Коммунисты поймали парнишку»

Пародийная песня на стихи Н.Н. Вильямса, написанная в 1969 г. Авторский вариант стихотворения был впервые опубликован в 1980-е годы в парижском журнале «Континент».

 

053-2. Вильямс.

 

Николай Николаевич Вильямс — преподаватель математики, узник сталинских исправительно-трудовых лагерей (позже был реабилитирован), занимался правозащитной деятельностью. Родился 28 ноября 1926 г. Внук выдающегося советского почвоведа-агронома, академика АН СССР и ВАСХНИЛ, ректора МСХА Василия Вильямса, сын профессора Николая Вильямса, заведующего кафедрой органической химии МСХА. В 1946 г. по обвинению в антисоветской деятельности (ст.58 УК РСФСР «Контреволюционная деятельность») был сослан. После освобождения из лагеря в 1950 г. работал в Тульской области, затем в Тарту. В 1954 г. вернулся в Москву, поступил на мехмат МГУ и закончил его в 1960 г. Работал в школе учителем физики, затем преподавал математику в Институте тонкой химической технологии им. М. В. Ломоносова, откуда был уволен в 1968 г. за подписи под письмами в защиту Галанскова, Гинзбурга и др. В 1977 г. лишен гражданства. Эмигрировал в США. В 1993 году вернулся в Россию. Скончался 29 октября 2006 г.

 

Авторский текст Н.Н.Вильямса:

 

Коммунисты поймали парнишку,

Потащили в свое КГБ.

«Ты скажи нам, кто дал тебе книжку,

Руководство к подпольной борьбе?

 

Ты зачем совершал преступленья,

Клеветал на наш ленинский строй!»

«Срать хотел я на вашего Ленина», -

Отвечает им юный герой.

 

«Пусть мне очередь в лагерь настала,

Лагерей и тюрьмы не боюсь.

Скоро стая акул капитала

Растерзает совейский союз.

 

И свободного общества образ

Скоро всем нам откроет глаза.

И да здравствует частная собственность!» -

Он, зардевшись, в лицо им сказал.

 

Машинистка-подпольщица Клава

Горько плачет во мраке ночей,

Вспоминая, как парень кудрявый,

Пролетарских клеймил палачей.

 

Песня-искра родилась в народе,

Пой-гори, никогда не сгорай!

Парня этого звали Володя,

Он вчера попросился в Израиль.

 

Павел Литвинов вспоминает, как Николай Вильямс читал это стихотворение друзьям: «Стихотворение "Коммунисты поймали мальчишку..." пародийное, и воспринималось как таковое большинством его читателей, когда оно было написано. Помню, как Коля Вильямс в первый раз в моём присутствии прочитал это стихотворение, в их с Людой квартире было человек десять друзей. Все буквально валялись на полу от хохота. В стихотворении пародируется советская коммунистическая революционность, её надрывный подъём, вообще вся советская стилистика, которая выворачивается наизнанку. "Машинистка подпольщица Клава", "Да здравсвует частная собственность", "Юный герой" — никто в то время не произносил всерьёз таких слов».

 

Песня почти сразу начала фольклоризоваться.

 

53-3. Коммунисты поймали парнишку (поет А.С.Башарин, запись 2011 г.)

 

Коммунисты поймали парнишку,

Потащили в свое КГБ.

«Ты скажи, кто давал тебе книжку,

Руководство к подпольной борьбе?

 

Кто учил совершать преступления,

Клеветать на наш ленинский строй!»

«Срать хотел я на вашего Ленина», -

Отвечает им юный герой.

 

«И пусть мне очередь в лагерь настала,

Ваших я лагерей не боюсь.

Скоро стая акул капитала

Растерзает совейский союз.

 

Молодая подпольщица Клава

Горько плачет во мраке ночей,

Вспоминает, как парень кудрявый,

Большевицких клеймил палачей.

 

Песня-искра родилась в народе,

Пой-гори, никогда не сгорай!

Парня этого звали Володя,

Он вчера попросился в Израиль.

 

Широкую известность песня получила в пост-советское время благодаря рок-музыканту Борису Гребенщикову, который начиная с 1990 г. исполнял её (с незначительно измененным текстом и на другую мелодию) в своих концертах, в том числе – на концерте в московском Кремлевском Дворце съездов 26 января 1992 г.

 

053-4. «Коммунисты поймали парнишку» (исп. Б.Гребенщиков, запись 1990 г.)

 

Коммунисты мальчишку поймали

Потащили его в КГБ

«Ты откройся, кто дал тебе книгу

Руководства в подпольной борьбе?

 

Ты зачем совершал преступленья

Клеветал на наш Ленинский строй?».

