперная и эстрадная певица. Биографических сведений о ней найти не удалось. Скончалась 4 мая 1925 г., похоронена на Никольском кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.

 

092-1. Памятник на могиле Эмской.

 

092-2. «Белой акации гроздья душистые» (исп. М.Эмская)

 

Белой акации гроздья душистые

Вновь аромата полны,

Вновь разливается песнь соловьиная

В тихом сиянии чудной луны!

 

Помнишь ли лето, под белой акацией

Слушали песнь соловья?..

Тихо шептала мне чудная, светлая:

«Милый, навеки, навеки твоя».

 

Годы давно прошли, страсти остыли,

Молодость жизни прошла,

Белой акации запаха нежного,

Мне не забыть, не забыть никогда…

 

093-1. Северский

 

Северский (Прокофьев-Северский) Николай Георгиевич (1870-1941) – артист оперетты, эстрады, драмы, композитор и режиссер. Родился в Петербурге. С 1895 г. выступал в московском театре «Буффе». С 1899 г. пел в Петербургском «Буффе» вместе с Анастасией Вяльцевой. В 1900 г. дебютировал, как автор оперетты «Новые цыганские песни в лицах». С 1906 по 1908 год возглавлял новый музыкальный театр (Екатерининский). Много гастролировал, записывал пластинки. Перед первой Мировой войной (1914) увлекся авиацией, стал летчиком. С 1917 г. в Белой армии. Эмигрировал во Францию. В 1927 году стал режиссером Русского театра в Париже. Осуществил постановки «Ревизора», «Скука жизни» и «Галлиполи», поставил «Белую гвардию» («Дни Турбиных») Михаила Булгакова.

 

093-2. «Белой акации гроздья душистые» (исп. Н.Северский)

Феномен Вертинского

Среди песен, популярных в предреволюционные годы и в годы Гражданской войны, необходимо упомянуть «ариетки» А.Н.Вертинского. Дебют Александра Вертинского в качестве исполнителя песенок под аккомпанемент фортепиано состоялся в 1915 г. Вертинский выходил на сцену в белом костюме и мертвенно-белом гриме Пьеро, и исполнял под фортепиано «печальные песенки Пьеро». Позже появился образ «черного Пьеро». Постепенно, исполняя песни как на собственные стихи, так и на стихи Марины Цветаевой, Игоря Северянина, Александра Блока и еще ряда поэтов, Вертинский выработал особый стиль выступления, важным элементом которого стал певучий речитатив с характерным грассированием. Основу репертуара составили авторские песенки: «Маленький креольчик», «Ваши пальцы пахнут ладаном», «Лиловый негр», «Сероглазочка», «Минуточка», «Я сегодня смеюсь над собой», «За кулисами», «Панихида хрустальная», «Дым без огня», «Безноженка», «Бал Господень», «Пес Дуглас», «О шести зеркалах», «Jamais», «Я маленькая балерина», «Кокаинетка». Каждую песню артист превращал в небольшую пьесу с законченным сюжетом и одним-двумя героями. Сотрудничая с разными антрепренёрами Вертинский проводил многочисленные гастроли, которые проходили с неизменным успехом. Певца стали называть «русским Пьеро», и он, фактически, превратился в символ предреволюционной российской эстрады.

 

094. «Черный Пьеро»

 

Александр Николаевич Вертинский родился 9 / 21 марта 1889 г. в Киеве. В девятилетнем возрасте на отлично сдал экзамен в Первую императорскую Александрийскую гимназию, но через два года был исключён за неуспеваемость и дурное поведение и переведён в Четвёртую Киевскую классическую гимназию. Здесь он увлёкся театром, некоторое время играл на любительской сцене и был статистом в киевском театре Соловцова. Постепенно приобрёл репутацию начинающего литератора, писал театральные рецензии на выступления знаменитостей публиковал небольшие рассказы в местных газетах. На жизнь зарабатывал разными способами: продавал открытки, работал грузчиком, корректором в типографии, побывал бухгалтером в гостинице «Европейской». В 1910 г. переехал в Москву. Здесь начал выступления в литературных и драматических сообществах (в том числе — в качестве режиссёра). Снялся в нескольких немых фильмах во второстепенных ролях. На съемочной площадке подружился со звёздами русского кино Иваном Мозжухиным и Верой Холодной. В начале 1912 г. начал выступать на сцене театра Миниатюр М. А. Арцыбушевой. В 1913 г. пытался поступить в Московский Художественный театр, но не был принят из-за сильного грассирования. С начала Первой Мировой войны, добровольцем отправился на фронт и стал братом милосердияна всанитарном поезде, который курсировал между передовой и Москвой. Проработал в санитарном поезде до января 1915 г., сделав в общей сложности более 35 тысяч перевязок. Получив лёгкое ранение, возвратился в Москву, и вновь вернулся к эстрадной деятельности.