«Срать хотел я на Вашего Ленина», -

Отвечал им герой молодой

 

«Знаю, срок мне засадят немалый

Лагерей и тюрьмы не боюсь

Скоро стая акул капитала

Разметают советский союз

 

И свободного общества образ

Нам на правду откроет глаза

И да здравствует частная собственность»,-

Им, зардевшись, он скромно сказал

 

Машинистка-подпольщица Клава

Горько плачет во мраке ночей

Вспоминая как парень кудрявый

Пролетарских клеймил палачей

 

Эта песня сложилась в народе

Пой, гори, до конца догорай

Парня этого звали Володя

Он сегодня уехал в Израиль.

 

053-5. Прощание славянки на иврите.

Гимны 1917 г. и первый гимн СССР

События 1917 г. сломали традиционный уклад жизни в России, в том числе – лишили государство привычной символики. Среди прочих, остро встала и проблема государственного гимна. Предлагались разные варианты решения этой проблемы: писались новые слова для широко известных мелодий, таких, например, как «Молитва русского народа» и «Марш Преображенского полка». Предлагались и принципиально новые в музыкальном отношении варианты государственного гимна России.

Гимн свободной России»

Одной из таких попыток создать новый гимн стал «Гимн свободной России», написанный на стихи поэта Константина Дмитриевича Бальмонта (3/15 июня 1867 г. — 23 декабря 1942 г.) композитором Александром Тихоновичем Гречаниновым (13/25 октября 1864 г. — 3 января 1956 г.) — учеником Римского-Корсакова, более всего известным своими хоровыми произведениями и обработками народных песен.

 

054 – Бальмонт

055 – Бальмонт

 

Константин Дмитриевич Бальмонт родился 3/15 июня 1867 г. в д. Гумнищи (Шуйский у., Владимирская губ.), скончался 23 декабря 1942 г. в Нуази-ле-Гран (Франция). Поэт-символист, переводчик, эссеист, один из виднейших представителей русской поэзии Серебряного века. Был исключён в 1884 г. из седьмого класса гимназии за принадлежность к нелегальному кружку и распространение в Шуе прокламации исполнительного комитета партии «Народная воля». Доучивался в гимназии во Владимире. В 1886 г. поступил на юридический факультет Московского университета, но уже в 1887 г. за участие в студенческих беспорядках был арестован, посажен на трое суток в Бутырскую тюрьму, а затем без суда выслан в Шую. Вновь был зачислен в университет в 1888 г., но из-за сильного нервного истощения учиться не смог ни в университете, ни в ярославском Демидовском лицее юридических наук, куда успешно поступил. В сентябре 1890 г. он был отчислен из лицея и на этом оставил попытки получить «казённое образование»: своими знаниями в области истории, философии, литературы и филологии он был обязан себе самому и старшему брату. Большую помощь Бальмонту оказали писатель В.Г. Короленко и профессор Московского университета Н.И. Стороженко. В сентябре 1894 года в студенческом Обществе любителей западной литературы Бальмонт познакомился с В. Я. Брюсовым, впоследствии ставшим его самым близким другом.

Периодом активного самообразования стали 1890-е годы: Бальмонт, обладавший феноменальной работоспособностью, осваивал языки, запоем читал книги, начиная с трактатов по естественным наукам, по народному творчеству и о любимой им испанской живописи и кончая исследованиями по китайскому языку и санскриту. В 1896 г., женившись на переводчице Е. А. Андреевой, Бальмонт отправился с супругой в Западную Европу: посетил Францию, Италию, Голландию, Испанию, Италию, много времени проводя в библиотеках и совершенствуя знание языков. Весной 1897 г. Бальмонт был приглашён в Англию, где читал лекции по русской поэзии в Оксфорде. В 1899 г. он был избран членом Общества любителей российской словесности. Известность Бальмонту принес сборник «Горящие здания» (1900 г.).

В марте 1901 г. Бальмонт принял участие в массовой студенческой демонстрации на площади у Казанского собора. Демонстрация была разогнана полицией и казаками, среди её участников были жертвы. 14 марта Бальмонт выступил на литературном вечере в зале Городской думы и прочитал стихотворение «Маленький султан» («То было в Турции, где совесть — вещь пустая, там царствует кулак, нагайка, ятаган, два-три нуля, четыре негодяя и глупый маленький султан»). Стихотворение пошло по рукам. По постановлению «особого совещания» поэт был выслан из Петербурга, на три года лишившись права проживания в столичных и университетских городах. Проведя несколько месяцев у друзей в усадьбе Волконских Сабынино Курской губернии, за работой над сборником стихов «Будем как солнце», в марте 1902 г. он выехал в Париж, затем жил в Англии, Бельгии, вновь во Франции. Летом 1903 г. он вернулся в Москву, затем направился на балтийское побережье, где занялся стихами, которые вошли в сборник «Только любовь». Проведя осень и зиму в Москве, в начале 1904 г. Бальмонт выехал в Европу (Испания, Швейцария, Франция), где нередко выступал с публичными лекциями о русской и западноевропейской литературе. В 1904—1905 гн. издательство «Скорпион» выпустило собрание стихов Бальмонта в двух томах. В январе 1905 г. поэт предпринял путешествие в Мексику, откуда отправился в Калифорнию. Этот период творчества Бальмонта завершился выходом сборника «Литургия красоты. Стихийные гимны» (1905 г.), во многом созданном под впечатлением от собыйтий Русско-японской войны.

В 1905 г. Бальмонт вернулся в Россию, где принял активное участие в политической жизни. Сблизившись с Горьким, он начал активное сотрудничество с социал-демократической газетой «Новая жизнь» и с издаваемым А. В. Амфитеатровым парижским журналом «Красное знамя». В декабре, в дни московского восстания, Бальмонт часто бывал на улицах, носил в кармане заряженный револьвер, произносил речи перед студентами. Опасаясь ареста, в ночь на 1906 г. он уехал в Париж.

Годы первой эмиграции Бальмонт, живший в тихом парижском квартале Пасси, проводил в непрерывных дальних разъездах. Весной 1907 г. он побывал на Балеарских островах, в конце 1909 г. посетил Египет, в 1912 г. совершил путешествие по южным странам, длившееся 11 месяцев – посетил Канарские острова, Южную Африку, Австралию, Новую Зеландию, Полинезию, Цейлон, Индию.

В 1913 г. политическим эмигрантам по случаю 300-летия Дома Романовых была предоставлена амнистия, и 5 мая 1913 г. Бальмонт возвратился в Россию. После возвращения Бальмонт много ездил по стране с лекциями («Океания», «Поэзия как волшебство»). В 1914 г. была завершена публикация полного собрания стихов Бальмонта в десяти томах, продолжавшаяся семь лет. В начале 1914 г. поэт вернулся в Париж, затем в апреле отправился в Грузию, из Грузии вернулся во Францию, где его и застало начало Первой мировой войны. Только в конце мая 1915 г. окружным путём — через Англию, Норвегию и Швецию — Бальмонт вернулся в Россию. В конце сентября он отправился в двухмесячное путешествие по городам России с лекциями, а год спустя повторил турне, которое оказалось более продолжительным и завершилось на Дальнем Востоке, откуда он ненадолго выехал в Японию.

Бальмонт приветствовал Февральскую революцияю, начал сотрудничать в «Обществе пролетарских искусств», но вскоре разочаровался в новой власти и присоединился к партии кадетов, требовавшей продолжения войны до победного конца. Он категорически не принял Октябрьскую революцию, которая заставила его ужаснуться «хаосу» и «урагану сумасшествия» «смутных времен» и пересмотреть свою прежнюю «революционность». Будучи сторонником абсолютной свободы, он не принимал диктатуры пролетариата, которую считал «уздой на свободном слове». В публицистической книге 1918 г. «Революционер я или нет?» Бальмонт, характеризуя большевиков как носителей разрушительного начала, подавляющих «личность», выражал тем не менее, убеждение в том, что поэт должен быть вне партий, что у поэта «свои пути, своя судьба — он скорее комета, чем планета (то есть движется не по определенной орбите)».

1918—1920 гг. были для Бальмонта бедственно трудными из-за его нежелания идти на компромисс с новой властью: «Бальмонт не приспособлялся ни одной минуты к советской власти. Не писал в большевистских изданиях, не служил, не продавал Пролеткульте своих произведений. Бедствовал безмерно. Жил со своей семьей в голоде и холоде. Средства его составлялись из доходов от частных лекций на литературные темы. Некоторые друзья иногда приносили ему куски сахару и щепотки чаю. Ему угрожала смерть от голода. Но и тогда он отклонил предложение советской власти о покупке у него его книг» (Из воспоминаний С. Полякова). В 1920 г. он с семьей переехал в Москву. В конце 1920 года поэт начал хлопоты о поездке за границу, ссылаясь на ухудшение здоровья жены и дочери. Получив от А. Луначарского разрешение временно выехать за границу в командировку, вместе с женой, дочерью и дальней родственницей А. Н. Ивановой в июне 1920 г. Бальмонт навсегда покинул Россию и через Ревель добрался до Парижа. В эмиграции он активно сотрудничал с газетой «Парижские новости», журналом «Современные записки», многочисленными русскими периодическими изданиями, выходивших в Болгарии, Германии, Латвии, Литве, Польше, Чехословакии, Эстонии. В 1927 году Бальмонт совершил лекционное турне по Польше (Варшава, Белосток, Лодзь, Вильно, Гродно, Львов, Краков, Познань) и Чехословакии, выступал в Болгарии, летом 1930 года совершил поездку в Литву. В течение первых лет эмиграции Бальмонт продолжал вести бурный образ жизни, который расшатывал его здоровье». К концу 1920-х годов жизнь Бальмонта становилась всё труднее. Литературные гонорары были мизерными; основная и постоянная поддержка исходила от других государств, в основном, Чехии и Югославии, создавших фонды помощи русским писателям, деньги от меценатов или поклонников поступали нерегулярно. С августа 1932 по май 1935 г. Бальмонты безвыездно жили в Кламаре под Парижем.