 

095. Брат милосердия.

 

После Октябрьского переворота 1917 г. начались осложнения. Романс «То, что я должен сказать», написанный под впечатлением гибели трехсот московских юнкеров, возбудил интерес ЧК. Согласно легенде, когда Вертинский заметил представителям ЧК: «Это же просто песня, и потом, вы же не можете запретить мне их жалеть!», — он получил ответ: «Надо будет, и дышать запретим!». В конце 1917 г. Вертинский выехал на гастроли по южным городам России, вслед за отступающей Белой армией. Почти два года он провёл на юге, выступал в Одессе, Ростове, Екатеринославе, на Кавказе и в Крыму, к этому времени сменив костюм Пьеро на фрак. В 1919 г. уехал в Киев, оттуда перебрался в Харьков, где дал множество концертов, затем оказался в Одессе. Здесь с ним произошёл запоминающийся случай. Однажды ночью его подняли с постели два офицера и отвезли в походный вагон генерала Слащёва, чтобы он спел романс «То, что я должен сказать».

 

096. Вертинский.

 

Из Одессы Вертинский добирается до Севастополя, и в ноябре 1920 г. на пароходе «Великий князь Александр Михайлович переправился в Константинополь. Здесь он снова начал давать концерты. Некоторое время спустя, купив греческий паспорт, уехал в Румынию, где выступал в ночных клубах и много гастролировал по Бессарабии перед русскоязычным населением. Был обвинён в шпионаже в пользу СССР и выслан в Бухарест. В 1923 г. перебрался в Польшу, затем — в Германию. В 1925 г. переехал во Францию, где продолжал активную концертную деятельность. В 1933 г. отправился по ангажементу в Ливан и Палестину, а с осени 1934 г. обосновался в США, где опять много гастролировал. Из США вернулся во Францию, а оттуда в 1935 г. перебрался в Китай и обосновался в Шанхае. Выступал в кабаре «Ренессанс», в летнем саду «Аркадия», в кафешантане «Мари-Роуз». 26 мая 1942 г. Александр Вертинский вступил в брак с Лидией Владимировной Циргвава, двадцатилетней дочерью служащего КВЖД, разница в возрасте с которой у него составляла 34 года. Вскоре у него родилась дочь Марианна.

В 1943 г. Вертинский написал письмо на имя В. М. Молотова с просьбой разрешить ему вернуться а СССР.. Разрешение было получено. С женой и трёхмесячной дочерью Марианной он приехал в Москву в ноябре 1943 г. Год спустя родилась вторая дочь, Анастасия. Вертинский много гастролировал, исполнял патриотические песни — как советских авторов, так и собственного сочинения. Из ста с лишним песен, составлявших репертуар Вертинского к исполнению в СССР было допущено около тридцати. Концерты в Москве и Ленинграде были редкостью, на радио Вертинского не приглашали, пластинок почти не издавали, не было рецензий в газетах. Несмотря на огромную популярность певца, официальная советская пресса относилась к его творчеству со сдержанной враждебностью. После войны Вертинский продолжил гастролировать по стране, снимался в кино. За роль в фильме «Заговор обречённых» он и получил свою единственную государственную награду: Сталинскую премию (1951). В последние годы жизни он пребывал в глубоком духовном кризисе. Скончался от острой сердечной недостаточности 21 мая 1957 г. в гостинице «Астория» в Ленинграде, куда он приехал на гастроли. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

 

097. «То, что я должен сказать» (исп. А.Н.Вертинский)

 

Я не знаю, зачем и кому это нужно,

Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,

Только так беспощадно, так зло и ненужно

Опустили их в вечный покой.

 

Осторожные зрители молча кутались в шубы,

И какая-то женщина с искаженным лицом

Целовала покойника в посиневшие губы

И швырнула в священника обручальным кольцом.

 

Закидали их елками, замесили их грязью

И пошли по домам, под шумок толковать,

Что пора положить бы конец безобразию,

Что и так уже скоро мы начнем голодать.

 

Но никто не додумался просто стать на колени

И сказать этим мальчикам, что в бездарной стране

Даже светлые подвиги - это только ступени

В бесконечные пропасти к недоступной весне!