В последние годы жизни Бальмонт страдал психическим расстройством, жил в бедности. Весной 1935 г. в связи с тяжелым нервным заболеванием он попал в клинику. «Мы в беде великой и в нищете полной… И у К. Д. нет ни ночной рубашки приличной, ни ночных туфель, ни пижамы. Гибнем, дорогой друг, если можете, помогите, посоветуйте…», писала жена Бальмонта Е. К. Цветковская В. Ф. Зеелеру 6 апреля 1935 г. В апреле 1936 г. русские парижские литераторы отметили пятидесятилетие писательской деятельности Бальмонта творческим вечером, призванным собрать средства в помощь больному поэту. В Комитет по организации вечера под названием «Поэту — писатели» вошли известные деятели русской культуры: И. С. Шмелёв, М. Алданов, И. А. Бунин, Б. К. Зайцев, А. Н. Бенуа, А. К. Гречанинов, П. Н. Милюков,С. В. Рахманинов.

В конце 1936 года Бальмонт и Цветковская перебрались в Нуази-ле-Гран под Парижем. Поэт закончил свою жизнь, бывая попеременно то в доме призрения для русских, который содержала М. Кузьмина-Караваева, то в дешевой меблированной квартирке. Как вспоминал Ю. Терапиано, «немцы относились к Бальмонту безразлично, русские же гитлеровцы попрекали его за прежние революционные убеждения». Впрочем, к этому моменту Бальмонт окончательно впал в «сумеречное состояние»; он приезжал в Париж, но всё с бо́льшим трудом. В часы просветления, когда душевная болезнь отступала, Бальмонт (по воспоминаниям знавших его) с ощущением счастья открывал том «Войны и мира» или перечитывал свои старые книги; писать он уже давно не мог. В 1940—1942 гг. Бальмонт совсем не покидал Нуази-ле-Гран. Здесь, в приюте «Русский дом», он и скончался от воспаления лёгких ночью 23 декабря 1942 г. Похоронили Бальмонта на местном католическом кладбище; надгробная плита из серого камня несёт на себе надпись: «Constantin Balmont, poete russe». Французская общественность узнала о кончине поэта из статьи в прогитлеровском «Парижском вестнике», который, сделал, «как тогда полагалось, основательный выговор покойному поэту за то, что в свое время он поддерживал революционеров.

 

056. Гречанинов

 

Александр Тихонович Гречанинов родился 13/25 октября 1864 г. в Калугн, скончался 3 января 1956 г. в Нью-Йорке. Русский композитор-академист. В 1881 г. Гречанинов поступил в Московскую консерваторию, где проучился девять лет. Во время обучения в классе Танеева Гречанинов сочинил около десятка первых своих романсов, два или три из которых потом получили очень широкую известность и постепенно составили ему имя и известность. В 1890 г. Гречанинов закончил педагогические курсы московской консерватории по классу Василия Сафонова, и для продолжения обучения переехал в Петербург. Закончил Петербургскую Консерваторию в 1893 г. по классу композиции у Римского-Корсакова. Спустя два года вернулся в Москву, где преподавал в музыкальной школе сестёр Гнесиных, а позднее руководил детским хором в частной школе Т.Л.Беркман. Интересуясь более всего народной песней и сопутствующим этнографическим материалом, Гречанинов собрал и обработал большое количество народных песен – русских, белорусских, татарских, башкирских и проч. Активно участвовал в работе Музыкально-этнографической комиссии при Московском университете, а с 1903 г. стал заместителем её председателя. С 1910 г. выступать в концертах, в основном аккомпанируя певцам, исполнявшим его собственные песни и романсы.

Февральскую революцию Гречанинов принял с восторгом, характерным для большей части русской интеллигенции. Пожалуй, невозможно сказать об этом предмете ярче и нагляднее, чем это он сделал сам, спустя пятнадцать лет после описываемых событий:

«Весть о февральской революции была встречена в Москве с большим энтузиазмом. Народ высыпал на улицы, у всех в петлицах красные цветы, и люди восторженно обнимаются, со слезами на глазах от счастья... Я бросаюсь домой, и через полчаса музыка для гимна уже была готова, но слова? Первые две строки: «Да здравствует Россия, Свободная страна»... я взял из Сологуба, дальнейшее мне не нравилось. Как быть? Звоню Бальмонту. Он ко мне моментально приходит, и через несколько минут готов текст гимна. Еду на Кузнецкий мост в издательство А.Гутхейль. Не теряя времени, он тотчас же отправляется в нотопечатню, и к середине следующего дня окно магазина А. Гутхейль уже украшено было новым «Гимном Свободной России». Весь доход от продажи идет в пользу освобождённых политических. Короткое время все театры были закрыты, а когда они открылись, на первом же спектакле по возобновлении в Большом театре гимн под управлением Э.Купера был исполнен хором и оркестром наряду с Марсельезой. Легко воспринимаемая мелодия, прекрасный текст сделали то, что гимн стал популярным, и не только в России, но и за границей. В Америке мои друзья Курт Шиндлер с женой перевели текст на английский язык, издательство Ширмера его напечатало, и в Америке он быстро получил такую же, если не большую, как в России, популярность. Держалась она долго и после того, как в России никакой уже свободы не было...» (Гречанинов А.Т. «Моя жизнь». Нью-Йорк, 1954).

После революции 1917 г. Александр Гречанинов несколько лет концертировал в качестве дирижёра и пианиста, а также продолжал работать с детскими хорами. Однако, с каждым годом стареющему композитору становилось жить всё тяжелее и тяжелее среди беспорядочной и разрушенной революцией и гражданской войной республики. В 1925 году, будучи уже шестидесятилетним человеком, Александр Гречанинов вместе с семьёй эмигрировал в Европу. Там, более десяти лет он прожил в Париже, а в 1939 г. переехал в Нью-Йорк. Скончался 3 января 1956 г., похоронен на Свято-Владимирском православном кладбище в Джексоне (Кассвилл), штат Нью-Джерси (США).

 

057. «Гимн свободной России»

 

Да здравствует Россия, свободная страна!

Свободная стихия великой суждена!

Могучая держава, безбрежный океан!

Борцам за волю слава, развеявшим туман!

 

Да здравствует Россия, свободная страна!

Свободная стихия великой суждена!

Леса, поля, и нивы, и степи, и моря,

Мы вольны и счастливы, нам всем горит заря!

 

1 марта 1953 г., почти одновременно со смертью Сталина (5 марта 1953), начала свое вещание радиостанция «Либерти» («Свобода»). Ей понадобилась музыкальная заставка, по которой слушатели могли опознавать русские передачи и настроиться на нужную частоту, так как музыкальный сигнал лучше пробивался через глушение. Было выбран «Гимн свободной России» Александра Гречанинова.

 

Рабочая Марсельеза»

«Гимн свободной России», как и другие подобные предложения, принят не был. Временное правительство утвердило в качестве временного гимна России (до принятия Учредительным собранием окончательногно решения) так называемую «Рабочую Марсельезу» — «Марсельезу» Руже де Лилля с руским текстом, написанным Петром Лавровичем Лавровым — социологом, философом и публицистом, одним из идеологов народничества. Текст «Рабочей Марсельезы» был впервые опубликован 1 июля 1875 г. в газете «Вперёд», редактировавшейся Лавровым.

 

058. Лавров

 

Пётр Лаврович Лавров (псевдоним Миртов; 2 / 14 июня 1823 г., Мелехово, Псковская губ., Россия — 25 января / 6 февраля 1900 г., Париж, Франция) — русский социолог, философ, публицист. Образование получил в артиллерийском училище в Петербурге (1837-1842 гг). Самостоятельно изучал литературу по общественным наукам, писал стихи, проявил исключительные способности к математике. В 1844 г., после окончания высших офицерских классов, оставлен при училище репетитором математических наук. В 1858 г. произведен в полковники и стал профессором математики. Изучал новейшую европейскую философию, публиковал стихи, много печатался по проблемам философии, социологии, истории общественной мысли, общественной нравственности, искусства, литературы, народного образования. В 1860-х гг. принимал деятельное участие в общественной работе и в студенческом движении, входил в состав первой «Земли и воли». После покушения Каракозова арестован и сослан в Вологодскую губернию. В 1870 г. при помощи Г.Лопатина бежал в Париж, где вступил в I Интернационал. В 1873—1877 гг. редактировал журнал «Вперёд» и одноименную двухнедельную газету (1875—1876). После убийства Александра II сближается с народовольцами и в 1883—1886 гг. редактировал «Вестник Народной воли». Умер в Париже.

 

059. «Рабочая марсельеза»

 

Отречёмся от старого мира,

Отряхнём его прах с наших ног!

Нам не нужно златого кумира,

Ненавистен нам царский чертог.