 

Я не знаю, зачем и кому это нужно,

Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,

Только так беспощадно, так зло и ненужно

Опустили их в вечный покой.

 

098. Вертинский. Фото ок.1917 г.

099-1. Слащев-Крымский

099-2. Слащев-Крымский и «юнкер Ничволодов»

100. Нина Ничволодова («Юнкер Ничволодов»)

Из воспоминаний А.Н.Вертинского:

«Однажды вечером, разгримировавшись после концерта, я лег спать. Часа в три ночи меня разбудил стук. Я встал, зажег свет и открыл дверь. На пороге стояли два затянутых элегантных адъютанта с аксельбантами через плечо. Они приложили руки к козырьку.

— Простите за беспокойство, его превосходительство генерал Слащов про­сит вас пожаловать к нему в вагон откушать бокал вина.

— Господа, — взмолился я, — три часа ночи! Я устал! Я хочу отдохнуть!

Возражения были напрасны. Адъютанты оказались любезны, но непре­клонны.

— Его превосходительство изъявил желание видеть вас, — настойчиво по­вторяли они.

Сопротивление было бесполезно. Я встал, оделся и вышел. У ворот нас ждала штабная машина.

Через десять минут мы были на вокзале.

В огромном пульмановском вагоне, ярко освещенном, за столом сидело де­сять — двенадцать человек.

Грязные тарелки, бутылки и цветы...

Все уже было скомкано, смято, залито вином и разбросано по столу. Из-за стола быстро и шумно поднялась длинная, статная фигура Слащова. Огромная рука протянулась ко мне.

— Спасибо, что приехали. Я ваш большой поклонник. Вы поете о многом таком, что мучает нас всех. Кокаину хотите?

— Нет, благодарю вас.

— Лида, налей Вертинскому! Ты же в него влюблена!

Справа от него встал молодой офицер в черкеске.

— Познакомьтесь, — хрипло бросил Слащов.

— Юнкер Ничволодов.

Это и была знаменитая Лида, его любовница, делившая с ним походную жизнь, участница всех сражений, дважды спасшая ему жизнь. Худая, стройная, с серыми сумасшедшими глазами, коротко остриженная, нервно курившая па­пиросу за папиросой.

Я поздоровался. Только теперь, оглядевшись вокруг, я увидел, что посреди­не стола стояла большая круглая табакерка с кокаином и что в руках у сидя­щих были маленькие гусиные перышки-зубочистки. Время от времени гости набирали в них белый порошок и нюхали, загоняя его то в одну, то в другую ноздрю. Привезшие меня адъютанты почтительно стояли в дверях.

Я внимательно взглянул на Слащова. Меня поразило его лицо.

Длинная, белая, смертельно-белая маска с ярко-вишневым припухшим ртом, серо-зеленые мутные глаза, зеленовато-черные гнилые зубы.

Он был напудрен. Пот стекал по его лбу мутными молочными струйками.

Я выпил вина.

— Спойте мне, милый, эту... — Он задумался. — 0 мальчиках... «Я не знаю зачем...»

Его лицо стало на миг живым и грустным.

— Вы угадали, Вертинский. Действительно, кому это было нужно? Правда, Лида?

На меня глянули серые глаза.

— Мы все помешаны на этой песне, — тихо сказала она.

Я попытался отговориться.

— У меня нет пианиста, — робко возражал я.

— Глупости. Николай, возьми гитару. Ты же знаешь наизусть его песни. И при­туши свет. Но сначала понюхаем.

Он взял большую щепотку кокаина. Я запел.

И никто не додумался просто стать на колени

И сказать этим мальчикам, что в бездарной стране

Даже светлые подвиги — это только ступени

В бесконечные пропасти к недоступной Весне!

Высокие свечи в бутылках озарили лицо Слащова — страшную гипсовую маску с мутными глазами. Он кусал губы и чуть-чуть раскачивался.

Я кончил.

— Вам не страшно? — неожиданно спросил он.

— Чего?

— Да вот... что все эти молодые жизни... псу под хвост! Для какой-то сво­лочи, которая на чемоданах сидит!

Я молчал.

Он устало повел плечами, потом налил стакан коньяку.

— Выпьем, милый Вертинский, за Родину! Хотите? Спасибо за песню!

Я выпил. Он встал. Встали и гости.

— Господа! — сказал он, глядя куда-то в окно. — Мы все знаем и чувству­ем это, только не умеем сказать. А вот он умеет! — Он положил руку на мое плечо. — А ведь с вашей песней, милый, мои мальчишки шли умирать! И еще неизвестно, нужно ли это было... Он прав.