Мы пойдём к нашим страждущим братьям,

Мы к голодному люду пойдём,

С ним пошлём мы злодеям проклятья —

На борьбу мы его позовём.

Вставай, подымайся, рабочий народ!

Иди на врага, люд голодный!

Раздайся, клич мести народной!

Вперёд, вперёд, вперёд, вперёд, вперёд!

 

Богачи-кулаки жадной сворой

Расхищают тяжёлый твой труд.

Твоим потом жиреют обжоры,

Твой последний кусок они рвут.

Голодай, чтоб они пировали,

Голодай, чтоб в игре биржевой

Они совесть и честь продавали,

Чтоб глумились они над тобой.

Вставай, подымайся, рабочий народ!

Иди на врага, люд голодный!

Раздайся, клич мести народной!

Вперёд, вперёд, вперёд, вперёд, вперёд!

 

Тебе отдых — одна лишь могила.

Весь свой век недоимку готовь.

Царь-вампир из тебя тянет жилы,

Царь-вампир пьёт народную кровь.

Ему нужны для войска солдаты -

Подавайте ему сыновей.

Ему нужны пиры и палаты —

Подавай ему крови своей.

Вставай, подымайся, рабочий народ!

Иди на врага, люд голодный!

Раздайся, клич мести народной!

Вперёд, вперёд, вперёд, вперёд, вперёд!

 

Не довольно ли вечного горя?

Встанем, братья, повсюду зараз —

От Днепра и до Белого моря,

И Поволжье, и Дальний Кавказ —

На воров, на собак — на богатых

И на злого вампира-царя.

Бей, губи их, злодеев проклятых,

Засветись, лучшей жизни заря.

Вставай, подымайся, рабочий народ!

Иди на врага, люд голодный!

Раздайся, клич мести народной!

Вперёд, вперёд, вперёд, вперёд, вперёд!

 

И взойдёт за кровавой зарёю

Солнце правды и братской любви,

Хоть купили мы страшной ценою —

Кровью нашею — счастье земли.

И настанет година свободы:

Сгинет ложь, сгинет зло навсегда,

И сольются в одно все народы

В вольном царстве святого труда.

Вставай, подымайся, рабочий народ!

Иди на врага, люд голодный!

Раздайся, клич мести народной!

Вперёд, вперёд, вперёд, вперёд, вперёд!

 

Казалось, что «Рабочая Марсельеза» объединила все классы и партии России. Однако этого не произошло. Период с апреля 1917 г. по январь 1918 г. прошел в России под знаком «войны» двух французских песен.

 

060. Ленин и Троцкий.

 

Начало этой войны относится к 4 апреля 1917 г., когда в ночь после возвращения из эмиграции B. И. Ленин предложил использовать в качестве гимна новой России не «буржуазную» «Марсельезу», а «пролетарский» «Интернационал», являвшийся международным гимном коммунистов, социалистов и анархистов.

 

061. Накануне открытия Учредительного собрания

 

В последний раз «Рабочая Марсельеза» была исполнена в качестве гимна России в день открытия Учредительного собрания 5 января 1918 г. В тот же день Учредительное собрание было разогнано большевиками. А 10 января 1918 г. на заседании III Съезда советов в качестве гимна РСФСР был утвержден «Интернационал».

 

062. Ленин. Шарж Арцибушева, 1917 г.

Интернационал»

Текст «Интернационала» (L'Internationale) был написан французским поэтом-анархистом Эженом Потье (4.10.1816 — 6.11.1887) в дни разгрома Парижской коммуны (1871). Первоначально пелся на мотив Марсельезы. В 1888 г. музыку к тексту Потье написал композитор Пьер Дегейтер (8.10.1848 — 27.9.1932). В 1910 году на конгрессе Социалистического Интернационала в Копенгагене L'Internationale был утвержден в качестве гимна международного социалистического движения.

 

063. Эжен Потье

064. Пьер Дегейдер

065. «L'Internationale»

 

Debout! les forcats de la faim!

La raison tonne en son cratere,

C'est l'eruption de la fin.

Du passe faisons table rase,

Foule esclave, debout! debout!

Le monde va changer de base:

Nous ne sommes rien, soyons tout!

C'est la lutte-finale:

Groupons-nous, et demain,

L'Internationale

Sera le genre humain!

 

In n'est pas de sauvers supremes:

Ni Dieu, ni Cesar, ni tribun,

Producteurs, sauvons nous-memes!

Decretond le salut commun!

Pour que le voleur rende gorge,

Pour tirer l'esprit du cachot,

Soufflons nous-memes notre forge,

Battons le fer quand il est chaud!

C'est la lutte-finale:

Groupons-nous, et demain,

L'Internationale

Sera le genre humain!

 

L'etat comprime et la loi triche;

L'impot saigne le malheurex;

Nul devoir ne s'impose au riche;

Le droit du pauvre est un mot creux.

C'est assez languir ein tutelle,

L'egalite veut d'autres lois;

Pas de droit sans devoirs,

dit-elle, Egaux pas de devoirs sans droits!

C'est la lutte-finale:

Groupons-nous, et demain,

L'Internationale

Sera le genre humain!

 

Hideux dans leur apotheose,

Le rois de la mine et du rail

Ont-ils jamias fait autre chose

Que devaliser le travail?

Dans les coffres-forts de la bande

Ce qu'il a cree s'est fondu.

En dedretant qu'on le luirende

Le peuple ne veut que son du.

C'est la lutte-finale:

Groupons-nous, et demain,

L'Internationale

Sera le genre humain!

 

Le rois nous soulaient de fumees,

Paix entre nous, guerre aux tyrans!

Appliquons la greve aux armees,

Crosse en l'air et rompons les rangs!

S'il s'obstinent, ces cannibales,

A faire denous bientot que nos balles

Sont pour nos propres generaux.

C'est la lutte-finale:

Groupons-nous, et demain,

L'Internationale

Sera le genre humain!

 

Ouvriers, paysans, nous sommes

Le grand parti des Travailleurs;

La terre n'appartient qu'aux hommes,

L'oisif ira loger ailleurs.

Combiern de nos chairs se repaissent!

Mais, si les coreaux, les vautours,

Un de ces matins, disparaissent,

Le solei brillera toujours!

C'est la lutte-finale:

Groupons-nous, et demain,

L'Internationale

Sera le genre humain!

 

Наиболее близкий к французскому оригиналу перевод «Интернационала» выполнен В.Граевским и К.Майским:

 

Вставай, проклятьем заклеймённый,

Голодный, угнетенный люд!

Наш разум — кратер раскалённый,

Потоки лавы мир зальют.

Сбивая прошлого оковы,

Рабы восстанут, а затем

Мир будет изменён в основе:

Теперь ничто — мы станем всем!

Время битвы настало

Все сплотимся на бой.

В Интернационале

Сольется род людской!

 

Никто не даст нам избавленья:

Ни бог, ни царь, и не герой.

Добьемся мы освобожденья

Своею собственной рукой.

Чтоб вор вернул нам все, что взял он,

Чтоб дух тюрьмы навек пропал,

Ковать железо будем с жаром,

Пока горяч еще металл.

Время битвы настало

Все сплотимся на бой.

В Интернационале

Сольется род людской!

 

Держава — гнёт, закон лишь маска,

Налоги душат невтерпёж.

Никто богатым не указка,

И прав у бедных не найдёшь.

Довольно государства, право,

Услышьте Равенства завет:

Отныне есть у нас лишь право,

Законов же у равных нет!

Время битвы настало

Все сплотимся на бой.

В Интернационале

Сольется род людской!

 

Дошли в корысти до предела

Монархи угля, рельс и руд.

Их омерзительное дело -

Лишь угнетать и грабить Труд.

Мы создаем все капиталы,

Что в сейфах подлецов лежат.

Вперед! Теперь пора настала

Свое потребовать назад!

Время битвы настало

Все сплотимся на бой.

В Интернационале

Сольется род людской!

 

Довольно нас поить дурманом!

Прощай, военная муштра!

Народам — мир, война — тиранам!

Забастовать, солдат, пора.

Когда ж прикажут каннибалы

Нам всем геройски околеть -

Тогда по нашим генералам

Своим же пулям полететь!

Время битвы настало

Все сплотимся на бой.

В Интернационале

Сольется род людской!

 

Рабочие, крестьяне, будем

Великой армией Труда.

Земля дана для счастья людям,

Прогоним трутней навсегда!

Напившись крови до отвала,

Стервятник пьян, и ворон сыт.

Добьемся, чтобы их не стало,

И вновь мир солнце озарит!

Время битвы настало

Все сплотимся на бой.

В Интернационале

Сольется род людской!

 

На русский язык три куплета «Интернационала» перевёл в 1902 г. Аркадий Яковлевич Коц (1872—1943). Они и составили (с небольшими изменениями) государственный гимн РСФСР (1918 —1922). После образования Советского Союза (1922) гимн РСФСР стал гимном СССР (1922—1944).

 

066. «Интернационал»

 

Вставай, проклятьем заклеймённый,

Весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущённый

И в смертный бой вести готов.

Весь мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем

Мы наш, мы новый мир построим, —

Кто был ничем, тот станет всем.

Это есть наш последний

И решительный бой;

С Интернационалом

Воспрянет род людской!

 

Никто не даст нам избавленья:

Ни бог, ни царь и ни герой.