Гости молчали.

— Вы устали? — тихо спросил Слащов.

— Да... немного.

Он сделал знак адъютантам.

— Проводите Александра Николаевича!

Адъютанты подали мне пальто.

— Не сердитесь, — улыбаясь, сказал он. — У меня так редко бывают ми­нуты отдыха... Вы отсюда куда едете?

— В Севастополь.

— Ну, увидимся. Прощайте.

Слащов подал мне руку.

Я вышел».

Марш Красной Армии»

Красная Армия всех сильней»

Песня была написана для войск Киевского военного округа, явилась откликом на события лета 1920 г. (наступление из Крыма барона Врангеля). В печати появилась впервые в 1925 г. Многократно публиковалась под разными названиями: «От тайги до британских морей», «Красная Армия», "Красноармейская", с 1937 г. установилось название «Красная Армия всех сильней». За границей стала известна под названием «Марш Красной Армии». Долгое время она считалась народной. В 1950-е годы музыковед А.В.Шилов установил, что авторами песни являются поэт Павел Григорьев (он же Павел Горин, он же Павел Григорьевич Горинштейн, 1895-1961) и композитор Самуил Яковлевич Покрасс (1897-1939).

 

101. Самуил Покрасс

 

Братья Покрасс — Самуил (1893-1939), Дмитрий(1899-1978) и Даниил (1905-1954) — композиторы, Аркадий(1898 — после 1949) — пианист, аккомпаниатор. Их отец, Яков Моисеевич Покрасс, происходил из старинного военного поселения близ Киева; в начале 1890-х годов переехал с семьёй в Киев, где работал продавцом в колбасном магазине. Самуил Яковлевич Покрасс (1897-1939) — старший из четырех братьев Покрасс, российско-американский композитор и эстрадный пианист. С раннего детства учился игре на скрипке, в 10-летнем возрасте принят в Киевское музыкальное училище по классу скрипки и фортепиано. В 16 лет был известен как виртуозный аккомпаниатор, увлекался эстрадой, писал стихи; тогда же поступил в Петроградскую консерваторию по классу фортепиано (окончил в 1917 г.). После окончания консерватории вернулся в Киев, где имел большой успех как эстрадный пианист и виртуоз-аккомпаниатор. В 1923 г. переезжает в Москву. В феврале 1924 г. выезжает в Берлин, в 1927-1928 гг. — в Париже, затем в США, где руководит небольшим джазом, пишет танцевальную музыку, в том числе для голливудских фильмов. Погиб (был отравлен) в 1939 г., похоронен в Нью-Йорке.

 

102-1. «Красная Армия всех сильней».

 

Первоначальный текст:

 

Белая армия, черный Барон

Снова готовят нам царский трон,

Но от тайги до британских морей

Красная Армия всех сильней.

Так пусть же Красная

Сжимает властно

Свой штык мозолистой рукой,

С отрядом флотских

Товарищ Троцкий

Нас поведет на смертный бой!

 

Красная Армия, марш-марш вперёд!

Реввоенсовет нас в бой зовёт.

Ведь от тайги до британских морей

Красная Армия всех сильней!

Так пусть же Красная

Сжимает властно

Свой штык мозолистой рукой,

С отрядом флотских

Товарищ Троцкий

Нас поведет на смертный бой!

 

Мы раздуваем пожар мировой,

Церкви и тюрьмы сравняем с землёй.

Ведь от тайги до британских морей

Красная Армия всех сильней!

Так пусть же Красная

Сжимает властно

Свой штык мозолистой рукой,

С отрядом флотских

Товарищ Троцкий

Нас поведет на смертный бой!

 

Вместо третьего куплета обычно повторно исполнялся первый куплет.

 

В конце 1920-х гг., после высылки Л.Д.Троцкого за границу, припев был отредактирован:

 

Так пусть же Красная

Сжимает властно

Свой штык мозолистой рукой,

И все должны мы

Неудержимо

Идти в последний смертный бой!

 

В начале 1920-х гг. был написан другой вариант песни, возможно, представляющий собой одну их первых редакций текста:

 

Красная Армия - кованый меч

Право трудящихся должен стеречь,

Ведь от тайги до британских морей

Красная Армия всех сильней!

За дело правое

Кипучей лавою

Сольёмся мы в единый стан -

непобедимый,

несокрушимый

союз рабочих и крестьян!

 

Бедный китаец, несчастный индус

Смотрят с надеждой на наш союз,

Ведь от тайги до британских морей

Красная Армия всех сильней!