Добъёмся мы освобожденья

Своею собственной рукой.

Чтоб свергнуть гнёт рукой умелой,

Отвоевать своё добро, —

Вздувайте горн и куйте смело,

Пока железо горячо!

Это есть наш последний

И решительный бой;

С Интернационалом

Воспрянет род людской!

 

Лишь мы, работники всемирной

Великой армии труда,

Владеть землёй имеем право,

Но паразиты — никогда!

И если гром великий грянет

Над сворой псов и палачей, —

Для нас всё так же солнце станет

Сиять огнём своих лучей.

Это есть наш последний

И решительный бой;

С Интернационалом

Воспрянет род людской!

 

В 1931 году А.Я. Коц перевёл остававшиеся строфы текста. Полный текст перевода «Интернационала» был опубликован в 1937 г.

 

Вставай проклятьем заклейменный,

Весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущённый

И в смертный бой вести готов.

Весь мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем

Мы наш мы новый мир построим,

Кто был никем тот станет всем!

Это есть наш последний

И решительный бой;

С Интернационалом

Воспрянет род людской!

 

Никто не даст нам избавленья:

Ни бог, ни царь и не герой

Добьёмся мы освобожденья

Своею собственной рукой.

Чтоб свергнуть гнёт рукой умелой,

Отвоевать своё добро,-

Вздувайте горн и куйте смело,

Пока железо горячо!

Это есть наш последний

И решительный бой;

С Интернационалом

Воспрянет род людской!

 

Довольно кровь сосать вампиры,

Тюрьмой, налогом нищетой!

У вас — вся власть, все блага мира,

А наше право — звук пустой!

Мы жизнь построим по иному-

И вот наш лозунг боевой:

Вся власть народу трудовому!

А дармоедов всех долой!

Это есть наш последний

И решительный бой;

С Интернационалом

Воспрянет род людской!

 

Презренны вы в своём богатстве,

Угля и стали короли!

Вы ваши троны тунеядцы,

На наших спинах возвели.

Заводы, фабрики, палаты -

Всё нашим создано трудом.

Пора! Мы требуем возврата

Того что взято грабежём.

Это есть наш последний

И решительный бой;

С Интернационалом

Воспрянет род людской!

 

Довольно, королям в угоду,

Дурманить нас в чаду войны!

Война тиранам! Мир Народу!

Бастуйте армии сыны!

Когда ж тираны нас заставят

В бою геройски пасть за них -

Убийцы в вас тогда направим

Мы жерла пушек боевых!

Это есть наш последний

И решительный бой;

С Интернационалом

Воспрянет род людской!

 

Лишь мы, работники всемирной

Великой армии труда!

Владеть землёй имеем право,

Но паразиты — никогда!

И если гром великий грянет

Над сворой псов и палачей,

Для нас всё также солнце станет

Сиять огнём своих лучей.

Это есть наш последний

И решительный бой;

С Интернационалом

Воспрянет род людской!

 

В 1944 г., после утверждения нового (т.н. «сталинского») гимна Советского Союза, «Интернационал» стал официальным гимном ВКП(б), впоследствии КПСС. В настоящее время он является гимном КПРФ.

Песни Гражданской войны

Основные события Гражданской войны развивались в период от октября 1917 г. (Октябрьский переворот) до конца 1922 г. (освобождение Приморья). На западных фронтах главные сражения закончились к концу 1920 г. взятием Крыма и эмиграцией остатков войск генерала Врангеля. Повстанческие движения в Европейской части России и в Сибири были в основном подавлены к концу 1921 г. Очаги партизанского сопротивления большевикам в Закавказье и Средней Азии сохранялись до 1933 г.).

Яблочко»

Музыкальным символом Гражданской войны можно считать частушки «Яблочко» с бессчетным числом куплетов.

 

Корни «Яблочка» связывают с украинской песенной традицией. На Украине известна плясовая припевка:

 

Ой, яблучко,

Куди ж котится?

Пустi, мати на вулiцю,

Гулять хочется!

 

Попав на Черноморский флот, где преимущественно служили украинцы, она стала припевкой к матросским танцам, а затем частушкой, повсеместно распространившейся в России в годы Гражданской войны. В стихотворении «Гренада», написанном в 1926 г., поэт Михаил Светлов упомянул «Яблочко» как популярную в Красной армии песню:

 

067. Светлов

 

Мы ехали шагом,

Мы мчались в боях

И «Яблочко»-песню

Держали в зубах.

Ах, песенку эту

Доныне хранит

Трава молодая -

Степной малахит.

<…>

Отряд не заметил

Потери бойца,

И «Яблочко»-песню

Допел до конца.

 

068-1. Яблочко (фрагмент из к/ф «Оптимистическая трагедия»)