За дело правое

Кипучей лавою

Сольёмся мы в единый стан -

непобедимый,

несокрушимый

союз рабочих и крестьян!

 

Мы охраняем рабочий класс,

Кто же посмеет идти против нас!

Ведь от тайги до британских морей

Красная Армия всех сильней!

За дело правое

Кипучей лавою

Сольёмся мы в единый стан -

непобедимый,

несокрушимый

союз рабочих и крестьян!

 

Много лет спустя, П. Г. Григорьев писал: «Основной моей работой с 1919 по 1923 год было создание агитационных произведений по заданию Политпросвета Киевского наробраза, Киевского военного округа, Агитпропа губкома партии и других организаций. В течение 1920 года я написал несколько текстов боевых песен (в том числе и "Белую армию") для Самуила Покрасса, который переложил их на музыку и передал войскам Киевского военного округа. Насколько мне вспоминается, в ней первоначально был четыре или даже пять куплетов. Припев, написанный мною, звучал так:

 

Пусть воин красный

Сжимает властно

Свой штык упорною рукой

Ведь все должны мы

Неудержимо

Идти в последний, смертный бой...».

 

В 1941 году появился новый вариант текста песни, написанный поэтом Петром Белым:

 

Всем нам свобода и честь дорога,

Красная армия – марш на врага;

Ведь от тайги до британских морей

Красная армия всех сильней.

Так пусть же красная сжимает властно

Свой штык мозолистой рукой,

И все должны мы неудержимо

Идти за Родину на бой!

 

Свору фашистов развеем, как дым,

Сталин ведет нас – и мы победим!

Ведь от тайги до британских морей

Красная армия всех сильней.

Так пусть же красная сжимает властно

Свой штык мозолистой рукой,

И все должны мы неудержимо

Идти за Родину на бой!

Die Arbeiter von Wien»

В 1927 г. на музыку «Марша Красной Армии», после разгона антифашистской демонстрации рабочих в Вене, была написана «Die Arbeiter von Wien» / «Песня рабочих Вены». Автор текста венский поэт Фриц Брюгель (1897-1955). Впервые была исполнена в 1929 г. на II Международном дне рабочей молодежи в Вене. Широкое распространение получила в 1934 г. во время и после февральского вооруженного выступления.

 

102-2. Die Arbeiter von Wien

 

Wir sind das Bauvolk der kommenden Welt,

wir sind der Sämann, die Saat und das Feld.

Wir sind die Schnitter der kommenden Mahd,

wir sind die Zukunft und wir sind die Tat!

So flieg du flammende,

du rote Fahne

voran dem Wege, den wir ziehn!

Wir sind der Zukunft

getreue Kämpfer,

wir sind die Arbeiter von Wien.

 

Herrn der Fabriken, ihr Herren der Welt,

endlich wird eure Herrschaft gefällt.

Wir, die Armee, die die Zukunft erschafft,

sprengen der Fesseln engende Haft.

So flieg du flammende,

du rote Fahne

voran dem Wege, den wir ziehn!

Wir sind der Zukunft

getreue Kämpfer,

wir sind die Arbeiter von Wien.

 

Wie auch die Lüge uns schmähend umkreist,

alles besiegend erhebt sich der Geist,

Kerker und Eisen zerbricht seine Macht,

wenn wir uns rüsten zur letzten Schlacht.

So flieg du flammende,

du rote Fahne

voran dem Wege, den wir ziehn!

Wir sind der Zukunft

getreue Kämpfer,

wir sind die Arbeiter von Wien.

 

Подстрочник:

 

Мы - народ-строитель грядущего мира,

мы - сеятели, семена и поле.

Мы - жнецы наступающей жатвы,

мы - будущее и мы - действие!

Так лети, пылающее

красное знамя,

впереди по дороге, по которой мы идем!

Мы - будущего

верные бойцы,

мы - рабочие Вены.

 

Хозяева фабрик, хозяева мира,

ваше господство в конце концов рухнет.

Мы армия, которая создает будущее,

взрываем оковы тесного заточения.

Так лети, пылающее

красное знамя,

впереди по дороге, по которой мы идем!

Мы - будущего

верные бойцы,

мы - рабочие Вены.

 

Как ни кружится, клевеща, ложь вокруг нас,

побеждая все, поднимается дух.

Тюрьму и железо разрушит его сила,

когда мы вооружимся для последней битвы.

Так лети, пылающее

красное знамя,

впереди по дороге, по которой мы идем!

Мы - будущего

верные бойцы,

мы - рабочие Вены.